Рассказы из провинции

Рассказы из провинции
Марина Ковалёва

Десять рассказов о счастливых, забавных, печальных или странных событиях, происходивших с разными людьми в разное время в нашей стране России.

Рассказы из провинции

Марина Ковалёва

© Марина Ковалёва, 2019

ISBN 978-5-4496-0181-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Другим путём

– Здравствуйте, меня зовут Платон Петрович, мы сегодня совершим экскурсию на водопады. Вся группа в сборе? Прошу занимать места после проверки по списку… – так говорил мужчина, подойдя к группе, стоявшей возле белого, с большими притемнёнными окнами «Форд-транзита». Дело происходило летним воскресным утром на городской площади, вдоль которой выстроилось ещё несколько микроавтобусов. Экскурсия на водопады была недальняя, однодневная, так как голубая цепь гор виднелась уже с моста при выезде из города. Вскоре автобус мчался в их сторону по отличной автостраде, а Платон Петрович, сидя в начале салона лицом к группе, вещал:

– Как известно, существуют водопады и водоскаты. Водоскаты – менее крутые, вода сбегает по наклонной поверхности, а водопады – это падение реки с уступа. Такие природные объекты относятся одновременно и к водным, и к геолого-геоморфологическим….

Аудитория не слишком интересовалась лекцией. Задние сиденья заняла компания из трёх мужчин и двух женщин, втянувшая за собой в салон увесистую спортивную сумку и пару кульков поменьше. Устроив их у себя под ногами, они оживлённо что-то обсуждали и пересмеивались. Ближе сидела супружеская пара лет сорока, при посадке откликнувшаяся на фамилию Кузнецовы. Между супругами явно произошла размолвка, так как мужчина безучастно смотрел в окно, а женщина с каменным выражением лица читала с экрана смартфона. Другой диванчик занимали две подружки. Ещё до посадки в автобус они бегло и разочарованно осмотрели двух «свободных» мужчин-экскурсантов и теперь не обращали ни на кого внимания, занятые разговором вполголоса. Девушки были замечательно красивы: одна высокая, балетной стройности и тонкости, с длинными чёрными волосами, ровной линией лежащими на лопатках. Одета она была в облегающие чёрные брючки, закатанные на тонких щиколотках, и чёрную маечку, на голове красовалась белоснежная бейсболка.

Её подруга не уступала ей ростом, но имела более пышные формы. Платье-тельняшка изгибалось по круглым бёдрам, волнующей талии и бюсту четвертого размера. Русые волосы толстым жгутом лежали на шее, заплетённые во французскую косу.

Только трое, сидевшие ближе всех к Платону Петровичу, внимали его рассказу. Круглощёкий крепыш с бритой головой, самой заурядной внешности, в розовой футболке, натянутой на мягком брюшке и широких штанах-капри, которые так портят фигуры полноватых мужчин. Тщедушный, узкоплечий и малорослый юноша с давно нестриженными черными волосами, похожими на растрёпанное гнездо. Его широкие брови почти срослись на переносице, нос и губы казались слишком крупными на узком лице, горящие глаза бегали или стыдливо опускались при встрече с чужим взглядом. Своими коленками он почти касался колен Платона Петровича и его тоненькие ножки, покрытые чёрным пухом, казались паучьими лапками рядом с сильными, накачанными ногами гида, обутыми в добротные ботинки на ребристой подошве.

С наибольшей приязнью слушала Платона Петровича интеллигентная дама одних с ним лет. Она единственная откликнулась, когда гид представился группе («Очень приятно, а меня зовут Рива Марковна!») и теперь временами кивала или покачивала головой, демонстрируя прилежное внимание. Волосы дамы были острижены почти так же коротко, как у Платона Петровича, и в них также проблескивала первая седина. Голову Ривы Марковны венчал кокетливый соломенный картузик, какой можно купить на сувенирных ярмарках. На мясистом носу сидели очки с дымчатыми стёклами в тонкой золотой оправе, почти такой же, как у очков Платона Петровича. Уши украшали крупные серьги, руки – яркий маникюр, в целом Рива Марковна производила впечатление весьма ухоженной особы.

Шум и смех на задних сиденьях между тем усиливался, и Платон Петрович счёл за благо прекратить нудную лекцию. Своим троим слушателям он начал рассказывать, как много лет ходил по маршрутам четвёртой и даже пятой категории.

– Какая красивая гора! А как она называется? – вдруг обратилась к гиду девушка в полосатом платье. Дорога огибала невысокую гору, вогнутую посередине, с двумя выступающими вперёд склонами, покрытыми курчавой зеленью леса.

Платон Петрович назвал вершину, а на вопрос девушки о переводе названия, насмешливо отрезал:

– У черкесов очень простые названия, связанные с их обыденной жизнью. Что-то вроде «Перевал, где Хасан мешок потерял» или «Кабанье ущелье» или даже «Поляны с хорошей травой». Никаких – таких легенд, это всё для туристов выдумано. Ну, бывает ещё что-нибудь про ведьм-шайтанов, но редко. Черкесские названия утилитарные и связаны с хозяйственной деятельностью…

– Это ведь тоже интересно – примирительно вставила Рива Марковна, но Платон Петрович не отреагировал и продолжал саркастически:

– Русские названия часто повторяются: «Волчьих ворот», «Чёртовых ворот» несколько в разных местах. А водопады в хозяйстве не нужны и на самом деле они все безымянные. Всякие «Девичьи слёзы», «Волосы Вероники», «Чаши Геракла» – экскурсоводы придумали, чтобы вешать лапшу на уши туристам! Не было в этих местах древних греков никогда!

Автобус остановился на просторной асфальтированной площадке. С двух сторон её окружали сувенирные лавочки и кафе, а в дальнем конце возвышались монументальные глыбы и слышался слабый гул. Платон Петрович сбегал с бумагами к административному домику и затем повёл группу к проходу в ущелье. Пришлось некоторое время ждать, пока снизу не поднялась предыдущая экскурсия. Перед спуском Платон Петрович произнёс краткий инструктаж:

– Идти друг за другом, держаться за поручни!

Группа начала спускаться по узкой железной лестнице, держась за скобы и перила, вбитые в каменные стены. По мере поворотов лестничных маршей гул и прохлада усиливались и наконец, открылась бурлящая стремнина. Внизу между изломанными скалами то сужаясь, то расширяясь, мчался бешеный поток воды. Вырываясь из теснины метров за триста от мостков, вода с шумом и пеной неслась по камням, бурлила под скальными стенами в промытых пещерах и котлах, кипела и прыгала на поворотах. В воздухе висела водяная пыль, рёв потока заглушал голоса. Далее отвесные берега расступались и река, вырвавшись на простор, разливалась в ширину и, сверкая серебристой рябью, мирно струилась между круглых валунов. Насладившись зрелищем такого контраста водной стихии, экскурсанты поднялись по лестнице назад. Наверху уже стояла следующая группа. Женщина-экскурсовод, придерживая поля своей ажурной шляпы, громко внушала:

– Спускаться медленно! Ступени, хоть и с насечками, но мокрые! Глубина «Волчьих ворот» тридцать метров! Не забывайте об осторожности, крепко держитесь за поручни! Идём гуськом, слушаем меня во всём!

– Квочка! – проворчал Платон Петрович, проходя мимо.

Компания, в дороге сидевшая позади, притащила из автобуса свою тяжёлую поклажу. На вопрос гида – зачем? – они объяснили, что это замаринованное мясо на шашлыки, и они собираются хорошо посидеть у водопада.

– Далеко идти? – нетерпеливо спросили мужики с сумками.

– Нет, не очень, как идти будем – уклончиво отвечал Платон Петрович. Они поднимались по пологому склону между рослых дубов, вязов и каштанов.

Вдруг Платон Петрович забежал вперёд и встал перед группой.

– А давайте немного свернём и я вам покажу вид с куэсты?! Это очень красиво, не пожалеете! – он выпятил грудь, заложил руки за спину и умоляюще глядел сквозь очки серыми круглыми глазками. Вид его был самый трогательный.

– Давайте сходим, покажите! Согласны! – раздались голоса в поддержку. Они свернули чуть правее и углубились дальше в лес.

Рива Марковна поравнялась с Платоном Петровичем и, указывая на льняную торбу на своём плече, сказала:

– Я захватила с собой коврик, чтобы посидеть у водопада, помечтать… У меня будет такая возможность?

Платон Петрович молча кивнул. Группа вышла на крутой обрыв. В бездонной небесной синеве плыли большие облака, а их тени причудливо перетекали по изумрудным складкам гор. Местами зелень лесов разрывали белесые пятна таких же каменистых обрывов или светло-зелёные заплаты полян. Вершины тянулись вдаль до бесконечности, теряясь в дымке. Налюбовавшись родными просторами, повернули обратно.

Минут через двадцать, ведя группу по заросшему редкими дубками склону, Платон Петрович снова махнул рукой в сторону:

– А вот за той сопкой есть дольмен! Хотите, покажу?

Все опять согласились, но в рядах любителей шашлыка произошло брожение. Наконец один из них уселся возле сумок и мрачно закурил, остальные догнали идущих. Уже показался дольмен, оставалось только пересечь заросшую ложбинку, как вдруг Платон Петрович поскользнулся и плюхнулся на пятую точку. Оказалось, ложбинка заболотилась. Группа не успела сойти в обманчивую травку и остановившись, с сожалением смотрела, как их бравый гид поднялся, вымазанный в глинистой жиже. И тут пригодилась походная фляжка на поясе Платона Петровича. Он невозмутимо обмыл руку и ногу, и только щеголеватые бриджи ниже пояса остались темнеть некрасивым пятном.

– Со всяким может случиться – сочувственно проговорила Рива Марковна и, чтобы ещё больше поддержать Платона Петровича, протянула ему руку, шевеля пальчиками – Я боюсь за свои белые брючки! Переведите меня, пожалуйста!

Платон Петрович указал остальным, где обойти болотце и, схватив без всякого пиетета Риву Марковну за запястье, так и повёл её на вытянутой руке. Улыбка сползла с лица Ривы Марковны и через несколько шагов она высвободила руку.

Вернувшись на основной маршрут, группа наконец достигла водопада. Узкой струёй ручей падал с высоты трёхэтажного дома и пенился в каменной чаше, выбитой водой. Далее волнами скатывался по следующим уступам и речкой уходил по известняковым плитам в овраг. Прохладный воздух, плеск воды, свисающие папоротники делали это место очень уютным в жару.

– И этот водопад никак не называется? – с сожалением спросила девушка в полосатом платье.

– Никак – упрямо сказал Платон Петрович, – и это самый маленький водопад. Следующие будут выше и красивее.

…Углубляясь дальше в лесок, пересекли грунтовую дорогу. Вскоре они снова оказались перед широко разлившейся речкой. С их стороны в реку рухнула огромная сосна, подмытая водой. Комель ещё как-то держался за обрыв, а ствол наклонно спускался в воду, утопив пожелтевшую верхушку в потоке. Там, где заканчивалась сосна, глубина была уже мелкая и галечное дно виднелось сквозь тихие струи. Но перед их берегом вода энергично неслась между камней несколькими рукавами, скрывая дно.

Платон Петрович, взявшись за обломки корней, взобрался на павшую сосну.

– Петрович, твою дивизию! – взревели мужики с мясом – а почему мы не пошли по той, нормальной дороге?!

– По ней возят лес, там нам нельзя ходить – кротко пропустив мимо ушей непечатные выражения, ответил Петрович. Ловко пробежав по бугристому стволу до веток, он прошёл между их обрубками, спрыгнул на мелководье и выбрался на берег. Экскурсанты обалдело проводили его глазами. Возмущённые носители сумок, посовещавшись, решили вернуться к первому водопаду и удалились.

– Здесь можно перейти по камням! – воскликнула девушка в бейсболке и первая начала переправу. Взмахивая при каждом прыжке длинными волосами, словно вороньим крылом, она с грацией чёрной пантеры запрыгала по камням и вскоре оказалась на том берегу. За ней, словно оловянный солдатик за своей плясуньей, понёсся тщедушный юноша.

– Та-а-ак! – потирая руки, азартно протянул бритоголовый крепыш и вскочил на первый камень – опаньки! О-па! О-па!

– Вот это я понимаю – разминка! А то сижу целыми днями на работе! – он был явно доволен, достигнув берега.

– Ой, и я от усопших отдохну, отвлекусь! Буду вспоминать, как прыгала! – запыхавшись, радостно сказала полосатая девушка, присоединяясь к подруге.