Горсть синего овса

– Вот тебе и раз, я обхаживаю его столько времени без толку, а какая-то проститутка за одну ночь всколыхнула в нем безумную любовь.

Катя была унижена и оскорблена. Её совсем не испугало то, что недавняя обида на Городецкого, спрятанная в глубине души, прямо сейчас начала перерождаться в настоящее зло.

Весь вечер Катя обдумывала план мести ничего не подозревающему Коммерческому директору. Гнев её был так велик, что перед её мысленным взором начали проноситься картины физического уничтожения Вадима. Эти красочные картины совсем не пугали её, и были вполне допустимы для её взбудораженного ума. Она пыталась смотреть телевизор, но не могла сосредоточиться на том, что видела на экране. Потом она устала от своих раздумий и решила лечь спать пораньше. Но даже во время сна мысль о мести, продолжала долбить её мозг, трансформируясь в причудливые кошмары и видения, не приносящие полноценного отдыха.

Проснувшись утром, Катя была утомлена ничуть не меньше вчерашнего. Взглянув на себя в зеркало, она ужаснулась. На неё смотрела убогая копия того успешного юриста, которого она привыкла видеть в зеркальном отражении. Кожа на лице стала землистого цвета, тени под глазами сгустились и приобрели фиолетовый оттенок, даже волосы стали менее блестящими и какими-то жалкими. Но все эти перемены она не отнесла к той гадости, которая поселилась внутри неё. Всё это она свалила на бедного Вадима, реально веря, что он виноват в её загубленной жизни.

Утром кровавых сцен уже не рисовалось, её воображение устало, да и разум, который вчера был отключен, сегодня взял инициативу.

– Никакой крови, – вспомнила она цитату из любимой книги, – немного ненависти, настоящей ненависти под кожей. (А.Баррико «Легенда о пианисте»)

Поэтому она решила пока ничего не предпринимать, а занять позицию стороннего наблюдателя. Если вчерашняя ссора между друзьями закончится трещиной в их отношениях, то она непременно вобьет свой клин для расширения этой трещины, а если ничего не произойдет, и друзья помирятся, как это случалось и раньше, вот тогда она и начнет обдумывать свой план мести коммерческому директору.

– Ладно, поживём-увидим. Если ничем серьезным этот скандал не закончится, буду искать другой вариант. Это будет посильнее, чем «Ваша жена вам изменяет…»

Вадим

Стоя под душем с закрытыми глазами, Вадим снова и снова «просматривал кадры последних событий». Неожиданно ему вспомнилась цитата из старого фильма: «На протяжении жизненного пути всякого мужчины встречаются роковые мгновения, когда он беспощадно рвёт со своим прошлым…»

– Интересно, и как часто такое происходит в жизни всякого мужчины? – подумал он и тут же вспомнил свадьбу и первый год супружеской жизни. Они были счастливы, но сейчас казалось, что это было давным-давно… в одной сказочной стране …

Тогда он воспринимал семейное счастье совсем по–другому. Оно органично вплеталось в его молодую жизнь и сочетало в себе радость обладания и наслаждение физической мощью своего тела, каждая молекула которого излучала энергию, рождая чувство всемогущества. И восхищение, которое он видел в глазах молодой жены, доставляло удовольствие не меньше физического удовлетворения.

Теперь всё было иначе. Та встреча в «Меркурии» разбудила в его душе нежность. Настоящую нежность из далекого детства, которая была спрятана глубоко внутри, и совсем не растрачена.

Сейчас, как никогда до этого, ему хотелось иметь полноценную семью с детьми и общими заботами, хотелось, чтобы рядом были близкие и родные люди, чье существование стало бы важным и ценным для него. Он вдруг понял, что хочет нежно заботиться о них и оберегать. Это желание сложилось в яркий образ, в своих мечтах он почти ощущал в руке крошечную детскую ладошку своего ребенка.

Теперь он думал о своей жизни с Наташкой, как о детской соске-пустышке, которая была лишь жалкой заменой настоящей семейной жизни и отвлекала его от внешних раздражителей.

«Думаешь ты жил? Ты просто плохо спал, и наконец, проснулся…»

– пришли в голову строки из когда-то прочитанного стихотворения.

– Значит, пришло время проснуться, – подумал он, – и всё, что произошло со мной в последнее время, не случайно. Давно чувствовал необходимость всё изменить, но тянул время, боялся выйти из зоны комфорта. А теперь я действительно проснулся. Но ведь это не означает, что я должен разрушить всю свою прошлую жизнь до основания. В ней по-прежнему есть Сашка, любимая работа. Нужно просто бережно оградить от разрушительных действий то, что не требует корректировки. А для этого в первую очередь нужно помириться с Директором и начать работать, так же как и раньше, получая удовольствие от того, что ты делаешь.

Тут же под душем он стал обдумывать план на сегодняшний день.

– Сначала попробую исправить косяк с несостоявшейся сделкой. Если клиент еще не определился с выбором конторы, его можно вернуть. Этим я и займусь с утра. И если получится вернуть клиента, то примирение с Сашкой случится само собой.

Его настроение улучшилось и, выходя из ванной, он уже напевал под нос одну из навязчивых мелодий.

Сашка

Стремительный водоворот, закруживший друзей этим летом, затих. Жизнь вернулась к привычному для всех ритму. Теперь необходимо было исправить всё исправимое и привыкнуть жить с тем, что исправить нельзя.

Наумов сидел в своем кабинете, развернув кресло к окну и закрыв глаза. Из состояния задумчивости его выдернул телефонный звонок. Сообщение из юридического отдела о том, что сделка, которую провалил Вадим, состоялась, не удивило Директора. Догадывался, что произошло это не само собой. Он знал Городецкого, как самого себя и не сомневался в его профессионализме.

Анализируя произошедшую между ними ссору, Сашка пришел к выводу, что она произошла очень даже кстати и оказала благотворное влияние на обоих. Вадим сумел переключиться с личной жизни на работу, а он сам почти смирился с романтическим образом, поселившимся в мозгах друга. Конечно, случилось это не вдруг, он много думал о событиях уходящего лета и, наконец, принял мудрое решение в духе китайских философов:

– Предоставлю всему идти своими путями.

Директор снова закрыл глаза и начал посылать Вадиму телепатические сообщения с приглашением на обед. Он уже скучал без него.

Поэтому, когда улыбающийся Городецкий открыл дверь в его кабинет, Наумов ответил ему такой же искренней улыбкой. Никаких слов не нужно, если при встрече люди радуются друг другу.

После случая с букетом друзья перестали бывать днем в своем любимом ресторане. Но сегодня Сашка вдруг предложил снова вернуться к старой традиции. В глубине души он надеялся, что сегодняшнее примирение с Вадимом откроет широкий путь Примирения со всеми окружающими. Но чем ближе подходили они к ресторану, тем задумчивее становился Директор.

Женя давно не сердилась на Наумова, ей хотелось снова увидеть его смеющиеся глаза, услышать его голос. Ей было жаль, что она так и не узнала его по настоящему, потому что этот человек ей нравился. В глубине души девушка надеялась, что друзья возобновят свои обеды в ресторане. Но дни шли за днями, а они так и не появлялись. А сегодня, когда она совсем перестала ждать, они вдруг пришли.

Женя была искренней девушкой, поэтому не стала скрывать радость от встречи с директорами. Вадим ответил на её улыбку и приветствие. Но Директор…

Реакция Жени на их появление смутила его. Каким – то животным чутьем он угадал, что простив его, она обрела над ним силу. И он не может противостоять этой силе. Робость, которую он испытывал, была так удивительна для него, он даже не помнил, когда испытывал это чувство в последний раз.

Весь обед Сашка молчал, стараясь не поднимать глаза на подходившую к ним Женю. Заговорил он, когда друзья покинули ресторан.

– Знаешь, Вадим, давай искать другое заведение для обедов, не могу я сюда ходить. Под её взглядом я ощущаю себя настоящим говнюком, и это противно.

– Решай сам, директор, но Женька нам обрадовалась. Скажи, много ты знаешь людей, которые радуются, когда ты приходишь?

Директор молчал и хмурил брови.

– Женька относится к той категории людей, которые живут с радугой в душе. А я, заглянул в свою душу, там – темнота, полное отсутствие какого – либо цвета.

– Черный цвет, начало всех начал, когда нет еще ничего. «Начало» – это звучит многообещающе, – улыбнулся Вадим.

Арина

Утро Арины началось со спасения паука, попавшего в их ванну. Она уже делала это раньше, поэтому процедура была отработана до мелочей. Сначала нужно взять лист бумаги и свернуть из него кулек. Затем поднести кулек к измученному насекомому и быстро подхватить его, как совком. Паук при этом совершенно не сопротивляется, так как, бегая по ванной, поднимаясь вверх и соскальзывая вниз, он измучен и обессилен. Потом нужно перенести бедное насекомое в новое место обитания. У Аришки это было пространство под ванной. Там темно, сухо и таинственно. И судя по тому, как часто повторялась спасательная операция, «мир под ванной» был густонаселен пауками и мокрицами.

У человека, принимающего решение в такой ситуации, всегда есть выбор: добро, зло и равнодушие. Арина никогда не выбирала путь зла, уверенная в том, что забирая жизнь у другого, ты отклоняешь весы Вселенной в темную сторону. Иногда она выбирала путь равнодушия и потом ругала себя за это. В большинстве случаев ею выбирался путь добра, после этого внутри словно включался яркий свет, преображающий не только её душу, но и внешность. Аришке казалось, что на долю секунды она превращалась в сказочную красавицу. А еще появлялась надежда на то, что в этом взаимосвязанном мире ей тоже протянут руку помощи в трудную минуту.

Сегодня она ехала в Москву, всю дорогу убеждая себя, что она уже почти студентка и в столице должна ощущать себя уверенно и по-хозяйски. Но выйдя из электрички, снова, как и раньше почувствовала себя маленькой девочкой, до которой в этом городе никому нет дела.

Август расшвыривал по асфальту жухлые листья. Они еще не были желтыми, но уже начали падать с деревьев, словно самоубийцы, не дожидаясь своей естественной смерти.

– Скоро осень, – грустно думала Арина, – впереди жизнь, с новыми встречами, знакомствами, а у меня на душе такая тоска, словно меня как безбилетника высадили из автобуса, следующего на праздник.

Осень 2006

Арина

В город нагрянула осень. Усталые солнечные лучи осторожно бродили в рыжих прическах деревьев, уже не обжигая их листву. Природа, закончив летние хлопоты, отдыхала. Москва же, наоборот, постепенно набирала свои деловые обороты. Тут и там мелькали разноцветные ранцы школьников. Загорелые москвичи, пытаясь стряхнуть с себя остатки летней беззаботности, деловито спешили на работу.

Арина любила осень за ее яркие краски и грустно-лирическое настроение. Она брела по тротуару, опустив голову и разглядывая на мокром асфальте разноцветные листья. Этот красочный коллаж на черном фоне вызывал у неё настоящее восхищение. В душе Арина была художником и, наверное, расстроилась бы, узнав какие чувства вызывает этот разноцветный гербарий у дворника, с упорством соскребающего его с асфальта.

Ей совсем не хотелось поднимать голову и приобщаться к суетливо-деловому настроению города.

– Осенью нужно быть с природой, – думала она.