Маленькая семейная комедия

Вторая половина трудового дня стоила первой. Сразу после обеденного перерыва в кабинете появился щуплый молодой человек с волнистыми, белыми, даже слегка серебристыми волосами. «Вот это цвет, – подумала Татьяна. – Как у моей куклы Нины. Интересно, куда мама дела моих кукол?». Длинные локоны красиво ниспадали почти до плеч. Молодой человек периодически слегка закидывал голову и артистическим жестом проводил по волосам рукой. Он лёгкой походкой быстро дошёл до середины кабинета, огляделся и после этого уселся на кушетку, непонятно почему проигнорировав стулья. Татьяна удивилась, однако, решила не пересаживать его – пусть сидит, где хочет. Люся открыла, было, рот, но, видя реакцию врача, ничего говорить не стала, а просто передала Татьяне очередную карточку.

Разговор сначала протекал в русле банальных вопросов и ответов: на что жалуетесь – на кашель – откройте, пожалуйста, рот – а-а-а – разденьтесь до пояса – дышите… А вот после окончания осмотра беседа врача и пациента перешла в сюрреалистическую область.

Татьяна произнесла несколько самых обычных фраз:

– Не волнуйтесь. Ничего страшного у вас нет. Я сейчас выпишу вам таблеточки, Вы их попринимаете по схеме, и всё пройдёт.

Она не рассчитывала услышать что-либо в ответ, ей казалось, что случай простой, вопросов быть не должно. Ошиблась.

– И мыши пройдут? – неожиданно подал голос пациент.

– Простите? – Татьяна перестала писать, Люся навострила уши.

– И мыши пройдут? – повторил юноша.

– Какие, простите, мыши? Куда пройдут?

– Серые. У меня в голове.

Люся снова, как утром, прошептала «ма-моч-ки» и, на всякий случай, подошла к двери. Татьяна начала просчитывать, кого в этой ситуации следует вызывать: психотерапевта, скорую или охрану. Видя реакцию женщин, молодой человек криво улыбнулся, в очередной раз провёл рукой по волосам и счёл необходимым пояснить:

– Понимаете… Да вы не пугайтесь, – он посмотрел сначала на Татьяну, потом на Люсю. – Я не псих. Но помощь мне, наверное, нужна.

«Псих ты или нет – это мы ещё посмотрим», – себе под нос очень тихо пробормотала Люся, по-прежнему стоя около двери.

– Я вас внимательно слушаю, – поощрила «не психа» Татьяна.

– Дело в том, что я только что защитил диссертацию. В последние месяцы пришлось очень много работать, писать, оформлять… Я устал. Видимо, моя нервная система дала сбой, – он неожиданно замолчал. – Я понимаю, что это прозвучит дико… Я сознаю, что всё это плод моего воображения… Но я очень хочу избавиться от этих ощущений. Очень, – он, поморщившись, наклонил голову. Длинные волосы упали ему на лоб. Он ещё раз поморщился и откинул их со лба. Его никто не торопил, не перебивал. – Знаете, когда я после защиты уже готов был расслабиться, отдохнуть, у меня вдруг появилось чувство… Как бы поточнее выразиться… Чувство, что у меня под черепной коробкой не мозг, а тёмный пыльный чердак, доверху заполненный бумагой. А вот здесь, – он показал на темя, – сидят две ма-аленькие мышки. Серые, с длинными хвостами… Они всё время перебирают лапками и шуршат бумагой, шуршат… Это кошмар! Мне всё время хочется открыть окошко и вытащить их, выбросить. Мышей вместе с бумагой, – пока он говорил, в его глазах периодически проскакивало то безумие, то страдание. – Наверное, это нервы. Переутомление. Пройдёт.

«Юноша бледный со взором горящим, ныне даю я тебе три завета… Сплошной Брюсов…», – подумала Татьяна, а вслух сказала:

– Не волнуйтесь. Я всё поняла. Сейчас я дам вам направление, и вы пройдёте к моему коллеге. Это очень хороший доктор. Психоневролог. Он вас проконсультирует, если нужно, выпишет соответствующие лекарства. Не бойтесь, – добавила она, улыбнувшись, видя, как меняется лицо молодого человека. – Никто вас в сумасшедшие не записывает и в больницу отправлять не собирается. Вот. Пожалуйста, – она протянула ему направление. – А я сейчас ему позвоню. Он вас сразу примет.

Татьяна выполнила обещание, заручилась согласием коллеги и с чистой совестью отправила к нему несчастного кандидата неизвестно каких наук. Тот успокоился, взял направление, напоследок тряхнул головой и скрылся за дверью. Когда он проходил мимо Люси, та попятилась и поспешила вернуться к своему столу – мало ли что.

– Что-то день сегодня урожайный, – задумчиво проговорила Татьяна. – Что-то я начинаю уставать.

– Я тоже, – откликнулась Люся и нажала кнопку вызова.

* * *

К облегчению медработников следующий пациент нуждался в терапевтической, а не в психологической помощи. За полтора часа Татьяна приняла ещё шестерых нормальных больных. Двое из них оказались ужасно нудными, недоверчивыми, но до «мышастого», как окрестила молодого учёного Люся, им было далеко. Распрощавшись со старушкой, мучимой бессонницей, Татьяна поинтересовалась у Люси, много ли ещё народу в коридоре. Люся сначала взглянула в листок записи, потом высунулась за дверь. Вернувшись на место, она доложила:

– По записи уже никого, а с дополнительным номерком – один. Сидит грустный. Ждёт.

– Хорошо, что один. Надеюсь, без животных, – весело сказала Татьяна, предвкушая окончание рабочего дня.

– Смеётесь? Смотрите не сглазьте. Хватит нам на сегодня. И так целый зоопарк.

– Да уж. Змеюки, кошки, мышки… Вот войдёт сейчас и скажет, что его собака покусала. Нет. Не скажет. С укусами – это не ко мне. Это к хирургу. Что же. Зовём, – она нажала кнопку.

Последний пациент сразу чем-то напомнил обеим женщинам первого. Они даже переглянулись. Правда, комплекция у него была поувесистей, а рост повыше. Это был не мужичок, скорее дядька, но то, как он вошёл мелкими шажками и присел на краешек стула, выпрямив спину, было очень похоже на манеры мужичка, пострадавшего от тёщи. Вид у него, действительно, был грустный. Он шмыгал носом и покашливал в кулак.

– Насморк и кашель, – констатировала Татьяна. – Что вас ещё беспокоит?

Ответ вызвал у неё нервный смешок. Дядька в очередной раз кашлянул и хрипло произнёс:

– Соседка.

«Круг замкнулся», – подумала Татьяна, испытывая лёгкое раздражение – ну и денёк, а вслух сказала:

– А кроме соседки? Здоровье? Не беспокоит?

– Так из-за неё, проклятой, у меня и есть проблемы со здоровьем.

– Насморк?

– И насморк. И кашель. И сыпь – вот, – дядька задрал рубашку и продемонстрировал три красных пятнышка над пупком.

– Та-ак. Так, – Татьяна присмотрелась к нему повнимательней. – Откройте рот. Так. Понятно. Но не совсем понятно, причём здесь соседка, – сказала она сама себе.

– Не знаю, что Вам там понятно, а виновата соседка. Мерзавка.

– Объясните, пожалуйста, – Татьяна чувствовала, что раздражение разрастается, как грибы после дождя. Люся тоже перестала улыбаться. К концу рабочего дня им поднадоели абсурдные заявления.

– Коза, – дядька был немногословен.

– Кто коза? Соседка? Перестаньте ругаться и объясните толком, в чём дело.

– Коза – это коза. Ангорская. Соседка, дрянь, козу держит. Это на седьмом-то этаже! Выгуливает её на газоне, пакость такую. Но хуже, когда на балкон выпускает. У нас балконы смежные.

– Фу ты, – выдохнула Люся. – Как же можно в городе… На балконе… Зачем?!

– Бизнес у неё, етить твою… Шерсть прядёт и молоком торгует. Гадина. И кошек разводит! Тоже ангорских. На продажу! – это был просто крик души. – Пенсионерка она! Ей пенсии не хватает! А кому хватает?! Я вас спрашиваю, – дядька раскраснелся, закашлялся и умолк.

– Тише. Тише. Всё ясно. А вы к участковому обращались? Кажется, нельзя в квартире звероферму устраивать.

– Обращался. А толку?

– У вас выраженная респираторная аллергия. На животе, простите, укусы насекомых, а насморк и кашель аллергические. Я даю вам направление к аллергологу, а пока пропейте вот это, – Татьяна выдала мученику две бумажки. – А вот ещё справка для участкового, что вам необходим чистый воздух и никакого соседства с шерстью животных. Может быть, получится найти управу на соседку. Всего хорошего!

– Спасибо, доктор! Спасибо! – дядька раскланялся и теми же мелкими шажками удалился.

– Бывает же такое, Татьяна Сергеевна! Кому рассказать – не поверят.

– Не поверят, – устало вздохнула Татьяна. – Особенно про кошку.

Тут она вспомнила, какой вид был у Ядвиги Краловны с «ёжиком» на голове и прижатой к груди кошкой. Её, как днём, разобрал смех. Люся не выдержала, расхохоталась вслед за ней. Веселились они до тех пор, пока не распахнулась дверь, и в кабинет не влетел психоневролог Арсений.