Жги, детка!

Не знаю, что подействовало, мои слова или жесты, но после этой фразы Ник улыбнулся.

– Значит, не виноватая? – он хитро сощурился.

– Совсем! – я прижала свободную левую руку к груди.

Клюев хмыкнул.

– И где мы теперь найдем ту несчастную, которая тихо и покорно будет терпеть мой характер на отдыхе?

Мне показалось или я ослышалась? Ник собирается поддерживать свой имидж? В лесу вымерли все медведи, и нужно срочно их искать!

– Мы… – запнулась. – Я что-нибудь…

Дальше должно было прозвучать «придумаю», но неожиданно наше милое уединение было нарушено появлением постороннего.

– О, Николай! – прогремел незнакомый мужской голос за моей спиной. – Это та самая девушка, о которой вы говорили? – По глазам ударила вспышка. – Признайтесь, Николай. Наши читатели будут в восторге!

Шокированная, я нервно сглотнула. ЧП с журналисткой мигом превратилось в цветочки рядом с этим. Признаться прессе, что лучший форвард «Северных волков» работает с пиар-менеджером, нельзя было даже под пытками. Мне бы всего пару секунд! Придумывать легенды я умела, как никто другой. Но Ник оказался быстрее.

– Да, – он резко крутанул меня лицом к себе, – знакомьтесь. Это Елизавета Романова. Самая красивая девушка на Земле, а заодно моя любимая.

События сделали такой крутой поворот, что моя челюсть медленно поползла вниз.

– Именно с ней я планирую провести свой отпуск, – продолжил забивать гвозди в крышку гроба пиар-компании Ник. – А теперь позвольте нам остаться наедине. Моя девушка хотела поцеловать своего победителя.

Тревожная сигнализация в моем мозгу уже не мигала. Она истошно вопила об опасности, рекомендуя убраться отсюда подобру-поздорову. Наверное, я бы и убралась… В какой-нибудь другой реальности, где против меня играл бы более медлительный соперник. В этом измерении госпожа-удача равнодушно повернулась спиной, а вот мужские губы, упругие и теплые, вполне по-хозяйски накрыли мой рот.

Глава 8. Затишье перед бурей

Лиза.

Наглость Клюева перешла все возможные пределы. Сон у меня в офисе, загубленные фотосессии, а теперь еще романтическая love story со мной в главной роли. Это был не заказ, а проклятие.

После пресс-конференции и шоу на задворках ледовой арены о спокойном сне можно было и не мечтать. Эмоции клокотали внутри меня маленькими вулканчиками, и за ночь подушка дважды летала в стену. Это ж додуматься – сделать из меня свою девушку! Еще бы замуж позвал у прессы на виду.

Сон убегал, стоило закрыть глаза. Я, конечно, могла слукавить и признаться, что металась по кровати, думая лишь о последствиях признания Ника… Что-что, а его откровения меняли весь план мероприятий. Но моя глупая блондинистая голова истязала меня картинками отнюдь не профессионального содержания.

Позор, но даже в гневе, я думала о другом. «Откуда у этого наглого, самоуверенного хоккеиста такое умение целоваться?» – эта мысль не давала покоя до утра. Проклятие, да у меня губы начинали зудеть, стоило вспомнить, как Ник прикасался к ним!

Неплохо было бы на законодательном уровне запретить такие поцелуи между малознакомыми людьми. Захватнический и дерзкий вначале, этот поцелуй спустя несколько мгновений полностью расплавил мой мозг своей удивительной нежностью. Клюев целовался как бог! Губы, язык, дыхание – все сплелось в такую магию, что я забыла, с кем нахожусь и где.

Наверное, потребовалось перецеловать не один десяток девчонок, чтобы достигнуть таких высот. Может даже, сотню, а учитывая, что к окончанию у меня подкашивались ноги, и выпрыгивало из груди сердце – вероятно, счет предшественницам доходил и до нескольких сотен.

Мысли о красотках и Клюеве вызывали еще большую злость. Меня начало трясти от несправедливости и обиды. Подлец! Манипулятор хренов! И ведь на поддержку от подруг или коллег даже рассчитывать не приходилось. В рейтинге на самый худший разговор мои подруги вполне могли потягаться с драгоценным боссом.

– Милая, это гениальный ход! – вместо приветствия прокричал в трубку Карабас, стоило мне подать признак жизни – включить утром скайп.

Признаться, не на такую реакцию генерального я рассчитывала. Все же увольнение за роман с Ником никто не отменял.

– Девочка моя, я восхищаюсь тобой! – продолжил петь оды Карабас. – Теперь твой клиент у нас в кармане. Блестящий ход.

– Босс, я не думаю, что…

– Я теперь всем ставлю тебя в пример! Детка, ты лучшая.

– Только мы совсем не влюбленная пара, – опустив голову на столешницу, расстроенно проблеяла я.

– Так изобразите любовь! Изобразите так, чтобы публика молиться на вас начала. Покажите нам Ромео и Джульетту, Чарльза и Диану.

– Но леди Ди и герои Шекспира умерли…

– Ничего страшного! Хороший пиар стоит любых жертв. Ты ведь профессионал!

После последней фразы я нервно сглотнула. Умирать на работе как-то не хотелось, тем паче ради светлого облика Николая Клюева. Во избежание заказа на трагический суицид я скрестила пальцы, но спорить с боссом не стала. Не уволил, и слава Богу.

– Все, детка! Не трачу больше ни одной твоей золотой секунды. Считай, благословение получено. Леночка просила передать, что ее визажист и парикмахер в полном твоем распоряжении.

Хорошо, что я сидела. Парикмахер и визажист? Серьезно? Так и хотелось спросить: «А как же Леночкина портниха?» Помнится, наша шустрая секретарша еще год назад сшила себе очаровательное свадебное платье с зеленым, в цвет Карабасовых глаз, бантиком на корсете.

Когда окошко диалога с боссом свернулось, я из стрессового состояния перешла в шоковое. Пиар-компания стремительно превращалась в извращенное испытание на прочность. После разговора с Карабасом мне как воздух нужна была поддержка подруг. Хоть кто-то в этом продажном мире должен был протянуть мне руку помощи и признать Клюева последним мерзавцем публично.

Набрав по скайпу Марго и Владу, я быстро натянула удобные брюки с любимым кашемировым пуловером и принялась ждать. Дозвониться до подруг утром было делом непростым. С лотереей мне везло чаще. Однако, прошла всего минута, как скайп порадовал двойным ответом, предлагая установить конференцсвязь.

– Почему о твоем новом романе я узнаю из новостей?! – хором, будто сговорившись, произнесли они.

После этих слов нужно было срочно выключать скайп. В ту же секунду.

– Лизок, солнышко, – Марго перехватила инициативу, – это тот самый хоккеист? – спросила она с придыханием.

– Я таких красавцев видела только на обложках американских журналов, а уж я-то повидала! – с намеком на свою успешную модельную карьеру дополнила Влада.

То, каким образом вчерашний роман неожиданно превратился в любовь всей жизни, никто поинтересоваться не удосужился. Обе видели обертку, затмевающую любые причинно-следственные связи, и еще обвиняли меня в скрытности. Потрясающая помощь! Мечта, а не поддержка!

– А вас ничего не смутило? – вместо покаяния гневно спросила я.

Две пары глаз с экрана моргнули. И вновь, словно сговорившись, подруги хором протянули:

– Нет! А что?!

О гадании, о моем расстройстве после встречи с Ником в кабинете генерального менеджера они вообще не вспомнили. Часть мозга, ответственная за память, неожиданно отключилась. Смазливая мужская мордашка, широкие плечи, и вуаля – жесткий диск отформатирован.

Обидно стало до слез. Не верила, что такое возможно, но на двадцать восьмом году я все еще продолжала постигать мудреные правила жизни: «Женская солидарность заканчивается там, где появляется более-менее привлекательный самец». Получите, распишитесь.

– Так, – я хлопнула ладонью по столу, – мне все понятно. Кое-кто наотрез не желает отличать правду от вымысла.

Подруги опять взмахнули ресницами. Вот точно «двое из ларца»!

– Ник Клюев – моя работа! Работа. Work. Arbeit, – на всякий случай, на трех языках повторила я. – С утра до вечера. И ничего более.