Алекс и Адель. Рождество в Нью-Йорке

Он ухмыляется мне в губы, чиркая молнией, и выпускает меня из развратного французского поцелуя только тогда, когда просовывает пальцы под пояс моих джинсов и мягко тянет их вниз.

– Помоги мне…

Приподняв бёдра, болтаю ногами, пока он стаскивает с меня джинсы. Когда голых бёдер касается его взгляд, по коже проносятся мурашки.

– Не смотри на меня так… – закрываю руками лицо.

– Как? – усмехается Алекс, проводя костяшками пальцев по моей ноге.

От щиколотки к колену и обратно.

Волоски на коже встают дыбом.

– Как… будто два года не ел…

– Я не «ел» четыре месяца, просто ждал…

Возмущ?нно пихаю его ногой в бедро и обиженно говорю:

– Четыре месяца! Кто-то не «ел» ещё ни разу!

– Мы это исправим, – ласкает меня его голос. – Смотри не лопни, Эйнштейн…

– Дурак, – смеюсь, снова ударяя его ногой.

Ловит мою лодыжку и дёргает на себя.

Скользнув по простыне, упираюсь попой в его бёдра. От остроты оущений забрасываю за голову руки, утыкаясь лицом в своё плечо.

Его щетина колет внутреннюю сторону моих икр, горячие губы скользят по коже, заставляя её пылать. Пальцы на ногах опять поджимаются, когда я понимаю, что этот постившийся дурак задумал…

– Мамочки… – шепчу я в потолок.

– Здесь только я, – шепчет он.

– И твой… твой язык…

– Этот?

Он раздвигает мои ноги шире, втягивая в рот чувствительную кожу бёдер.

– Да!

– И сейчас, м? – Проводит языком у кромки моих трусиков.

– Да!

– Ты кончишь для меня? – Отодвигает в сторону тонкую мокрую ткань.

– Только… с тобой… – хнычу, поджариваясь от удовольствия.

– Не упрямься… я хочу посмотреть…

Опять закрываю ладонями лицо.

– Тебе… понравилось?

– Я плакал… – бормочет. – Ты вырубилась и не сказала «спасибо», – цокает языком и бьёт им по моему пульсирующему центру.

Вцепляюсь пальцами в простынь, выгибаясь.

Тугой тёплый узел стремительно закручивается внизу живота, заставляя меня метаться под умелым ртом Алекса и бессвязно выкрикивать его имя, суча ступнями по его плечам.

Его пальцы внутри меня.

Извиваясь, стону.

– Тебе нужно кончить… – бормочет Алекс. – Иначе будет больно…

– Только с тобой! – упрямо требую я.

Привстав на руках, падает на меня и ударяет бёдрами между моих. Впиваюсь пальцами в его лопатки, обвивая ногами талию. Его губы набрасываются на мои, ладонь сжимает грудь, пока его твёрдый член давит на мой клитор через его трусы. Тяжесть его тела и жёсткие толчки бёдер заставляют кричать.

Оргазм опережает мои мысли. Не дождавшись Немцева, мечусь под ним по постели, кусая его губы и содрогаясь всем телом.

Откуда-то под моими бёдрами появляется подушка. Я нахожусь на какой-то особой грани, разделяющей мой мир на до и после. И когда он стягивает вниз трусы, моё возбуждение превращается в безумие.

Алекс тяжело дышит, а его член такой твёрдый и гладкий, что он входит в меня, даже не помогая себе руками. Медленно и осторожно, смотря мне в глаза. Упирается локтями в матрас возле моей головы, ловя губами слезинки, вытекающие из моих глаз.

Это больно, но я впитываю всё!

Каждое ощущение.

Это больше никогда не повторится. У нас уже никогда не будет этого первого раза.

Кажется, это волнует только мою душу, потому что Алекс стонет…

– М-м-м… – Падает на меня всем своим весом.

Содрогаясь с головы до ног.

Его удовольствие такое осязаемое, что я хочу вобрать его в себя до последней капли.

Не знаю, сколько времени мы лежим переплетённые и соедин?нные в одно целое. Тихо переш?птываемся, говоря друг другу глупости, и просто лениво молчим.

Алекс выскальзывает из меня и ненадолго скрывается в ванной, а потом возвращается, даже не собираясь прикрыться.

– Держись за меня…