Фракс и чародеи

– Принцесса постоянно требует самого лучшего, и меня часто приглашали на Южные холмы.

Не желая продолжать беседу с Копро, я занялся пивом. Но Копро, очевидно, нашел меня более интересным собеседником, нежели я его.

– У вас замечательная работа, – сказал он, усаживаясь за стол напротив меня. – Думаю, что преследование преступников связано с большой опасностью. Не так ли?

– Да.

– Ах, как это волнительно.

– Ничего подобного. Мне просто нужны деньги.

Копро внимательно меня изучал, и я был готов к тому, что он вот-вот отпустит какую-нибудь дурацкую шутку по поводу моего обличия. У меня длинные волосы, завязанные на затылке лошадиным хвостом, и я решил, что если он заикнется о том, что шевелюре нужно придать шик, я тут же вышвырну его из дома. Но он всего лишь задал мне еще несколько вопросов, касательно моей работы, на что я промычал нечто невнятное. В конце концов Копро оставил меня в покое и вступил в беседу с ученицей Лисутариды о только что появившихся в Самсарине новых стильных прическах. Эти прически были специально разработаны для лета, а я не мог взять в толк, почему они вдруг заговорили о летней моде в разгар зимы.

Копро явился в Турай с пустыми руками, но с тех пор уже успел разбогатеть. Я был готов поспорить на что угодно, что этот тип, несмотря на эксцентрическое поведение, постоянное размахивание руками и склонность к никчемной болтовне, человек хитрый и ловкий, который никогда не сунет палец в пасть дракона.

Утомившись от бесед, я отправился на поиски волшебницы. Слуги с неудовольствием наблюдали за тем, как я шагал в направлении личных покоев их хозяйки, но я не обращал на них никакого внимания.

Лисутариду я нашел в ее комнате и увидел, что кандидат на пост главы Гильдии чародеев присосалась к кальяну.

– Пора, – сказал я, рывком поднимая волшебницу на ноги.

– Как ты смел прикоснуться ко мне? – с детским изумлением спросила она.

– Я стоял перед выбором: взяться за тебя или прибить твоего стилиста. И, как видишь, предпочел тебя.

– Того, кто в последний раз осмелился ко мне прикоснуться, я наказала заклинанием инфаркта миокарда.

– Буду весьма изумлен если ты вдруг вспомнишь заклинание от насморка. Неужели тебе еще не надоело витать в наркотических мечтаниях? Бери свой плащ волшебного подогрева и вызывай экипаж. Мы обязаны быть на Ассамблее, а ты должна выиграть выборы. Цицерий платит мне за то, чтобы я это обеспечил. Поэтому в путь!

Лисутарида с тоской смотрела на кальян.

– Прикоснись еще раз к этому прибору, и я трахну тебя по башке!

– А я, Фракс, тебя убью!

– Кто в этом случае снимет с тебя подозрение в убийстве Дария? Смотри правде в глаза, Лисутарида. Без меня тебе никак не обойтись.

– Почему я раньше никогда не замечала, насколько ты неприятен, – с отвращением глядя на меня произнесла волшебница.

– В таком случае, ты единственная обитательница Турая, которая этого не видела. Я славен своим малоприятным видом и поведением. Собирайся, пока я не взял тебя за шиворот и не закинул в экипаж.

Лисутарида сунула сотню палочек фазиса в магический кошель и начала курить еще по пути на Ассамблею. Мы еще не успели выехать с аллеи Истина в красоте, как волшебница начала клевать носом. Я вырвал фазис из ее руки и выбросил за окно кареты.

– Что, дьявол тебя побери, с тобой происходит? Ведь ты же была первоклассным магом, а теперь от тебя толку не больше, чем от евнуха в борделе.

– Меня преследует мысль, не я ли убила Дария, – печально покачав головой, ответила Лисутарида.

– Но ты же совсем недавно была уверена в том, что не делала этого.

– А теперь я вовсе в этом не уверена, – сказала она и достала из магического кошеля еще одну палочку.

Через пару минут Лисутарида Властительница небес снова начала клевать носом, и когда мы добрались до зала Ассамблеи, она едва держалась на ногах. Тилюпас перехватила ее в дверях и препроводила в какую-то уединенную комнату до того, как другие маги увидели, в каком состоянии находится один из главных фаворитов предвыборной гонки. Макри и принцесса Дайрива с тревогой взирали на свою подопечную.

– Десять лет тому назад она была совсем другой, – сказала принцесса, покачивая головой. Ее роскошные волосы при этом колыхнулись, и вплетенная в них чешуя дракона засверкала в свете факелов всеми цветами радуги.

– Нам очень не повезло, что Рамий Солнечный ураган придерживается здорового образа жизни, – глубокомысленно заметил я.

Дайрива поинтересовалась, насколько далеко я продвинулся в расследовании убийства.

– Думаю, что в конце концов я доберусь до истины, – сказал я, не вдаваясь в подробности. – Все зависит от того, каким временем я располагаю. Как поживает ваше заклинание сокрытия?

– Пока держится, – ответила принцесса.

Прошлым вечером на виллу Лисутариды заглянула Мелус Справедливая и, поколдовав немного, усилила мощь заклинания. Я надеялся, что мы можем доверять Мелус. Эта дама остра, как уха эльфа, и очень дружна с Лисутаридой. Но объективно, увы, появилась еще одна личность, теоретически способная нас выдать. Я начинал опасаться, что события выйдут из-под контроля.

Макри спросила, что будет, если подробности убийства откроются после того, как Лисутарида получит желанный пост.

– Кто знает. Насколько мне известно, законно избранный глава Гильдии не может быть смещен. После того, как временный руководитель Ласат Золотая секира утвердит результаты выборов, новый вождь остается на своем посту при любых обстоятельствах. Таковы правила Гильдии. Учитывая то, что преступникам из высшего общества позволяют тайно ускользнуть из Турая, дело кончится тем, что Лисутарида останется в другой стране на посту главы Гильдии.

– Неужели она так и не сможет вернуться в Турай?

– Не исключено, что и вернется. После того, как осядет пыль. Думаю, что Цицерий рассчитывает именно на это. Если мне, конечно, не удастся снять с нее подозрения. Тебе или мне в подобных обстоятельствах пришлось бы гораздо хуже.

Я принадлежу к простолюдинам Турая, на что указывает даже мое имя. Если меня обвинят в убийстве, то никто и не подумает закрыть глаза, когда я попробую бежать из города.

Макри удалось перехватить принцессу до того, как та встретилась с Тровером, и теперь моя подруга развлекала ее байками о своих боевых похождениях. Дайрива, похоже, слушала Макри с интересом.

– Мне тоже приходилось сражаться, – сказала она. – Когда умер дед, мой дядя захотел отнять у отца королевство. Нашей стороне удалось восстановить контроль лишь после кровопролитной двухлетней войны. Дядя призвал на помощь наемников-орков, и одолеть врага удалось лишь при помощи дружественного нам Абелазина. Дарий По-облакам-ходящий был нашим союзником. Нам его будет очень не хватать.

– Да, это тяжелая потеря, – сказала Макри, хитро поблескивая глазами, – но теперь, после того как у вас освободилось тридцать голосов, вы без сомнения отдадите их в пользу Лисутариды.

– Неужели лишь этим объясняется все ваше гостеприимство? – с кислым видом поинтересовалась Дайрива.

– Конечно, нет, – несколько смущенно ответила Макри. – Я с восторгом встречаю любую женщину, способную стать во главе армии. Но теперь, когда ваш друг был зверски убит, вам так или иначе надо за кого-то голосовать. Мне очень жаль, что такой замечательный человек, как Дарий, закончил жизнь в сугробе с кинжалом в спине. Но нельзя жить лишь прошлым. И мне представляется, что голосование за Лисутариду было бы для вас наиболее естественным поступком… принимая во внимание тот факт, что Дарий был убит моим кинжалом… в вашем присутствии… и в офисе Фракса… – Закончив свою речь этой довольно бессвязной фразой, Макри подняла руку и спросила: – Как вам нравится мой маникюр? У меня есть сомнения относительно цвета лака.

Дайрива рассмеялась от всего сердца, что редко случается с принцессами.

– Если вас когда-нибудь вышлют из Турая, вы станете желанным гостем на Южных холмах, – сказала она. – Да, я могу отдать свои голоса за Лисутариду. Изучив состояние дел в Турае, я поняла, что городу необходим пост главы Гильдии. Я не представляла, что ваше могущество сократилось до такой степени. В случае нападения орков вам грозят крупные неприятности.

– Они еще не оправились от той взбучки, которую мы им задали в прошлый раз, – заметил я.

Принцесса Дайрива моего оптимизма не разделяла.

– Очень трудно предвидеть, когда у орков появится новый вождь, способный объединить все племена и повести их на запад, – сказала она.

Я участвовал в одной из больших оркских войн и не рассчитывал на то, что мне удастся закончить свои дни, не увидев другой. Поэтому мнения Дайривы на этот счет меня очень интересовало.

– Прошлый раз все произошло крайне неожиданно для вас, – продолжала она. – Король Бергаз Азстолский не играл сколько-нибудь заметной роли до тех пор, пока соседнее племя не попросило его вмешаться в спор о престолонаследии. В итоге он посадил на трон своего двоюродного брата, захватил контроль над восточными караванными путями, стал торговать рабами и золотом, и в итоге очень разбогател. Прошло еще немного времени и он, провозгласив себя королем Бергазом Яростным и собрав армию, поставил под свой контроль окружающие племена. Когда же на его сторону встал Резаз Мясник, Бергаз превратился в бесспорного вождя всех орков. И это случилось всего через шесть лет после того, как он взошел на трон Азстола. Ты помнишь, что произошло после этого?