На грани доверия. Книга третья.

Объявили очередную станцию, до Вадима дошло, что именно здесь всегда выходила Мира. Это он уже столько проехал? Сам не заметил. И чего психанул с Викторией? По крайней мере, мог бы спокойнее выразить свои претензии, либо иронично дать понять, что её кокетство с этим мальчишкой выглядело глупо. Нет же, завёлся, как настоящий ревнивец. А может, дело вовсе не в ревности? И даже не в Вике?

В последний момент Зорин вдруг выскочил на остановке Миры. Девочка-студентка, написавшая о нём роман. Ну, или почти о нём. Он вздохнул, стал подниматься наверх по эскалатору.

К ночи стало подмораживать, пошёл первый снег – редкий, мелкий, но уже повеяло зимой. А вот и номер автобуса, на котором Мира ездила домой, как-то в разговоре она упомянула об этом. Хотя потом добавила, что не всегда на него успевает.

Вадим поёжился от холода, хотя одет был тепло. Это был внутренний озноб. Мира, опять вспомнилось её лицо, её улыбка.

Зорин закурил, сощурился от дыма и вдруг его осенило. Господи, он, наконец, понял, кого всё это время ему напоминала Мира! И почему почти с самого начала она привлекла его внимание, почему понравилась, а потом всё время казалось, что он давно её знает. Мира похожа на Надю! Своей фигурой, цветом волос. А характер? Да, и им тоже – мягкостью, женственностью, умением внимательно слушать … а ещё …она смотрит на Зорина с особой теплотой, точно также на него смотрела Надя в Беляниново. Неужели такое может быть, что давно отказавшись от Нади и женившись на Виктории, прожив с ней семь лет, он продолжал искать среди других ту Андрееву? Искать, угадывать её черты? А когда в его поле зрения появилась Мира, которая похожа на Надежду, он сразу это почувствовал. Пусть не отдавая себе отчёта в их сходстве, но ведь Мира, что греха таить, тронула его сердце. А как его взволновал роман? Незамысловатая, простенькая история любви, которая едва ли может случиться, где Мира наделила главного героя его чертами. А какой трепет он испытывал, когда читал эти несброшюрованные листочки? Нет, это просто какое-то наваждение! Надо выбросить из головы свои догадки и Миру тоже. Иначе это плохо кончится – для всех. Зорин вернулся в метро.

Глава 25

Дмитрий стоял в центре зала. Мира, завидев его, чуть не повернула обратно – расфуфыренный весь, в руках, пусть крохотный, но букетик цветов, ну не свидание же!

– Мира, – он махнул ей рукой. Пришлось идти навстречу, сбежать уже никак не получится, она вздохнула, поправила сумку на плече. Поздоровалась первой.

– Добрый вечер, Мира, – он улыбнулся, протянул ей цветы, – это вам.

– Спасибо, но вы напрасно потратили деньги, – Мире сразу захотелось сбить с него романтичный настрой.

– А я подумал иначе, – Дмитрий пожал плечами. – Цветы никогда не бывают лишними. Тем более, так приятно дарить их девушке.

– У нас не свидание, – напомнила она.

– И не на свидании тоже. А вы не легко одеты, Мира? – спросил он, не обращая внимания на её настроение.

– Для прогулки сгодится. Итак, мы поднимаемся по эскалатору или будем и дальше выяснять степень моей утеплённости?

Дмитрий усмехнулся. У самого эскалатора подал ей руку. Поднялись наверх, на город уже опустился вечер, укутывая небо тёмным покрывалом. А по проспектам и улицам, ослепляя друг друга фарами, с грохотом летели автомобили. Подул холодный ветер, Мира зябко поёжилась. Конечно, оделась не совсем по сезону – пальто тонкое и под ним лёгкая кофточка, а надо бы шерстяную надеть, да утром проспала на работу, засуетилась, о встрече совсем забыла. Мира покосилась на Дмитрия. Тот в добротном драповом пальто, кожаных перчатках, элегантно замотанный в белый шарф, выглядел не просто презентабельно, а ещё был явно доволен собой.

«Зачем я пошла с ним?» – досадливо подумала Мира и опять поёжилась.

По просьбе Дмитрия вышли на другую сторону проспекта, прошли несколько десятков метров вдоль дороги.

– Так и что? – не выдержала Мира.

– Да, по сути дела, мы пришли, – сказал Дмитрий.

– Вот как? – она оглянулась, заметила полукруглое здание старинной постройки с колоннами, на треугольной крыше которого белые лучи из золотистого «третьего ока» расходились в стороны, надпись чуть ниже гласила «Странноприимный дом Н.П. Шереметьева».

– Мы же условились, что я расскажу об истории человека, богатство которого послужило людям. И спустя века о нём помнят, и, прежде всего, по величию задуманной и осуществленной им идеи.

– Так-так, – ответила Мира, – я вся во внимании.

А Дмитрий оказался неплохим рассказчиком, по крайней мере, им поведанная история, была интересной настолько, что Мира даже забыла о том, что мёрзнет. Да и говорил он грамотно, слаженно, практически не употреблял слов-паразитов, не делал долгих пауз. Этой своей манерой даже напомнил Вадима Георгиевича. Мира вздрогнула, опять начала их сравнивать, но в этот раз сравнение оказалось в пользу Дмитрия, нет, обоих, и Вадима Георгиевича тоже. Она, запутавшись в собственных мыслях, помотала головой. Поняла, что отвлеклась.

– Неужели Шереметьев и, правда, отдал громадную сумму на строительство? – решила переспросить, чтобы вернуться к их разногласиям о материальном достатке.

– Да, именно так. Шереметьев потратил три миллиона рублей на строительство Странноприимного дома и церкви при нём. По тем временам это была не просто большая сумма – а гигантская. Правда, жаль, что его супруга – Прасковья Жемчугова – не дожила до того дня, как закончилось строительство. Но она знала о благородном поступке супруга.

– Он так её любил? – тихо спросила Мира, но Дмитрий услышал.

– Любил, ещё как, – он стал вдруг очень серьёзным, – именно любовь, я думаю, в итоге, и увековечила его имя. Хотя и он не дожил до полной постройки этого архитектурного шедевра. Однако сие обстоятельство ничуть не умаляет его заслуг.

Слово «сие» в устах Дмитрия неожиданно умилило Миру, повеяло классикой, согревающим старомодьем.

– Пожалуй, так и есть, – согласилась она, – спасибо за повествование, – Мира внимательно посмотрела на Дмитрия. Он улыбался, правда, не разжимая губ, зато в глазах читалось веселье. – Что смешного в моих словах? – ворчливо спросила она.

– Ничего, – он помотал головой, снял перчатки.

– А, я поняла – чувствуете себя триумфатором? Доказали свою правоту и радуетесь. Приятно одерживать победу над женщинами?

– Отнюдь, – он пожал плечами, – мне просто приятно, что вы рядом со мной, внимательно меня слушали, подарили мне этот замечательный вечер, Мира, – Дмитрий слегка коснулся её руки, – ой, да вы же совсем замёрзли! – воскликнул он. – «Дима, ты осёл» – так сказал бы мой старший брат и был бы прав. Мира, скорей идёмте отогреваться в кафе, – он обернулся, – ну хотя бы в «Шоколадницу»? И никаких возражений, – добавил строго.

– И не подумаю возражать, – Миру сбили с толку его эмоциональность и энтузиазм. Она послушно пошла за ним в кафе.

Тепло помещения, запах кофе и выпечки быстро разморили девушку, она почувствовала, как по телу разливается приятная нега. А ещё Дмитрий заказал столько, что им не съесть вовек, и первым делом заставил её выпить чай с мёдом и облепихой. Более того, пресекая возражения Миры, намотал ей на шею свой шарф – тонкую, но очень тёплую шерсть. От шарфа приятно пахло мужскими духами.

Мире вдруг стало на душе хорошо, так иногда бывает – на тебя накатывает чувство удивительной и светлой радости, ну словно благодать. Вот только почему же при Дмитрии? Какая от него может быть благодать? Да и не особо он нравился Мире. Так, случайный знакомый. И знакомство нелепое – нетрезвый заснул на её плече в метро. И вообще, они из разных миров. А Шереметьев и Жемчугова, чтобы он не говорил, исключение. Но почему-то именно сейчас Мире стало приятно в обществе Дмитрия, Димы… И не раздражает, как он смотрит на неё – внимательно, почти не отводит своих карих глаз, словно пытается прочесть её мысли. Нет, это всё виновато состояние неги и разморённости, в которую Мира попала после холодной улицы.

– Я отлучусь на несколько минут? – попросил Дмитрий и вышел из-за стола, оставив айфон возле чашки. Через пару минут на нём зазвучала прекрасная музыка Альбиони. Айфон всё звонил и звонил, Мира не справилась с искушением и посмотрела на экран. Высвечивалось «Мишель». Мира озадачилась: в первый момент подумала, что звонит девушка. Но вот имя… Мишель, скорей всего, мужское, хотя всё может быть, девиц сейчас тоже так называют. А если это и, правда, девушка?

У Миры почему-то испортилось настроение. Хотя, если разобраться, какое ей дело до этой Мишель? Да и до самого Дмитрия тоже. Предположим, есть у него некая Мишель, которая звонит, беспокоится, где её возлюбленный прохлаждается. А возлюбленный сейчас проводит время с Мирой, дурит ей голову историческими событиями, затем кормит в «Шоколаднице» и смотрит нежным взглядом. Ещё один тупик? Мало Мире чувств к Зорину? Ведь есть к нему чувства, есть. И, как оказалось, с ними трудно бороться. Слишком часто о нём думала. Но ведь с самого начала всё было понятно – Зорин для неё только преподаватель, к тому же запретный плод – он женат. Но как же было устоять против того, что он сам выделил её из толпы студенток? Дал понять, что она ему интересна больше, чем все остальные.

Наконец, айфон Дмитрия затих, экран погас. Вскоре он вернулся и сам.

– Вам звонили, – холодно сообщила Мира, – долго звонили.

– Да? – Дмитрий посмотрел на экран айфона, тут же его отложил в сторону, – это неважно, потом, – прокомментировал и перевёл взгляд на Миру, – ещё чаю или пьем кофе?

Глава 26

Вадим всё ещё не возвращался, Виктория несколько раз пыталась дозвониться до него, но телефон мужа был вне зоны доступа. Однако вечер удался на славу: сначала этот отпрыск Николя, действительно, пялился на неё, как только увидел – расплылся в глупой улыбке, а затем следил за каждым её движением. Малолетний дурачок, пытаясь острить, решил произвести впечатление. Вот тут Зорин прав, конечно, но только не в том, что она с ним флиртовала. Виктория лишь наблюдала за парнем и чуть-чуть подыграла ему, не более. Ну, надо же было как-то понять, что, на самом деле, он из себя представляет.

Вика отставила чашку с недопитым чаем, взяла в руки телефон, посмотрела на его экран – бесполезно, от Зорина ни звонка, ни сообщения. Ревнивый муж обиделся основательно. Хотя, с другой стороны, он и, правда, впервые так серьёзно её приревновал. Хочется думать, что тут именно тот случай, когда ревность – признак настоящей любви, а не собственничества. Любви…

Вика поднялась с места, стала мерить шагами комнату. Пора давно понять и принять, что Зорин всегда такой – скрытный, не тратит слов впустую, иногда резкий и саркастичный. Его насмешки порой бывают болезненными. Эта пресловутая их семейная заносчивость Фертовские-Зорины своего рода защита. Но от кого? От внешнего мира? А почему ей всё ещё временами кажется, что они с Зориным совершенно с разных планет? Почему когда он и Надя видятся, пусть не так часто, то сразу возникает ощущение – они понимают друг друга с полуслова? Может, потому что Вадим и муж Нади – Николя родственники? Ведь у Надежды идеальный брак, так, по крайней мере, кажется Виктории. Или же всё дело в самом Зорине?

От размышлений у Вики разболелась голова, подложив под голову подушку валиком, она легла на диван. Полежала, перевернулась. Но задремать не получилось, хотя за окном непогодило – шёл мокрый снег, кружился в сыром воздухе, тут же таял на земле, ещё не готовой примерить белый наряд.

Виктория села, опять взяла в руки телефон. После некоторого раздумья набрала номер свекрови, возможно, муж поехал туда. Трубку долго не брали, затем послышалось ласковое:

– Да, Викусенька!

– Добрый вечер, Виолетта Григорьевна! – бодро сказала Вика. У неё со свекровью сразу сложились добрые отношения, с первого дня знакомства, нашлось много общих тем. Мама Вадима всегда подчёркивала, как сыну повезло с женой, наконец-то! А самой Виктории как-то в откровенном разговоре сказала, что Вика просто создана для него, а он для неё.

После получасового щебетания и обсуждения всевозможных тем, Виктория, не спрашивая напрямую, убедилась в том, что Зорина нет у родителей и в ближайшее время он туда не собирался. Она, расстроенная, положила трубку телефона. Посмотрела на часы, интересно, что себе думает её муж? Неужели собирается всю ночь где-то пропадать? А может, он отправился в Беляниново? Иногда любит туда уезжать просто так, без видимой причины, даже на несколько часов, говорит, что находит там для себя особое успокоение, что ему там просто хорошо. Может, и правда, решил укатить в Беляниново?

Вика выглянула в окно и тут же отмела мысль о Беляниново – автомобиль мужа стоял во дворе.