Межвремье

– И чьей же? Интересно, чья же душа равноценна силе сердца моего королевства. – Король откинулся на стул, закинув руку за его спинку.

Ариан подошел к нему ближе и прошептал:

– Как думаешь, по какому принципу я выбирал в команду людей?

Он держал паузу, пока довольное выражение и насмешка не исчезли с лица Эремора окончательно.

– Ты готов принести в жертву одного из своих друзей?

– Отдал бы двоих сразу: первый абсолютно ни к чему. Так, для галочки. А вот второй… – Ариан говорил все тише и тише. – Он очень ценен. Такие, как он, рождаются лишь один раз больше чем в тысячу лет. За всю историю мироздания подобных ему было всего… три человека, и одна из них – моя бывшая жена.

Эремор едва не упал со стула от потрясения.

– Кто этот человек? Кто из них? – спросил он дрожащим голосом.

– Ты заинтересовался! Не скажу, пока не примешь решение. Получишь этого человека, когда ответом на мое предложение будет «согласен». Хорошенько подумай. Сердце твоего королевства не будет держаться вечно. Его поддерживает любовь среди людей, но с каждым годом ее все меньше, как меньше в людях мудрости, храбрости и радости. Рано или поздно все королевства падут. Я это чувствую. Сердце держится столько, сколько длится жизнь старшего наследника до определенного момента, а душа моего человека продержится больше тысячи лет. Это твой шанс, Эремор. Не проходи мимо него. Я все же представитель мира, в котором вы живете, и чувствую его гибель. Свою гибель к тому же… Если я получу признание времен, то окрепну. Это тоже поможет избежать краха.

Ариан подсел к нему, смиренно опустив взгляд.

– Я умираю, Эремор. На поиски Альмента дали два года, но мне самому осталось жить меньше года. Я бессмертен условно, в отличие от других времен. Это мое проклятие. А признание может сделать меня полностью бессмертным снова. Долго вы продержитесь, если я умру?

И Ариан вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Отчего-то в горле встал ком. В зале его ждали люди, которые считали его другом. Те, кого он сам не считал своими друзьями.

Король Эремор сидел за столом, поникнув головой. Он вдруг задумался:

«А что, если угроза королевствам грозит не из-за того, что Ариан бессмертен условно, а из-за того, что он сам не обладает ни храбростью, ни мудростью, ни радостью. Что, если все это потому, что он не умеет любить?».

Глава 14

В королевство радости друзья ехали молча. Даже Кален не выдал ни одного колкого словечка – его мысли были заняты принцем и его чувствами. Чтобы не попадаться ему на глаза, он сел на переднее сиденье.

Красоты королевства радости уже не радовали глаз, и дело было не только в том, что ребята вдоволь на них насмотрелись. Они задумались, зачем собрались, если их никто не слушает. После позора на том памятном вечере, слава об их никчемности разлетелась по всем королевствам, и вот теперь после первого же промаха в королевстве любви дух решимости улетучился.

Единственным человеком, кто еще не до конца растерял пыл, была Иона. Она разглядывала своего прадеда и считывала любое изменение выражения его лица.

Кален всегда прислушивался к велению сердца. Проблема заключалась в том, что оно далеко не всегда советовало, как правильно поступить.

Ему хотелось оберегать Санни. Он не мог понять, является ли это желание признаком дружеской симпатии или же привязанности, сравнимой с той, какую он испытывал к беспомощным животным. Санни был выше, старше, умнее, во всем лучше, мог постоять за себя. Лишь изредка он позволял себе секундную слабость.

– Ждите меня здесь, – заявил Ариан, выходя из машины.

– Что? – Кален выглянул в окно и открыл дверцу. – Зачем мы тогда приехали? Кстати, о чем ты говорил с королем?

– Уж кто-кто, а ты точно должен остаться, – произнес Ариан грозно. – Я не хочу новых проблем.

Калену нечего было ответить. Он почувствовал над собой теплое дыхание и поднял голову. Тревис навис над ним, положив руки на спинку кресла.

– Что?

– Ничего, просто ты сам не свой.

– Удивлен, что я не нахамил, Марти Сью?

Тревис недовольно поджал губы.

«Неисправимый грубиян».

Ларалайн томно вздохнула.

– У кого-нибудь есть книга? – спросила она, оглядываясь.

– Я не брал свою сумку. – Тревис пожал плечами. – Так бы сам почитал.

– Я тоже не брала, – отозвалась Иона.

Санни молчал, сгорбившись так, что ему уже, наверное, ломило шею. Кален не вынес его подозрительного молчания:

– Ты еще злишься?

– Нет.

– Да ладно!

Рука Ларалайн дернулась, чтобы влепить Калену подзатыльник. Иона нахмурилась, но промолчала.

– Кален, прекращай. Ты перебарщиваешь, – вмешался Станли.

– Мне все это надоело. Ариан возит нас, а решает вопросы сам. Зачем мы ему нужны? И хватит приставать ко мне по любому поводу. Я чувствую себя лишним. Нашли козла отпущения.

Иона взмахнула руками, словно сдаваясь, и покачала головой.

– Ладно, Кален. Я с самого начала пыталась с тобой подружиться, закрывала на все глаза – и я уже говорила тебе об этом, помнишь? – но это предел. Ты не думаешь, прежде чем говорить. Ты вообще не думаешь. Ты просто говоришь все подряд, не задумываясь о чувствах других. Не будь таким эгоистом. Ты далек от нас, потому что все время сам нас отталкиваешь. Если это твой метод привлечения внимания, то у него только отрицательный эффект. Пойми это уже и начни вести себя нормально. В конце концов, ты в особой опасности, в отличие от нас. По сути, мы стараемся ради тебя. Не думай, что мы тебя не принимаем, но ты сам себе портишь жизнь. Мы пойдем тебе навстречу, но и ты иди навстречу нам.

Иона перевела дыхание и откинулась на спинку кресла.

Кален выслушал внимательно. Этот крик души уничтожил его оправдания. Он не стал устраивать истерику, спорить или отнекиваться. Он открыл дверцу машины, вышел под палящее солнце и, засунув руки в карманы, двинулся вглубь двора.

Зметив это, Иона вздрогнула. Тревис вышел из машины следом.

* * *

– Прошу прощения за неожиданный визит, – извинялся Ариан перед принцессой королевства радости – шестнадцатилетней Юнис Сондер.

Ротанговое платье без рукавов, висевшее на ней как балахон, придавало ей детскую невинность и оттеняло ее девичью бледность; светло-желтые волнистые волосы лежали на узких плечах, большие пурпурные глаза тепло смотрели на повелителя межвремья.

Она неспешно подошла к трону, находившемуся рядом с троном отца – короля Торена Сондера, троном королевы Саандер и младшего принца – девятилетнего Юдина.

Преодолев три ступеньки, она заняла свое место.