Не забудь меня похоронить

Она провела рукой по лицу.

– Это ты прости за… за это. Иди к брату. Ложитесь спать. Не надо вам этого видеть.

Я сгреб из холодильника бутерброды и пакет апельсинового сока и утащил в спальню.

– Пить хочешь, Слава?

– Нет. – Он сидел на кровати, по-прежнему в школьной форме. – Там только мама, да? А папа где?

Хотелось соврать, но сил больше не было.

– Он ушел к другой женщине.

Странно видеть и проживать то, что ты не раз смотрел в тупых комедиях. То, что обыгрывается в анекдотах. Мужик ушел к другой. Я не знаю, может, мы вырастем и станем такими же, но. Не хочу быть таким же.

– От женщин одни проблемы, – сказал я вслух.

– И от мамы? – спросил понуро брат, а я не нашел что ответить.

В ванной заработал душ. Надо пойти и убрать на кухне, маме явно не до этого.

– Он не мог, – сказал тихо брат, – не мог.

Я покачал головой. Тоже хотел бы сидеть и бормотать. Но кто-то должен тут быть ответственным, когда мама расклеилась. Так что я убрал на кухне, проследил, чтобы улегся брат, заснула мама.

И нажал вызов на телефоне.

– Отец Игорь. Я знаю, что поздно уже, но можно с вами поговорить?

Пусть будет так. Пусть у меня только один отец, кроме Всевышнего, – мой крестный. Пусть будет так, потому что так и есть.

Глава 3. Дыхание

Славка

Я хотел свалить после уроков пораньше, но, к несчастью, столкнулся со школьной психушкой. В смысле психологом. Психологиней… Как это правильно назвать?

Она профессионально оттеснила меня от компании одноклассников и поправила очки в металлической оправе:

– Всеволод Ефимов? – Меня передернуло от полного имени. Черт, эта дама так просто не отстанет.

– Ничего, приедешь к нам на следующей электричке, – заботливо произнес Димка, – только гитару дай сразу.

– Пошел ты! Хрен тебе, а не гитара без меня!

Я с сожалением смотрел, как одноклассники уходят.

– Ненадолго вас задержу, Сев… Слава, – споткнувшись на имени, произнесла Валерия Антоновна. Но мне было все равно. Во-первых, надолго или нет – неважно, я все равно опаздывал. Во-вторых, я знал, что до меня ей дела не было. И действительно: – Как Кирилл поживает? Он не хотел бы зайти на консультацию?

– Да я откуда знаю! Возьмите и позвоните ему!

Она поджала губы. Мимо нас пробежали пятиклассники.

– Он не отвечает на звонки. Вот вам, Всеволод, уже четырнадцать, ваш брат зимой станет совершеннолетним, а ведете себя как дети.

– Да что вам надо-то?

– Хочу помочь вам. Знаете, ведь слуховые галлюцинации могут быть признаком неких расстройств, а кое-какие из них передаются по наследству…

– Я не псих! И брат мой тоже!

С ума сойти, я Рельсу защищаю. Мы, может, и оба психи, но явно не в том смысле, что эта дама имеет в виду. Да и вообще, я думал, когда Кирилл уйдет из школы в колледж, мне станет легче. Хрен. Мадама, перебирая крупные янтарные бусы на шее, продолжала:

– …и да, это достаточно редкий случай. При общей адекватности. Надо изучить. Я попрошу классного руководителя обратить на вас внимание.

Вот этого я уже стерпеть не мог. Выставлять меня психом перед своими – ну уж нет. Тем более в этом году появился кое-кто особенный. Особенная.

– Держите. – Я взял у психологини смартфон, быстро набрал по памяти номер телефона и тут же сбросил. – Это его второй номер, только от меня отстаньте.

Я сбежал по ступенькам, пока женщина с довольным видом вбивала имя в адресную книгу. Совесть меня не мучила. Это был номер мамы. Заикнись эта овца ей про то, что брат спятил, – мама ей быстро чакры прочистит.

Пусть разбираются, меня электричка ждать не будет. Я спешил.

В поезде я отбивал ритм ногой в ожидании встречи.

Естественно, все начали без меня. Но поприветствовать не забыли.

– Что Валерка от тебя хотела? А, Слав?

Я скинул рюкзак, пожал плечами и принялся расчехлять гитару.

– Да как обычно, Кирилла забыть не может.

Осенний ветер медленно сыпал с деревьев листьями, иногда закидывая их в костер и раздувая пламя. За лесополосой был слышен гул машин и изредка пробегавших электричек. Вроде и не глушь, но спокойно. Мы собрались здесь не первый раз, но сегодня в нашей компании было пополнение. Девушка рядом восторженно смотрела на Димку. Он играл на гитаре – гитаре, которую принес я, – что-то отвратно попсовое. Взяв последний аккорд, он улыбнулся Алисе и предложил:

– Слушай, давай я сыграю для тебя, а ты споешь?

Она смутилась.

– Нет, я…

Димона я знал отлично. Он не слезет и не отстанет, и внимания не обратит, что новой однокласснице почему-то не хочется петь и она не кокетничает.

– Так, Димка, гони гитару.

– Если будешь дропать рэп, то я врублю колонку.

– Пошел ты. – Обычная для нас перебранка. Рэп не единственное, что было в моей голове: я знал наизусть кучу рок-баллад и терпеть их не мог. Рельса задолбал, я на фиг не понимал, как можно слушать такую хтонь и не знать смысла. А русский олдскул в его репертуаре был таким же заунывным, как роман Достоевского. Так что рурэп я слушал со смаком и удовольствием – там был бодрый ритм и понятные тексты. Димка так и не отдал гитару, начал играть – явно чтоб зацепить Алису. Романтическое старье, которое я, по идее, знать не должен. Ха, вот видели бы они, сколько раз мне приходилось сидеть с Рельсой в воскреске на его репетициях и слушать именно это старье.