Бар

Резвого рысака по Тверской
Мостовой.
Под настоятельный, монотонный
Голос кучера, рысак еле сдерживал
Свой гнедой пыл.
– Помалу —, бурчал погонщик,
– По-тихому, тише, тише…
Ишь она, какой, лихой,
Потихоньку, потише!
От так, так-то… милый,
Не спеша, у нас идь – ведь?
Прогулка, гуляем мы…
Закручивая винтаж потрясающих,
Московских историй, орошая
Хрустальными брызгами
Последнего, осеннего дождя,
Переходящего в снег,
Но я карета, не спеша или
По кочкам Тверского бульвара.
А я, достопочтимая леди,
Сударыня, устроившись
С комфортом,
В своем кортеже,
Путешествующая по
Вечерней Москве, по ее
Старинным улицам,
С радостью и любопытством,
Выглядывая в окно,
Из-за плотной, шероховатой,
Бархатной шторки,
Разгадываю восстановленные,
Старинные особняки, в их
Новизне и убранстве.
По бульвару неторопливо
Прохаживаются пары,
А вот коробейник зазывает
Московских модниц,
Дам и всех прохожих,
Приглашает за покупками,
Леденцы – детворе,
Пушистые, меховые рукавицы,
Ленты, платки, рушники,
Бусы, глиняные чашки,
Росписные, керамические
Кружки с крышками.
Деревянные, расписные ложки,
Матрешки и свистульки,
А вон, дама выбрала себе
Миниатюрную сумочки из
Кожи и меха…
А вон, мальчишка догоняет
Девочку с маленькой собачкой,
Они играют в салки.
Покачиваются шторки
Моей кареты, уют и комфорт
Укачивает вечерним убранством.
Я читаю, утопая в своем
Бархатном ложе,
Листая страницы
Истории…
Читаю, отдавая дань и почет,
Свою несказанную, дивную
Московскую историю,
Историю архитектуры и
Искусства, культуры,
Традиций, историю своей
Семьи, своего города.

Коробейники

Моя осенняя карета неторопливо шла по мостовой Тверского бульвара, отсчитывая метры гулким цоканьем копыт резвого рысака. Под настоятельный, монотонный голос кучера гнедой рысак еле сдерживал свой пыл.

– Помалу, – бурчал возница, – потихоньку, тише, тише, ишь оно, какой лихой-то, резвый, не гони, потише, потихоньку! От так, так-то, милый, – натягивая вожжи, бурчал кучер. – Не спеши, у нас ведь прогулка, гуляем мы.

Закручивается вихрь потрясающих московских историй, орошая серебряными брызгами последнего осеннего дождя, переходящего в настоящий снегопад.

Этот последний осенний день близился к своему концу, вечерело. А я, устроившись в своем кортеже, путешествовала по вечерней Москве, по ее старинным, любимым улицам, с радостью и любопытством выглядывая в окно из-за плотной, шелковой вышитой шторки, разглядывая убранство восстановленных старинных особняков. По бульвару неторопливо прохаживаются пары. А вот коробейник зазывает московских модниц и всех прохожих, приглашает за покупками, собирая вокруг себя покупателей.

Леденцы, петушки – детворе, пушистые меховые рукавицы, платки, рушники, бусы, иконки, глиняные чашки, кружки расписные, керамические, большие с крышками, духи, кольца да помады, ювелирные изделия. Деревянные, расписные ложки, матрешки и свистульки. А вон дама выбрала себе миниатюрную сумочку из кожи и меха, а вон мальчишка догоняет девочку с маленькой собачкой – они играют в салки. Покачиваются шторки моей кареты. Я с интересом смотрю в щель прикрытого окна, отодвигая занавеску. А вон влюбленные пары, обнявшись, гуляют по бульвару, ловят крохотные, пушистые снежинки, искорки зимы. В палатках продают горячие кофе, чай, выпечку. Из уютной кареты виден осенний закат. Я читаю, листая страницы истории. Читаю, отдавая дань уважения истории столицы, архитектуре и искусству, традициям, историю своего древнего, родного города, в котором я родилась, родились мои родственники и родители.

Глава III. Нота размышлений

О, какая прекрасная наша Москва! Я решила гулять на полную, любоваться вечерним городом. Вечер и морозец, смена сезона только прибавила эмоций. Размышляя обо всем, о жизни, о событиях, о своем решении, я шла по Тверскому бульвару. Как жить? Как быть? Какие строить планы? На какие ходить лекции? Как зарабатывать? С кем общаться? Дружить? Кого любить? Заниматься творчеством – быть самой собой, романтиком, лириком, художником, поэтом, литератором, музыкантом, бизнес – леди, менеджером? Зарабатывать прилично – опять стать роботом? Душа кричит: «Долой роботов! Да здравствует мое творчество!». А мозг отвечает: «А деньги кто будет зарабатывать? Жить на что?» Я размышляла, поймав себя на мысли, что шаг снова чеканит, руки стынут, холодает, заметно холодает. Снег закружился, повалил хлопьями, листья превратились в лед, они скользили и похрустывали под ногами, стыли пальцы, руки. А он? Где он? Единственный? Желанный? Любящий? Как он? Без меня? А я без него? Эти мысли стучали у меня в голове. Я удивилась первый раз за столько лет! Я смотрю в твои глаза, моя искренность, радость, растерянность, смятение, чувства.

Почти дойдя до Тверской улицы, я обратила внимание на красный глаз светофора, который подсказал, что мне вниз, в подземный переход. Там сухо, светло, тепло, там метро, там можно спастись от холода и погреться, перейти на другую сторону улицы. Вот и пришла наша зимушка-зима. Спустившись в подземный переход, пройдя до конца, я вышла из перехода на противоположную сторону Тверской улицы. Я решила, что зайти в кафе стоит, пусть этот вечер пройдет тут. Постовой, слегка припорошенный первым снежком, указывал верный путь. А снег все кружил, ложился на деревья и дома, машины, прохожих, осыпал и укрывал их. Я почти побежала. Продлить этот вечер, который принес мне такие яркие, радостные впечатления. Мой первый свободный вечер.

Украсить его, продлить, придать ему особое значение. В риторике, в той стране, в которой правит древний язык, слово, где льется речь ласковым потоком мелодий, прямая речь, слово, звук, музыка, мастерство, такт, слог, этика, тексты, философия, психология – везде есть пауза: в нотах, в театре, в стихах, в музыке, в речи, в строфе, в природе. Пауза, перерыв, отдых, нужно взять паузу.

Гамма

До – доверие, дом, дофамин, доктор, дочь.

Ре – реальность, результат, резус, реконструкция, реквием.

Ми – минует, мир, минута, миф, микроскоп, миллион.

Фа – факт, фасция, фа-но, фаллос, фара.

Соль – сольфеджио, соль, соло, сопрано, солод.