Пришедший из Безмолвия

Тааур нахмурился, пытаясь понять, почему Гаррос так упорно твердит, что Лайрэ – девственница, тогда как сам он ничуть не сомневался в противоположном.

– Ты бережешь Лайрэ для себя? – после минутного молчания спросил Тааур.

– Нет.

– В это трудно поверить.

– Почему?

– Лайрэ такая… необычная. Ни один увидевший ее мужчина не может не пожелать ее.

– Я могу, – резко сказал Гаррос. – Я к Лайрэ испытываю не больше плотского желания, чем к родной сестре.

От удивления Тааур не мог вымолвить ни слова и молча смотрел на Гарроса.

– Мы вместе выросли, – пояснил, тот.

– Тогда почему ты против… Ты ее уже обещал кому-то?

Гаррос покачал головой.

– Постой, дай сообразить, правильно ли я понял, – осторожно проговорил Тааур. – Сам ты не собираешься добиваться Лайрэ.

– Нет.

– И у тебя нет никаких планов относительно ее замужества.

– Никаких.

– И все же ты запрещаешь мне даже думать о ней. Это из-за того, что я не помню, кем – или чем – я был до того, как проснулся в усадьбе Лайрэ? – спросил Тааур.

– И это тоже!

С этими словами Гаррос пришпорил лошадь и поскакал вперед, догонять своих дружинников. Он больше не заговаривал с Таауром, пока они наконец не достигли цели и не поехали через окружавшие Фиирн деревушки и убранные поля.

Близость громады океана, скрытого серой завесой облаков, ощущалась в воздухе. Бухта, которую охранял Фиирн, была широкая и мелководная; при отливе обнажался низкий, плоский берег, а в час прилива вода подступала к окаймлявшим бухту соленым болотам заливаемым приливом. Небольшие ручейки стекались к бухте с покрытой зеленью холмистой равнины.

Когда всадники оказались внутри частокола, которым был обнесен Фиирн, Гаррос повернул лошадь и махнул Лайрэ и Таауру, чтобы те поднялись к нему на холм, возвышавшийся над земляными укреплениями. С этого места было ясно видно, что оборонительные сооружения Фиирна перестраивались так, чтобы превратить его в настоящий неприступный бастион. Множество народу трудилось здесь – волокли на тачках камни, тащили бревна, трамбовали землю между стенами.

Еще один частокол из массивных бревен возводился почти у самого основания каменистого холма, господствовавшего над берегом и заливом. Стоявший на вершине холма замок выглядел внушительно. Барбакан и башни, парапеты и внутренний двор, ров и подъемный мост…Толково сделано, – промелькнуло у него.

Дальше линии укреплений почти ничего нельзя было различить, кроме густого тумана, темного блеска воды в затонах да прибитой ветром травы.

– Что скажешь? – спросил Гаррос у Лайрэ, когда та подъехала к нему в сопровождении Тааура.

– Работа идет так быстро, – сказала Лайрэ. – Просто не верится. В прошлый раз, когда я приезжала в Фиирн, здесь был всего лишь один частокол для защиты замка.

Смысл этого лихорадочного строительства не ускользнул от Тааура. Фиирн укреплялся со всей быстротой, на которую были способны люди, таскавшие камень, бревна и корзины с землей.

– Когда укрепления будут готовы, я собираюсь заново перестроить дом, сделать его целиком из камня, – сказал Гаррос. – Потом заменю наружные частоколы каменными стенами и поставлю еще один частокол из бревен и земли. И выкопаю хороший ров…

– Это будет просто великолепно, – радостно улыбнулась Лайрэ.

– Меньшего Фиирн не заслуживает. Когда я женюсь, здесь будет мое главное жилище.

– Лорд Артор-Симво уже выбрал тебе достойную супругу? – спросила Лайрэ.

Прищурившись, Тааур старался уловить хотя бы намек на ревность в голосе Лайрэ. Гарроса, может быть, и не тянет к Лайрэ, как тянет мужчину к желанной женщине, но Таауру казалось невероятным, чтобы Лайрэ не влекло к красавцу-лорду.

Но, как бы внимательно ни прислушивался и ни вглядывался Тааур, он не находил ни в ее голосе, ни в выражении лица ничего, кроме простой привязанности.

– Нет, – ответил Гаррос. – Трудно найти девушку, которая была бы угодна сразу и лорду и ковирскому королю.

Тааур заметил в голосе Гарроса скрытое раздражение – видать короля он недолюбливал.

– А что станет с Геортеном после того, как ты женишься? – спросила Лайрэ. – Я не могу его себе представить без тебя.

– Ты будешь здесь в полной безопасности – в замке будут жить Вианна и мой шателен[6 - Шателен – управляющий замком и командующий гарнизоном.].

– А, так ты решил наконец, кто будет твоим наместником в этой земле?

– Нет. Я пока не нашел никого, кому можно доверить такой лакомый кусочек, как замок Геортен. А до тех пор… – Гаррос пожал плечами.

– Мне будет тебя не хватать.

Лайрэ так тихо произнесла эти слова, что Гаррос их почти не услышал.

Зато услышал Тааур. Это новое свидетельство привязанности между Гарросом и Лайрэ раздосадовало его.

– Все равно я буду проводить немало времени в Геортене и в Зигианде, – сказал Гаррос, – независимо от того, женат я буду или нет.

Лайрэ только улыбнулась, покачала головой и сказала:

– Ты славно потрудился над укреплением Фиирна.

– Я не собираюсь отдавать свою землю ульфхтангским захватчикам, – бросил он в ответ.

– Ты в скором времени ждешь нападения? – осведомился Тааур.

– А почему ты спрашиваешь? – резко спросил Гаррос.

– У твоих работников такой вид, будто ты на них возил снопы с полей… – пожал тот плечами.

Несколько мгновений Гаррос не спускал с Тааура пристального взгляда. Но не увидел ни в его позе, ни в глазах ничего такого, что указывало бы на человека, задающего вопросы с какой-то скрытой целью.

Напротив, Тааур казался одним из самых честных людей, с какими приходилось встречаться лорду. И Гаррос был готов рискнуть многим, поставив на честность Тааура.

В сущности, он уже это сделал.