Прощание с Аэлитой. Роман

– Вот это да! Коли рыбы не поймаем, грибной обед обеспечен!

– Ну, ну. Только рыбы здесь море. Кому ловить? Бывший тракт лесовозами разбит.

– Проверим заодно. А куда селяне подевались?

– Николаевская железная дорога строилась, вот и подались в поисках заработков. В частности Малая Вишера появилась, как узловая станция.

– Хм. На Урале жизнь меняется, а тут сам бог велел. Кому охота в лесу диковать?

– А твоя заимка как? Не жаль с насиженного места?

– Не знаю. Ясен перец, вырос там, душой прикипел, но жизнь не хочу мимо пропустить. Тебя встретил, и сердце радо, ладушка моя.

– Я живу не в городе, а в городке деревенского типа, и уезжать не собираюсь на легкие хлеба в большие города. Да и воздух здесь чище.

Семен деловито укладывал заготовленный путешественниками хворост:

– Приятно, о нас позаботились, и мы в долгу не останемся. – Присел на корточки, чиркнул спичкой. Ветки, что порох. – Голодна?

– Чуть-чуть.

– Не скромничай. Доставай тушенку и макароны: для начала забомбим припасы, а к вечеру дары матушки природы. Идет? – Аэлита кивнула, широко улыбаясь, потянула рюкзак с продуктами. – Гиблое место, а чертовски красивое! Надо полагать, водятся лешак, кикимора с русалками и водяной.

Девушка засмеялась:

– И не говори, ночью сова ухнет, как завизжу, то-то бесовщина померещится: вурдалаки, оборотни, человек лесной.

– Смейся, смейся, только нечистый по таким болотам, как пить дать, шарится. Парфёнка знает человека, который сам андошку видел.

– С Антошкой водку хлестал, привиделся андошка, еще приврал с четыре короба, у него не заржавеет.

– Ты тоже знаешь этого человека – перед тобой!

– Смеешься? Может, с медведем спутал?

– Не однажды на бурого ходил, как спутать? А папку, еще ребенком, лесной человек из воды вытащил, совсем тонул. Веришь?

– Н-не знаю, чудно как-то. А вампиры бывают?

– Раньше бывали: только они не были мертвяками, легенды верно назвали «не мертвые». Заболевание крови: человек становится страшным внешне, и обуреваем жаждой крови. Тогда переливание не делали, в итоге больной погибал, и чужая кровушка не спасала. Легенды на былинах строятся. Самые бурные фантазии сбываются: полет в космос, подводная лодка, роботы? Замечала?

Аэлита кивнула.

Семен зачерпнул ложкой варево:

– Готово! – Снял с огня котелок, просунув под самодельную дужку палку, опустил на траву, – айда мыть руки!

Смеясь, припустили к воде. Берег в этом месте надежен, плотен. Аэлита долой босоножки и по щиколотки в воду. Семен не отстает:

– Хочешь искупаться?

– А слабо?

– Ну, если любишь холодные макароны…

– Обожаю!

Подхватил девушку на руки, закружил, припевая:

– Любители холодных макарон пошли купаться в озере.

Аэлита крепко обхватила шею молодого человека, и умильно произнесла:

– Уютно на руках, тепло, надежно.

– Но-но, не подлизывайся, напросилась, не жди пощады! – Вода подступила к его талии, и он слегка приподнял на руках драгоценную ношу, – бросаю! – и присел с Аэлитой на руках.

– Что же? Испугался? Я отлично плаваю, к тому же здесь мелко. Отпускай! Все равно одежда мокрая!

– Не отпущу! Своя ноша не тянет. Я буду носить любимую всю жизнь!

– Согласна! Давай хоть нырнем вместе.

– Давай! – Погрузился с головой под воду, окунув Аэлиту. Когда вынырнули, фыркая и смеясь, Семен предложил, – хочешь, подкину?

– Высоко?

– Постараюсь!

– Давай!

Семен аккуратно поставил Аэлиту на песчаное дно, и, согнув ноги в коленках, сцепил руки замком:

– Вставай!

Девушка, придерживая Семена за шею, встала на замок:

– На счет три! Раз, два, три!

Семен подбросил как можно сильнее. Описав дугу в воздухе, та плавно ущла головой в воду, и вынырнула на поверхность метрах в десяти от мужчины.

– Однако! – Восхитился Семен, – ныряешь, как нерпа. Здорово! Ещё?

– Однако, – подражая сибирскому говору, возразила Аэлита, – бежим к макаронам, пока кабан не сожрал.

– Кабан? – Сеня обернулся: к костровищу приближался мощный зверь, потряхивая головой и мелко семеня. – А ну! – что есть силы завопил Семен, – пшёл вон, морда кудлатая! – Размахивая руками, он припустил к стоянке, отчаянно думая о макаронах.

Животное остановилось в паре шагов от котелка, громко сопя, жадно втягивая возбуждающий аромат съестного, и оценивающе посмотрело на человека. От человека не пахло страхом, и всем видом он показывал, что не намерен уступать добычу. Самка человека шла следом, и кабан понял, что оба человеческих существа голодны. Зверь, нехотя потрусил в лес.