Я тебя забуду

Я тебя забуду
Марья Коваленко

Оголенные чувства #1
Наша история началась как в фильме «Девять с половиной недель». У скромной заучки из мединститута не было ни одного шанса устоять против взрослого мужчины с необычными пристрастями и горячим темпераментом. А закончилось все суровой прозой.

Каждый зажил своей жизнью. Он – где-то далеко, без меня. Я – без иллюзий и с малышом под сердцем.

И мы бы не встретились. Но однажды его красавице-жене понадобилась моя медицинская помощь – зачать ребенка… от донора, потому что муж бесплоден.

Марья Коваленко

Я тебя забуду

Глава 1. Бумеранг

Иногда они возвращаются.

– Елизавета Ивановна! Подождите, пожалуйста! – слышится за спиной гнусавый голос Савойского, заведующего отделением репродуктивной медицины и моего непосредственного начальника.

Останавливаться нет желания. Никогда в жизни не верила в предчувствия, но сейчас что-то будто само толкает вперед. К двери! За которой парковка, машина и конец рабочего дня. Заслуженный, между прочим!

– Милочка, да что ж… ты… такая… быстрая?! – Судя по паузам, у нашего драгоценного босса начинается одышка. – Летишь, словно муж… дома… ждет!

Умом понимаю, что не обязана волноваться об этом человеке. За три года совместной работы и два – ординатуры Савойский палец о палец не ударил ради меня. Постоянные переработки, мизерные премии вместо тех, что я действительно заработала, и присваивание результатов моих трудов стали для заведующего нормой. А теперь еще и намеки на мужа, которого у меня нет и никогда не было.

У самой двери все же притормаживаю. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и выставляю перед собой руки. Как раз вовремя! Еще чуть-чуть, и огромный живот Савойского припечатал бы меня к стене.

– Давайте заранее договоримся, никаких «особых поручений»!

– У меня нет для тебя поручений! – Свиные глазки стреляют по моему скромному декольте. И влажный язык облизывает пухлые губы. – Но Николай Степанович просил принять одну его знакомую.

При упоминании Кравцова, владельца клиники, на одутловатом лице Савойского возникает кислая гримаса.

– Пациентку? Кравцов? – Я нервно стучу каблуком по кафельному полу. – Это какая-то ошибка. У меня отпуск через неделю. Я не могу брать никаких пациентов. Максимум, что успею – осмотреть и назначить анализы. И то не представляю когда. Все давно расписано.

– Я предлагал шефу свою помощь. – Савойский кривится еще сильнее. – Но он хочет, чтобы пациенткой занялась именно ты.

– После отпуска. Обязательно приму!

Стараясь не цокать, я осторожно пячусь в сторону двери. Однако сбежать так и не получается. Плата за доверие Кравцова настигает тут же.

– Дорогая, не хочу тебя расстраивать, но принять пациентку нужно прямо сейчас. – Савойский даже не пытается скрыть победную улыбку. – Она вместе с мужем уже ждет. Под дверью твоего кабинета. А здесь вся информация.

Заведующий передает папку, красивую, с логотипом конкурентов. И пока я мысленно считаю до десяти, пытаясь успокоиться, стягивает со своего необъятного тела белый халат и направляется к выходу. К парковке. К своей машине. К свободе, на которую мне теперь не стоит и рассчитывать.

Можно ли было привыкнуть к подобному за пять лет в клинике? Наверное, да. Другие как-то смирялись. Формула «Ты начальник – я дурак» работала без сбоев.

Но не привыкалось. Возможно, потому что именно я тянула львиную долю тяжелых случаев. Возможно, потому что устала доказывать всем и каждому, что уже не девочка и, несмотря на свои двадцать восемь, имею за плечами и опыт, и диссертацию.

* * *

Против воли возвращаюсь в кабинет. Неспешно иду по длинным белым коридорам, которые сразу после окончания вуза стали для меня родными. На ходу листаю папку с историей болезни.

С виду ничего нового. Несколько лишних анализов, которые никак не могли повлиять на общую стратегию лечения, но неплохо увеличивали итоговый счет. Вполне оптимистичное заключение врача. И целый ворох согласий на различные процедуры.

Пока дохожу до своего рабочего места, успеваю пробежаться глазами по всем. Но на последнем меня словно кто-то останавливает. Ничего не понимая, оглядываюсь по сторонам. Лишь после этого возвращаюсь к согласию.

В принципе, ничего особенного. Стандартная процедура. Согласие мужа на использование донорской спермы. Учитывая, как часто именно мужья оказываются источником проблем с зачатием, даже удивляться нечему.

Однако то самое предчувствие, которое гнало из клиники, сигналит, что все не так просто. Сердце бьется ровно, но чуть медленнее, чем обычно. Кончики пальцев легонько покалывает. Легкие старательно качают воздух, но его все равно будто бы мало.

Непривычное для меня ощущение. Не помню, когда последний раз чувствовала нечто подобное. Наверное, лет девять назад, на втором курсе института, когда от полного безденежья согласилась подработать официанткой в ресторане. На пару ночей заменила приболевшую подругу.

Тогда одна случайная встреча изменила жизнь и чуть не поставила крест на карьере. Сейчас… такое не может повториться. Я давно не студентка, а медцентр не ресторан с сомнительной репутацией.

Но, когда делаю последний поворот и останавливаюсь у двери своего кабинета, невозможное становится возможным.

– Вы Елизавета Ивановна?

Навстречу поднимается красивая женщина примерно моего возраста. Но, в отличие от меня, цветущая, без синевы под глазами и с нормальным, здоровым румянцем.

– Здравствуйте. – Изо всех сил растягиваю губы в улыбке, стараясь не смотреть в сторону, на второго посетителя.

– Николай Степанович сказал, что вы его лучший специалист. У нас столько надежд на вас! – Дама всплескивает руками и оборачивается. – Правда, дорогой?

Будто рискую ослепить сетчатку яркими лучами, я зажмуриваюсь. А потом начинаю спешно искать в сумочке свои очки. Простые. В громоздкой роговой оправе, с символическими диоптриями.

В годы ординатуры только они и спасали. Мало кто хотел стать объектом исследований неопытного врача, а в очках – пациентки с легкостью усаживались на гинекологическое кресло, не обращая внимания на молодость доктора.

– Дорогой?..

Так и не услышав ответа, пациентка поворачивается боком к своему мужу, и теперь между мной и широкоплечим строгим мужчиной в дорогом костюме не остается ни одной преграды.

– Да. Мы надеемся, – произносит он спокойно, будто речь не о ребенке, а о поставке контейнеров из Китая. И хмурится, окидывая меня сканирующим взглядом.

– Владелец клиники сказал, что из всех врачей доверяет только вам. – Женщина гордо вскидывает подбородок. Рассказывает о моих заслугах, будто решила записаться в рекламные агенты.

А я резко глохну и до боли закусываю щеку изнутри.

Чтобы не рухнуть на пол, хватаюсь за дверную ручку. И жадно рассматриваю до боли знакомые красивые серые глаза мужчины, его прямой нос, высокие скулы, короткие вьющиеся волосы и небольшую родинку над правой бровью. Точь-в-точь как у моего восьмилетнего сына.

Глава 2. Кольца на воде

Мужская память как винчестер на старом компьютере.

Порой виснет. Порой хранит лишь битые файлы.

В кабинет захожу не дыша. За спиной звонкий цокот, глухие мужские шаги. Но я не оглядываюсь.