Метро 2033: Изоляция

Метро 2033: Изоляция
Мария Андреевна Стрелова

МетроВселенная «Метро 2033»Берилловый город #1
«Метро 2033» Дмитрия Глуховского – культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж – полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду! Они не начинали эту войну. Они не были к ней готовы. Не бойцы, у которых за плечами служба в «горячих точках» или хотя бы армейская «срочка». Не выживальщики. Не ученые и даже не люди рабочих профессий. Всего лишь студенты-гуманитарии и несколько их преподавателей, чудом спасшиеся в день Катастрофы. Вчерашние дети, вполне безоблачное «вчера» которых в один момент обернулось страшным «сегодня» и совершенно непредсказуемым «завтра». И все же они не сдались, даже оказавшись в полной изоляции. Только вот беда никогда не приходит одна: тайна, которую двадцать лет хранит заместитель начальника бункера Марина Алексеева, в любой момент может превратить кошмарный сон в реальность…

Мария Стрелова

Метро 2033: Изоляция

Серия «Вселенная Метро 2033» основана в 2009 году

Автор идеи – Дмитрий Глуховский

Главный редактор проекта – Вячеслав Бакулин

© Глуховский Д. А., 2016

© Стрелова М. А., 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Поколение дозорных

Объяснительная записка Вячеслава Бакулина

Привет, друзья! Или, как принято нынче в Сети выражаться, «доброго времени суток»!

Боюсь показаться банальным и предсказуемым, и все же я в очередной раз тут думал. Люблю я это дело и ничего с собой поделать не могу.

А думал я вот о чем: на презентациях книг нашей серии я время от времени задавал авторам один и тот же вопрос с вариациями. Дескать, случись, не дай бог, и впрямь все так, как придумал когда-то Дмитрий Глуховский, кем бы ты себя, дорогой автор, видел в том ужасном две тысячи тридцать третьем?

Разумеется, на малопрестижных и бесприбыльных должностях свинаря, крысовода или, там, еще какого возделывателя грибной плантации никто себя не видит. Даже честными челноками-торговцами или работниками общепита господа писатели быть не хотят. Не хотят также стоять у станка, чинить электрику или крутить гайки, качать помпы насосов или рычаги дрезин. А признаться в том, что ты в душе крутой наемник или просто героический сталкер, – не иначе как врожденная скромность мешает. Впрочем, врать не стану – у Шабалова и Цормудяна я не спрашивал.

Проще всего, конечно, врачам. Особенно если хирурги да терапевты. Или даже – психотерапевты. Вот уж кто без работы не останется! Вот уж кого на любой станции, в любом бункере с руками оторвут. И по специальности работа, и почет, и уважуха, и верный кусок. Пусть даже крысятины. Хотя тоже как посмотреть. Проще – это когда ты в белом халате накрахмаленном да в уютном кабинете с девяти до пяти умные слова неразборчивым почерком в картах пишешь. Когда к тебе, офтальмологу, никому и в голову не придет заявиться с множественными огнестрельными, да осложненными сепсисом, или умирающего непонятно от чего ребенка принести, а у тебя из медикаментов – аспирин просроченный.

Вот и крутят авторы руками, принимая смущенные позы, вот и бормочут, что «вообще-то я себя не представляю никем: ни красным, ни коричневым (в смысле – жителем Ганзы; впрочем, жителем Четвертого рейха – и подавно), ни принцем, ни нищим. Как там в сказке «Про Федота-стрельца» говорилось: «Ни в парше, ни в парче, а так – вообче».

Правда, есть еще один замечательный выход. Буквально лазейка. Объявить: я, мол, дозорным буду. Круто же! Почти военный. С оружием. На посту. У костра. А по ту сторону – тьма и монстры. Да сам Артем, кто забыл, дозорным начинал! А стал – о-го-го!

В общем, миг – и существо бесполезное, бессмысленное и трудиться тяжко день за днем не желающее – ведь не желающее, чего уж там лукавить – превращается в очень даже нужное и полезное. Без которого прям вот никуда. У нас таких во всех учреждениях по всей стране – сотни тысяч. Вполне крепкие дяденьки (тетеньки, впрочем, тоже), в деловых костюмах или форме, а некоторые даже с оружием, день за днем гадающие кроссворды, дующие чаи, бегающие на перекур и прочим образом изнывающие от безделья. Зато как любят документы проверять и замечания посторонним делать! Как же, человек не просто так тут поставлен! Он порядок блюдет! Чтобы все было как надо, а как не надо – не было.

Никого не хочу обидеть сейчас, друзья. Честно и искренне. Да, охранники всякие бывают – иные ведь и жизнью рискуют, и без них действительно тяжело. И во Вселенной Метро от бдительности такого вот паренька со стареньким «калашом» очень много зависеть может. И сам я, если подумать, существо совершенно такое же – совсем не героическое, для жизни в постапе не предназначенное. Меня в простую русскую деревню вывези да брось одного – не факт, что выживу.

Но все же, задумываясь снова и снова, я прихожу к очень печальному выводу: случись что – и мы, жители современных городов ан масс, обречены. Потому что поколение дворников и сторожей, о котором пел страшно сказать сколько уже лет назад Борис Борисович, странным образом модернизировалось в наше время. И дело не только в том, что вместо сторожей появились дозорные.

* * *

Он давно забыл свое прежнее имя, зато привык смотреть на людей через снайперский прицел. Вокруг него – мир, сгоревший в огне. В его сердце бушует ад. Чтобы обрести себя, ему пришлось потерять все. Вера помогла ему выжить. Жажда мести определила его дальнейший путь. Теперь только от него зависит, кому жить, а кому умирать. Он знает, что за все придется платить, и смерть идет за ним по пятам. Но сможет ли он, заглянув в бездну и испив горькую чашу судьбы до дна, получить искупление? Этого не знает никто. Ведь предание гласит: когда оковы цивилизации падут и обнажится звериный оскал человека, время повернется вспять и начнется обратный отсчет…

* * *

Многие надежды оказались разбиты, многие стремления были напрасны. Быстро меняющейся мир жесток к тем, кто когда-то самонадеянно считал себя его повелителями. Но где-то там, за горизонтом, остался родной дом, который посылает мольбы о помощи. А значит, Лерке Степановой и команде атомохода «Иван Грозный» пора отправляться в очередное плавание, полное новых открытий и опасностей. Ведь каждый путь, сколь бы долгим он ни был, однажды должен завершиться.

Пусть даже кто-то назовет его путем проклятых.

* * *

Имя, данное ему при рождении, он забыл. Имя, под которым он был известен когда-то, лучше не вспоминать. Ныне его знают как Учителя. В мире, где больше нет места любви, жалости, искренности – ничему человеческому, он старается жить по-людски. Чтить справедливый кодекс анклава, воспитывать сына, заниматься с детьми в школе. Иногда приходят страшные воспоминания, но ненадолго. И все же наступает время, когда темное прошлое, которое он так хотел забыть и искупить, снова требует крови. И он бежит по грязным подземным тоннелям и зараженным улицам Вроцлава. Но разве от прошлого убежишь?..

* * *

Сквозь снег и мороз, через постъядерную тайгу и безмолвные, пустующие города. По снегу и льду Байкала туда, куда влечет тебя собственное безумие. В Иркутск. Пройти по краю, постоянно балансируя на тонкой грани человечности. Переступить ее, когда нужно быть зверем, – чтобы победить тех, кто давно перестал быть людьми. Взять верх над природой, врагами и самим собой.

Чтобы выжить. Чтобы спасти тех, в чьем существовании не уверен. Чтобы понять, осталось ли в тебе самом что-то от человека или зверь, проснувшийся семнадцать лет назад, – безраздельный хозяин твоего сознания.

Пролог

Очередная экспедиция вышла на исследование элитных жилых кварталов в районе Мосфильмовской улицы. Марина Алексеева, шедшая впереди всей группы, просматривала дома в прибор ночного видения. Все ребята держали автоматы в боевой готовности, выцеливая возможную опасность.

– Стоп! – шепнула женщина, подняв руку.

Впереди замерцал фонарь. Три круга по часовой стрелке.

Разведчики быстро отошли с широкого проспекта к домам.

Сигнал повторился. Марина по-прежнему не включала фонарь, надеясь, что люди, показавшиеся впереди, не захотят связываться с сомнительными личностями, разгуливающими по ночному городу и не откликающимися на условные знаки.

– Там кто-то есть! Точно! – донес ветер приглушенный голос, искаженный фильтром противогаза. В тишине замершего мегаполиса даже этот еле слышный шепот был услышан. К тому же противогазы бункера, совсем старые, больше похожие на резиновые маски[1 - Автор имеет в виду противогазы типа ГП-7.], не закрывали ушей, а резиновый капюшон плаща химзащиты не мешал слуху.

– Пригнитесь! – тихо скомандовала Марина, оборачиваясь к группе.

– Руки вверх! Не двигаться! – потребовал мужчина, держащий в руках фонарь. – Вы на прицеле!

«Не получилось. Свалились на мою голову!» – раздраженно подумала Марина, включая фонарь. Три круга по часовой стрелке.

– Мы не сделаем вам ничего дурного! Дайте пройти! – ответила она.

Группа вооруженных людей осторожно приблизилась на расстояние трех шагов.

– Руки!

Алексеева послушно вытянула руки вверх, держа автомат за приклад. Ее разведчики последовали ее примеру.

– Кто такие? – спросил мужчина с фонарем.

– Разведчики станции метро Калужская! – соврала Марина. Она играла наугад и очень рисковала, понадеявшись лишь на неосведомленность собеседника.