#MeToo. Расследование, уничтожившее Харви Вайнштейна

Это был сам Трамп.

Меган едва успела сказать слово, как он начал на нее нападать. Джессика Лидс и Рейчел Крукс все врут! Он с ними не знаком. Раз они заявляют, что он к ним приставал, то почему они тогда не обратились в полицию?

Меган объяснила: женщины и не утверждали, что с ним знакомы, их встречи произошли случайно. Потом она напомнила ему про обвинения, высказанные бывшей «Мисс Юта» и его бывшей деловой партнершей по организации конкурсов красоты.

Трамп явно взбесился и молниеносно сменил тактику. «Нью-Йорк таймс» сфабриковала свидетельства. Если статья выйдет, он подаст в суд!

Меган не отступала, ей важно было, чтобы он говорил, отвечал на ее вопросы. А как насчет видео с «Доступа в Голливуд»? Совершал ли он когда-либо поступки, о которых, бравируя, рассказывал?

– Ничего подобного я не делал! – он повысил голос. – Не делал! На видео обычная, ничего не значащая болтовня!

И сразу пошел в атаку уже на Меган.

– Вы омерзительны! – орал он. – Вы просто отвратительное существо![25] (#litres_trial_promo)

Наконец он отключился, и Меган вздохнула с облегчением. Да, разговор вышел неприятный, но, по крайней мере, она предоставила кандидату в президенты возможность ответить на обвинения. Можно двигаться дальше: готовить статью к печати, сопроводив ее комментариями Трампа.

Несколько минут спустя во Флориде на предвыборном мероприятии Трамп поднялся на трибуну[26] (#litres_trial_promo). Весь свой гнев и энергию он направил на то, чтобы настроить электорат против журналистов.

– Коррумпированные медиа ополчились против вас, против всего американского народа, – вещал он. – Они распространяют мерзкую клевету, и это отвратительно, ужасно, а главное, несправедливо! Но мы разрушим прогнившую систему!

До дня выборов оставалось меньше месяца. Парламентский спикер от Республиканской партии объявил, что от видео из «Доступа в Голливуд» его тошнит. Сенатор Джон Маккейн отозвал свое заявление о поддержке Трампа. Губернатор Майк Пенс, кандидат в вице-президенты, сказал, что молится за семью Дональда Трампа. Некоторые республиканцы высказывали мнение, что Трампу следует выйти из президентской гонки[27] (#litres_trial_promo).

С обвинениями против кандидата в президенты выступили и другие женщины. Одна столкнулась с ним в ночном клубе. Другая была участницей шоу The Apprentice. Третья – журналистка, которой к Валентинову дню поручили написать статью о первой годовщине свадьбы Трампа с третьей женой Меланией. Некоторые истории в точности повторяли то, что Меган уже записала: набросился, хватал за разные части тела, прижимал к стене, прижимался бедрами или гениталиями. То есть в поведении Трампа четко прослеживался определенный сценарий, который сложно было игнорировать.

Журналисты не имели возможности проверить и подтвердить все жалобы. Один из шокирующих исков[28] (#litres_trial_promo), поданный двадцать лет назад, обвинял Трампа в изнасиловании тринадцатилетней девочки на вечеринке, устроенной известным финансистом Джеффри Эпштейном. Позже Эпштейн находился под следствием по подозрению в организации предоставления влиятельным мужчинам сексуальных услуг несовершеннолетними, и в итоге его осудили за приставания к проститутке. Но предполагаемая жертва Трампа никогда не была идентифицирована, журналисты не имели возможности встретиться с ней и поговорить даже конфиденциально. Ее имя значилось как Джейн Доу[8 - Джейн Доу, в мужском роде Джон Доу – условное имя в американской судебной системе и криминалистике для неопознанных тел или анонимных истцов, которые не хотели афишировать свои данные. В настоящее время часто используется в англоязычных СМИ для обозначения анонимного или малозначимого персонажа.]. Существование этой женщины не подтверждено, ее историю невозможно проверить, нет никаких доказательств. Меган отказалась расследовать этот эпизод и коллегам советовала не ввязываться в сомнительную историю.

Периодически внимание привлекали и другие жалобы, которые на поверку оказывались пустышкой. Например, на одной телевизионной пресс-конференции некая дама со слезами в голосе живописала инцидент, во время которого Трамп случайно задел ее грудь, пока она ожидала машину, а затем начал с ней флиртовать[29] (#litres_trial_promo).

Тем не менее к тщательно и досконально проверенным свидетельствам Крукс и Лидс добавились несколько новых достоверных историй. И тогда от гневных опровержений Трамп перешел к яростным нападкам. Эти женщины насквозь лживы. Они просто хотят прославиться за его счет. Они работают на Хиллари Клинтон. Это настолько отвратительно, что даже недостойно его внимания. Он их всех засудит.

Сторонники Трампа прислушались к его доводам и снова развернули боевые действия. Ведущий программы «Фокс бизнес» Лу Доббс поделился с миллионной армией своих подписчиков в Твиттере ссылкой на заметку[30] (#litres_trial_promo) консервативного новостного сайта, где были опубликованы телефон и адрес Джессики Лидс. И сдобрил это ложным заявлением, что Джессика работала в Фонде Клинтонов.

Лидс дама не из пугливых, но вот Рейчел Крукс болезненно переживала происходящее. Боялась выходить на улицу: лужайку перед ее домом в Огайо оккупировали репортеры. В интернет она тоже не могла выйти из-за нанятых Трампом троллей, обрушивающих на нее оскорбительные послания: «Ты мерзкая тварь. Тебя подкупили. Хоть бы тебя кто-нибудь пристрелил, таким не место в этой стране». Кто-то неизвестный, представившись «другом семьи», написал в Фейсбуке, что Крукс все врет о Трампе. Этот пост стал настоящим хитом: он выскакивал сразу, стоило только набрать имя Крукс в любом поисковике. Еще один человек, мужчина, чье имя Рейчел никогда не слышала, обвинил ее в том, что она обворовывала «свою компанию», хотя в этой компании она никогда не работала.

Каждое такое нападение больно било по самой Меган. Она убедила обеих женщин выступить с публичными обвинениями, объяснила им, что это их гражданский долг – поделиться жизненно важной информацией о кандидате в президенты. Именно она выставила на всеобщее обозрение детали их личной жизни, и теперь об этом знает вся страна. Женщины оказались под ударом. Рейчел Крукс позвонила и дрожащим голосом спросила, что будет делать «Таймс», если Трамп и правда подаст на нее в суд. Ответ звучал неутешительно: тысячи людей упоминаются в газете каждую неделю, и «Таймс» не может нести за них юридическую ответственность.

На Меган тоже сыпались оскорбления и угрозы. Сторонники Трампа осаждали ее телефон и компьютер. Ей даже пришлось обратиться в службу безопасности издания – после того как она получила несколько анонимных писем от человека, который угрожал изнасиловать ее, убить и бросить тело в реку Гудзон. Она была тогда беременна, и с каждым днем это становилось заметнее. Оголтелые незнакомцы бомбардировали ее гадкими твитами о будущем ребенке, а иногда и откровенными угрозами.

Трамп же постоянно обещал подать в суд. Его адвокат прислал Бакету письмо (которое затем команда Трампа обнародовала) с требованием не публиковать истории Лидс и Крукс. «В противном случае, – писал адвокат, – мой клиент вынужден будет применить любые доступные средства для своей защиты»[31] (#litres_trial_promo).

Дэвид Маккроу, президент и помощник генерального юрисконсульта «Нью-Йорк таймс», любимец отдела новостей – невозмутимый, всегда встающий на защиту журналистов, – ответил не менее жестко:

«Отозвав эти свидетельства, мы окажем плохую услугу не только своим читателям, но и демократии в целом»[32] (#litres_trial_promo).

Маккроу в буквальном смысле подначивал Трампа подать на издание в суд. «Если он считает, что у граждан Америки нет права услышать слова этих женщин и что законы нашей страны способны заставить тех, кто его критикует, молчать или понести наказание, мы будем только рады встретиться с ним в зале суда лицом к лицу».

Это был мощный акт защиты не только журналистики, но и прав женщин, осмелившихся выступать против влиятельных мужчин. «Таймс» опубликовала письмо Маккроу на своем сайте, и оно немедленно распространилось по всему интернету.

Но Меган, сидя в отделе новостей, всерьез опасалась, что Трамп подаст иски против нее, Барбаро и самой газеты. Маккроу подозревал, что так и случится, если Трамп не победит на выборах. В суде он, безусловно, проиграет изданию, но процесс наверняка будет долгим и очень тяжелым. На этот случай Меган начала готовить документы: свои заметки, электронную переписку, даже эсэмэски.

Спустя три с половиной недели, 7 ноября, Меган полетела в Иллинойс – наблюдать за тем, что, как ожидали многие, станет избранием первой женщины-президента США. Событие значимое, и редакторы попросили Меган сделать репортаж с избирательных участков в пригороде Чикаго, Парк-Ридж, на малой родине Хиллари Клинтон.

Меган не поддерживала Клинтон на выборах, как, впрочем, и любого другого кандидата. Это не в правилах журналистов. Несколько недель назад она написала статью, вызвавшую ярость у сторонников кандидата от Демократической партии. В этой статье Меган рассказала, какую роль Хиллари сыграла в войне с женщинами, обвинявшими ее мужа Билла в развязном поведении (и не только в нем). Сторонники Хиллари утверждали, что ее роль была совсем незначительной, но Меган выяснила, что миссис Клинтон даже наняла частного детектива, дабы тот нарыл побольше компромата на этих женщин.

Беседуя с избирателями, Меган видела, что на их выбор влияет множество факторов помимо обвинения Трампа в сексуальных домогательствах. Но все-таки она ожидала, что статья о нем встревожит их и заставит задуматься. За несколько недель до выборов множество женщин под хэштегом #WhyWomenDontReport начали писать в сети о своем собственном негативном опыте с другими мужчинами. Среди них была и Роуз Макгоуэн: в Твиттере она рассказывала о том, как ее домогался глава киностудии.

Но после нескольких интервью на избирательных участках Меган стало ясно, что белых женщин, живущих в пригороде, мало интересуют обвинения в адрес Трампа, как и его собственные слова на видео, обнародованном «Вашингтон пост». В тот вечер Меган даже не стала включать телевизор: она поняла, что Трамп победит.

В апреле, уже после выборов, Меган и Джоди – каждая по отдельности – с растущим интересом наблюдали за событиями, которые в итоге привели к началу журналистского расследования дела Вайнштейна. Билл О’Рейли, телеведущий крайне правых взглядов, на пике своей популярности и власти потерял работу в «Фокс ньюз нетворк». Причина – статья в «Таймс», рассказавшая, как он и его компания скрывали обвинения в харассменте. Журналисты Эмили Стил и Майкл Шмидт работали над сбором материала восемь месяцев и доказали, что O’Рейли удалось договориться как минимум с пятью женщинами, обвинявшими его в оскорблениях, непристойных замечаниях и некорректном поведении[33] (#litres_trial_promo). O’Рейли и «Фокс ньюз» заплатили этим женщинам порядка 13 миллионов долларов – огромные деньги, которыми один из самых ярых критиков феминизма прикрыл свои грязные делишки.

В статье фигурировала история лишь одной женщины, только она решилась обнародовать свои обвинения – Венди Уолш, бывшая гостья программы. Заманчивое предложение стать помощницей О’Рейли мигом улетучилось, как только она отклонила приглашение ведущего посетить его гостиничный номер. Большинство других женщин не могли говорить, потому что уже работали у O’Рейли или на телеканале. Они получили крупные суммы денег в обмен на обещание никогда не рассказывать о том, что произошло.

Но Стил и Шмидт уяснили для себя одну очень важную вещь: такие крупные сделки и транзакции невозможно сохранить в тайне. Соглашения о неразглашении требуют переговоров, участия множества юристов и, наконец, перевода денег. И обо всем этом непременно узнают коллеги, агенты, родственники и друзья. Таким образом, многочисленные выплаты превращаются в юридический и финансовый след, приводящий в итоге к раскрытию противоправных действий O’Рейли. Договоры о неразглашении не смогли предотвратить обнародование этой истории, наоборот, именно они рассказали ее, эту эпопею сокрытия преступлений.

Так появилась новая схема журналистской работы по расследованию харассмента.

После выхода статьи в считаные дни такие крупные рекламодатели, как Mercedes-Benz и Allstate[9 - Крупнейшая в Америке страховая компания.], разорвали контракты с шоу O’Рейли[34] (#litres_trial_promo). И, что еще важнее, другие женщины, даже работающие в «Фокс», начали высказывать жалобы на поведение телезвезды[35] (#litres_trial_promo). 19 апреля, меньше чем через три недели после публикации материала «Таймс», телеведущего уволили. Он и Роджер Эйлс, республиканец, влиятельный бизнесмен и создатель телеканала, потеряли работу, но не из-за заявлений о дурном обращении с женщинами – об этом в «Фокс» знали многие, – а из-за публичного разоблачения[36] (#litres_trial_promo). То, что такое разоблачение произошло во второй раз (первым был Трамп), добавило значимости событию: это напоминало переворот в отношении к власти.

Редакторы «Таймс» мгновенно осознали важность момента. Казалось, женщины сыты всем этим по горло. Как и после обнародования разглагольствований Трампа на тему «хватания женщин за попу», они начали высказывать возмущение действиями O’Рейли. Очень непросто убедить женщину рассказать на публику о собственном подобном опыте, но сейчас перед журналистами открывалась редкая возможность получить откровенные интервью.

Прецедент с O’Рейли создал новую схему действий. Мало кто способен сделать шаг вперед в одиночку. Но, если существует возможность вскрыть нарыв и явить миру повторяющиеся сценарии противоправного поведения, значит, нужно найти способ рассказывать больше подобных историй. Редакторы собрали группу журналистов и поручили им исследовать тему харассмента в других областях. Например, в мире высоких технологий, в Кремниевой долине, на этой утопической территории, где предположительно действуют новые правила, которые тем не менее не распространяются на отношение к женщинам. Ситуацию в научных кругах тоже стоило расследовать, учитывая власть профессуры над аспирантами, желающими строить профессиональную карьеру. Журналисты планировали изучить и положение низкооплачиваемых работниц, которые редко привлекают к себе внимание, находятся под постоянным экономическим прессингом и обращаются за помощью куда реже более успешных женщин.

Через несколько дней после увольнения O’Рейли Ребекка Корбетт попросила Джоди поискать ответы на два вопроса. Первый: возможно, и другие влиятельные мужчины в Америке скрывают противоправные поступки в отношении женщин, оплачивая их молчание? Джоди сделала несколько звонков, чтобы посоветоваться, и Шонна Томас, активистка феминистского движения, предложила ей обратить внимание на Голливуд, будущую книгу Роуз Макгоуэн и на продюсера Харви Вайнштейна[37] (#litres_trial_promo). Но Корбетт дала Джоди и другое задание: выйти за рамки изучения отдельных правонарушителей и постараться увидеть систему в целом – систему, из-за которой харассмент остается такой живучей и неразрешимой проблемой. Насколько распространены договоры о неразглашении, всплывающие практически в каждой истории абьюзинга? И как сильным мира сего удается выходить сухими из воды?

Когда позвонила Джоди, Меган все еще не знала, чем будет заниматься по возвращении из декретного отпуска. Они поговорили о том, что побудило таких женщин, как Джессика Лидс или Рейчел Крукс, заговорить публично, обсудили статью про O’Рейли и сошлись на том, что «Таймс» теперь точно знает, как работать с такими сложными и деликатными проектами. Вместе они обдумали, с каких слов стоит начинать разговор с незнакомой жертвой харассмента. Меган предложила несколько вариантов, среди которых был тот, к которому она прибегала, когда работала с жертвами изнасилования в Чикаго: «Я не могу исправить то, что случилось с вами в прошлом, но, основываясь на вашем опыте, мы вместе сможем защитить других».

Эта фраза попала в точку. Никакого нытья, никаких несбыточных обещаний – просто веская причина решиться на сложный, болезненный разговор. Именно это Джоди хотела донести до Роуз Макгоуэн в своем первом письме: послушайте, мы не играем в игры, мы стоим за дело.

Помочь другим – главная причина рассказать свою правду, лучшая причина для откровенного разговора с журналистом. Она сразу же дает четкий ответ на жалобные отнекивания вроде «я не хочу привлекать к себе внимания» или «я не готова опять испытывать стресс».

После этого телефонного разговора теперь уже пришел черед Джоди задавать Корбетт вопрос: как скоро Меган выйдет из декретного отпуска?

Глава вторая

Тайны Голливуда

Совет Меган оказался ценным. Но в июне 2017 года, когда журналистское расследование поступков Вайнштейна продолжилось, остро встал вопрос: как же добраться до кинозвезд, как поговорить с ними хотя бы по телефону? Эти женщины в силу статуса тщательно охраняют свою территорию, круг их общения очень узок. Чтобы связаться со звездой, по правилам следует позвонить ее пресс-агенту. Но этот вариант даже не рассматривался, равно как и звонки менеджерам: эти люди получают зарплату именно за «охрану границ территории» и обычно весьма лояльно относятся к влиятельным персонам типа Вайнштейна. Кроме того, говорить предстояло на сугубо личные темы, и делиться такой информацией с посредниками некорректно. Единственный выход – связываться с актрисами напрямую. Но Джоди не знала лично ни одну из них, в мире Голливуда у нее не было ни связей, ни проверенных источников информации.

Она просмотрела фотографии с красной дорожки недавнего Каннского фестиваля[38] (#litres_trial_promo). Как обычно, мужчин совсем мало. Вот перед камерами позируют Николь Кидман, Джессика Честейн, Сальма Хайек, Шарлиз Терон и Марион Котийяр; вот Ума Турман в сияющей золотой юбке на торжественном мероприятии с аукционом в пользу американского Фонда борьбы со СПИДом – это благотворительное мероприятие ежегодно проводит Харви Вайнштейн собственной персоной. Возможно, кто-то из этих женщин – тоже жертва преследований продюсера? Возможно, кто-то из них знает, как он поступал с их коллегами по цеху? Кинозвезды выглядели безупречно, безмятежно и, увы, абсолютно недосягаемо.

Джоди взялась разыскивать личные адреса и номера телефонов актрис, снимавшихся в фильмах Вайнштейна. Особенно ее интересовала Эшли Джадд. В 2015 году эта актриса рассказала журналу Variety, что подвергалась сексуальным домогательствам некоего продюсера[39] (#litres_trial_promo) – может быть, именно Вайнштейна?

Поиски прямых контактов порой сами превращались в целое расследование со звонками родственникам, упомянутым в общедоступных телефонных справочниках, с попытками найти общих знакомых, которые могли бы представить Джоди кинозвездам. Ей удалось связаться с несколькими актрисами по телефону, но разговоры в большинстве своем получились короткие и малопродуктивные. Одна хорошо осведомленная приятельница посоветовала позвонить Жюдит Годреш, французской кинозвезде: когда-то в частной беседе та упоминала, что Вайнштейн пытался к ней приставать, к тому же Жюдит по своей природе очень откровенна. Джоди написала Годреш электронное письмо, но оно осталось без ответа. Только со второй попытки удалось получить короткое ответное сообщение. «Мне очень жаль, но мой адвокат рекомендовал мне не участвовать в этом деле»[40] (#litres_trial_promo), – писала Годреш. Отказ, но, с другой стороны, зацепка: не участвовать в каком деле?

Общение с бывшими сотрудниками Вайнштейна дало чуть больше результатов. Конечно, добраться до них было легче – через LinkedIn, по рабочим или домашним телефонам. Их ответы звучали противоречиво. Многие явно не удивились звонку журналистки, но тем не менее говорить наотрез отказались. Другие, напротив, стремились помочь хоть чем-то: рассказывали старые, но еще не забытые слухи, советовали, к кому из кинозвезд легче пробиться.

Некоторые из бывших сотрудников читали Джоди целые лекции. Мол, сексуальная жизнь Харви Вайнштейна – его личное дело. «Кастинг на диване», своего рода бартерные отношения между актрисой и продюсером или режиссером, такая практика существует столько же лет, сколько и сам Голливуд. Это, возможно, неприятная, но неотъемлемая часть кинобизнеса. (В подтверждение их слов в Лос-Анджелесе, возле знаменитого Китайского кинотеатра, где часто проходят премьеры, стрит-арт-художники выставили композицию «Диванный кастинг», изображающую Вайнштейна в халате на кушетке и с «Оскаром» у причинного места в руке.) Несколько человек, рассказывая об отношениях Вайнштейна с актрисами, произнесли одну и ту же фразу: «Ее способности он наверняка проверял на диванчике». С Джоди эти люди разговаривали как с наивной идеалисткой. Пикантные подробности сексуальной жизни Вайнштейна – в киноиндустрии секрет Полишинеля, говорили они. Джоди никогда не соберет материал для статьи, а если и соберет и статья выйдет, никто не обратит на нее особого внимания.