Мистер Игрек Рок

На распухшей от сырости, когда-то глянцевой картонке изысканным почерком сообщалось: «Мистер Игрек Рок, доктор»

– Доктор? – разочарованно протянул Луисс.

– Доктор? – недоверчиво пробормотал Рок. – Но доктор чего?

Он вопросительно посмотрел на Луисса.

– Откуда ж мне знать, – пожал плечами тот. – Но зато имя вы вспомнили верно, и это уже хорошо!

Тогда мистер Рок перевёл взгляд на Ленеоппу и успел заметить, что она подаёт мужу какие-то знаки и выразительно двигает бровями.

– Что? – спросил мистер Рок. – Что такое? Вам что-то говорит тот факт, что я доктор?

– Он доктор, – с нажимом на последнее слово произнесла Ленеоппа, не сводя глаз с мужа и не обращая никакого внимания на вопрос гостя.

– Я слышал, – ответил Луисс.

Потом вдруг тихо охнул, отступил и посмотрел на мистера Рока так, словно увидел привидение.

С минуту все стояли неподвижно и молчали.

– Мистер Рок, – прокашлявшись завил, наконец, Луисс, – добро пожаловать в наш город.

ГЛАВА ВТОРАЯ. ОТЕЛЬ «АХЕЯ» И «ЗАТОНУВШИЙ МЕШОК»

1.

Днём вовсю светило солнце. Так что, если не выглядывать в окно и не видеть улиц, наверняка заснеженных, как на Рождественских открытках, то легко можно вообразить, что сейчас лето, и весь ночной переход сквозь океан снега был всего лишь сном.

Мистер Рок так и делал. Он лежал в тёплой, немного жестковатой, но всё равно, ужасно приятной постели, где миллион раз постиранные и проглаженные полотняные простыни ласкали тело не хуже шёлковых. Лежал, закинув руки за голову, рассматривал солнечные блики, пробившиеся сквозь неплотно задёрнутую штору, и пытался спокойно, без эмоций, утрамбовать в сознании события вчерашнего вечера, (или, если быть совсем точным, сегодняшнего утра).

После того, как сообразительная Ленеоппа нашла его визитку, после неловкой ситуации с молчанием и недоговорённостями, которая за этим последовала, хозяин отеля согласился, наконец, всё разъяснить, но, как настояла его супруга, только после того, как гость переоденется и поест!

Мистеру Року тут же были вынесены вещи господина Луисса: уютная, мягкая рубашка, манжеты которой уже пушились на сгибах от древности, и тёмные брюки, более уместные на провинциальной церковной службе или похоронах. С надетыми ранее тапочками всё это отлично сочеталось и сразу превратило мистера Рока в свойского парня, который пришёл домой после долгого рабочего дня и расположился в своей гостиной на заслуженный отдых. Новый стакан глинтвейна этот образ дополнил, а когда Ленеоппа принесла дышащую огнём сковороду с яичницей, приправленной всем, чем в приличных домах положено приправлять яичницу по утрам, стало и вовсе похоже.

– Обычно постояльцы у нас в гостиной не едят, – сказала женщина, ловко перекинув содержимое сковороды на тарелку и раскладывая по обе стороны от неё вилку и нож. – Но столовую Луисс откроет ближе к обеду, а вашу комнату нужно хорошенько прогреть, да и пыль вытереть не мешало бы. Давно никто не заселялся сразу в оба номера, поэтому, там, где не живут, я убираю раз в неделю, а пыль, будь она неладна, берётся откуда-то, хоть летом, хоть зимой!

Мистер Рок, который при виде еды осознал, наконец, что зверски голоден, только благодарно кивнул. Приличия ради спросил у хозяина, не желает ли тот составить ему компанию и, получив отрицательный ответ, набросился на еду.

– Вы, сударь мой, ешьте, не стесняйтесь, – сказал Луисс, усаживаясь в кресле напротив с обстоятельностью, которая сулила долгий рассказ. – Ешьте и слушайте, я постараюсь вам кое-что объяснить о жизни в городке, и о том, что значит здесь ваша профессия. А по окончании моего рассказа вы, думаю, и сами удивитесь, как всё совпало. Ни с того, ни с сего вас заносит в наш городок, и вы оказываетесь доктором! Смешно, верно?

Он поёрзал, удобней устраиваясь в кресле, скосил глаза на прибитую над камином длинную курительную трубку, протяжно вздохнул и начал:

– Городок наш, сударь, хоть и маленький и расположен, как вы уже заметили, в самом, что ни на есть, захолустье, обустроен, тем не менее, лучше других прочих. Сами сможете в этом убедиться, когда отдохнёте и пойдёте всё осмотреть. Магазины есть какие угодно, даже особо модные и дорогие! Кафе, не хуже парижских, где летом на закате любо-дорого выпить чашечку кофе. Есть бар для любителей погорячее, да ещё и с вечерней программой!

Мечтательно закатив глаза Луисс захихикал и, подавшись к гостю, шепнул:

– И программка там, скажу вам, очень, ну просто очень пикантная…

И посмотрел с таким удовлетворением, словно имел все основания лично гордиться содержанием «программки». Потом откинулся и добавил уже громко и строго:

– Но всё без глупостей, в рамках благопристойности. У нас тут, знаете ли, публика солидная, обеспеченная. Есть клуб, весьма закрытый, куда не каждого допустят, и я считаю это очень правильным! Строгий порядок основа процветания! Лучше, что ли там, где без конца ходят на какие-то митинги, чего-то там жгут, требуют, создают беспорядки?! Мы смотрим иногда новости по телевизору и не перестаём удивляться, до чего же глупо живут в этих больших городах и странах! А насмотревшись единодушно сходимся в том, что наше удалённое местоположение есть абсолютное благо. Вся мировая политическая возня, светские сплетни, чьи-то падения и взлёты, всё это для нас лишь развлечение и тема для приятной беседы вечерком, и, говоря по совести, волнует она даже меньше, чем перемена погоды.

В этот момент мистер Рок, жадно соскребающий остатки яичницы, внезапно уронил вилку, и Луисс, махнув ему рукой, чтобы не беспокоился, сам полез поднимать.

– Женщина торопится, – сказал он, протирая и осматривая поднятую вилку, как будто по ней было видно, о какой именно женщине речь. – Не иначе моя Ленеоппа придёт сказать, чтобы я вас не заболтал. Иногда мне кажется, что моя жена слышит сквозь стены!

Он снова захихикал.

– Она терпеть не может, когда я начинаю рассуждать о нашей жизни. Говорит, чего рассуждать, когда всё хорошо? Живём и живём, и нечего удачу по словам размазывать… Она у меня верит во всякую эту мистику. А я не мешаю. Когда женщина во что-то верит, это просто нужно уметь хорошо использовать, верно?

Мистер Рок вытер рот салфеткой, посмотрел в пустую тарелку глазами ненаевшегося человека и недовольно заметил:

– Вы, действительно, отклонились от темы, дорогой Луисс. Я охотно поговорю с вами обо всём, о чём захотите, но позже. А сейчас, давайте вернёмся к тому, с чего начали: к моей профессии…

– Да, да, да! – закивал Луисс. – Я к этому и веду! Дело в том, что всё благополучие и вся обеспеченность города целиком зависят от нашего мэра, господина Сельме Тиффо! Он является бессменным мэром уже… Ох, я даже не скажу сколько лет, но поверьте, очень, очень много!

Луисс замолчал, явно с намерением всё же подсчитать годы правления мэра, и мистер Рок воспользовался этим, чтобы задать вопрос, который вдруг сформировался у него в голове:

– Как же удаётся вашему мэру обеспечивать город всем необходимым при такой изоляции?

– Как-то удаётся, – развёл руками Луисс. – Честно говоря, мы об этом особо не задумываемся. Господин Тиффо человек без сомнения достойный своего положения. И потом, не так уж мы изолированы. Тут есть дорога в большой, так сказать, мир, но пользуются ей мало. Зачем нам ездить туда, где плохо, верно?

– А как же продукты.., не знаю, прочие товары, которые всегда нужны? – спросил мистер Рок. – Или у вас и собственное сельское хозяйство, и промышленность от тяжёлой до лёгкой?

– Нет, ну что вы! – Луисс улыбнулся улыбкой миллиардера, у которого спросили, не светит ли у него дома персональное солнце. – У нас есть господин Прето Мей и господин Самид, который просит называть его только так, «Самид», так что, не спрашивайте, всё равно не отвечу имя это, или фамилия, ибо сам уже не помню… Так вот, эти двое нас всем и снабжают. Они оба регулярно улетают на грузовом самолёте, который предоставляет им господин Тиффо, и привозят в город то, что мы не можем производить сами. Деликатесы для ресторана, тряпки и обувь для магазинов, газеты, журналы, всякие бытовые побрякушки и даже мебель, если она кому-то нужна!

– Не слишком ли расточительно? – удивился мистер Рок. – Гонять самолёт за бакалеей, прессой и едой, это довольно странно при том, что есть дорога.

– Почему нет, если мы можем себе это позволить? Тут ведь живут в основном очень состоятельные люди, мистер Рок. Есть, конечно, такие, кто зарабатывает на жизнь своим трудом, уборщики, к примеру, официанты, всякие служащие. Или, как мы с Ленеоппой, кто просто скучает без дела. Но в основном живут на ренту. И, хотя я не заглядывал в их банковские счёта, но точно знаю, что прожить так они смогут ещё лет сто.

Мистер Рок невольно поддался соблазну и осмотрел гостиную, которая, хоть и не блистала новизной отделки, тем не менее, не выглядела и запущенной, как бывает в прогорающем заведении.

– А вы за счёт чего существуете? – спросил он.

Луисс усмехнулся.

– В отелях не только приезжие останавливаются. У кого-то в семье проблемы, кому-то просто захотелось уединения… Вот, к примеру, сейчас в третьем номере живёт господин Хирон Мебис, художник. У него поиск вдохновения, которое он черпает из вида за окном. Говорит, нигде в городе такого больше нет. Да вы и сами сможете убедиться, у вас комнаты рядом будут. Господин Мебис как раз из таких, кто скучает без дела, и рисует свои картины ради собственного удовольствия, а за постой платит щедро, со всеми возможными чаевыми.

Мистер Рок скосил глаза на портрет.

– Это его работа?

Луисс проследил взгляд гостя и почему-то нахмурился.

– Да, – сказал с необычной для него неохотой. – Жена заказала. Хочет видеть меня вот таким.., героем Эллады…

– Кстати, неплохо нарисовано, – заметил мистер Рок, сам удивляясь своей убеждённости в том, что портрет хорош. – Ваш господин Мебис мог бы стать знаменитостью.