Принцесса Намонаки

Я уже стояла посреди комнаты.

– Где он?!

– Кто, госпо… – Рен огляделась, однако, кроме меня, в комнате никого не было. – Я н-не зн-наю…

– Пошли искать.

Шататься по ночному дворцу без личного телохранителя – глупая идея для того, кто планировал остаться в живых. Но покои казались мне еще опаснее. К тому же приставленные к принцу стражники все-таки увязались следом. Может, добить, если что?

– Господин! – Рен нагнала меня, тяжело дыша. – Куда же вы босиком?..

Я торопливо обулась на ходу, а служанка накинула на меня верхнюю накидку, теплую, с подкладкой.

Мы уже дошли до императорского дворца – я почему-то была уверена, что Ли там. И не ошиблась: шум мы услышали еще за поворотом, а свет факелов вообще заметили издалека. Пройти мимо было невозможно. Я бросилась туда.

Ли стоял на коленях перед императором. Точнее, двое стражников держали его, причем один из них тянул Ли за волосы, заставляя запрокинуть голову и обнажить шею.

Император смотрел на Ли со спокойной усмешкой. Рядом с ним полукругом стояли телохранители, а у ног государя, скуля, лежал тот самый пленник, который почему-то называл меня братом, но сыном императора не был. Кажется, его звали Ванъян.

Но я почти не заметила его. Так, лежит что-то, может, собака скулит. Мое внимание целиком захватил сверкнувший в свете факела меч – начальник императорских телохранителей вынул его из ножен и занес над Ли. Наверное, я тогда рекорд по скоростному бегу поставила, но успела. Клинок не опустился. Я вцепилась в руки начальника телохранителей.

Тот обомлел и замер. Поймав его взгляд – шальной от испуга – я приказала:

– Не смей!

– Ичи! – изумился император. – Что ты тут делаешь? Ох, да ты же поранился. Лекаря немедленно, болваны!

– Отец, – я выпрямилась, закрывая собой Ли, – это же ваш подарок. Зачем вы его ломаете?

– Ах, это! – Император пнул от себя Ванъяна (только тогда я и поняла, что это человек, а не собака), подошел ко мне и взял за руки. – Он оказался вором. Забудь, я тебе другого телохранителя найду.

– Но мне нравится этот!

– Ичи, – император осмотрел мои руки и поморщился, – хватит спорить, помни свое место.

– Но отец!..

Государь отодвинул меня и кивком указал на Ли.

– Ну, что встали? Убить.

Думать требовалось быстро, и все, что мне пришло в голову, было:

– Отец, вы так низко цените свою жизнь?

Император махнул рукой, и начальник телохранителей снова замер, даже не успев занести меч.

– О чем ты?

– Я спас вас. – Я старалась не отводить от государя взгляда и не смотреть на Ли. – Если бы не я, вы бы умерли в моем саду, помните?

Император задумался.

– И что?

Я вдохнула поглубже.

– Мне не причитается награда?

«Папа» скривился.

– Ну хорошо. Так он тебе понравился? – Он покосился на Ли. – Ничего, ровно ничего особенного в нем нет, Ичи, я тебе таких десятки найду. К тому же он действительно вор. Уверен, что не передумаешь?

– Уверен, Ваше Величество.

– Тогда забирай, – махнул рукой император и отступил, положив руку на макушку Ванъяна – грязную, вихрастую. – Все равно он скоро снова сбежит и милость твою не оценит. Ты только зря тратишь время, сын.

Я стояла и смотрела им вслед. Как шел император, выпрямившись, преисполненный достоинства. Как за ним семенил больше похожий на зверя человек, назвавший меня братом. Как вокруг них, но на приличном отдалении, шагала стража.

Ли развязали, но с колен подняться он не спешил.

– Император прав, господин. – В его голосе сквозь обычную невозмутимость звучала теперь обреченность. – Я сбегу. Но я вам благодарен.

– Благодарен? – повторила я. – Ли, зачем?!

Телохранитель впервые посмотрел на меня прямо и оставил свою манеру называть себя недостойным, ничтожным слугой в третьем лице.

– Так нужно, господин. Я прошу прощения.

А потом встал и направился вслед за императором.

– А ну вернись! – Мой голос дрожал, но Ли, конечно, и шага не замедлил. – Вернись! Я тебе помогу, Ли!

Только тогда он обернулся.

Я стояла, ломая руки, даже не заметив, что по запястьям от ран на ладонях течет кровь.

– Вернись и объясни мне, что происходит. Мы вместе что-нибудь придумаем. Пожалуйста!

Я просто не могла дать ему уйти, потому что иначе он бы не вернулся. И я снова осталась бы совсем одна. Этого я допустить не могла.

– Ваше Высочество… – выдохнула изумленная Рен, единственный свидетель этой сцены.

Я сделала вид, что не услышала.

– Дай мне помочь. Если у меня не получится, сбегай сколько хочешь! – И добавила слабым голосом, совсем не мужественно и уж точно не как подобает принцу: – Хорошо?

Ли усмехнулся. Это практически первая эмоция, которую я увидела на его лице. Раньше-то лишь по глазам читала изумление и злость, оказывается, у него лицо – не застывшая маска буддийского спокойствия, оно и другие выражения принимать умеет.