Как я стал Вторым. Заключение

Беседы в темной комнате. 21:20

– Ты заметно состарился, друг мой. 

– Работа такая. Попробуй тут сохранить молодость.

Свет мониторов позволял рассмотреть седину на висках одного из собеседников. 

– Все в «Терре» построено таким образом, чтобы убить все зачатки бунта, как у заключенных, так и у солдат. 

– И что, прямо таки никто не говорит ни слова против? 

– Есть один парень, кажется его зовут Тридцать Третий…

Глава 2. Шутник

Адаму удалось уснуть только под утро. Не успев отключиться, он резко вскочил на ноги от пронзительного сигнала. Сигнал означал только одно – пора «работать во благо честного общества». После сигнала наступил краткий момент абсолютной эфирной тишины. Колено Адама ныло страшной болью. Он не мог думать ни о чем, кроме боли. Он постарался закатить штанину, но боль одолевала его, поэтому он просто прощупывал пальцами рук непонятный металлический каркас у себя на колене, это был некий аналог фиксирующей повязки. Он чувствовал, как каркас впивается ему под кожу. И ужаснулся от осознания сего факта. Затем он попробовал согнуть ногу, но попытка оказалась тщетной. Уж слишком много ярости вложил охранник в это увечье. Затем последовала попытка встать. Колено разрождалось все новыми и новыми приступами адской боли. С первой попытки не удалось, и Адам грохнулся со страшным шумом на пол. Крики и стоны сопровождали всю эту картину. Еще попытка, и Адам уже стоял на ногах, он, словно маленький ребенок, учился ходить, нога практически не сгибалась в колене, поэтому походка Адама напоминала неуклюжий танец старика на последнем «празднике жизни» в доме престарелых. Адам шаг за шагом подходил к небольшому зеркалу над умывальником.

– Это не может быть правдой, – он щупал ошейник на своей шее. Ошейник окружали страшные кровавые разводы, следы свежих гематом. – Он вживлен просто в меня, – продолжал ели слышно рассуждать Адам.

Скрежет сигнала отвлек Адама от столь интересного занятия.

– Приготовиться к выходу. Напоминаем, что, если Вы не пройдете процедуру ентерификации, ошейник выдаст смертельный разряд и Вы будете ликвидированы за попытку бегства.

В углу комнаты снова загорелся уже знакомый красный свет. – Подойдите к верификатору и ожидайте следующих указаний. Адам послушно выполнил все требования. – Приготовиться к процедуре. Не двигаться. – Луч ощупывал ошейник, и красный свет из стены сменился зеленым.

– Приготовиться к выходу из камер, – со звуком тормозящего поезда дверь начала исчезать в потолке и в камеру пробиралось все большее количество естественного солнечного света. Адам сделал первый шаг из камеры. Практически синхронно с ним это сделали десятки людей по правую и по левую сторону от него. Адам был единственным, кто разглядывал все происходящее, все же остальные, воткнув взгляд в пол, молча и обездвижено ждали следующих приказов. Этот короткий миг затишья нарушил голос из динамиков

– Заключенный Семьдесят Семь-К, срочно покиньте камеру! – все стали смотреть в сторону камеры Семьдесят Седьмого.

– Да-да, иду, простите! – робкий голос последовал из камеры. Он единственный, кто нарушал идеальную симметрию строя, в котором стояли другие заключенные.

– Заключенный Семьдесят Семь-К, срочно покиньте камеру!

– Я уже! Уже выхожу… – из камеры показалась голова седоватого мужчины, Адам узнал его —это тот самый человек, с которым вчера они летели в самолете. Растерянный и не понимающий, что вообще происходит, он робко вбежал в строй и только закончил поправлять смятую сном одежду, как все освещение резко поменяло цвет на красный – загремела сирена!

«Где он успел так здорово повысить свое количество лжи?» – подумал Первый

– Попытка побега! Попытка побега! Немедленная ликвидация! – в глазах того человека было только непонимание. Не успело пройти и секунды, как коридоры уже кишели людьми с оружием и нервозным криками, свист напряжения уже заполнил огромное многоэтажное помещение. Электрика в тот момент добивала не успевшего понять всю суть новых тюремных будней человека. Как только он издал последний вздох, свет тут же снова стал прежним.

– Ликвидация прошла успешно.

Волна ужаса охватила Адама.

– Напоминаем, что если вы не пройдете процедуру ентерификации, ошейник выдаст смертельный разряд и вы будете ликвидированы за попытку бегства. – вежливо напомнил искусственный женский голос.

«Но он ведь даже не пытался бежать…» – пронеслось в голове Первого.

Пока охранники уносили остатки еще недавно живого Семьдесят Седьмого, колонна заключенных начала движение, безмолвно и беспрекословно. Они словно и не заметили того, что произошло. Словно видели такое каждый день и это их совсем не удивляло. Адам поплелся за ними. Охранники постоянно измывались над узниками, гнали их, как стая бешеных псов. Смеялись. Благо, не было видно их звериных лиц, они были скрыты масками.

Следующим местом временной дислокации была столовая. Но в ней не было ни поваров, ни официантов. Только длинные металлические угловатые трубы, выстроенные в ряды. И стоящие впритык с ними скамейки.

– Занять свои места, – скомандовал голос. Охранники тем временем рассыпались по периметру.

Все уселись за пустые столы. Никто не издавал ни звука. – Приготовиться к приему живительных веществ. Напоминаем, на прием пищи у вас есть семь минут и две минуты на прием жидкости.

«Прямо как в детском саду» – подумал Адам и незаметно улыбнулся.

– Что то случилось, Первый? – из ниоткуда возник охранник.– Ты увидел что-то смешное?

– Нет-нет. Просто… Все хорошо… Простите, – промямлил Адам.

– То-то же, – удовлетворенно подытожил охранник и удалился.

В столе, перед каждым сидящим, прямо из тверди металла, появилась прямоугольная емкость с какой-то массой, напоминавшей пшеничную кашу, только гораздо более жидкую. Емкость была накрыта прозрачной крышкой, и вместе они составляли некое подобие барокамеры для хранения химикатов. От откровенно сильного желания и потребности Адама в еде не осталось и следа.

Вдруг на крышке стали появляться буквы и слова: «Витамины – ABDCE, количество килокалорий – 2500, дневная норма калорий – 2500.» После этого крышка открылась и в посудину на длинном телескопическом шарнире из потолка опустился намордник. Он был похож на кислородную маску в самолете и соединялся с миской с помощью трубки.

Все заключенные прильнули к этой маске и стали жадно тянуть жижу из посудины. Адам сидел завороженный и не мог даже заставить себя хотя бы посмотреть в сторону того, что некоторые заключенные уже доедали, если этот процесс конечно можно назвать приемом пищи.

Адам увидел, как на него уставился один из охранников и стал медленно направляться в его сторону. Тут он понял, что пора приняться за еду, иначе, вместо пищи, он получит несколько увесистых ударов дубиной. Адам брезгливо прислонил маску рукой ко рту и сделал первый глоток питательной массы, после чего искривился, и чуть было не вернул все «съеденное» обратно. Громкий кашель обратил на себя внимание большей половины заключенных, они удивленно смотрели на Первого, не понимая, что он вообще делает. Увидев это, Адам все же принялся за еду. На вкус это питательное дерьмо было абсолютно безвкусным, то есть совсем безвкусным, в нем изредка чувствовались крупинки чего-то похожего на сырую овсянку. Не без труда Адам все же осилил свою порцию. И впрямь, после этого появилось гораздо больше сил, но не наступало то самое чувство, которое мы привыкли ощущать, когда только что поели.

– Прием жидкости – две минуты, – уже практически родной голос подсказывал очевидности.

Посудина с кашей удалилась вниз, и вместо нее из стола выехал цилиндрический прозрачный потомок стакана, к нему так же прилагалась «соломинка».

– До конца завтрака осталось десять секунд.

Многие заключенные к тому моменту уже сидели ровно, кто-то смачно отрыгивал, за что немедленно получал по шее от охранников. Противный звук сирены, и серая толпа уже вновь выстроилась в колонну, охраняемую бешеными псами. Она продвигалась между длинными рядами столов, которые, к слову, стали издавать гудение и неспешно уходить в пол. Таким образом, помещение полностью опустело. Толпа продвигалась по такому же серому коридору.

– Живее, кому сказано! – слышалось из конца колонны.

– Внимание! Вы выходите на открытое пространство, – зазвучал громкоговоритель перед огромными воротами. – Попытка бегства, выход более чем на полметра из колонны, громкие звуки, будут расценены как опасные, и охранники будут вправе открывать огонь на поражение, без предупреждения.

– Вам ясно, крысы? – завопил один из охранников. – На поражение, без предупреждения! Не моргнув даже глазом! Забыла добавить… – многие охранники отозвались смехом на этот специфический военный юморок.

Ворота, уходя в стороны, медленно растворялись в стене. На заключенных попали первые лучи солнца. Многие практически слепли при таком ярком свете, ведь они провели уже сутки во тьме и искусственном освещении. Первый соскучился за светом, ему не хватало этого единственного, но такого важного для человека явления – солнца, ведь без солнца умирают растения, погибают целые виды животных, как же человеку без света?

Перед заключенными развернулось огромное поле, усеянное ангарами и мастерскими. Оно было переплетено узорами дорог и дорожек, из некоторых ангаров торчали большие толстые трубы, густыми клубами из них валил густой едкий черный дым. Солнце было высоко вверху, а это означало, что тяжелый день еще впереди. На встречу колонне Первого шли другие, менее численные колоны, они работали всю ночь. Лица их были измазаны пылью и потеками пота. В глазах не было жизни, в них читался только вопрос: «Когда все это закончится?».

Псы снова начали гнать колонну вперед, солнце нещадно палило всех, кто находился под ним.

– Перед выходом обязательно подойдите к ентерификаторам и отметьтесь.

– Подошли все вон к той стене и зарегистрировались на работу.

Все послушно потянулись к ряду стоящих впереди странных аппаратов. С виду они напоминали телефонную будку. Их хватало не на всех, поэтому некоторые становились в очередь. Тут же рядом с ними возникали псы и начинали измываться над заключенными. Адам оказался одним из таких, так как его колено от затяжного путешествия по длинным коридорам, от вечных спусков, и постоянных пинков охранников уже попросту отказывалось работать. Адам с трудом, прихрамывая, подошел к кабинке и плотно оперся на нее. К нему подошло несколько охранников и он смог рассмотреть на их форме надпись «Гиены».

– Чего вылупился? Плохо услышал команду? – противным хриплым голоском язвил один из нежданных гостей.