Мать. Вопросы и ответы 1953 г.

Почему же? Хотя это и верно до известной степени, но относится, конечно же, не ко всем людям, занимающимся наукой. Если вы побеседуете с настоящим, много поработавшим ученым, то в ответ на свои вопросы вы сможете услышать примерно следующее: «В сущности, мы ничего не знаем, потому что наши сегодняшние знания потеряют свою важность, станут такими незначительными в свете завтрашних достижений; то, что мы узнаем завтра, заставит забыть о сегодняшних знаниях, и в следующем году наука получит новые результаты, которые окажутся гораздо шире и глубже нынешних данных». Настоящий ученый очень хорошо понимает, что непознанного гораздо больше, чем известного. (То же самое можно сказать вообще о серьезных представителях любой другой области человеческой деятельности.) Я никогда не встречала ученого – разумеется, я говорю о тех, кто действительно достоин этого звания, – который был бы вполне доволен и горд собой и удовлетворен своими познаниями. Я никогда не видела вообще какого-либо серьезного человека, который мог бы заявить: «Я знаю все». Наоборот, все те, с кем мне доводилось встречаться, признавали, что, если как следует разобраться, то получится, что на самом деле они ничего не знают. Такой человек расскажет вам о том, что он сделал, чего добился, и совершенно спокойно добавит: «Но, в конце концов, я ничего не знаю».

Есть такие люди, которые говорят, что ничего не знают, только из желания выглядеть скромными, хотя сами они не верят тому, что говорят!

Лжецы и лицемеры есть везде. Но тем хуже для них, потому что ложь и лицемерие полностью преграждают им путь к совершенствованию, к росту, расширению сознания, вот и все.

Здесь, в Ашраме, мы учимся. Не представляет ли обучение опасности для нас?

Что ты, совсем наоборот! Если ты хорошо учишься, то это способствует пробуждению твоего сознания, ты начинаешь лучше понимать, каких знаний тебе пока еще недостает. По этому поводу мне вспоминается, как одна женщина, которая, вследствие того, что сознание ее мало-помалу росло, как-то сказала мне: «Перед тем, как я встретила вас, я верила людям, для меня все они были добры и я была счастлива. А теперь, когда я стала яснее, правильнее видеть, больше осознавать окружающее, я просто потеряла покой! Это просто ужасно – когда начинаешь осознавать больше и больше!»

Что делать при таких обстоятельствах? Становиться сознательным еще больше. Бессмысленно и, больше того, даже вредно, едва приобретя какие-то небольшие познания, останавливаться в дальнейшем развитии своего сознания. Нужно продолжать эту работу до тех пор, пока однажды ты вдруг не увидишь, что на самом деле ты ничего не знаешь… Я вам как-то рассказывала про одного неофита, который с таким пылом жаждал передать другим людям то, чему его научили, – пока однажды он вдруг не осознал, что не слишком-то и много у него того, что действительно будет нужно и полезно людям. В сущности, здесь проявляется главное свойство любой религии, а именно то, что обычно она представляет собой небольшое количество знания, облеченного, как правило, в отточенные, тщательно обработанные в языковом отношении формулировки, легко запоминающиеся и прочно закрепляющие в вас убеждение, что именно они и только они и содержат в себе полную и окончательную истину. Так что для того, чтобы обладать этой истиной, вам нужно только изучить то, что написано в книге. Это так удобно! У каждой религии есть своя книга или несколько книг – катехизис, Веды, Упанишады, Коран, одним словом, какой-то свод священных книг, – которые вам нужно выучить наизусть. Вам внушают, что это-де и есть истина, вы совершенно уверены в том, что это так и есть, и чувствуете себя очень уютно. Это очень удобно, вам не нужно прилагать усилий, чтобы что-то постичь, понять, познать. А те, кому неведома эта «истина», которую посчастливилось постичь вам, идут по ложному пути, и вы даже молитесь за тех людей, которые живут не по ней! Все это свойственно всем без исключения религиям. Но во всякой религии есть и такие люди, которые знают о духовной жизни больше и чья вера не столь примитивна. Я была знакома с одним из таких людей, приверженцем католической веры. Это была важная фигура в своем ведомстве, человек высокого уровня. В беседе с ним я сказала о том, что у меня есть опыт духовной жизни, что оккультный мир знаком мне, и задала ему вопрос: «Почему вы действуете таким образом? Почему поощряете невежество?» И он ответил следующее: «Эти действия можно назвать политикой успокоения: действуя подобным образом, мы поддерживаем мир в умах и душах людей. Если бы мы действовали иначе, мы бы не смогли заставить людей слушать нас, верить нам, жить по тем правилам, которые мы проповедуем. Именно в этом и состоит секрет долгожительства религий, на этом они и держатся, благодаря этому существуют». Кроме того, он рассказал мне, что в этой религии, как и в древних эзотерических культах, есть люди посвященные, знающие. Существуют особые школы, в которых обучающимся передается древняя традиция. Но говорить об этом запрещено, это должно сохраняться в тайне. Истинное содержание, значение религиозных символов совсем не то, которому они учат паству. Но обычных прихожан в это знание не посвящают.

Истоки такой религиозной политики – особое благородство и сострадание ее деятелей, как они сами думают и утверждают, рассуждая приблизительно так: «Если людям с ограниченными умственными способностями – а их немало – открыть какие-то слишком высокие, слишком великие истины, то это вызовет у них смятение, душевное беспокойство, сделает их несчастными. Все равно им этих вещей никогда не понять. Так зачем же без надобности тревожить их? К поискам истины они не способны. И в то же время, если сказать им: «Уверовав в определенные истины, ты попадешь на небеса, в рай», они будут вполне довольны и счастливы». Видите, все так просто и очень удобно. Благодаря подобной политике религии существуют столь длительное время, без нее никакой религии не было бы и в помине.

Все это я говорю вам не потому, что отдаю предпочтение какой-то одной религии перед другими, а потому, что хочу обратить ваше внимание на тот самый метод, о котором шла речь и применение которого, как кажется, продиктовано такими благородными побуждениями. Но это только кажется… А без таких приемов религии и не возникло бы. Просто появлялись бы учителя, а к ним бы пришли ученики, то есть люди, живущие согласно какому-то высокому знанию и обладающие определенным далеко превосходящим ординарный уровень опытом. И это было бы очень хорошо – если бы так оно и происходило. Но на самом деле все не так: когда учитель умирает, принесенные им знания превращаются в религию. Утверждаются определенные непреложные истины, устанавливаются правила и уставы, и простому смертному остается только склониться пред Скрижалями Закона. А ведь вначале, когда был жив учитель, все было по-другому – людям говорили так: «Вот истина, а вот ложь, так сказал учитель…» Но проходит время, учитель превращается в божество и вас уже наставляют: «Бог сказал так-то и так-то».

Заметьте, что все это я говорю вам, потому что вы вообще никакой религии не верите, но если бы передо мной был приверженец какой-либо религии, я бы сказала ему: «Очень хорошо, что вы верите этому, не изменяйте своей религии, будьте верны ей всегда, живите и дальше по законам своей веры». Но, к счастью, таких среди вас нет. И я надеюсь, что и не будет, потому что, в противном случае, для вас закрываются все пути к совершенствованию.

6 мая 1953 г.

«Люди часто встречаются на этих планах [ментальном и витальном], прежде чем встретиться потом на физическом. Здесь они могут общаться, беседовать, и вообще между ними возможны все те же самые отношения, что и в физической жизни. Одни знают об этом, другие нет. Есть люди, и их большинство, не осознающие, что у них есть внутреннее существо, которое вступает с другими в определенные отношения на определенных планах сознания, тем не менее, встречая порой во внешнем мире человека, которого они раньше никогда не видели, они чувствуют, что перед ними кто-то очень близкий и хорошо знакомый».

    (Вопросы и ответы, 14 апреля 1929 г.)

Во многом эта способность узнавать ранее встреченного в ином, нематериальном, мире человека зависит от степени развития сознания внутреннего существа. У большинства людей в ментальной, витальной, физической частях существа царит хаос, они совершенно не в состоянии осознать то, что с ними происходит, что происходит в их внутренней жизни. Люди более опытные в оккультном отношении, встречаясь друг с другом в этом мире, способны вспомнить, что уже встречались в другом мире, это они ощущают вполне определенно, хотя самих подробностей и всех обстоятельств той встречи они не помнят. И очень немногие достигли такой ступени развития, когда они с полной определенностью могут сказать, при каких обстоятельствах они имели общение с таким-то и таким-то человеком и в каком именно мире. И хотя, повторяю, таких людей очень мало, но они все-таки есть.

С другой стороны, есть такие, кто, едва лишь получив начальные представления о внутренней жизни, первый свой опыт в этом отношении, только-только соприкоснувшись с оккультизмом, понимают перерождение совсем по-детски; для них оно заключается в том, что некое небольших размеров существо, когда наступает время, сбрасывает с себя свое физическое одеяние, то есть тело, удаляется в мир иной, а затем спустя некоторое время облачается в другое и так далее… словно кукла, на которой меняют платья. Для этих людей весь процесс выглядит именно так: человеческое существо в череде перерождений меняет тела, как обычную материальную одежду. Среди них есть даже такие, кто с великой важностью, без тени шутки, описывают в книгах все свои прошлые жизни, начиная с того, как они были еще обезьянами! Это совершенное ребячество. Дело в том, что в девяносто девяти случаях из ста после смерти только одно психическое существо из всего того, что было некогда «человеком», продолжает свое бытие; все остальное разлагается, распадается на отдельные мелкие фрагменты, которые затем так или иначе рассеиваются, расходятся по разным мирам, так что, собственно, индивид в том виде, каким он был, перестает существовать. Но насколько часто психическое существо человека сознательно участвует в жизни его физического существа?.. Я не говорю сейчас о тех людях, которые посвятили себя йоге и потому в их жизни больше целенаправленности, осмысленности; я имею в виду обычных людей, которые отличаются определенным уровнем развития психического существа, то есть оно уже сформировалось у них до такой степени, что может время от времени оказывать влияние на их жизнь, управлять ею, однако даже в этом случае могут пройти целые годы без какого бы то ни было непосредственного и решающего воздействия психического на внешнюю жизнь человека. Тем не менее некоторые берут на себя смелость рассказывать о том, в какой стране они родились, как выглядели, кем были их отец и мать, какой у них был дом, какой была кровля ближайшего храма, что за лес был по соседству от них; они перескажут вам всю свою прошлую жизнь в мельчайших подробностях! Это, конечно же, откровенная глупость, так как память человека – к какой бы части его существа она ни относилась – не обладает способностью хранить подобные впечатления, они просто уходят в небытие. Единственное, что вы можете помнить о своих прошлых жизнях, – это то, что связано с теми особыми критическими, жизненно важными моментами и обстоятельствами вашей жизни, когда внезапно, или по внутреннему зову, или под давлением обстоятельств психическое вдруг становилось непосредственно главной, управляющей частью всего вашего существа, – тогда такие эпизоды с особой ясностью откладываются в памяти психического. Но более или менее развитая память психического означает, что вы помните некоторый ряд обстоятельств не более чем какого-то отдельного эпизода своей прошлой жизни, особенно запоминается внутреннее эмоциональное состояние, состояние наиболее активной на тот момент части сознания. Одновременно с этим в памяти откладываются и некоторые сопутствующие детали окружающей обстановки и внешних событий: это может быть и какое-то произнесенное слово, услышанная фраза, но самое важное – это состояние души в тот момент, именно оно запоминается наиболее глубоко. Такие моменты – это своеобразные вехи в жизни психического существа, оставляющие в нем глубокий след; именно благодаря им и происходит формирование психического. Вот что в состоянии помнить человек по достижении постоянного, ясного осознания своего психического существа. И таких воспоминаний может быть достаточно много, но отличительное их свойство состоит в том, что они похожи на вспышки молнии, прорезающие течение вашей жизни, так что вы не можете, например, говорить: «Я был тем-то и тем-то, делал то-то, носил такое-то имя, поступал так-то и так-то». Бывает, конечно, и так – хотя это достаточно редкое явление, – когда обстоятельства складываются настолько благоприятным образом, что позволяют запомнить время и место определенного события прошлой жизни, соответствующие ей национальность и возраст. Такое тоже бывает. По мере того, как в ходе естественного развития психическое принимает все большее и большее участие в жизни человека, количество его воспоминаний растет. Это позволяет восстановить в сознании общую картину предыдущей жизни, но отнюдь не во всех ее подробностях. Можно, например, сказать, что в определенные моменты «то-то было так-то и так-то» или «я был в таком-то состоянии», но все это относится именно к отдельным моментам, эпизодам, наиболее важным моментам жизни… Только в том случае, когда достигнуто полное отождествление, полное единение всего существа – каждой его части, каждого элемента, всей его деятельности – с психическим, когда оно становится стержнем всей жизни человека, когда достигается полная целостность существа, обращенность исключительно к Божественному, тогда по разложении тела все остальные составляющие существа сохраняются без изменений. Только человек с вполне развитым сознанием и окончательно сформировавшийся может помнить в точности все то, что происходило в его прежней жизни. Он даже может переходить из жизни в жизнь, полностью сохраняя сознательное состояние. Но много ли на земле существ, достигших такого уровня?.. Думаю, что нет. Замечу здесь, кстати, что такие личности довольно часто не испытывают ни малейшей склонности распространяться о своем духовном и жизненном опыте.

А еще есть люди, которые постоянно рассказывают другим об их прошлых жизнях, да еще во всех подробностях!

Да, я знаю. Мне приходилось слышать столько подобных историй, что, наверное, трудно даже придумать такую, которая была бы мне неизвестна. Такие «знатоки» придумывают одну историю за другой… Они внимательно поглядят на вас и скажут: «Вы были тем-то и тем-то в прошлой жизни, вы сделали то-то и то-то». Поверьте мне – все это неправда. Потому что я знаю, каким образом можно установить, где жил человек и кем он был в прежней жизни, – это совсем не то, что сочинять всякие басни на этот счет. Если вы обладаете высокоразвитой, тонкой восприимчивостью в мире психического, позволяющей устанавливать обстоятельства очередного воплощения какого-либо психического существа, то когда вы исследуете внутренние пласты существа определенного человека и проникаете достаточного глубоко, перед вами может возникнуть конкретная сцена, картина, какой-то образ, может всплыть какое-то отдельное слово; человеческому бытию свойственна особого рода преемственность, благодаря которой в его очередном воплощении сохраняются некоторые черты, присущие его прежним жизням, – определенные склонности, увлечения, привязанности. Но, как я уже говорила, все это относится только к «особым мгновениям, отдельным эпизодам человеческой жизни». Вы можете увидеть эти моменты, но рассказать человеку полностью о его прошлой жизни невозможно. У Шри Ауробиндо есть об этом очень забавное, смешное высказывание; он пишет об известном количестве Цезарей, определенном количестве воплощений великих личностей, Наполеонов, Шекспиров, всех тех, чьи имена сохранились в истории! Как же их много! Их просто тьма! От этих людей, претендующих на прошлое величие, вы можете постоянно слышать: «Когда я был тем-то и тем-то, я сделал то-то и то-то, потом я стал таким-то и таким-то и сделал то-то и то-то». Здесь невольно вспоминаются все эти спиритические сеансы, когда так называемые духи, в том числе и великих людей, говорят с вами. Есть люди, которые любят эту игру с «духами», занимаясь автоматическим письмом или, еще чаще, вступая с «духами» в общение. Среди духов же часто встречаются очень и очень разговорчивые и даже болтливые. Они появляются одновременно во многих местах, причем особенно часто это делает Наполеон – кстати, совершенно непонятно, почему именно Наполеон, – так вот, повсеместно является людям Наполеон и рассказывает невероятные истории о своей жизни, причем обычно крайне противоречивые и, возможно, рассказываемые в одно и то же время! Надо сказать, что «спириты» отличаются редкой воодушевленностью и с большой страстью отдаются этим своим занятиям. Но все это до крайности смешно и совершенно нереально.

На самом деле, все эти «духи» представляют собой мелкие витальные сущности, возникшие при разложении комплекса желаний, присущего бывшему индивиду, продолжающих существовать после его смерти в некоторой определенной форме, или комплекса свойственных индивиду образов – продуктов деятельности воображения, которые в отдельных нераспавшихся фрагментах пытаются снова проявиться в физическом мире, так или иначе найдя себе воплощение. Иногда эти мелкие сущности витального мира бывают настроены не слишком доброжелательно к людям: видя, что те забавляются подобными играми – автоматическим письмом или общением с «духами», они являются забавникам и, в свою очередь, устраивают из этого забаву уже для себя. А поскольку они находятся в сферах, где мысли людей читаются очень легко, они прекрасно могут рассказать вам то, что у вас на уме. Они отвечают вам на все ваши вопросы в точности так, как вы ожидали. Больше того, они дают ответ на ваш вопрос даже прежде, чем вы успели задать его! И в этих ответах они обстоятельны до мельчайших деталей, они сообщат вам, что в такое-то время с вами случилось то-то и то-то, что такой-то член вашей семьи… Они прекрасно осведомлены. Они в совершенстве владеют искусством чтения мыслей и потому очень убедительны в своих ответах. «Я не говорил, что я женат, что у меня три сына и четыре дочери, как же он узнал об этом?»… Очень просто – все это уже сидит у вас в голове.

Воспоминания психического носят совершенно особый характер, они обладают поразительной силой.

Но ничего общего со всеми этими фантастическими историями они не имеют… Это воспоминания совсем иного рода, и они относятся к тем незабываемым мгновениям жизни, когда вы находитесь в особо возвышенном состоянии духа, состоянии необычайной ясности, силы и напряженности, сосредоточенности, восприимчивости сознания, чаще всего это поворотные, решающие мгновения вашей жизни, когда полностью меняется весь ее ход и строй. Но никакой речи о том, какую одежду вы носили, с кем вели беседы, кто были ваши соседи, какого рода деятельностью вы занимались, никакой речи о всех подобных вещах быть не может.

Почему мы часто не можем вспомнить, что видели во сне?

Это происходит потому, что ваши сновидения всегда протекают при самых различных условиях и на самых разных планах сознания. Сновидение может быть связано с разными частями вашего существа и разными условиями какого-то определенного уровня бытия. Если между всеми частями существа у человека установлена сознательная, непосредственная и постоянная связь, тогда он помнит все свои сны. Однако обычно такая связь существует между очень немногими частями вашего существа.

Пусть, например, ваше сновидение протекает в тонком физическом мире, то есть мире, смежном с нашим обычным материальным миром. Обычно такие сновидения бывают у человека рано утром, где-то между четырьмя и пятью часами утра, в самой конечной фазе сна. Если при пробуждении вы не будете совершать резких движений, будете спокойны, неподвижны, внимательны и сосредоточенны, вы вспомните ход событий, картину своего сновидения, потому что между тонким физическим и материальным миром, благодаря вашему спокойствию, установилась определенная связь, – кстати, случаи, когда установить ее не удается, очень редки.

Вообще сновидения забываются из-за того, что во сне вы переходите из одного состояния сознания в другое. Как это получается? Когда вы засыпаете, погружаетесь в сон или – будем говорить так – погружается в сон ваше тело, предположим дальше, что в то же состояние погружается и витальная часть существа, а вот, например, ментальная остается активной. В этом случае для ментальной части вашего существа начинаются сновидения, у вас начинаются сновидения на ментальном плане, иначе говоря, деятельность этой части существа носит более или менее связный характер, живо работает воображение и вы видите всевозможные сны, в которых могут случаться самые разнообразные и необыкновенные происшествия… Спустя некоторое время активность вашего существа в ментальном пространстве стихает, и ум переходит в состояние сна без сновидений, «засыпает». Теперь, предположим, пробуждается «спавшее» до этого витальное существо, оно покидает тело и совершает самые разнообразные действия в витальном мире: перемещается, вступает в какие-то отношения с его обитателями (которые, порой, кончаются схваткой, борьбой, дракой), может быть, даже принимает пищу и так далее. Деятельность витального может быть самой разнообразной. По своей природе оно очень предприимчиво, всегда готово к рискованным поступкам. Оно постоянно ищет приключений. Если вы отличаетесь особой смелостью в витальном отношении, то во сне вы, может быть, будете освобождать каких-то узников, сражаться с врагами, совершать необыкновенные открытия. Вследствие этого все то, что происходило в ментальных сновидениях, сначала отодвигается в вашем сознании далеко на второй план, а затем стирается из памяти, забывается – естественно, вы не помните ментального сновидения, потому что оно перебивается другим, его место в сознании занимают события витального. Но если вы сумеете проснуться в нужный момент, вы вспомните содержание также и ментального сновидения. Есть люди, осуществившие это на опыте: научившись просыпаться ночью в нужное время, они могли восстанавливать в памяти содержание всех своих сновидений. Работая над подобным опытом, вы должны добиваться того, чтобы ваше пробуждение происходило в то же время естественным образом, без всяких резких движений.

Вернемся к нашему анализу возможного варианта сновидений. Итак, по истечении некоторого времени витальное существо, совершив хорошую прогулку в соответствующем измерении, в своем витальном пространстве, в свою очередь нуждается в отдыхе, так что, устав от всех своих похождений, в полной мере предается покою. Теперь может активизироваться другая часть существа. Предположим, например, что на прогулку отправляется тонкое физическое. Оно также перемещается некоторым образом в пространстве тонкого физического мира, совершает какие-то действия, например занимается осмотром разных помещений, комнат и… обнаруживает множество любопытных вещей. Вот этот предмет был на этом месте, а теперь он здесь, а этот был в той комнате, а сейчас он оказался в этой и так далее. Если вы проснетесь в этом месте сновидения, вы, конечно, сможете все это вспомнить. И вновь предыдущее явление повторяется – события этого сновидения, в свою очередь, отодвигают в сознании далеко на второй план все, что произошло в витальном. Витальное сновидение забывается и в памяти не восстанавливается. Так что, вообще говоря, обычно человек не может вспомнить целиком содержание всех своих сновидений. Однако если в момент пробуждения вы не будете спешить, если у вас нет срочной необходимости сразу же вставать и вы можете оставаться в постели, сколько потребуется, то тогда для того, чтобы приступить к воспоминанию сновидений, вам не нужно открывать глаза и шевелить головой тоже не следует, внутренне вы стремитесь стать своего рода зеркалом покоя и все свое внимание сосредоточить на нем. Тогда вы сможете уловить окончание сновидения, затем начинаете потихоньку, не позволяя себе ни малейшего движения, двигаться к его началу, извлекая из сознания ход сновидения в обратном порядке. Сначала в памяти всплывет его заключительная часть, затем предыдущая и так далее. Вы осторожно продвигаетесь к началу, и внезапно вся картина сновидения восстанавливается в памяти: «Та-ак, вот как все оно было!» Только ни в коем случае не выскакивайте сразу же из постели и не шевелитесь, вы должны прокрутить в памяти свой сон несколько раз, делайте это до тех пор, пока не уясните его во всех подробностях. Когда это сновидение восстановлено полностью, вы опять продолжаете лежать не двигаясь и пытаетесь проникнуть еще дальше в глубь себя, и вот вы обнаруживаете обрывок, концовку уже другого сновидения. Оно расположено глубже в сознании, чем первое, даже само его окончание видится смутно, но однако же вы можете и его уловить. Дальше вы опять сосредотачиваетесь на нем и, удерживая его перед внутренним взором, извлекаете из сознания остальное, затем вы увидите, как вдруг изменится ваше состояние, и – удивительная неожиданность – вы окажетесь уже в ином мире, в другом сновидении. Теперь вы действуете по той же самой, как и раньше, методе. Вы раз за разом выстраиваете перед собой ход событий второго сновидения, пока полностью не восстановите всю картину. Не забывайте, что все время нужно оставаться в полном покое. Вы продолжаете углубляться в себя все дальше и дальше, пока вдруг не натолкнетесь на какой-то смутный образ; впечатление, ощущение такое… это как едва ощутимый порыв ветерка, легкое дуновенье, и вы начинаете понемногу припоминать, добираться, докапываться: «Так, так, что-то вырисовывается…» Постепенно картина проясняется, и вы восстанавливаете третье сновидение еще из одного мира бытия. Потребуется много времени, много терпения, нужно учиться постоянно сохранять полный покой ума и тела, для того чтобы суметь припомнить и уяснить себе все, что произошло ночью, начиная с конца и кончая началом ваших сновидений.

Но даже и не прибегая к этой тренировке, требующей много времени и усилий, чтобы полностью вспомнить какой-либо оставивший у вас сильные впечатления сон – последний он или из середины всего потока сновидений, – при пробуждении нужно вести себя так, как я сказала: с особым вниманием следить за тем, чтобы голова на подушке лежала неподвижно, соблюдать полный покой и тогда сновидение само всплывет в сознании.

Обычно во сне люди переходят из одного состояния сознания в другое не плавно и постепенно, а скачком, получается как бы небольшой, но все же разрыв между отдельными состояниями, так что в целом не удается сохранять непрерывность нити сознания при переходах между разнообразными состояниями своего существа. Один небольшой разрыв между состояниями, своеобразная маленькая черная дыра, – и человек уже не помнит, что было в предыдущем состоянии. Нужно протянуть нить сознания через эту узкую пропасть. Чтобы построить такой мостик, нужно очень много времени, гораздо больше, чем построить мост в нашем обычном материальном мире. И очень немногие хотят и умеют это делать. Часто бывает так, что человек с очень богатой внутренней жизнью во сне вообще не подозревает об этом, а если и может что-то вспомнить из своих сновидений, то разве лишь те из них, что относятся по времени к последней перед пробуждением части сна, которые протекают в самой близкой к физическому миру сфере; обычно эти сновидения лишены смысла, так как в результате перевозбуждения, усталости ментального существа его деятельность на этом плане становится бессвязной.

Но ночи и сны так же отличаются друг от друга, как дни и дела наяву. Ведь вряд ли найдется в жизни пара совсем одинаковых дней, всякий день чем-то да отличается от любого другого. Как нет одинаковых дней, так нет и одинаковых ночей. Скажем, когда ты со своими друзьями внешне делаешь, казалось бы, одно и то же дело, каждым из вас оно воспринимается по-разному, отношение к нему у всех тоже разное. И каждый делает его по-своему.

Почему не существует хотя бы двух одинаковых снов?

Потому что в мире вообще нет даже хотя бы двух одинаковых вещей. Нет и никогда не будет во всей вселенной и двух одинаковых мгновений. Но человек все равно упрямо пытается установить какие-то непреложные правила! Нужно делать то-то и то-то и не делать того-то и того-то… Что ж, если эти люди настолько «серьезны» для подобных занятий, пусть забавляются этими играми, не будем тратить на них время.

Ты мог бы задать мне другой очень интересный вопрос: «Почему мне сейчас именно четырнадцать лет?» Умные люди ответят: «Потому что со дня твоего рождения прошло четырнадцать лет». Так ответят тебе люди, считающие себя очень умными. Но здесь есть еще кое-что, и об этом я расскажу тебе потом, когда мы останемся одни… Ну, а теперь, когда я вас хорошенько окунула, вам нужно учиться плавать!

Если ты познал истину и смысл всех вещей, означает ли это, что ты обрел Божественное?

Безусловно! Причем достаточно познать истину хотя бы какой-то крупицы нашего мира, и ты будешь знать целое; именно таков единственный способ обрести Божественное. Ибо нет во Вселенной такой вещи, которая не содержала бы в себе вечной истины, иначе она просто не могла бы существовать. Да и сама Вселенная не просуществовала бы и тысячной доли секунды, если бы не содержала в себе определенной истины.

Когда человек обретает связь с Божественным, какие с ним происходят изменения, к каким последствиям это приводит?

Здесь у каждого все происходит по-своему. Но давайте, чтобы полнее ответить на этот вопрос, прежде всего исходить из того определенного факта, что существует Вселенная, земля, по крайней мере, – вряд ли кто-то будет в этом сомневаться, не так ли?.. А задавались ли вы вопросом, почему существует земля? Нет?! Не нужно думать, что это такой уж неуместный здесь вопрос. Помните, я как-то рассказывала вам про одного человека, обладавшего большими оккультными знаниями? Он был по-своему очень умен и проницателен. Люди приходили к нему, чтобы узнать ответы на интересующие их трудные вопросы. Здесь для нас представляют интерес три широко распространенных вопроса.

Первый: почему существует Вселенная? Ответом было: что вам до этого?

Второй: почему все в мире устроено так, как оно есть? Ответом было: все устроено так, как оно есть, что вам до этого?

Третий: что делать, если мир – такой, какой он есть, – вам не нравится?

И этот последний вопрос – самый лучший, потому что он помогает вам перейти от отвлеченных рассуждений к делу. Тем, кого не устраивает существующий порядок в мире, я бы ответила так: есть только один способ решить этот вопрос – начинайте работать, чтобы изменить сложившееся положение вещей, найдите возможности, чтобы привести мир к иному состоянию, чтобы сделать его лучше. Все устроено так, как оно есть. Почему?.. Может быть, кто-то и будет утверждать, что сам сможет полностью узнать ответ, но это вызывает сомнение. В любом случае, положение дел именно таково. Самое же замечательное состоит в том, что если вы будете искренни, то получите ответ на вопрос, почему мир таков, каков он есть; как он стал таким и как он существует, то есть вы найдете первопричину, первоистоки существования мира и поймете, как он развивается. Потому что и то, и другое, и третье – это, в сущности, одно и то же. Существует то, что мы называем Истиной, которая является основой всех вещей, ибо если бы ее не было, не было бы ничего вообще. И как только вы находите Истину, вам становятся понятны причины происхождения и существования вещей, вы видите средства и способы изменения мира, начиная с истоков, основ его бытия, – вы понимаете, как он развивается, почему он таков, и видите возможности его преобразования. Если вы обрели единение с Божественным, вам по силам все без исключения, вы сможете решить любую задачу и, конечно, вы получаете знание и ответ на вопросы «как» и «почему» и понимание того, что нужно делать, чтобы что-то изменить.

Поэтому главная ваша задача одна: работать. Это так интересно! Что собой представляет каждый из вас, что есть человек? Некоторое небольшое, сравнительно с масштабами Вселенной, образование, состоящее из определенных субстанций. Необходимо погрузиться в глубины этого образования, чтобы найти его первооснову и принцип индивидуального, а значит, и всеобщего – существования. Нужно только погрузиться в себя. Не говорите: «Это выше моих сил, это слишком трудно для меня». Погружайтесь, уходите как можно глубже от малозначащих поверхностных слоев внешнего существа, чтобы обрести ключ, которым вы сможете открыть любую дверь.

13 мая 1953 г.

«Некоторые, сидя в медитации, входят в состояние, по их мнению, возвышенное и прекрасное».

    (Вопросы и ответы, 21 апреля 1929 г.)

Что это за состояние?

Каким бы оно ни было в действительности, сами они считают его особенным, необыкновенным состоянием. Эти люди очень высокого мнения о себе. Они считают себя выше всех остальных только потому, что могут некоторое время просидеть не двигаясь и, как им кажется, ни о чем не думая (то есть полностью остановив поток мыслей в уме). На самом деле, у них в голове крутится целый рой мыслей, они толкутся, мечутся, мелькают одна за другой, но эти люди даже не замечают этого. Это обстоятельство и вводит их в заблуждение, создает иллюзию собственной исключительности, – всего лишь потому, что какой-то, в сущности, небольшой, промежуток времени они могут оставаться в неподвижности, не разговаривая и «ни о чем не думая». Но, как у меня и написано, любое внешнее беспокойство, какое-нибудь невинное обращение вроде: «Извините, но к вам пришли и ждут вас» или: «Прошу прощения, сударыня, но у вас плачет ребенок» немедленно вызывает у них ярость и негодование: «Ну вот, теперь медитация нарушена! Испорчена безнадежно!» Я сама не раз была свидетельницей подобных случаев. Что же можно сказать о людях, настолько «серьезно» относящихся к своей медитации, что они впадают в гнев при малейшем беспокойстве извне? Естественно, их поведение не может служить признаком высокого духовного совершенства. Они готовы обрушить свой гнев на любого, кто помешает им, они негодуют на весь свет, из-за того что нарушено блаженство их медитации.

Разумеется, среди практикующих медитацию есть и такие, кто действительно умеет это делать. Один из наиболее эффективных способов, который используется опытными людьми, – это (в отличие от собственно концентрации на какой-либо отдельной мысли или идее) глубокое внутреннее созерцание при полном внутреннем безмолвии, состояние, которое позволяет им, по их убеждению, войти в единение с Божественным, – если это так, то это правильное, истинно высокое состояние. Другой метод – по-настоящему доступный лишь немногим – это как раз концентрация, вы сосредотачиваете все свое внимание на какой-либо идее с целью достичь тождества с ней и благодаря этому постичь ее содержание во всей его полноте – и это тоже верное состояние, если оно, конечно, достигнуто. Обычно же при медитации люди проводят большую часть времени в попытках достичь глубокого сосредоточения, но на самом деле приходят просто в некоторое полусонное, полудремотное и своего рода «глубокое» состояние, – но это состояние глубокого тамаса. В этом безжизненном, заторможенном состоянии, когда затухают мысли и чувства, тело застывает в неподвижной позе, они могут оставаться в ней часами, – потому что нет ничего более стойкого и неизменного, чем косность и тамас! Все это, все, о чем я вам здесь рассказываю, мне известно непосредственно из опыта людей, занимавшихся медитацией ради духовного роста. Самое интересное здесь то, что эти люди каждый раз после своей «медитации» искренне испытывают чувство уверенности, будто совершили нечто значительное, важное для своего развития. На самом деле, это была просто крайняя степень отупения, полностью бессознательное состояние. Тех, кто умеет медитировать по-настоящему, очень мало. Кроме того, здесь нужно учитывать еще и следующее обстоятельство. Человек, подчинивший себя строгой самодисциплине и потративший многие годы усилий, добившийся такой глубины медитации, которая позволяет ему входить в сознательное общение с Божественным Присутствием, не может не измениться за время всей этой работы, меняется его характер, меняется его образ жизни, и, что очень важно, у каждого это происходит по-своему. Случается, например, резкое раздвоение личности, когда, с одной стороны, с помощью медитации человек способен входить в непосредственную связь с Божественным и познает радость, высшее счастье от единения с Ним, а с другой – после медитации, возвращаясь к повседневной жизни, становится самым обычным человеком, его поведение ничем не отличается от поведения всех людей, а иногда оно даже намного хуже. Это действительно так, я просто знаю таких людей; если они не занимаются медитацией, это самые заурядные люди, которые в жизни делают все то, что человеку, решившему совершенствовать себя, как раз делать не следует: тратят время на сплетни о других, заняты только собственными делами и собственной персоной, словом, во всем поступают как последние эгоисты, стремясь в жизни только к достижению личного блага; о других они вообще не думают, никогда никому не помогут и вообще никаких высоких устремлений у них нет. И вместе с тем в медитации они достигают связи с Божественным. Именно такие жизненные примеры приводят людей – людей, познавших до какой степени трудно переделать всю эту жалкую внешнюю природу, доставшуюся нам вместе с телом, как трудно преодолеть себя, изменить свое поведение, – к убеждению, которое можно выразить примерно следующим образом: «Этого нельзя изменить, потому что невозможно, не стоит и пытаться; приходя в мир, мы обретаем это тело, созданное из праха, пусть же оно и возвращается в прах, а вы готовьтесь к уходу из земного мира, оставьте его таким, каков он есть; единственное, что нужно делать, – бежать отсюда как можно быстрее, так что если все оставят этот мир, его больше и не будет, а значит, не останется и страданий, уродства, насилия».

Что ж, это логично. Но если вы возразите им: «Не кажется ли вам, что ваше предложение покинуть мир, предоставив остальным самим выбираться из океана его тягот, слишком эгоистично?», они ответят: «А пусть остальные поступают так же, как и я. Если бы все сделали то же, что и я, оставили бы этот мир, он перестал бы существовать, а с этим исчезла бы вся его боль и убожество». А вот здесь уже логика подводит их, ибо они говорят так, словно что-то может зависеть от их воли – воли существ, которые не имеют ни малейшего отношения к созиданию мира! Но тем не менее берутся полностью упразднить его! Только хотя бы как-то участвуя в сотворении мира и зная, как он устроен, они могут попытаться разрушить его (хотя далеко не всегда легко можно разрушить то, что уже создано), но ведь совсем не они создали его! и они вовсе не знают, как он устроен! однако у них достает самонадеянности полагать, что они способны устроить конец света, они думают, что это произойдет, если они уйдут из него, как им кажется, навсегда… Но я думаю, что это невозможно. Уйти все равно не удастся – даже при всем желании и старании, несмотря ни на какие усилия. Однако это уже предмет особого разговора. Во всяком случае, исходя из своего опыта (а у меня продолжительный – почти пятьдесят три года – и обширный опыт общения с людьми, так или иначе практикующими йогу, наблюдений за их внутренней работой по самосовершенствованию; я много где побывала и много чего повидала на свете), так вот, основываясь на своем опыте, я не думаю, что, занимаясь медитацией, можно переделать себя. Больше того, я убеждена в противном.

Если вы, занимаясь каким-то делом – неважно каким, это может быть все что угодно, любое занятие, любая работа, – стремитесь постоянно помнить о Божественном, предоставлять Ему как приношение все, что вы делаете, всем своим существом отдаваться Его Воле, чтобы Она изменила вас во всем: в поступках, мыслях и чувствах, во всех проявлениях жизни, чтобы вместо эгоизма, мелочности, глупости и невежества они исполнились бы света и благородства – вот тогда вы, на самом деле, сможете двигаться вперед в своем развитии. И не только вы сами – таким образом вы реально поможете всеобщему движению к совершенству, к преобразованию мира. С другой стороны, мне неизвестно, чтобы те, кто удалялся от деятельной жизни, сидя в медитации и предаваясь созерцанию пустоты (потому что в большей или в меньшей степени это всегда созерцание пустоты), достигали сколько-нибудь значительного успеха в своем развитии. Зато я знала людей, которые, даже и не думая ни о какой йоге, а просто вдохновившись идеей преображения земного мира, возможностью нисхождения сюда Божественного, выполняли свою небольшую часть общей работы со всем пылом и жаром сердца, отдавая себя ей полностью, без остатка, даже не помышляя о личном спасении; такие люди на моих глазах совершали действительно гигантские шаги в своем развитии, достигали поразительно быстрого роста. Среди них порой встречались на редкость удивительные, замечательные личности. В своей жизни я не раз встречала тех, кого называют саньясинами, я знакома с жизнью монахов самого разного толка, я видела тех, кто считает себя настоящими йогами, йогами по призванию; так вот, если говорить о преобразовании земного мира, о его совершенствовании или, другими словами, о наших попытках изменить существующее положение вещей в мире, сделать его действительно инструментом Божественной Воли и Божественного Сознания, то, с этой точки зрения, я не променяла бы и одного из преданных Божественному Делу работников на дюжину «аскетов», проповедующих удаление от всего мирского. Изменить мир одним лишь бегством из него невозможно. Это можно сделать лишь работая в нем, работая со смирением и скромностью, но и с пламенем преданности в груди.

Но тогда получается, что медитация вообще не нужна?

Нет, это не так. Дело в том, что по мере необходимости медитация у вас будет получаться сама собой. Среди самых обыкновенных занятий что-то вдруг заставит вас застыть, замереть на месте, забыть обо всем и сосредоточиться на какой-то одной мысли или приведет вас в какое-то особое внутреннее состояние. Если это произойдет, не сопротивляйтесь, потому что благодаря этому вы как раз и делаете нужный шаг в развитии, получаете очередную, необходимую вам порцию знания. Вы увидите, что за эти краткие мгновения вам будет что-то дано, вы осознаете что-то новое, а потом вы вернетесь к своему делу, но уже другим, достигшим большего совершенства и сохранившим при этом скромность и простоту человеком. В этом отношении безнадежней всего люди, которые считают себя исключительными натурами только на том основании, что в отведенный час они проводят положенное время сидя в медитации. Для них это крайне опасно, потому что гордость собой, самодовольство возрастают в них до такой степени, что перед ними закрывается всякая возможность к дальнейшему движению вперед…

О необходимости смирения говорят постоянно, но очень часто без достаточного понимания того, что оно в действительности собой представляет. Его неправильно понимают, неправильно воспитывают в себе, неправильно применяют в жизни. Будьте смиренны, если ваше смирение истинно, и не позволяйте себе попасться в сети ложного смирения, ибо оно ничего вам не даст. Вот если вы сможете вырвать из себя с корнем тот сорняк, который называется тщеславием, то это будет означать, что кое-чего в этом отношении вы все-таки добились. Но если бы вы знали, как это трудно! Нет такого доброго дела, которое вы бы сделали, нет такой хорошей мысли, которая пришла бы вам в голову, нет такого хорошего поступка, который бы вы совершили, нет такого шага на пути к совершенствованию, который бы вы осуществили, так чтобы при этом вас бы не распирало внутри (совсем незаметно для вас) от гордости за себя. Чтобы разделаться с тщеславием, нужно нанести по нему очень серьезный удар. Но даже если вам это удалось, обломки все равно останутся! Они станут семенами, которые снова дадут ростки. Нужно всю жизнь, никогда об этом не забывая, работать над тем, чтобы уничтожить эту сорную траву, которая прорастает снова и снова, притом так незаметно, что когда вы уже начинаете думать, будто покончили с ней навсегда и, завершив какое-либо дело и ощущая себя смиреннейшим человеком, говорите себе: «Нет, это сделал не я, я чувствую в себе Божественное, которое совершило все это, без Него я – ничто», вы – если понаблюдаете за собой – сможете обнаружить, что в следующее же мгновение вы будете ужасно довольны собой – просто от самой этой мысли, просто за то, как «правильно и хорошо» вы думаете!