Правда зеркала

И Вихтих проглотил это оскорбление. Я дам ему знать, прежде чем атакую и убью. Я хочу, чтобы он был готов. Я хочу, чтобы он знал, что грядет и почему.

Он поиграет со старым козлом, несколько раз обезоружит. Бедект поймет, насколько основательно Вихтих во всем его превосходит. И только затем, когда эта жирная скотина будет хрипеть в пыли, Вихтих убьет его.

Когда служанка вернулась с пивом, слезы у Вихтиха давно высохли. Холодная ярость переполняла его. Но он не собирался ее выказывать. Одним из первых уроков, которые он усвоил в детстве, было знание, что чувства – это слабость. Он помнил, как в детстве родители передавали его один другому каждые несколько месяцев, после того как им надоедало с ним возиться. Он помнил, какую сильную боль это причиняло каждый раз. Он помнил тот день, когда понял, что он для каждого из них лишь средство – причинить боль и наказать другого. И он овладел правилами этой игры и превзошел их обоих, настраивал их друг против друга, манипулируя их чувствами, используя их для своей выгоды. В конечном итоге, когда он продал любимую лошадь своего отца – чистокровного жеребца, – чтобы купить себе потрепанную лютню, тот даже не стал возмущаться. Лишь печаль появилась на его лице, словно он наконец понял, насколько оглушительный крах он потерпел как отец.

Много лет спустя, когда у него родился собственный сын, Вихтих поклялся никогда не повторять ошибок отца. Он станет гораздо лучшим родителем. Как только сможет вернуться к нему и его матери – с богатством и славой. Может быть, ему все же удастся заставить Моргена дать обещанный титул Геборене. Вот это будет достаточно впечатляюще.

– А ты не видела ли здесь недавно мужчину одного, – обратился Вихтих к служанке. – Ты бы его обязательно запомнила. Здоровый такой, весь в шрамах. Отсутствуют полтора уха и два пальца. Колени все время трещат, и он таскает с собой большой топор.

Глаза девушки расширились, она кивнула:

– Это он убил твою подругу?

Вихтих сморгнул. Он уже забыл половину того, что только что наплел ей. И тут до него дошло, какой изящный выход из ситуации она предлагает. Просто идеальный.

– Да, – сказал он. – Это он убил ее. Я должен его найти. Он должен заплатить за свои преступления.

– Он был здесь вчера, – ответила она. – Сидел прямо тут, – она кивнула на Вихтиха, – на этом же самом стуле.

Она прикусила верхнюю губу, и та порозовела.

– Много пил. Он был здесь с женщиной.

С женщиной? Со Штелен? Неужели Бедект забрал с собой Штелен, а Вихтиха бросил?

– Чудовищно некрасивой?

– Нет. Как раз наоборот.

Тогда точно не со Штелен.

– Он говорил, куда отправится? – спросил он без особой надежды.

Она покачала головой:

– Но он спросил, в каких мы сейчас отношениях с Готлосом.

Готлос. Бедект решил вернуться туда, где все началось? Зачем?

– Тогда мне придется отправиться туда за ним, – произнес Вихтих, выпрямляясь в кресле и принимая свою лучшую героическую позу. Он услышал, как она вздохнула.

– Он выглядел опасным, – сказала она. – Пугающим.

– Он такой и есть. Но меня это не беспокоит. Ибо я… – Вихтих сделал паузу для драматического эффекта. – Я – величайший фехтовальщик в мире.

– Ты не Курц Эрфюрхтиг, – возразила она.

– Кто?

– Курц Эрфюрхтиг. Он – величайший фехтовальщик в мире.

– Что за чушь.

– Да, это он. Все это знают.

– Никогда о нем не слышал, – сказал Вихтих.

Она пожала плечами. На лице ее было извиняющееся выражение, и это окончательно его вывело из себя.

– Я – Вихтих Люгнер, – сказал он. – Ты должна была обо мне слышать.

Девушка наморщила маленький носик.

– Может быть. Но это было давно. Ты не можешь быть им. Сейчас он должен быть уже стариком, далеко за тридцать. В любом случае, я слышала, что он умер в Найдрихе лет десять назад.

– Ну, я и умер, – фыркнул Вихтих. – Но вернулся.

Ее глаза расширились:

– Вернулся из…

– Из мира мертвых, – согласился Вихтих, пытаясь на ходу сообразить, как же ему согласовать это с остальной частью дерьмовой сказки, которую он уже сочинил для нее. Он потерял нить повествования практически в тот момент, когда открыл рот.

«Факты ничего не значат», – напомнил он себе.

Тем более, что с самого начала он никаких твердых фактов не упоминал. Он давно заметил, что правда хорошую историю отнюдь не украшает. Служанка же, казалось, пока не заметила никаких несоответствий.

– У меня здесь есть незаконченные дела, – добавил он, потому что звучало похоже на то, что сказал бы человек, вернувшийся из мертвых.

Вихтих прикончил кружку и поднялся. Он чуть пошатнулся. Сколько же он выпил? Он не мог вспомнить.

– Этот фехтовальщик?

– Курц?

– Конечно. Где он?

– Обычно он сидит в «Фелерхафте Тюрм». Это здесь, рядом, – ответила она.

Человек, претендующий на звание величайшего фехтовальщика в мире, прямо здесь, в Зельбстхасе? Воистину, боги улыбнулись Вихтиху. Ну, возможно, не все. Вихтих ухмыльнулся девушке:

– Как тебя зовут, любовь моя?

– Меня…

Он жестом перебил ее:

– Где находится «Фелерхафте Тюрм»? – спросил он.