Кинжал, рассекающий время

– Да… Если честно, то я и сам не до конца понял, как это произошло. Просто неудачный случай, ничего страшно, не беспокойся, – Максим говорил первое, что пришло ему в голову, пытаясь скрыть враньё за улыбкой. Ноги он мог спрятать под одеждой, а вот руки было видно даже в пиджаке, ведь кисти тоже частично пострадали.

– А-а… Вот значит, как… – Фёдор отвечал задумчиво, кажется, он понял, что его пытаются обмануть. – Слушай, тебе же сегодня надо на работу? Как ты в таком состоянии будешь работать? Да и вообще, зачем на пары то пришёл?

– С работы получилось отпроситься, за меня сегодня выйдет какой-то новенький. А вот занятия лучше сейчас не пропускать, скоро ведь экзамены, а ты сам знаешь, какие у нас «замечательные» профессора: чуть что не так – начнут заваливать.

– Хм, ты прав… Но смотри осторожно, хорошо? Не перенапрягайся.

– Да, конечно.

– Слушай, может прогуляемся, когда тебе ста…

– Ребята, заходим! Лекция уже начинается! – историк прервал Фёдора на полуслове.

– Чёрт! Ладно, пошли, – недовольно сказал Фёдор, направившись в кабинет.

– Да уж, радует, что хотя бы места не придётся искать, потому что почти никто не пришёл, – после этой фразы они посмеялись, ведь, кроме них пришло всего три человека.

Ничего интересного за весь день не произошло, друзья просто сидели, слушали и что-то записывали весь день. После занятий Максим сразу пошёл домой: большая нагрузка и необходимость отдыха довольно сильно ощущались. К счастью, он смог отпроситься на завтра, чтобы немного прийти в себя.

Придя домой, Максим кинул свой рюкзак в угол и упал на диван. Минут тридцать он просто лежал, уставившись в потолок, физически и эмоционально отдыхая после тяжелейшего дня. «Наверное, надо хотя бы немного поесть», – подумал Максим и, как только у него появилось немного энергии, отправился на кухню и заварил себе чай, перед этим сделав несколько бутербродов с колбасой и сыром.

Как только первый кусочек пищи попал в его желудок, кто-то позвонил на мобильный. Максим не знал, чей это номер, отвечать не было ни малейшего желания, но игнорировать тоже не вариант, вдруг это что-то важное.

– Ало? – с некой опаской ответил на звонок Максим.

– Здравствуйте, это реанимация городской больницы. Вы Максим, верно? – после этих слов он чуть не выронил телефон. Наконец-то Максим дождался хоть каких-то вестей о состоянии Элизабет. Его руки дрожали, к горлу подступил ком, но всё же он смог собраться и ответить хоть что-то.

– Д-да… Это я, – его голос дрожал.

– Вы родственник Элизабет? У девушки нет с собой документов. Вы вообще знаете её?

– Нет… Я просто её друг. Если честно, мне ничего неизвестно про семью Элизабет, – немного собравшись, Максим пытался придумывать хоть какие-то логичные ответы. Он не мог сказать, что это воплощение какого-то магического артефакта, о существовании которого известно только ему и, возможно ещё паре человек во всём мире, его бы просто отправили в психиатрическую больницу.

– Ясно… Тогда о её самочувствие сообщать вам, да?

– Да, спасибо большое, – с облегчением сказал Максим, думая, что разговор подошёл к концу.

– Хорошо. Сейчас она в сознании, проснулась буквально три минуты назад. У бедняжки многочисленные переломы и повреждение лёгкого. Будем честны, её состояние далеко от хорошего, не факт, что она скоро встанет на ноги и никаких последствий не будет. Где же вы так сильно покалечились? Помнится, мне говорили, что у вас тоже были ранения, хоть и менее тяжкие, – обеспокоенным голосом спрашивала женщина, заставляя разум Максима быстро придумывать адекватные ответы.

– Если честно, не очень хочется вспоминать… – это была чистая правда, гниющая рана после такого ужаса осталась в сердце Максима надолго.

– Хотя бы в двух словах, чтобы мы могли понимать всю картину происходящего. Кто знает, может быть, это вы на неё напали и так покалечили, а ваши раны – это попытки девушки спастись, – от этих слов дыхание Максима начало прерываться, глаза наполнились яростью и горечью, ему хотелось одновременно и рыдать, и кричать в ответ на эти ужасные обвинения. На душе стало тяжело, он еле сдерживался, чтобы не кинуть свой телефон в стену, да так сильно, чтобы тот больше не зазвонил. Спустя несколько секунд, Максим всё же смог прийти в себя и трезво оценить ситуацию.

– Я бы никогда такого не сделал! Это бесчеловечно! Не говорите, такие вещи, пожалуйста… – Максим пытался говорить максимально спокойно, было слышно, что он с трудом сдерживается, чтобы не закричать. – На нас напали. Я… Я-я… Я не смог её защитить… – его голос дрожал, женщина заметила, что он говорит через силу, словно сейчас разрыдается.

– Простите, пожалуйста… Неужели кто-то способен на такую жестокость… Нужно сообщить в полицию! Вы помните, как выглядели те люди?

– Нет… Все воспоминания как в тумане, простите…

– Ладно, поняла. В общем, как только что-то поменяется и будет известно, я вам сообщу.

– Да, конечно. Спасибо вам большое.

После разговора с работницей реанимации Максиму стало ещё хуже, чем раньше. Состояние Элизабет не сильно улучшилось, а ущерб и количество травм просто колоссальны. Он сильно переживал, ведь считал, что всему виной – его слабость. Моральное состояние Максима и так было нестабильным в последнее время, а сейчас вообще все силы окончательно покинули его. Собрав последние остатки энергии, он еле доковылял до постели и, словно мертвец, упал на неё, сразу погрузившись в сон.

Вся оставшаяся неделя, вплоть до выходных, прошла совершенно неинтересно. Конечности болели уже не так сильно, Максим даже смог выйти на работу, но всё равно, раны приносили жуткий дискомфорт. Новых вестей о состоянии Элизабет не было, отчего его переживания усиливались с каждым днём.

Утро субботы было обыденным: Максим очнулся, умылся, позавтракал и пошёл в университет. По дороге он зашёл в магазин и купил банку энергетика, так как ужасно хотелось спать. Из-за того, что до сих пор ничего нового про состояние Элизабет он не услышал, его эмоциональное состояние не давало ему нормально засыпать.

Сегодня после занятий нужно было сходить в больницу, чтобы, наконец-то, снять швы. У Максима ещё с детства был подсознательный страх всяческих врачей и прививок, поэтому его настроение в этот день было хуже некуда.

Дойдя до университета, он встретил Фёдора, и они вместе отправились в аудиторию. Радовало, что один из профессоров заболел, из-за чего сегодня занятия закончатся на пару раньше, и Максим сможет немного прогуляться со своим другом.

– Поскорее бы уже учебный год кончился, я уста-а-а-а-л… – по пути в аудиторию протянул Фёдор.

– Да, согласен. Ещё и эти чёртовы швы… – устало отвечал Максим.

– Выглядишь так, будто совсем не спишь последние пару дней.

– В точку, – Максим вздохнул.

– Смотри не убей свой организм так окончательно, – обеспокоенно сказал Фёдор. – Кстати, швы ведь сегодня снимут?

– Ага. Сразу после занятий нужно было идти. Как же хорошо, что сегодня отменили последнюю пару и будет немного свободного времени.

– Ох-ох-ох. Да уж.

– Сможем, наконец-то прогуляться, – он улыбнулся.

– Конечно, сходим. Как обычно, пойдём на набережную?

– Я думаю, что… Хм… Ну да, почему бы и нет. Днём там тоже красиво.

– Согласен, хорошее место, – они уже дошли до аудитории и заняли места, достали тетради, ручки, и приготовились конспектировать скучную лекцию по психологии.

После занятий Максим с Фёдором быстро положили всё в рюкзак и вышли из университета. Как и планировалось, они пошли на набережную, обсуждая по пути самые разные вещи: от политики до предстоящих экзаменов. Им было очень весело, ведь из-за состояния Максима, Фёдор не мог с ним погулять и поговорить о всяком.

Дойдя до набережной, друзья прошли пару кругов, купили себе попить и решили немного посидеть, посмотреть на воду. Вдруг, Фёдор резко схватился за шею и немного опустил голову. Максим сразу заметил, что его другу было больно.

– Что случилось? Всё хорошо? – обеспокоенно спросил он.

– Наверное, старость не радость, хе-хе, – стараясь улыбаться, отвечал Фёдор, но боль становилась всё сильнее. – Кажись, защемило…

– Может, тебе лучше пойти домой, полежать?

– Да нет, всё будет хорошо, да и тем более мы так редко можем поговорить спокойно.

– Ладно. Но, если что, сразу иди домой, хорошо? Мне всё равно уже скоро нужно будет уходить.