За чертой ненависти

Кира и Олеся сидели в такси, обе молчали. Олеся решила, что больше не предпримет ни одной попытки объясниться с Владом. Если бы он узнал о ребёнке, то, возможно, сменил бы гнев на милость. Но Олеся не хотела, чтоб к ней относились по-другому из-за условий. Если этот человек испытывает к ней ненависть без видимых причин, то пусть всё остаётся как есть. …Она не догадывалась, что Влад боролся с самим собой. Он смотрел в её большие глаза, полные слёз, и чувствовал смятение. Он сам не понимал, почему Олеся вызывала в нём такие эмоции. Она показалась ему такой хрупкой и одновременно притягательной, что это настораживало. Самый действенный способ пресечь это необъяснимое наваждение – агрессия. Влад не имел право быть с ней обходительным и вежливым, не имел право по-особому смотреть в её глаза.

За ночь Олеся оклемалась. Нога почти не болела, и девушка могла ходить, практически не хромая. Кира уговаривала её по телефону остаться дома, но Олеся разве послушает? Нужно было разобраться с некоторыми документами перед тем, как Кирка снова бросит всех, удрав в командировку.

Олеся открыла дверь и заметила, что её коллеги синхронно подпрыгнули. Она обошла взглядом всех присутствующих, и у неё неприятно засосало под ложечкой. В кабинете царила атмосфера страха, окутанная терпким запахом валерьянки.

– Что случилось?

К Олесе подбежала напуганная Катерина и, схватив её за плечи, произнесла:

– Тут такое было, Олесь! – Катька так волновалась, что покрылась розовыми пятнами, – К Владу приехали какие-то люди. Он с ними пошёл в зал для переговоров. Минут десять было тихо, а потом началось что-то страшное! Они так орали, что мы с девками чуть под стол не залезли, – она держала Олесю за плечи, и Олеся уже не понимала, кто из них сейчас дрожит. Было заметно, что Катя до сих пор не может прийти в себя, – Я не выдержала, пошла на разведку, прислонилась ухом к двери, и тут же что-то тяжёлое полетело прямо в дверь. Я от страха чуть сознание не потеряла. Влад начал громить всё вокруг, и его пытались остановить, но, судя по грохоту, у них ничего не вышло.

Олеся представляла себе разъярённого Влада, словно дикого зверя в клетке. Он метался из угла в угол, с безумным рыком переворачивая столы и стулья, кидался на живых людей и вонзал клыки в их тёплые тела.

– Олесь, этот Полянский асоциальный тип! Если он будет нами командовать, мы сваливаем отсюда всей гурьбой! Пойдём, кое-что покажу! – Катерина взяла Олесю за руку и повела по длинному коридору.

– Катюх, я жить хочу!

– Они уже уехали, – успокоила Олесю Катя и толкнула дверь в зал для переговоров.

Олеся вошла в кабинет и остолбенела. Сказать, что здесь был беспорядок, это ничего не сказать. Повсюду были разбросаны стулья, перевёрнуты столы, разнесены вдребезги пара хрустальных ваз. Пол был усыпан осколками рамок от настенных постеров. Забрызганный капельками крови паркет довершал картину невообразимого погрома. Олеся вжала голову в плечи. Какое счастье, что её здесь не было… Ведь от одной мысли, что ей пришлось бы встретить настороженный, полный необъяснимой ненависти взгляд Влада, заставлял её сердце сжиматься до размеров изюминки.

– Выжившие есть? – неуверенно спросила Олеся.

– Страшно представить, чем это могло закончиться, если бы не Кира.

– Кира?

– Она самая! – произнёс кто-то в дверях, и девушки резко обернулись.

– Кира! Так ты была здесь?!

Подруга Олеси вошла в кабинет и, окинув взглядом свежий бедлам, равнодушно бросила:

– Всё равно мы планировали здесь сделать ремонт, – Кира подняла перевёрнутый стул и поставила его на место, – Да, я была здесь. По сути, я их разнимала… Влад, видимо, сегодня принял озверин, чуть мне в глаз не заехал, – она отряхнула руки и широко улыбнулась, – Конечно, целился он не в меня. И если бы я вовремя не увернулась, валялась бы сейчас на больничной койке.

– Какой ужас! Он ведь только приехал, а здесь уже всё вверх дном!

– Самое печальное, Олеся, что через час у меня самолёт. И убирать это всё придётся вам, без меня.

– Да чёрт с этой уборкой! – у Катьки вдруг сдали нервы, – Нам нужна вооружённая до зубов охрана! Девочки, не пускайте сюда этого придурка.

– Да я бы с удовольствием. Только этот придурок – племянник Бориса Полянского. Он тут такой же директор, как и я. Да не волнуйтесь вы так. Мальчишки уже помирились. Я лично видела, как они по-братски обнимались. Наверное, уже сидят всем скопом в баре и пьют за настоящую мужскую дружбу, – оптимизму Киры можно было позавидовать.

Олесе пришлось задержаться на работе, пока в конференц-зале выполняли уборку. Чтобы не терять времени зря, она решила навести порядок в документах и, сортируя их по разным папкам, убирала их на полку в офисный шкаф. Она не сразу заметила, что уже несколько минут находилась под пристальным вниманием дебошира-Влада.

– Как нога? – спросил мужчина, и Олеся вскрикнула, выронив из рук жёлтую папку. Полянский стоял в дверях и с интересом разглядывал замешательство Олеси.

– Влад! – произнесла она и слегка пошатнулась, – Ты меня напугал!

– Извини, – улыбнулся он, – Я не нарочно.

– Нога уже не болит, – буркнула она и, подняв с пола папку, сунула её в тесный ряд из разноцветных папок.

Ей было невыносимо находиться под его взглядом. Она старалась смотреть куда угодно: в пол, в шкаф, в стены, – только бы не встречаться с ним взглядом.

– Все уже ушли, а ты осталась. Такое рвение к работе весьма похвально, и возможно даже, я распоряжусь, чтобы тебе выдали премию, но всё же человеку иногда необходим отдых, – судя по игривому тону и мутному взгляду, Влад сегодня был навеселе, – Почему ты здесь?

– Потому что кое-кто сегодня разнёс конференц-зал… Жду, когда уборщица закончит свою работу. Что вообще тут произошло? – ей было всё равно, но раз у него хорошее настроение, нужно поддержать тон. Её не прельщала мысль, что непредсказуемый Влад снова начнёт крушить всё вокруг.

– Проводил дознание, – Влад таинственно улыбнулся и подошёл ближе к Олесе. Девушка тут же уткнулась в стол, суетливо разбирая последние документы.

– А ты у нас теперь следователем подрабатываешь? – Олеся убрала в ящик стопку бумаг.

– Подвернулась халтура. Почему бы и нет?

– Золотой магнат халтурит…

– Золотой магнат? – Влад довольно хмыкнул, – Ну это ты преувеличила… Хотя… звучит приятно!

Его улыбка не обезоруживала. Олеся не забыла их последнюю встречу. Влад сказал, что ненавидит её. В тот вечер она долго об этом думала. На поверхность воспоминаний всплыла сцена на кладбище, после чего старая обида разрослась с новой силой. Чтобы не встречаться с ним взглядом и не выдавать своего волнения, она взяла со стола стакан и подошла к кулеру.

– Ты даже не представляешь, как сегодня перепугал сотрудниц компании, – Олеся вспомнила утренний беспорядок и охваченный страхом взгляд её коллег, – Знаешь, с твоей стороны это было очень…

– Безответственно, – закончил её фразу Влад. Олеся сделала глоток воды и повернулась к Владу, – Как?! Как я мог себе позволить подобное? – начал паясничать Влад. Затем погрустнел и театрально глубоко вздохнул, – Как скучно мы живём…

– Но ведь это правда, – она заметила колкость в его словах, но не выдала своего смятения, – Ты действительно поступил безответственно. Ты только представь, если бы наши партнёры увидели этот ужас… Своими действиями ты…

– Подводишь компанию, – снова он прочитал её мысли, – Я безответственный, невоспитанный, грубый, наглый, ну… и всё в этом духе, человек! – он снова посмотрел на неё с насмешкой и, наигранно покачав головой, ехидно заметил, – Какая же ты предсказуемая…

Недолго думая, Олеся запустила в его голову стакан с водой. Влад успел увернуться, стакан влетел в стену и разбился вдребезги.

– Предсказуемая?!

Поступок Олеси молниеносно стёр ухмылку с его лица. Он шагнул ей навстречу, и Олесю обдало жаром. Этот взгляд… Так любовник смотрит на свою пассию. Она отступила, испугавшись, что он прикоснётся к ней.

– Мне нравится твоя смелость, – неожиданно произнёс он и подошёл ближе против её воли, – Она вызывает двоякие чувства. Вся ты… вызываешь во мне двоякие чувства…

– Не подходи, – она выставила руку вперёд, не позволяя ему переступить границу личного пространства.

– Почему? – совершенно искренне удивился он.

– Не хочу, чтобы ко мне близко подходил человек, который меня ненавидит, – Олеся посмотрела на него с вызовом, – Ты ненавидишь меня так же, как когда-то ненавидел твой брат. И, восхищаясь моей смелостью, не забывай, как я изводила его! Не забывай, как сильно он меня ненавидел, – слова вырвались из уст сами по себе. Олеся не поняла, как это получилось, как она могла произнести подобное? Это был какой-то протест, внутренний конфликт. Складывалось впечатление, что разум и сердце объявили друг другу войну.

Услышав выпад Олеси, Влад поменялся в лице.

– Спасибо, что напомнила, – вся его игривость моментально испарилась, голос был спокойным и холодным.

Влад молча ушёл.