Год Инвера

Вперед вышла Мирана:

– Если мы доставляем вам неудобства, мы можем уйти. Только дайте щенкам передохнуть. И мы уйдем.

Инвер не сразу понял, что произошло.

– Я… понимаю тебя, – сказал он с улыбкой.

– Сейчас нам обоим не рады здесь.

– Это так. Но уходить никуда не надо. Пока вожак Тагир, он не даст вас в обиду.

– А потом вожаком станешь ты?

Волк склонил голову. «Теперь ты просто обязан. Не только для удовлетворения своей гордыни. Но ради них».

– Я постараюсь.

– Мы верим в тебя, – Мирана чуть помедлила, а затем лизнула волка в лоб. Инвер услышал недовольный ропот, прокатившийся между волков. Мирана смутилась.

– Спасибо. Может, кто-то хочет пойти со мной на охоту?

Несколько псов вышли вперед.

– Не надо ли тебе отдохнуть перед испытаниями? – спросила Асса.

– О нет. Если я эти два часа буду просто сидеть, то сойду с ума. Уж лучше заняться делом. Если мне суждено предстать перед Луной – то я в любом состоянии пройду эти испытания.

«Мне кажется, или это в тебе говорит Гера?».

«Это говорю я, желая быть похожим на нее».

– Остальные – устраивайте себе удобные местечки. Мы вернемся с добычей.

Когда Инвер бежал в сопровождении собак за особо крупным оленем, ему подумалось, что он впервые испытывает удовольствие от охоты в группе. Еще до ухода из стаи он и другие волки часто охотились вместе, но Инвера никогда не брали в расчет. Он путался под ногами, не зная, как помочь команде и только мешал охоте, о чем ему постоянно говорили. Поэтому он привык охотиться в одиночестве. Но сегодня он почувствовал, что нужен. Собаки равнялись на него, исполняли приказы и позволяли вести свою игру с добычей. «Неужели я обрел чувство стаи с собаками?».

Через час охотники дотащили добычу до стоянки. Там уже начинали собираться зрители. Волк шкурой чувствовал их оценивающие взгляды. Он знал, что производил впечатление – чего скрывать, он действительно был довольно крупным волком, мышцы под его шкурой играли при каждом движении, а олень, которого они только что втащили на поляну, говорил о его ловкости и скорости.

«Им есть за что меня не любить».

«И бояться».

Так, под испепеляющими взглядами соплеменников, Инвер сидел у Скалы и ждал отца. Неожиданно к нему подошел Кинчир.

– Как настрой, боец? – приветливо спросил воин.

– Да, если честно… – замямлил Инвер. – Я переживаю, слегка.

– Было бы странно, если бы ты не переживал. Но не боись, – старый воин толкнул его в бок. – Ты сильный малый, расправишься с этими испытаниями на раз-два. А я за тебя попереживаю, – он тяжело вздохнул. – Если уж мне не суждено увидеть, как мой сын взойдет на Скалу, так порадуюсь за племянника.

Инвер хотел что-то сказать в защиту Погара, но тут вышел вожак, и после его протяжного воя, возвещавшего о начале испытаний, на поляне воцарилась тишина. Волк встал и вышел вперед. Он заметил, как машет ему хвостом Гера, как пищат что-то щенки Мираны. Кинчир, отошедший к Погару, вместе с сыном одобрительно кивнул ему. На пороге пещеры вожака стояла Таора и испуганно смотрела на него. Вот, пожалуй, вся поддержка, которую получил воин. Он вздохнул и направился к выходу: настала пора приступать к испытаниям, которые проходили в Серебряном лесу.

По легенде, когда Луна возомнила себя равной Солнцу, попытавшись затмить его на небосклоне, и спрятала его в шкатулку, весь мир погрузился во тьму. То был страшный день, когда творились беззакония и все темные мысли стали делами. Когда Луне, глупой юной девчонке, стало скучно, и она выпустила солнце, то оно не могло без слез взглянуть на Алиот. Месяц шел дождь, и этот месяц назвали самым страшным природным бедствием древности. Вода стерла с лица Алиота многие города, изменила строение гор, береговые линии, снесла леса. Когда дождь прекратился и воды ушли в океан, многие местности было уже не узнать. Солнце обратило свой гнев к Луне, которая поспешила скрыться в лесах южных земель. Год она пряталась от разъяренной сестры. Но, наконец, Солнце остыло и приняло свою родственницу обратно на небосклон. Но леса, в которых укрывалась белоликая, сохранили ее след навсегда. Деревья здесь имели белые стволы и серебряные листья, звеневшие при каждом дуновении ветра. Цветы были словно отлиты из прозрачного стекла и отливали синим, голубым, лиловым. А звери никогда не меняли свои белоснежные шкурки и смотрели на волков, приходящих сюда проходить испытания небесно-голубыми глазами. Волки же, пообещавшие в те времена оберегать Луну от всех бед, стали у нее в особом почете. Она даровала им силы, посылала добычу и следила за потомством.

«Да не вымрет род волчий, пока на них взирает с небес Белоликая» – пронеслось в голове у Инвера, когда он вошел в лес. Он был один – остальные отправились в обход, чтобы взобраться на гору и оттуда наблюдать за тем, как он проходит испытания, о которых воину рассказывали с пеленок и которых он так ждал.

Но сейчас, вдохнув морозный воздух Серебряного леса, волк отчего-то медлил. Первое испытание было совсем несложным – выследить и поймать Белого зайца. Да, он был самым быстрым зайцем на всем Алиоте, но остальные волки справились с ним.

«Не трусь. Ты же так любишь зайчатину».

«Да. Только этот распадется на свет, едва я коснусь его зубами. Если коснусь…».

«Сейчас все подумают, что ты решил не участвовать. Ну же, сделай хоть шаг!».

Инвер послушно шагнул и тут же слева от него выскочил из травы и пустился наутек ушастый зверек. Волк оторопело глядел, как тот скрывается в глубине леса, пока крик в его голове не вернул легата к реальности.

«ВПЕРЕД!».

Зверь побежал вперед, взрывая когтями мягкую землю. Несколько раз ему казалось, что еще рывок, и он схватит грызуна, но тот в последний момент делал прыжок в сторону, и большой волк по инерции проскальзывал еще несколько метров вперед, увеличивая расстояние между охотником и жертвой. Легкие волка горели от недостатка морозного воздуха, а в висках неприятно стучала кровь. Он давно перестал следить за зверьком, ориентируясь лишь на звуки и запахи. Скоро он начал предугадывать повороты зайца, и тому стало сложнее вилять между деревьев.

«Сейчас!».

Волк напряг задние лапы и прыгнул. Маленькое тельце забилось под мощными лапами и затихло. Инвер поднялся. На его глазах заяц распадался на свет и снег. Первое испытание было пройдено. Легат с трудом отдышался. Осталось еще два.

Он лег на землю и закрыл глаза. Они ему сейчас не понадобятся. Лишь слух, нюх и хорошая реакция, чтобы обмануть самого хитрого зверя в этом лесу. Поначалу воин ничего не чувствовать. Шумел ветер, скрипели деревья. Но вот метрах в 30 раздался хруст снега по маленькими лапками, вот чуть ближе пушистый хвост задел цветы и те тихо зазвенели. Инвер шерстью почувствовал, как Белая Лисица подошла к нему почти вплотную и начала аккуратно обнюхивать чужака. Воин чувствовал дрожь в ее лапах, готовых в любую секунду, при малейшей опасности унести свою хозяйку далеко отсюда. Вот животное приблизилось к его шее и замерло.

«Один шанс. Ошибиться нельзя».

«Сейчас!».

Волк отпружинил от земли, в прыжке разворачиваясь и фиксируя свою цель. Лисица испуганно тявкнула и тут же замолкла в пасти у черного зверя. Как и заяц, она исчезла на свету, чтобы потом снова материализоваться и быть готовой проверить выдержку уже следующего поколения волков.

Не успел воин опомниться, как за спиной грозным рыком уже вызывало его на бой следующее испытание. Белый медведь.

Ноги волка еще тряслись от напряжения, но в глазах уже загорелся азартный огонек. Почему-то вспомнился Рейгар и то, как он раздражал поначалу. Волк понял, что там ни разу и не победил его в драке, и поэтому сейчас дрался будто с двумя медведями сразу. Когда клыки его сомкнулись на мясистой шея зверя, на его горле, волк услышал радостный крик со стороны горы. Он узнал в этом вопле Геру.

Испытания были пройдены. Инвера потряхивало от возбуждения и усталости, но осознание того, что теперь никто не посмеет сомневаться в его праве увидеть Луну, придавало ему сил. У выхода из леса его ждала лишь сестра – собаки остались дома, а отец, по словам Геры, слишком распереживался, и Кинчир увел его на стоянку.

– Это было очень здорово, братец, – Гера вилась вокруг него, не переставая вспоминать моменты прошедших испытаний. – Как ты обманул зайца! А лиса? Я сама подумала, не сдох ли ты там. А уж медведь, ты дрался с ним так отважно!

Волк лишь смущенно улыбался. Он думал, что уснет, как только переступит порог лагеря. Но дома ему вдруг захотелось есть. Инвер остался на стороне собак, хотя Гера звала его с собой.

– Наверное, будет лучше, если я поддержу их.

– Наверное. Набирайся сил, Инвер. Завтра сложный день. Но я в тебя верю, – она куснула его за пушистое ухо. Инвер притворно-ворчливо зарычал и вдруг кое-что вспомнил.

– Спасибо. Кстати, а о чем говорил мой соперник со своим отцом? Ты, вроде, пыталась проследить за ними.

Гера царапнула землю.