Последнее хокку повара-самурая

– Не советую. Навлечёте на себя дополнительные подозрения. Вы же не хотите ночевать в отделении?

Виктор молчал. Даже нам было видно, как двигаются его желваки под раскрасневшимися щеками. С его молчаливого согласия полицейские быстро завершили свою работу и удалились.

– Вам лучше зайти в другой раз, – шепнула мне Ангелина, – Сейчас с хозяином точно не получится беседы. Дайте ему хотя бы день прийти в себя.

Но это мы и сами уже поняли. Больше ничего не оставалось, кроме как поспешно удалиться.

Домой мы вернулись в смятенном расположении духа. Шанс в ближайшее время отметить моё трудоустройство пропал безвозвратно. Кристи сел за компьютер в глубокой задумчивости. Я спросила его:

– Значит, это теперь твоё новое дело?

– Ага.

– И с чего думаешь начать?

– Я уже начал.

Моя левая бровь поползла вверх, как я не старалась мысленно уговорить её повременить с мимическими морщинами.

– Наелся сашими и сыграл с официанткой? Это теперь расследованием называется? Тогда бросаю журналистику и ухожу в детективы.

– Зря смеёшься. Во-первых, я выяснил, что лосось был порезан не раньше, чем за 15 минут до нашего прихода. Это значит, что пока мы рассматривали здание снаружи, прячась от дождя, повар ещё был жив. Либо в закрытом здании находился ещё один человек, готовивший сашими, не взирая на труп.

– Скорее уж первое… Зачем убийце готовить? Дикость какая-то.

– Не меньшая дикость, чем само убийство.

– То есть версию с суицидом ты решительно отметаешь?

– Очень в ней сомневаюсь. Особенно после того, как владелец так упорно на ней настаивал, даже не увидев труп.

– Да уж. А во-вторых? – напомнила я.

– Во-вторых, я решил, что пока рано вычёркивать официантку из списка подозреваемых. Она чересчур наблюдательна и отлично умеет притворяться. Это означает, что Ангелина вполне могла совершить убийство, а затем выйти на работу, как ни в чём не бывало, симулируя растерянность и печаль. Более того, она любезно рекомендовала нам сашими, которое мы нашли на кухне рядом с трупом. Но пока мы не обнаружили доказательств, это всё лишь зацепки.

– Хочешь сказать, что это всё ты понял из игры «Угадай, в какой руке»?

– Именно. Я специально сделал ошибку, показав ей, в какой руке купюра – хотел посмотреть, попросит ли она переиграть. Этого не произошло. Лина умело скрыла факт нечестной игры и забрала чаевые. Во втором раунде я пытался увидеть, выдаст ли её лицо правду, когда я потянусь в верном направлении, но увы – удивлён, что эта девушка всё ещё официантка, а не звезда покер-клубов.

– А на вид она показалась мне такой милой… – расстроилась я.

– Думаю, мы ещё раскроем её секреты.

– Кстати, Кристи… ты ведь разрешишь мне тоже заниматься расследованием?

– С чего вдруг такое рвение?

– Чувствую, что из этого дела получится отличная статья.

Кристи хмыкнул.

– Ладно. Можешь быть моим саппортом.

– Помощником? Ну, и на том спасибо. Договорились.

Этим же вечером я позвонила редактору и попросила позволить мне временно поработать на удалёнке – ради эксклюзивного материала. Судя по голосу, он был только рад: свободных компьютеров часто не хватало даже журналистам из основного штата – совсем не то, что в рекламных или коммерческих изданиях. Отдельный монитор и кресло необходимо было заслужить – это я и собиралась осуществить в ближайшем будущем.

Рано утром я проснулась от телефонного звонка – гаджет Кристи играл боевую мелодию из какого-то шутера. Звонили из полиции. Брату сообщили, что расследование приостановлено: та группа, что обследовала кухню вчера, вся слегла с какой-то непонятной инфекцией. Майор даже попал в больницу. Если они не поправятся в ближайшие дни, к работе над делом планируют привлечь кого-то другого. Правда, следователей всегда не хватает, так что вся надежда пока на нас.

– Ты как себя чувствуешь? – поинтересовалась я у Кристи, с тревогой осознав, что мы оба вчера контактировали с заболевшими.

– Фулловый, – ответил он.

В игре это означало, что его показатель здоровья полон – иными словами, брата ничего не беспокоило. Я тоже не чувствовала никаких изменений. Значит, можно было приступать.

Когда мы вошли в «Хитати», владелец сидел за столиком рядом с бонсаем и изучал какие-то документы. Виктор спокойно попросил нас подождать, чтобы он успел закончить работу. От его прежней ярости не осталось и следа. У витрины стояла Ангелина, пересчитывая деньги в кассе.

– О, это вы, – она поприветствовала меня и Кристи, – Хотите чаю? Больше пока ничего предложить не могу, кухня откроется только завтра, когда завершится санитарная обработка.

– Что-нибудь на твой вкус, – попросил брат.

Я вежливо отказалась. Ангелина залила несколько ложек зелёного порошкового чая горячим молоком из кофе-машины, взбила смесь бамбуковым венчиком и подала брату маття.

– Как вы себя чувствуете? – спросила я, вспомнив, что официантка вчера тоже была рядом.

– Всё в порядке. А что? Я неважно выгляжу? – она тут же выхватила из кармана зеркальце.

– Нет, что вы. Просто полицейские подхватили какой-то вирус. Вся группа теперь на больничном.

Ангелина вдруг перестала протирать блюдца и отложила тряпку в сторону. Голос её стал так тих, что даже мне пришлось напрягать слух, разбирая слова.

– Это не вирус, – говорила она настороженно, – Я знаю, в чём дело. Но пообещайте, что не станете относиться к моим словам легкомысленно.

Переглянувшись, мы с братом одновременно кивнули.

– Это всё Юми-сан! Полицейские вчера обидели её, и вот, чем всё обернулось…

– Юми-сан? – удивился брат, – Робот-официантка?

– Да. И Тадаси тоже она убила, я уверена!

– Почему ты так думаешь?

– Когда она появилась здесь, от посетителей отбоя не было. Мы всех конкурентов обогнали, и выручка была чуть ли не вчетверо больше. Гости приходили сюда посмотреть на Юми-сан: она всегда была любезна, аккуратна, умела шутить и показывать простые фокусы. Ей даже чаевые давали больше, чем мне…

– Надо полагать, сама ты была не в восторге от этого?

– Вовсе нет. Работы у меня стало меньше, но заработок увеличился – всё, что давали Юми-сан, в итоге ведь доставалось мне. А внимание гостей никогда не было для меня главной мотивацией.