История схоластического метода. Первый том: Схоластический метод от первых истоков в святоотеческой литературе до начала XII века 1957

Прежде всего, принципы работы, которые Ориген развивает во введении к ???? ????? [пэри архон], во многом являются не чем иным, как основными идеями схоластического метода.[224 - Соответствующие тексты из введения к ???? ????? [пэри архон] таковы: «lila sola credenda est veritas, quae in nullo ab ecclesiastica et apostolica discordat traditione…… Illud autem scire oportet, quoniam sancti apostoli fidem Christi praedicantes, de quibusdam quidem quaecumque necessaria crediderunt, omnibus etiam his qui pigriores erga inquisitionem divinae scientiae videbantur, manifestissime tradiderunt, rationem scilicet assertionis eorum relinquentes ab his inquirendum, qui Spiritus dona excellentia mererentur et praecipue sermonis, sapientiae et scientiae gratiam per ipsum Spiritum sanctum percepissent; de aliis vero dixerunt quidem, quia sint; quomodo autem aut unde sint, siluerunt profecto, ut studiosiores quique ex posteris suis qui amatores essent sapientiae, exercitium habere possent….» Затем он приводит содержание (виды) апостольской проповеди (praedicatio apostolica), regula fidei. Далее он говорит: «Oportet igitur velut elementis ac fundamentis huiusmodi uti secundum mandatum quod dicit: «Illuminate vobis lumen scientiae’ (Os 10, 12) omnem qi? cupit seriem quandam et corpus ex horum omnium ratione perficere, ut manifestis et necessariis assertionibus de singulis quibusque quid sit in vero rimetur et unum, ut diximus, corpus efficiat exemplis et affirmationibus, vel his quas in sanctis Scripturis invenerit, vel quas ex consequentiae ipsius indagine ac recti tenore repererit» M., Об этом введении Оригена см. также F. Prat op. cit. 7 и далее; Duchesne, Histoire ancienne de l’Eglise I 356; G. Kr?ger, Das Dogma von der Dreieinigkeit und Gottmenschheit 163 и далее. (перевод с лат.) Это единственная истина, которой следует верить, которая ни в чем не противоречит церковному и апостольскому преданию. …. И это надо знать, потому что святые апостолы, проповедуя веру Христову, действительно, в отношении некоторых, что бы они ни считали необходимым, они весьма ясно давали ее всем тем, кто казался более медлительным к исканию божественного познания, а именно: оставив причину своего утверждения на вопрос тем, кто заслужил превосходные дары Духа, и особенно речи, они восприняли благодать мудрости и познания через Самого Святого Духа; Но о других они так сказали, потому что они есть; но как и откуда они были, они, конечно, хранили молчание, чтобы более прилежные и те из их потомков, которые были любителями мудрости, могли иметь возможность поупражняться… Далее он говорит: «Итак, необходимо как бы употреблять элементы и основания такого рода по заповеди в котором говорится: «Да воссияет на тебя свет знания» (Ос 10, 12) всем, кто желает завершить из всех этих причин определенный ряд и тело, чтобы он мог установить ясные и необходимые утверждения о каждом из которых что есть истина, и, как мы уже сказали, привести массу примеров и утверждений либо из тех, которые он находит в Священном Писании, либо из тех, которые он выводит из своих собственных заключений indagine acrecti tenore repererit»] Ориген подчеркивает здесь прежде всего свою церковную точку зрения, согласно которой следует верить только той истине, которая никоим образом не отклоняется от церковной и апостольской традиции. Затем он обращается к содержанию апостольской проповеди. Апостолы, продолжает Ориген, самым ясным образом учили и утверждали фактичность, то, что (quia sint) является содержанием откровения.

Исследование того, как и откуда (quomodo aut unde) оно происходит, исследование целесообразности и согласованности истины спасения, обретение рационального понимания ее, одним словом, рациональное обоснование, «ratio assertionis», было оставлено апостолами для последующих.

Здесь Ориген проводит резкое различие между предметом, областью веры и богословской спекуляцией, pistis и gnosis, и в то же время выражает программу «credo, ut intelligam», «fides quaerens intellectum». Ф. Прат [225 - A. a. 0. 17: «Cette preliminaire declaration, qu’on pourrait appeler 1e Credo d’Origene, distingue fort nettement l’objet de la foi et celui de 1a theologie, en prenant celle-ci au sens scolastique.» (перевод фр.) В этой предварительной декларации, которую можно назвать Credo d’Origene, проводится очень четкое различие между предметом веры и предметом теологии, причем последний понимается в схоластическом смысле.]видит схоластическую черту в этом разделении предмета веры (quia sint) и объекта теологии (quomodo aut unde sint). Теологическое умозрение, как отмечает далее Ориген, предполагает сверхъестественные интеллектуальные и этические склонности. В частности, дары Святого Духа позволяют и располагают нас к более глубокому проникновению в истины откровения. Это мнение мы встретим у святого Августина и во всей ранней и высокой схоластике.

Далее наш церковный писатель развивает отдельные моменты апостольского вероучения и кратко и ясно излагает содержание христианской веры.

Статьи веры образуют принципы, основные элементы научной богословской системы. Знакомая схоластам идея о том, что статьи веры являются принципами богословия, предстает здесь в достаточно ясной форме. Развитие rationes, умозрительное обоснование отдельных статей веры, приводит к органичному и единому изложению, замкнутой системе (series et corpus) христианской истины. Помощниками для построения такой системы (exempla, affirmationes) служат отчасти прямые тексты Священного Писания, а отчасти – следствия, умозрительно выводимые из них. Если в этом использовании греческой, особенно платонической философии для создания замкнутой, умозрительной богословской системы были заложены искаженные и ошибочные взгляды, то такие тревожные штрихи и черты, такие ошибки в великолепной общей картине понятны из трудности такого первого начинания и также не входят в намерения гениального автора. Влияние философии на богословские доктрины Оригена часто преувеличивают. Несомненно, он был хорошо знаком с греческими писателями, особенно с философами. Он проработал богатую философскую литературу, например, в своем труде xar? Kilaou. Наиболее благосклонно он относится к платоновской школе, восхваляя философов-пиатов за то, что они занимались вопросами vovjrd, dupaza, alwpux. Однако Ориген критикует не только эпикурейцев, перипатетиков и стоиков, но и платоников. В целом его взгляд на греческую философию можно охарактеризовать как преимущественно эклектичный; он не принадлежит ни к одной конкретной философской школе. [226 - О позиции Оригена по отношению к греческой философии и его эклектизме в этом отношении см. также F. Prat, Origene, le theologien et l’exegete VIII: «Ona beaucoup exagere», sans nul doute, l’influence de la philosophie sur ses doctrines the’ologiques»; A. Denis, La philosophie d’Origene, Paris 1884 59 и 60: «Je ne crois pas qu’ Origene ait puise» dans la science hellenique aucun de ses principes essentiels…… II s’est donc incontestablement servi de la philosophie grecque pour l’expression de ses idees… Mais, quant aux idees ellesm?mes, je crois que c’est ailleurs qu’il en faut chercher l’origine» (перевод с фр. «Я не верю, что Ориген почерпнул какие-либо существенные принципы из эллинской науки…… Поэтому он, несомненно, использовал греческую философию для выражения своих идей. … Но что касается самих идей, то я считаю, что их происхождение следует искать в другом месте.»); Koetschau, Origen *, Leipzig 1899, xxxvi-XLII: Origen und die griechische Philosophie.]Его намерением было сблизить учения греческой философии с учением христианства включая платоновские, в той мере, в какой они не противоречат христианской вере. В любом случае Ориген, даже если его можно с большим или меньшим основанием обвинять в ошибках и даже серьезных заблуждениях, предпринял первую серьезную попытку создать твердо установленную систему христианского учения с помощью греческих спекуляций. Даже если его сочинение ???? ????? [пэри архон] не могло оказать прямого нормативного влияния на великих мыслителей Средневековья, идея умозрительной системы учения об откровении, которую он задумал и реализовал, оказала косвенное влияние на всю патристику и тем самым также косвенно повлияла на систематизирующую деятельность Средних веков как прообраз теологических сумм высокой схоластики, созданных с помощью греческой философии.

В частности, у Ансельма Кентерберийского мы встретим методологические мысли и объяснения, живо напоминающие введение к ???? ????? [пэри архон]. Поскольку Ансельм не пользовался этим трудом Оригена, эти отголоски, вероятно, являются доказательством и знаком того, что просвещенный светом веры мыслитель, приближаясь к содержанию откровения, более или менее ясно осознает те научные взгляды и принципы работы, которые составляют самую суть схоластического метода.

Главное догматическое сочинение Оригена имеет большое методологическое значение для патристики и схоластики еще и потому, что по форме и содержанию оно представляет первое систематическое изложение богословия, особенно первую систему догматики.

Идея теологического синтеза, выраженная во введении, в значительной степени реализуется в самом произведении.[227 - «Это Ориген, который, будучи первым среди христианских мыслителей, воплотил в жизнь идею синтеза догматики» (Duchesne, Histoire ancienne de l’Eglise 352.) «Он (Ориген) первый построил всеобъемлющую философско-богословскую систему на основе церковной традиции и Священного Писания» (Fr. Loofs, Leitfaden zum Studium der Dogmengeschichte 191).] Ф. Прат без колебаний называет работу ???? ????? [пэри архон] теологической суммой, даже суммой схоластической теологии в истинном и собственном смысле этого слова.[228 - «ll nous presente donc non pas une philosophie de 1a nature, mais 1a science des conclusions rationelles fondees sur 1a revelation. В силу этого термина мы имеем дело с богословием, и притом, как верно подмечено, со схоластическим богословием» (F. Prat, Origene, 1e theologien et l’exegete l).] Понятие Бога, учение о Боге, стоит во главе этой интеллектуально мощной богословской системы, которая в четырех книгах рассматривает Бога, Троицу и мир духов, мир, тварей в мире и дело Бога по спасению мира, человека как свободное существо, грех и искупление и, наконец, Священное Писание, его вдохновение и объяснение.[229 - Об идее и плане ???? ????? [пэри архон] см. Prata… a. 0. 1—6; Duchesne, Histoire ancienne de l’Eglise 353—356; Harnack, Dogmengeschichte4 131 ff.] Для построения этой умозрительной доктринальной системы, которую Ориген хотел противопоставить языческому философскому гнозису как оплот, он также широко использовал греческую философию, особенно (ново) платоновскую. «Он впервые*, – отмечает Шване,[230 - Dogmengeschichte der vornic?nischen Zeit2 130.] – предпринял всеобъемлющую и всестороннюю попытку объединить философию пианизма и неоплатонизма, насколько это казалось ему возможным, с христианскими доктринами веры в единое целое».

Наконец, с методологической точки зрения заслуживает внимания классификация наук, встречающаяся у Оригена.

Отрывок, о котором идет речь, гласит: «Moralis autem disciplina dicitur, per quam mos vivendi honestus aptatur, et instituta ad virtutem tendentia praeparantur. Naturalis est ea, ubi uniuscuiusque rei natura discutitur, quo nihil contra nataram geratur in vita….

Inspectiva dicitur, qua supergressi visibilia, de divinis aliquid et coelestibus contemplamur, eaque sola mente intuemur, quoniam corporeum supergrediuntur aspectum.»[231 - Пролог, в Cant. Cant. (M., P. Gr. XIII 73). Ср. Capitaine, De Origenis ethica. M?nster 1898, 12 ff. (перевод с лат. «Ныне это называется нравственной дисциплиной, посредством которой прививается честный образ жизни и подготавливаются учреждения, стремящиеся к добродетели. Естественно, где обсуждается природа каждой вещи, чтобы в жизни не давалось ничего противоречащего рожденному…. Оно называется наблюдательным, посредством которого мы превосходим видимое, что-то от божественных и небесных вещей, и смотрим на них только умом, поскольку они превосходят телесный аспект.»)]

В этом разделении наук мы видим тот восходящий метод, восходящий от видимого к невидимому, несотворенному и божественному, который мы также узнаем у великих мыслителей Средневековья, у Альберта Магнуса, Бонавентуры и Фомы Аквинского, в их разделении и оценке наук».[232 - Ср. A. de la Barre, Ecole chre’tienne d’Alexandrie, in Dictionnaire de. theologie catholique I 820.]

У Оригена мы также впервые находим знаменитое аллегорическое толкование Исх 11:2, часто повторяемое в более поздние времена, согласно которому золотые и серебряные сосуды и одежды, которые израильтяне взяли у египтян для украшения святилища, следует понимать как сокровища науки.[233 - См. Norden, Die antike Kunstprosa II, Leipzig 1898, 676.]

Феогност, глава александрийской школы во времена Диоклетиана, внимательно следил за Оригеном, чьи утраченные «Ипотипосы», согласно сообщению Фотия, представляли собой систематически организованную догматику, находящуюся под сильным влиянием Оригена.[234 - Ср. Harnack, Die Hypotyposen des Theognost, in Texte und Untersuchungen N. F. IX 3, Leipzig 1903, 78—92; Bardenhewer, Geschichte der altkirchlichen Literatur II, Freiburg 1903, 195 ff.]

В первой книге, как сообщает Фотий, Феогност рассуждает об Отце и доказывает тем, кто учит о вечности материи, что он является Творцом; вторая книга содержит обоснования существования Сына, третья – Святого Духа. В четвертой книге речь идет об ангелах и демонах, в пятой и шестой – о воплощении Сына Божия, возможность которого Феогност стремится доказать. Седьмая книга посвящена различным другим вопросам.

Из греческих отцов Церкви IV века святой Афанасий имеет не только выдающееся значение для истории догматики, но и представляет интерес для истории развития богословского метода. Этот великий поборник ортодоксии против арианства в основном указал путь позитивному богословию своим резким и ясным изложением церковной доктрины и тщательным обоснованием доктрин Троицы и христологии из Священного Писания. Хотя он обсуждал защищаемые им доктрины в контексте всей христианской доктрины и проявил большую диалектическую смекалку в опровержении своих оппонентов, он культивировал богословие в меньшей степени со спекулятивной стороны, используя

греческой философии для анализа и систематизации догматов. Его научные труды носили скорее полемический и монографический характер; они отличались образцовой тщательностью и основательностью в изложении, обосновании и защите отдельных доктрин.

Напротив, умозрительный и конструктивный элемент в богословском творчестве Афанасия все более и более отступал.

Беспокойному борцу с ересью не давали возможности спокойно погрузиться в великие контексты, в органику и прагматику истин и фактов спасения и разработать богословскую систему больших перспектив.[235 - Об особенностях богословского метода св. Афанасия см. Ferdinand Cavallera, Saint Athanase, Paris 1908, 33ff; Seider, article Athanasius, in Buchberger’s Kirchl. Handlexikon I 386.]

В своих 18 или 19 катехизисах ad illuminandos, в которых дается объяснение крещального символа Иерусалимской Церкви, и в своих пяти мистагогических катехизисах, которые учат о крещении, конфирмации и Евхаристии, святой Кирилл Иерусалимский оставил после себя «почти полную догматику»[236 - Scheeben, Dogmatik I 423.], систему дхсистианской истины, которая одновременно популярна и глубоко ориентирована в плане содержания.

Три великих каппадокийца могут быть также рассмотрены с точки зрения истории научной трактовки догматов, представления зародышей и начал схоластического метода во времена Отцов.

Григорий Назианзский, богослов, изложил, обосновал и защитил церковное учение о Троице против евномиан и македонян в пяти своих речах (№27—31), которые он сам назвал ?? ??? ????????? ????? [ой тэс тхэолёгиас лёгой][237 - Ср. J. Hergenr?ther, Die Lehre von der g?ttlichen Dreieinigkeit nach dem hl. Gregor von Nazianz, dem Theologen, Regensburg 1850, 9—16; там мы находим общую характеристику способа работы св. Григория.]. Содержание своих вдумчивых тринитарных рассуждений он черпал из развития церковной доктрины, а его классическое образование и знание платоновской и аристотелевской философии хорошо помогали ему в языковом и концептуальном оформлении его богословского мышления. Однако он энергично выступает против какого-либо существенного влияния на богословов эллинской философии, пианизма, и четко указывает на причинно-следственную связь между таким существенным влиянием греческой философии и тринитарными ересями.

В богословии св. Григория Назианзского гармонично сочетаются полемический, спекулятивный и мистический элементы. Его умозрение становится созерцанием, молитвой. Поэтому он также подчеркивает этико-аскетический момент в богослове. Только чистый человек может постичь бесконечно чистого Бога.[238 - Hergenr?ther a. a. 0. 13 A. 5.] Таким образом, в богословском подходе святого Григория Назианзского мы находим объединенными все прекрасные черты и тенденции, характерные также для работ средневековых схоластов, особенно святого Ансельма, Гуго Сен-Викторского, Бонавентуры и Фомы Аквинского. Через святого Иоанна Дамаскина, который много черпал у Григория Назианзского, западная схоластика Средневековья соприкоснулась с линией мысли Каппадокийца. В своей оценке профанных наук, особенно в их пропедевтическом значении для богословия, Григорий Назианзский был одного мнения с Василием Великим, который написал речь «к юношам о том, какую пользу они могут извлечь из языческих писаний.[239 - Ср. K. Wei?, Die Erziehungslehre der drei Kappadozier, Freiburg 1903, 172; Jak. Hoffmann, Die Beurteilung und Stellung der altklassischen Bildung in der Kirche, in Monatsbl?tter f?r den katholischen Religionsunterricht an h?heren Lehranstalten II (1901) 2.-4. Heft. (Гофман, Оценка и положение древнеклассического образования в церкви, в ежемесячных ведомостях католического религиозного образования в высших учебных заведениях II)] В трудах Василия Великого есть явные следы того, что представляет собой схоластический способ работы. Его Эпистола 38 (???????? ?????? ???? ???????? ?????? ?????? ??? ?????????? [грэгорипс адэльфпс пэри диафорас усиас усиас хай юпостасэсэос] = De discrimine essentiae et hypostasis) [240 - M., P. Gr. XXXII 325—340.]– проницательное исследование богословской терминологии, напоминающее аналогичные исследования средневековых спекуляций. Однако в этих глубоких спекулятивных дискуссиях он решительно подчеркивает приоритет и первенство веры над спекуляцией, над знанием.[241 - ????? ??? ??? ??? ???? ????????? ?????????? ???????? ????? ??? ????? ??? ?????? ? ????? ???? ??? ??? ????????????? ???????? ???????? ???? ??? ??? ???????? ?????????? ? ?????? ??? ?? ???????????? ?? ????????? ??? ?? ?????????? ?? ?? ????? ?????????? [фтхальмойс файномэнон хрэйттон эфанэ ту лёгу тэс айтиас э пэйра уто хай тон юпэрбэбэбэхотон догматон хрэйттон эсти тэс диа лёгисмон хаталепсэос э пистис хай то хэхорисорисоэнон эн юпостасэй хай то сюнэммэнон эн тэ усиа дидасхуса] (M., P. Gr. XXXII 336).] Он также четко выражает принцип: «Fides praecedit intellectum» в начале своей гомилии на Пс 115, в которой содержатся стимулирующие мысли о взаимосвязи между верой и знанием.[242 - M., P. Gr. XXX 104.]

Младший брат Василия Блаженного Григорий. Младший брат Василия Блаженного Григорий Нисский, богослов высокого умозрительного дарования, глубоко самостоятельный мыслитель, отличается высокой оценкой профанного знания (? ??? ????? [э эксо софиа]), удерживаемого в правильных пределах, Используя диалектику для построения и защиты богословской науки, рационально обосновывая и объясняя содержание веры и подчеркивая подчиненность умозрения традиционному учению об откровении, он во многих отношениях был образцом схоластического богословского подхода.[243 - Ср. Diekamp, Die Gotteslehre des hl. Gregor von Nyssa 1, M?nster 1896, 18—26: Die Ideen Gregors ?ber die Glaubenswissenschaft. Что касается использования языческих авторов в целях христианского обучения, Григорий ссылается на spoliatio Aegyptiorum (Исх 3, 22).] Увлекаясь Платоном и неоплатонизмом, он не отдавал предпочтения Аристотелю, так же как Платон оставался авторитетным философом для греческой патристики вплоть до рубежа V и VI веков.[244 - Ibid. 33 и далее Отношение к философским школам.] В своем научном направлении Григорий Нисский определялся Оригеном, не разделяя, однако, его ошибок. В своем «Великом катехизисе» (XoyoQ xarrf/rjrrrxoQ b fiiyac), весьма спекулятивном апологетическом изложении основных догматов христианства (Троица, Воплощение, таинства), предназначенном для христианских учителей, Григорий Нисский проявил себя и как выдающийся систематизатор.[245 - Великий катехизис находится в M., P. Gr. XLV 9—105. «Его Великий катехизис – единственное сочинение IV века, которое можно поставить в один ряд с работой „De principiis“», согласно Harnack, Dogmengeschichte II. 464. Обзор содержания Большого катехизиса приводится в Heinze, Grundri? der Geschichte der Philosophie II9 113 f. Ср. также Srawley, The Catechetical Oration of Gregory of Nyssa, Cambridge 1903.]

В следующем веке святой Кирилл Александрийский (f 444), победитель несторианства, стал главным представителем «схоластического метода» в греческой патристике. Арно называет его «le plus dogmatique et 1e plus scolastique de tous les peres».[246 - La perpetuite de 1a foi sur l’eucharistie II, Paris 1869, 493 (цитируется в E. Weigl, Die Heilslehre des hl. Cyrill von Alexandrien, Mainz 1905, 1).] Кирилл демонстрирует большое знакомство с философскими спекуляциями, очень развитое чувство единой систематической организации и ясное понимание взаимосвязи между pistis и gnosis.

В последнем отношении, как и многие другие отцы, он ссылается на Ис 7, 9. «Кирилл стремится, – отмечает Шеебен,[247 - KL. III1287. Scheeben (Mysterien des Christentums, Freiburg 1865, 511ff) также указывает, что св. Кирилл, первопроходец, призванный Богом бороться с восточным рационализмом, особенно ясно распознал значение и контекст Кардинальских Тайн и решительно призывал к ним.] – в отличие от свободного подхода отцов, придерживаться более строгого научного метода в отношении систематического порядка, диалектической формы и резкого, сжатого изложения мыслей, и поэтому относится к старшим греческим отцам так же, как святой Фома к латинским отцам». Из схоластов на Фому Аквинского оказал особое влияние святой Кирилл, особенно в вопросах христологии и учения о Евхаристии.[248 - О влиянии Кирилла на христологию св. Фомы Аквинского, особенно на его учение о действии Христа в Церкви, см. Grabmann, Die Lehre des hl. Thomas von der Kirche als Gotteswerk, Regensburg 1903, 241 ff.]

Современник и оппонент Кирилла в несторианском споре, епископ Феодорит Кирский (ок. 458 г.), последний апологет греческой древности, впоследствии примирившийся с Церковью, в своем ясном и прозрачном «Излечении от эллинских болезней

болезней» (????????? ??????????? ????????? ? ??????????? ???????? ?? ????????? ?????????? ????????? [элленихон тхэрапэyтихэ патхэматон эyангэлихэс алетхэйас экс элленихэс филёсофиас эпигносис] = Graecarum affectionum curatio seu evarigelicae veritatis ex gentilium philosophia cognitio) систематический талант, всестороннее знание греческой философской литературы, научная форма изложения и глубокое понимание взаимосвязи между pistis и gnosis, вдохновленное Климентом Александрийским. Взаимосвязь между верой и знанием он выразил так: «Вера предшествует знанию, после веры приходит знание, за знанием следует побуждение к действию, и, наконец, за действием следует действие.[249 - M., P. Gr. LXXXIII 816, ср. Jos. S c h u l t e, Theodoret von Cyrus, Vienna 1904, 112. Z?ekler, Geschichte der Apologie des Christentums 134 ff. дает ход мыслей Терапевтика Феодорита.] Феодорит Кирский также проявил себя как систематизатор в изложении православного учения о вере и нравственности (????? ???????? ??????? [тхэйон догматон эпитомээ])».[250 - Этот набросок содержится в пятой книге трактата Феодорита: ????????? ?????????? ??????? [айрэтихэс хахомютхиас эпитомэ] (M., P. Gr. LXXXIII 439ff). Ср. Harnack, Dogmengesch. 258.]

Около 500 года мы также встречаем первое использование и упоминание о комплексе сочинений, написанных незадолго до этого, которые под именем ученика апостола Дионисия Ареопагита оказали значительное влияние как на средневековую схоластику, так и особенно на мистицизм. Дошедшие до нас сочинения: ???? ??? ????????, ?????????, ???? ??? ?????????????? ?????????, ???? ????? ????????, ???? ???????? ?????????, [пэри тэс ураниас, иэрархиас, пэри тэс эххлесиастихэс иэрархиас, пэри тхэйон ономатон, пэри мюстихэс тхэолёгиас] являются лишь фрагментами системы спекулятивного богословия, разработанной неизвестным автором. Система «Псевдо-Ареопагита» направлена на слияние неоплатонического круга идей с христианской доктриной.[251 - Hugo Koch, Pseudo-Dionysius Areopagita, Mainz 1900. ?berwegHein z e, Grundri? der Geschichte der Philosophie II9 145ff. De Wulf, Histoire de 1a philosophie medievale 2 108—109.]

Переведенные на латынь Скотом Эригеной, эти труды комментировали Хью Сен-Викторский, Роберт Гроссетест, Альберт Великий, Фома Аквинский и др.

Хотя следует признать значительное влияние Ареопагитов на схоластику, особенно на Фому Аквинского, в методологическом плане и в отношении всей научной деятельности его влияние значительно менее важно, чем влияние Августина и стагиритов. Труды псевдо-Ареопагита слишком туманны, чтобы из них можно было извлечь руководящие принципы научного метода исследования. Конечно, позже мы увидим, что Ареопагит сыграл важную роль в развитии схоластической богословской терминологии. В более поздние времена, когда Лаврентий Валла, Эразм Роттердамский и их преемники усомнились в подлинности этих ареопагитских сочинений, кармелит Доминик a Ss. Trinitate (Троица), который твердо придерживался авторства Ареопагита, объяснил метод и систематику этого «divinissimus plane vir», этого «sapiens architectus», провел параллель между его трудами и «Summa theologica» Аквинского и утверждал: «sufficienti probatione demonstratum iri puto primam in Theologia etiam Scholastica laudem sibi vindicare S. Dionysii opera».[252 - Bibliotheca Theologica, Romae 1666, lib. 5, sect. 1, c. 2, tom. 5, p. 4—10. Способ, которым этот теолог устанавливает связь между отдельными ареопагитическими писаниями на основе четырехкратного познания Бога, вероятно, несколько искусственен. Кстати, сам Псевдо-Ареопагит ссылается на контекст своих сочинений. Ср. Bonwetsch в RE. IV 687—696.]

Иезуит Кордериус в своих «Observationes generales

pro faciliori intelligentia S. Dionysii», Кордерий сделал замечание, что Дионисий впервые заложил основы схоластического богословия, на которые затем смогли опираться последующие богословы.[253 - «Наблюдения» Кордерия напечатаны в M., P. Gr. III 77—107, Observatio 11: «Observatu quoque dignissimum, quomodo S. Dionysius primus scholastica theologiae iecerit fundamenta, quibus ceteri deinceps theologi, eam quae de Deo rebusque divinis in scholis traditur, doctrinam ornnem inaedificaverunt» (M. a. a. 0. 88).]

Аналогичным образом Кордерий приводит исчерпывающую подборку цитат Дионисия у Фомы Аквинского, значительное число которых свидетельствует о большом знакомстве с трудами Ареопагита.[254 - Observatio 12 (M., P. Gr. III 90—96).]

Утверждение, что Аквинский почерпнул почти всю свою теологическую доктрину из чистейших источников Дионисия,[255 - «Ex his aliisque locis quae me effugerunt, facile patet Angelicum Doctorem totam fere doctrinam theologicam ex purissimis Dionysii fontibus hausisse, cum vix ulla sit periodus e qua non ipse tamquam apis argumentosa theologicum succum extraxerit, et in Summam, veluti quoddam alveare, pluribus quaestionibus articulisque, ceu cellulis, theologico melle servando, distinctum redegerit» ((перевод с лат.) «Из этих и других отрывков, ускользнувших от меня, легко становится очевидным, что Ангельский Доктор черпал почти все свое богословское учение из чистейших источников Дионисия, поскольку едва ли существует какой-либо период, из которого он, подобно пчеле, не извлек бы теологический сок и поместил в „Сумму“, как бы в своего рода улей, несколько вопросов и статей.») (M., P. Gr. III 96)] является преувеличением, поскольку значительная часть томистских цитат из Дионисия, вероятно, является скорее украшениями, чем интегрирующими элементами.

В более позднее время Й. Ланген пошел гораздо дальше Кордериуса, согласно которому Дионисий Ареопагит занимал исключительное положение в схоластике, совершенно иное значение, чем обычные отцы церкви, даже представляя собой последующий орган откровения, новый источник откровения.[256 - Дионисий из Ареопага и схоласты, в Revue internationale de the «ologie VIII (1900) 201—208… особенно 202 и 207.] Взгляд Лангена не имеет достаточного основания в схоластических текстах. Ареопагит играет важную роль в творчестве Альберта Магнуса и немецких доминиканских схоластов (например, Ульриха Страсбургского), которые были более открыты к неоплатоническим идеям. Альберт часто называет его magnus Areopagita.[257 - Ср. A. Schneider, Psychologie Alberts d. Gr. 2. Tl, M?nster 1906, 312 362.] Однако, когда Doctor universalis говорит о вдохновении писаний Ареопагита, он понимает это не иначе как небесное озарение, которое было даровано и другим отцам Церкви и великим богословам.[258 - «Causa igitur principalis in hoc libro, sicut in omnibus libris theologicis, est Spiritus Sanctus, quo inspirante locuti sunt sancti Dei homines, ut dicitur 2 Petr 1, 21…… Instrumentalis tarnen causa est beatus Dionysiustf (Albertus M., Comment. in De coelesti hierarchia 1 (перевод с лат. «Поэтому главной причиной в этой книге, как и во всех богословских книгах, является Дух Святой, которым говорили святые мужи Божии, как сказано во 2 Петра 1:21.. Однако содействующей причиной является блаженный Дионисий (Альбертус М., Комментарий к небесной иерархии»)).]

Влияние псевдоареопагитов гораздо менее очевидно у Бонавентуры, несмотря на его мистическую ориентацию. Если посмотреть на источники, которыми пользовался Бонавентура, то количество цитат из Дионисия значительно уступает количеству отрывков из Амвросия, Ансельма Кентерберийского, Аристотеля, Августина, Беды, Бернара Клервоского, Хризостома, Дамаскина, Григория Великого, Иеронима и Гюго Сен-Викторского. Что касается Фомы Аквинского, то Ланген сам признает, что он часто отклоняется от Дионисия, даже там, где в этом не было особой необходимости. Дионисий является главным источником и авторитетом для учения Аквинского об ангелах. Когда Фома Аквинский хочет подчеркнуть примат авторитета Церкви над авторитетом важнейших Отцов, он даже не упоминает Ареопагита [259 - Quodlib. 2, 7.]среди последних.

Святой Максим Исповедник (f 662) написал схолии на труды Псевдо-Дионисия. Догматико-полемические сочинения этого пионера церковной ортодоксии в борьбе с монофелитством обнаруживают высокий умозрительный талант и острую диалектику. Хотя он все еще находился под влиянием Платона и неоплатонизма, особенно в своих богословско-мистических сочинениях, в силу своей зависимости от Псевдо-Дионисия, в своих догматико-полемических сочинениях он предпочел опираться на аристотелевскую философию в интересах богословского исследования.[260 - Straubinger, Die Christologie des hl. Maxiraus Confessor, Bonn 1906, 13.] Его морально-аскетические сочинения в основном носят характер отрывков, флорилегий из Священного Писания, Отцов Церкви и профанных писателей.

Отдавая предпочтение аристотелевской философии и делая упор на авторитет Отцов, Максим Исповедник принадлежит к тому направлению в греческой патристике, которое уже в начале VI века стало победоносным и которое мы хотели бы назвать аристотелевской схоластикой среди греческих Отцов.

§2 Аристотелизм в христианской греческой и восточной литературе. Схоластика поздней греческой патристики

В первые века греческая патристика отдавала предпочтение учению Платона в использовании греческой философии на службе христианства по той самой причине, что отцы того времени считали и ценили Платона как более близкого к христианству. Платон считался принцем философов. Однако мы можем говорить лишь о преобладающем, но отнюдь не исключительном использовании платоновской философии греческими отцами первых четырех или пяти веков. Ведь мы также отмечаем ранний контакт патристики с Аристотелем. Это было связано с эклектичной позицией апологетов и тем более александрийцев по отношению к эллинским умозрениям. Так, уже у Климента Александрийского мы замечаем следы стагиритов, [261 - Via Heinze, Grundri? der Geschichte der Philosophie II9 87.]а в школе Оригена аристотелевская логика пользовалась определенным уважением.[262 - A. de la Barre, Ecole chretienne d’Alexandrie, in Dictionnaire de the «ologie catholique I 806.] Гомилии Василия Великого свидетельствуют о довольно широком знании и использовании аристотелевских сочинений.[263 - Ср. Hermes Zeitschrift f?r klassische Philologie II (1867) 252 ff, где К. Мюлленхофф рассматривает гомилии Василия на предмет их источников и отмечает всестороннее использование Аристотеля.]

Немесий Эмесский в своем сочинении ???? ?????? ???????? [пэри фюсэос антхропу] руководствуется не только платоновской, но и отчасти аристотелевской мыслью.[264 - Ср. Domanski, Die Psychologie des Nemesius, M?nster 1900.] На авторитет Аристотеля рано стали ссылаться и еретики, например, феодотиане и ариане.[265 - Об использовании Аристотеля еретиками см. Eusebius Caesar, Hist. eccl. 5, 28 (M., P. Gr. XX 515); Theodoret. Graec. affect. curatio (M., P. Gr. LXXXIII 939). О теодотианцах Дюшен в «Histoire ancienne de l’Eglise» I 312 замечает: «Un trait particulier de cette ecole, ce sont ses accointances avec la philosophie positive. Аристотель был в большой чести, Теофраст тоже, вместе с Евклидом и Галиеном. Он культивировал один силлогизм и злоупотреблял им, применяя его к одной Библии».] Кирилл Александрийский выступал против тех, кто постоянно использовал Аристотеля в своих устах и кто гордился больше знанием его трудов, чем знакомством со священным писанием.[266 - Кирилл Александрийский, Thesaur. assert. 11 (M., P. Gr. LXXV 147)]

Более широко и систематично аристотелевская философия была поставлена на службу христианскому богословию антиохийской школой. В философском образовании антиохийцев Платон должен был отойти на второй план по сравнению с Аристотелем.[267 - Ср. H. Kihn. Die Bedeutung der antiochenischen Schule auf dem exegetischen Gebiet, Wei?enburg 1865, 74 ff; Loofs, Leitfaden der Dogmengesch. 278; Ermoni, Ecole theologique d’Antioche, in Dictionnaire de theologie catholique I 1435 ff.]

Антиохийская школа, расцвет которой начался с Диодора Тарсского († 394), учителя Феодора Мопсуестийского и Иоанна Златоуста, практиковала трезвое, историко-грамматическое объяснение Библии в экзегезе и в целом демонстрировала логически последовательный, рационализирующий подход, который подчеркивал рациональную точку зрения, очень характерную для аристотелевского философствования.

Возможно, от антиохийской школы, но, несомненно, из этого контакта между христианским богословием и аристотелианством, происходят четыре сочинения под именем Юстина: «Вопросы и ответы ортодоксам», «Вопросы Грентилия христианам», «Вопросы христианам язычникам», «Confutatio dogmatum Aristotelis». Харнак проницательно приписал эти псевдоюстинианские сочинения Диодору Тарсскому.[268 - Диодор Тарсский. Четыре псевдоюстинианских сочинения, принадлежность которых доказана Диодором, в Texte und Untersuchungen N. F. VI 4, Leipzig 1901.] Дикамп [269 - Theologische Revue 1903, №2, sp. 53.]считает, что блестящая аргументация Харнака преодолевает все сомнения в авторстве Диодора Тарсского. Однако Юлихер,[270 - Theologische Literaturzeitung 1902, 82—86.] а также Ф. X. Функ [271 - Kirchengeschichtliche Abhandlungen und Untersuchungen III, Paderborn 1907, 323—350: Псевдо-Иустин и Диодор Тарсский.]отвергают авторство Диодора Тарсского. Последний с большим основанием утверждает, что эти сочинения были написаны не ранее середины V века. Как бы то ни было, автор этих сочинений – аристотелик насквозь: в «Вопросах христианам о язычниках» и в «Вопросах язычникам о христианах» он мастерски и ловко обращается с аристотелевской диалектикой, а также придает своим объяснениям характер схоластики в формалистических терминах. «В ответах, – замечает Харнак[272 - A. a. O. 239.], – Диодор демонстрирует такую поразительную виртуозность диалектики и такое богатство формалистических точек зрения, что его небольшой труд способен соперничать с проницательными рассуждениями средневековых схоластов».

Фактически, здесь, в Антиохии IV века, мы уже имеем христианского схоласта primi ordinis, который отличается от своих западных коллег, появившихся 900 лет спустя, только тем, что в своих чисто рациональных объяснениях он не вмешивается в «откровение» и сверхъестественное «знание», а остается на той почве, на которой только он и может убедить своего языческого оппонента». Таким образом, эти псевдоюстинианские сочинения в достаточно выраженной форме предвосхищают схоластический метод XII и XIII веков, при этом, конечно, исключается какая-либо сознательная зависимость схоластического аристотелианства Средневековья от этих сочинений. В истории идей есть параллели, которые основаны не на сознательной зависимости, а скорее на одинаковости проблем, одинаковости интеллектуальных влияний и средств, одинаковой ментальной предрасположенности человеческого разума в целом.

Рационалистическое направление антиохийской школы под влиянием аристотелевского духа породило христологические взгляды Феодора Мопсуестийского, ученика Диодора Тарсского, которые привели к несторианству, так же как диалектика XII века (Абеляр) породила ошибочные взгляды на строение Христа. Ученик Феодора, Иоанн Златоуст, лишь впитал экзегетические достоинства антиохийской школы, оставаясь довольно сдержанным по отношению к греческой философии.[273 - Eiser, Der hl. Chrysostomus und die Philosophie, in T?binger Theologische Quartalschrift 1894, 550 ff.]

В несторианстве аристотелизм вступил в союз с ересью и был принят вместе с ней в Сирии.[274 - Cf. Renan, De philosophia peripatetica apud Syros, Paris. 1852; R. Duval, Anciennes litteratures chretiennes; II: La litterature syriaque, Paris 1900, 253—263; A. Baumstark, Aristoteles bei den Syrern I, Leipzig 1900; M. H off mann, De hermeneuticis apud Syros Aristotelis, Lips. 1873; A. Freimann, Die Isagoge des Porphyrius in den syrischen ?bersetzungen.] В несторианской школе Эдессы, продолжении старой богословской школы Антиохии, и после упразднения школы Нисибиса, аристотелевские сочинения, а также Исагога Профирия были переведены и прокомментированы[275 - Baumstarka. l.c. 135 f. J. Chabot, L’ecole de Nisibe, son histoire, ses Statuts, Paris 1896.].

В каталоге «A?d-Iso» (Эбеджесу) говорится: «Хиса», Коми и «Проса» перевели с греческого на сирийский книги ???????? [эксэгэгэтэс] и ????????? [сюнграмма] Аристотеля. [276 - Assemani, Bibliotheca orientalis III 1 85. Baumstark, Aristoteles bei den Syrern I, Leipzig 1900, 140 f.]Труды Феодора Мопсуестийского – то есть ???????? [эксэгэтэс] – и аристотелевские сочинения были переведены с греческого на сирийский в то же время. Сирийские монофизиты также обратили свой интерес к Аристотелю, следуя за Иоанном Филопоном и неоплатоническим аристотелизмом Александрии. Монофизит Сергий из Рис'айна († 536 г.) перевел «Исагогу» Профирия, несколько аристотелевских и псевдоаристотелевских сочинений, а также написал логические трактаты, следуя Аристотелю. Монастырь Кен-несре был главным центром подобных аристотелевских исследований среди сирийских монофизитов.[277 - Baumstarka. a. 0. 135. Duval, Anciennes litteratures chretiennes II 254 ff.]

И монофизиты, и несториане применяли аристотелевскую философию к христианской доктрине и использовали ее для защиты от ереси. Особенно характерным примером этого является александрийский аристотелик Иоанн Филопон (около 510 г.),[278 - Baumstarka. l.c. 168 ff.] который прокомментировал большое количество аристотелевских сочинений и написал ряд философских и богословских работ.[279 - Его комментарии к Аристотелю изданы Вителли, Гайдуком, Буссе и Валлисом в Берлинской аусгабе греческих аристотелевских комментариев, т. XIII XIV и XVI. Издания его философских монографий см. в ?berweg Heinze, Grundri? der Geschichte der Philosophie II9 141.] Его богословские и, конечно, некоторые из философских работ были переведены на сирийский язык, так же как Филопон пользовался большим уважением у сирийских монофизитов. В своем богословско-философском сочинении ????????? ? ???? ??????? [диайтэтэс э пэри эносэос], которое сохранилось во фрагментах и отрывках у Иоанна Дамаскина и которое мы встречаем в сирийских рукописях как объект масоретской правки,[280 - Ср. cod. Vatic. Syr. 144; Baumstarka. a. 0. 169.] Иоанн Филопон применил аристотелевское учение о природе и личностях к богословским проблемам таким образом, что монофизитство нашло защиту в христологии, а тритеизм – в тринитарной области.[281 - Cf. J. Sch?nfelder, Die Kirchengeschichte des Johannes von Ephesus. Mit einer Abhandlung ?ber die Tritheiten, Munich 1862, 286 ff.]