Сущность Эф

В честь одного Паулина известного.

Вот он прислушивается. И говорит:

– Еще одна… где-то тут… рядом…

Боу замирает.

Пытается понять, что она видит, – не понимает. Смотрит на набережную, а что такое, где Большой Бен, нет Большого Бена, а где Парламент, и Парламента нет, вместо Большого Бена возвышается причудливая башня, а на ней трилистник.

Боу спешит прочь, сворачивает туда, где Глаз Лондона, а нет никакого Глаза, а дальше лестница поднимается, кажется, в самые небеса.

Боу бежит прочь, Боу торопится, Боу огибает прохожих, чего они так на Боу уставились, ну еще бы, здесь никто так не одевается, это Боу одна такая вот… в джинсиках, и рюкзак у Боу с британским флагом – больше ни у кого такого нет.

Боу бежит, впечатывается с размаху в стену, ай, ах, откуда здесь стена, только что никакой стены не было…

Оглядывается.

Вот он, Большой Бен, на месте.

И Глаз на месте.

Все при всем.

– Пусти…

Боу делает вид, что не слышит.

– Пусти-пусти-пусти!

Боу зажимает уши.

И Боу кричит:

– Пусти-пусти-пусти!

Это не одна Боу, это разные Боу. То Боу, которая живая, по городу идет, джинсики у Боу и рюкзачок. А то Боу, которая мертвая, уже две тысячи лет как. Вот она и кричит:

– Пусти! Пусти-пусти-пусти!

А Боу не пускает.

Спешит домой, прячется за дверью, маму обнимает, чмоки-чмоки, и наверх бежит, в комнату к себе, падает на кровать, в подушку лицом зарывается, не слышать, не слышать, не слышать…

Боудикка смотрит на город, раскинувшийся по обе стороны реки.

Кивает своим людям, вскрикивает – коротко, резко:

– Сжечь!

Халлы бросаются на город, все, разом, рвется в город толпа с оглушительным ревом, трещит беспощадное пламя, воины тащат простоволосую женщину, взмахивает клинок…

Боудикка торжествующе сжимает зубы, так её, так.

И снова кивает своим, взмахивает рукой:

– Сжечь.

Взмахивают клинки, пылают факелы, Боудикка сжимает зубы в бессильной злобе – Лондинумм будет сожжен, и следа не останется от проклятого города. Боудикка замечает двух девочек, затаившихся за обломками маленькой ограды, торжествующе вскрикивает, обнажает клинок, сейчас они ей за все ответят, за все, за все, за все… тощая женщина рвется к девочкам, так ей и надо, давно ли сама Боудикка в бессильной злобе рвалась к дочерям, когда…

…не вспоминать.

Нет. Вспоминать, подогревать свою злобу, уничтожить проклятых квиритов…

ГОЛОСА В ГОЛОВЕ, СИМПТОМЫ…

Боу набирает в поисковике, тут же обновляет страницу, нет-нет-нет, это как-то слишком страшно получилось…

Боу снова набирает:

БОУДИККА

Читает…

…уважаемые туристы, обратите внимание на памятник на набережной – женщина на колеснице, запряженной двумя лошадьми. Это памятник Боудикке, предводительнице кельтов, которая подняла свой народ на бой против римлян, но потерпела поражение…

Боу вздрагивает, спешным шагом уходит прочь. У Боу джинсики розовые, на коленках прорезанные, и рюкзачок за спиной, а в рюкзачке альбом, это Боу рисовать учится.

– Привет.

Боу зажимает уши ладонями. Тут же снова открывает уши, смотрит в темноту осенней ночи.

– А привет.

– Хочешь, город покажу?

Боу морщится, сонно потягивается на постели.

– Да ну, чего я, город не видела, что ли…

– А я тебе свой город покажу.

Боу оживляется.

– А пошли.

Боу спускается по лестнице, отродясь такой лестницы в доме не было, и двери такой в доме не было, и улицы такой не было, вымощенной камнями. Мимо проносится что-то быстрокрылое-крыломашущее, Боу отскакивает в испуге.

Ничего, ничего… не бойся…