#MeToo. Расследование, уничтожившее Харви Вайнштейна

#MeToo. Расследование, уничтожившее Харви Вайнштейна
Джоди Кантор

Меган Тухи

Breaking News. События, о которых говорят все
В 2017 году в «Нью-Йорк таймс» вышла статья о продюсере Харви Вайнштейне, в которой освещались систематические случаи выплат денег жертвам его сексуальных домогательств. Статья произвела эффект разорвавшейся бомбы – десятки голливудских актрис и других сотрудниц киностудии «Мирамакс» начали говорить открыто о случаях харассмента. Расследование положило начало движению #MeToo: Америка, а за ней и весь мир, осознала, что харассмент – глобальная проблема, пронизывающая все сферы общества, а Вайнштейн, который еще вчера был самым влиятельным человеком Голливуда, был приговорен к двадцати трем годам тюремного заключения.

Журналистки Джоди Кантор и Меган Тухи, написавшие сенсационную статью, рассказывают, как проходило их расследование. Как выявлялись случаи домогательств, положившие конец карьере многих женщин; как тяжело было уговорить голливудских актрис поделиться своей историей; как Вайнштейн саботировал их работу, нанимая юристов и шпионов. Почти детективная, эта книга мгновенно стала образцом безупречного журналистского расследования и изменила ход современной истории.

Джоди Кантор, Меган Тухи

#MeToo. Расследование, уничтожившее Харви Вайнштейна

Нашим дочерям —

    Мире, Талии и Виолетт

Предисловие

Мы приступили к работе над статьей о Харви Вайнштейне для «Нью-Йорк таймс» в 2017 году. К этому времени женщины в мире добились такой власти, какой не обладали, пожалуй, никогда. «Чисто мужских» профессий (офицер полиции, солдат, пилот), можно сказать, почти не осталось. Женщины управляли государствами – Германией, Соединенным Королевством – и крупными компаниями, такими как «Дженерал моторс», PepsiCo. За один год женщина тридцати с небольшим лет могла заработать больше денег, чем все ее предки по женской линии вместе взятые за всю их жизнь.

И тем не менее очень часто женщины безнаказанно подвергались сексуальным домогательствам. Научным сотрудницам и официанткам, черлидерам и менеджерам, работницам фабрик и заводов приходилось улыбаться в ответ на пошлые шутки или грязные предложения – чтобы получить чаевые, зарплату, повышение. Сексуальные домогательства – или иначе харассмент – запрещены законом, но в некоторых профессиональных кругах их принимают как данность. Женщин, которые позволяли себе жаловаться или обнародовать подобные случаи, часто увольняли или унижали разными способами. Жертв сексуальных преследований скрывали, изолировали друг от друга. И многие в обществе считали, что лучший выход для таких женщин – взять деньги в качестве платы за молчание.

Те же, кто совершал противоправные действия, нередко с успехом продвигались в карьере, даже к вершинам власти. К ним привыкли относиться, как к самому обычному явлению, иногда даже восхищаясь этакими бравыми «плохими парнями». Так или иначе, плохие парни редко получали по заслугам. Меган в свое время написала несколько статей о женщинах, которые обвиняли Дональда Трампа в сексуальных домогательствах, но в 2016 году ей пришлось освещать его триумф на президентских выборах.

Наша статья о Харви Вайнштейне и его противоправных действиях сексуального характера вышла 5 октября 2017 года, и нас самих ошеломил произведенный ею эффект. Ощущение было, будто прорвало плотину. Миллионы женщин во всем мире начали рассказывать собственные истории, описывать собственный похожий опыт. Множеству мужчин внезапно пришлось держать ответ за свои неприятные поступки. Ситуация беспрецедентная: журналистика вдохновила мир изменить устоявшуюся парадигму. Конечно, наша статья стала лишь одним из двигателей этой глобальной перемены, зревшей долгие годы благодаря усилиям первопроходцев-феминисток и ученых-юристов, благодаря профессору права Аните Хилл и Таране Бёрк, активистке, основавшей движение #MeToo; благодаря многим другим, в том числе и нашим коллегам.

Наш материал, добытый тяжкими трудами, действительно помог сломать стену молчания. Но мы не переставали задаваться вопросом: почему же именно эта статья произвела такой сокрушительный эффект? Как заметил один из редакторов, Харви Вайнштейн сейчас уже даже не глобальная знаменитость. Почему в мире, где так много косности и стереотипов, произошел переворот общественного мнения, по силе сравнимый с землетрясением?

Для того чтобы дать ответ на этот вопрос, мы и взялись писать эту книгу. То, что случилось – этот радикальный переворот в мировоззрении, – нельзя назвать неизбежным или даже предсказуемым. На этих страницах мы рассказываем о сложных, рискованных решениях, которые принимались нашими первыми отважными респондентами, не побоявшимися нарушить заговор молчания вокруг Вайнштейна. Мы пишем о том, что подвигло их на такую отважную откровенность. Лора Мэдден, бывшая ассистентка продюсера, а позже мать и домохозяйка из Уэльса, общалась с нами, переживая тяжелый развод и готовясь к восстановительной операции после рака груди. Эшли Джадд рискнула своей карьерой – мало кому известно о том периоде ее жизни, когда она оставила Голливуд и углубилась в изучение вопроса равенства полов. Зельда Перкинс, продюсер из Лондона, пошла на откровенный разговор с нами, хотя ее связывал подписанный двадцать лет назад с Вайнштейном договор о неразглашении, то есть женщину вполне могли обвинить в нарушении договоренностей и потребовать судебной или финансовой компенсации. Ключевую роль, о которой прежде нигде не говорилось, в нашем расследовании сыграл человек, работавший на Вайнштейна долгие годы: его все сильнее тревожило, что он видел и знает, и в итоге именно он помог окончательно разоблачить своего босса. Мы пишем и о тех женщинах, кто рискнул заговорить, и о тех, кто предпочел молчать. И одновременно мы разбираем все тонкие нюансы: как, когда и почему они заговорили или промолчали.

Кроме того, это рассказ о самой сути журналистского расследования, его доподлинная история – от первых дней, когда мы знали совсем мало и почти все отказывались с нами говорить. Мы буквально выуживали тайную информацию, документировали ее, прикладывали все усилия, чтобы открыть истину о могущественном человеке, который тем временем вел с нами скрытую войну и делал все возможное, чтобы помешать нашей работе. Впервые в этой книге мы в деталях описываем наше столкновение с продюсером лицом к лицу – его последний бой – в редакции «Нью-Йорк таймс» прямо перед выходом статьи. В тот день Вайнштейн осознал, что его все-таки загнали в угол.

Наш материал о Вайнштейне вышел в то время, когда многих журналистов обвиняли в создании фальшивых сенсаций и само понятие истины в стране распадалось на противоречащие друг другу фрагменты. Несмотря на это, откровенный рассказ о действиях Вайнштейна произвел огромное впечатление на общество – отчасти потому, что нам и другим журналистам удалось представить по-настоящему четкие и неопровержимые доказательства. На страницах этой книги мы подробно о них рассказываем – о запротоколированных свидетельствах, полученных из первых уст, о финансовых и юридических документах, о внутренних бумагах компаний и других стопроцентно достоверных материалах. После проделанной нами работы сексуальное преследование Вайнштейном женщин считалось уже доказанным; больше разговоров шло о том, какой ответ ему предстоит понести. Тем не менее продюсер продолжал отрицать свою вину и упорно твердил, что наши данные подтасованы, а выводы неверны. «Это клевета и голословные обвинения, у вас нет реальных фактов, нет доказательств», – заявлял его представитель.

Эта книга содержит информацию, полученную нами во время работы над статьей в 2017 году, и плюс к тому – огромное количество данных, собранных уже после ее выхода. Новые сведения, которые мы здесь представляем, демонстрируют, как правовая система заодно с корпоративной культурой противится переменам и заставляет жертв домогательств хранить молчание. Большой бизнес встает на сторону хищников. Некоторые даже утверждают, что отступные, которые женщинам выплачивают за молчание, – вполне подходящий способ заработать. Многие же из тех, кто осознает существование проблемы – например, Боб Вайнштейн, брат и деловой партнер Харви, который, кстати, дал подробные интервью для этой книги, – пытаются положить конец порочной практике, но, видимо, прилагают недостаточно усилий.

Мы писали эту книгу в мае 2019 года. Харви Вайнштейн в это время ожидал уголовного суда по обвинению в изнасилованиях и других сексуальных преступлениях в отношении женщин; на него градом сыпались новые гражданские иски, в которых актрисы, бывшие сотрудницы и другие женщины требовали финансового возмещения морального ущерба. Мы не знали, чем закончится процесс, но в любом случае надеялись, что наша книга наглядно проиллюстрирует «стиль жизни» Харви Вайнштейна, человека, который пользовался служебным положением, чтобы манипулировать женщинами, оказывать на них давление и держать в постоянном страхе.

В течение нескольких месяцев после того, как вышла наша статья о Вайнштейне и набрало силу движение #MeToo, начались активные дискуссии: поднимались темы изнасилований, педофилии, дискриминации по половому признаку и даже развязного поведения на вечеринках. С одной стороны, прогресс налицо: общественный интерес вырос, люди обсуждают проблемы с большой вовлеченностью, рассказывают собственные истории. С другой стороны, закрадывались некоторые сомнения. Какая в действительности у них цель? Положить конец харассменту, реформировать криминализированную судебную систему, покончить с патриархатом? Или флиртовать, не опасаясь последствий? Не зашло ли все слишком далеко, и на тех мужчин, кто ничего дурного не сделал, теперь голословно возводят напраслину? Или, возможно, мы продвинулись так незначительно, что импульса для слома системы просто не хватит?

Примерно через год после выхода нашей статьи о Вайнштейне доктор Кристин Блейзи Форд, профессор психологии из Калифорнии, выступила перед юридическим комитетом сената и обвинила судью Бретта Кавано, которого позже выдвинули в члены Верховного суда, в сексуальных домогательствах на вечеринке в старшей школе. Судья категорически все отрицал. Некоторые сразу провозгласили Кристин звездой первой величины движения #MeToo. Другие сочли ее заявление «перебором», а ее саму – живым доказательством нарастающего «шума из ничего».

Для нас же она – героиня одной из самых сложных и показательных историй нашего расследования. Особенно ясно мы увидели это, когда начали осознавать, каким был ее путь к даче показаний перед комитетом и насколько мало об этом известно публике. Джоди находилась в зале слушаний, наблюдала, как работают адвокаты Кристин, и встретилась с ней на следующее утро. В декабре Меган взяла у нее первое после слушаний интервью за завтраком в Пало-Альто. За ним на протяжении нескольких месяцев последовали дополнительные интервью, во время которых Форд рассказала, как пришла к решению заговорить и к чему это привело. Мы встречались с людьми, которые повлияли на ход событий и были их непосредственными свидетелями. В этой книге мы рассказываем о пути Кристин Форд в Вашингтон и обо всем, что обрушилось на нее лавиной, – о страхах, противоречивых мнениях, давлении политических сил и организаций.

Многих интересует, как сложилась жизни Кристин после дачи показаний под присягой. Последняя глава этой книги представляет собой необычное групповое интервью: мы собрали вместе некоторых женщин, включая Кристин Форд, и все вместе обсуждали их истории. Но одиссея Кристин – особая тема, поскольку в ней заключены ответы на важнейшие вопросы: что именно дает импульс прогрессу и что ему мешает. Движение #MeToo – яркий пример социальных изменений современности, но вместе с тем еще и проверка на прочность. Сможем ли мы, существуя в разобщенной среде, сгенерировать новые правила, справедливые для всех: и для женщин, и для достойных мужчин?

Эта книга – летопись двух потрясающих лет в истории женщин Америки и всего мира. Истории, которая принадлежит всем нам, потому что мы ее прожили. В отличие от большинства журналистских расследований, связанных с тайнами властных структур или крупных корпораций, мы имели дело с личными переживаниями, с тем, что подстерегало нас в обыденной жизни, на работе, внутри семьи, в школе. И мы старались написать эту книгу так, чтобы читатель ощутил, где именно искать отправную точку.

Чтобы максимально точно и достоверно раскрыть все описанные события, мы включили в текст книги расшифровки интервью, электронные переписки и другие значимые документы. Среди них – заметки, сделанные во время первых разговоров с кинозвездами о Вайнштейне, письмо, полное вопросов, которое Боб Вайнштейн написал брату, выдержки из записей Кристин Форд, множество других материалов первостепенной важности. Некоторые из них первоначально не были записаны на диктофон, но во время дополнительных бесед с интервьюируемыми мы договорились о возможности их обнародования. Благодаря нашим героиням мы смогли восстановить детально разговоры и события, свидетелями которых не были сами. Говоря короче, эта книга основывается на трех годах журналистской исследовательской работы, сотнях интервью, проведенных от Лондона до Пало-Альто[1 - Город в штате Калифорния, считающийся «историческим центром» Кремниевой долины.]; в конце в примечаниях мы даем подробные ссылки на источники информации.

И, наконец, эта книга – хроника становления нашей команды двоих игроков. Чтобы избежать путаницы, мы пишем о себе в третьем лице. (В расшифровках интервью, которые мы проводили вместе, вы встретите и первое лицо, в этом случае «Я» – либо Меган, либо Джоди.) Но, прежде чем перейти к такому формату изложения, мы лично от себя хотим поблагодарить вас за то, что вы присоединились к нашей команде, вместе с нами размышляете над удивительными событиями, разгадываете загадки, видите то, что видели мы, и слышите то, что нам довелось услышать.

Глава первая

Первый звонок

Журналистское расследование для «Нью-Йорк таймс» началось далеко не радужно: самый многообещающий источник информации наотрез отказался даже просто поговорить по телефону.

«Ваше издание обращается с моим именем не слишком корректно, и я считаю, причина тому – сексизм»[1] (#litres_trial_promo) – такими словами 11 мая 2017 года актриса Роуз Макгоуэн ответила на письмо Джоди с предложением поговорить. Роуз объяснила, что имеет в виду. Первое: информацию о речи, которую она произнесла на одном из официальных политических ужинов, «Таймс» разместила не в новостях, а в рубрике «Стиль». Второе: ей как-то довелось беседовать с журналистом нашего издания, речь зашла о Харви Вайнштейне, и во время разговора актриса чувствовала себя очень неловко. «Таймс» следовало бы взглянуть на самое себя с точки зрения сексизма, – подытожила Роуз. – Я не намерена вам помогать».

Несколькими месяцами раньше Макгоуэн обвинила некоего продюсера – по слухам, именно Вайнштейна – в изнасиловании. «Эта история – давно не секрет для Голливуда и для медиа. И там и там меня позорят, а моим насильником восхищаются»[2] (#litres_trial_promo), – написала она в Твиттере, добавив хэштег #WhyWomenDontReport[2 - Почему женщины молчат (англ.).]. Теперь же, по слухам, она собиралась писать воспоминания и в них откровенно рассказать об унизительном отношении к женщине в шоу-бизнесе[3] (#litres_trial_promo).

В отличие от большинства резидентов Голливуда, Макгоуэн уже успела рискнуть своей карьерой, критикуя сексизм. Как-то в Твиттере она описала унизительные требования касательно одежды, которые предъявлялись к актрисам перед кастингом одного из фильмов Адама Сэндлера: «Верх: чтобы была видна ложбинка (бюстгальтеры пуш-ап приветствуются)»[4] (#litres_trial_promo). В целом в социальных сетях Роуз всегда выступала жестко, даже резко. «Злиться на них – это правильно. Не бойтесь конфронтации, – написала она в Твиттере месяцем раньше, а позже добавила: – Мы должны разрушить систему»[5] (#litres_trial_promo). И если Роуз Макгоуэн, настолько же активистка, насколько и актриса, отказывается говорить с журналистами даже без протокола, то кто тогда согласится?

Звезда Харви Вайнштейна как продюсера в то время сияла уже не так ярко. Его кинематографическая магия начала меркнуть, но имя по-прежнему оставалось синонимом силы и власти, особенно в том, что касается построения карьеры в кино. Вайнштейн был из тех, кто создал себя сам: скромный парень из Квинса, он шаг за шагом продвигался от организации концертов к дистрибуции фильмов, а затем и к продюсированию. Казалось, он владеет особым даром превращать в великое все, что его окружало: кинокартины, мероприятия, а главное, людей. Звезды зажигались одна за другой: Гвинет Пэлтроу, Мэтт Деймон, Мишель Уильямс, Дженнифер Лоуренс. Малобюджетные авторские картины, такие как «Секс, ложь и видео» или «Жестокая игра», он превратил в культовые киноленты. Он блистал на церемонии «Оскара», выиграл пять статуэток в номинации «Лучший фильм» лично, и бесчисленное множество других призов получили его протеже. Больше двух десятилетий он поддерживал кампанию Хиллари Клинтон, привлекая бесконечное количество спонсоров и фондов. Проходя стажировку в киноиндустрии, Малия Обама работала именно на Харви: так, только по имени, его называли все, даже большинство тех, кто лично не был с ним не знаком. И в 2017 году, несмотря на то что его фильмы пользовались уже не такой огромной популярностью, репутация Вайнштейна оставалась на высоте, а имя его по-прежнему гремело.

Слухи о его развязном поведении с женщинами ходили уже давно, на эту тему не стеснялись даже шутить прилюдно. «Поздравляю вас, леди, – заявил со сцены комик Сет Макфарлейн на церемонии «Оскар» в 2013 году. – Вам пятерым больше не надо притворяться, что вы без ума от Харви Вайнштейна». Впрочем, многие не считали выходки продюсера противоправными развратными действиями, и ничего не было задокументировано. В прошлом многие журналисты предпринимали попытки раскрутить эту историю, но каждый раз терпели неудачу. Следствие в отношении Вайнштейна, проводившееся в 2015 году нью-йоркским департаментом полиции, не дало никаких результатов, и обвинений предъявлено не было. «Ну что, дамы, побоявшиеся говорить о Харви Вайнштейне, можете радоваться»[6] (#litres_trial_promo), – написала тогда в Твиттере журналистка Дженнифер Синиор. Так прошло два года, и ничего не происходило. До Джоди дошли слухи, что один из репортеров «Нью-Йорк мэгэзин» и Ронан Фэрроу[3 - Американский журналист, адвокат и бывший правительственный советник. Сын актрисы Мии Фэрроу и режиссера Вуди Аллена. В конце 2017 года статьи Фэрроу в журнале «Нью-Йоркер» помогли раскрыть обвинения в сексуальных домогательствах со стороны Харви Вайнштейна.] из NBC тоже пытались вести собственные расследования, но никаких статей или телепрограмм на эту тему не выходило.

Так может, слухи о непристойном поведении Вайнштейна – неправда? Может, Роуз Макгоуэн в своем твите имела в виду кого-то другого? Публично продюсер активно поддерживал феминистское движение. Недавно сделал крупное финансовое пожертвование в пользу Программы по профессорству Глории Стайнем[4 - Американская журналистка, социальная и политическая активистка, национально признанный лидер и представительница феминистического движения конца 1960-х и начала 1970-х годов.]. Его кинокомпания выпустила «Зону охоты», сильнейший по эмоциональному воздействию документальный фильм об изнасилованиях в университетских кампусах. Он даже принял участие в историческом женском марше, проходившем во время кинофестиваля «Сандэнс», – присоединился к протестующим, одетым в розовые шляпы, символизирующие вагину[7] (#litres_trial_promo).

Главная задача отдела журналистских расследований газеты «Таймс» заключается в том, чтобы, полностью отстранившись от общей шумихи отдела новостей, добыть информацию, которую никогда не обнародовали прежде, и призвать к ответу людей и организации, чьи противоправные действия умышленно замалчиваются. Первый важнейший шаг в расследовании – осторожные попытки установить контакт с источником информации. Так как же ответить Макгоуэн? Какие слова побудят ее взять трубку и поговорить?

На самом деле письмо актрисы оставляло некоторую надежду. Во-первых, она все-таки ответила Джоди, тогда как многие на ее месте просто бы не отозвались. Во-вторых, она объяснила свою позицию, высказала критику в адрес издания. Возможно, таким образом она проверяла Джоди: будет ли журналистка защищать «Таймс»?

Но Джоди не собиралась обсуждать газету, в которой проработала четырнадцать лет. Откровенная лесть в адрес Макгоуэн («Меня искренне восхищает смелость ваших высказываний в Твиттере…») – тоже не вариант, это окончательно разрушило бы авторитет Джоди, и без того сейчас шаткий. О расследовании, к которому газета собиралась привлечь Макгоуэн, сказать было и вовсе нечего. Актриса наверняка спросит, со сколькими женщинами Джоди уже говорила. Ответ – пока что ни с одной.

Ясно, что в письме не следовало упоминать имя Вайнштейна. Роуз неоднократно писала в Твиттере заметки на похожие темы – взять хотя бы тот ее твит о кастинге фильма Сэндлера. Она явно стремилась взбудоражить общественность, но сейчас это могло все испортить («Эй, люди, смотрите, какое письмо мне прислали из «Таймс»!»). Это еще больше усложняло ситуацию. К тому же Макгоуэн заявляла, что она – жертва изнасилования. Давить на нее было бы некорректно.

Джоди занималась исследованием положения женщин в корпорациях, на предприятиях и в компаниях с 2013 года. В то время в США гендерные вопросы стояли уже остро, вызывая жаркие споры. В журналах и газетах выходили авторские колонки, издательства выпускали мемуарную литературу, в социальных сетях женщины давали волю негодованию, высказывали солидарность друг другу, объединялись в группы. В такой ситуации необходимо было вытащить на свет как можно больше скрытых фактов, особенно о том, что происходит на рабочих местах. Работники предприятия или фирмы, хоть крупной, хоть самой скромной, часто боятся задавать прямые вопросы работодателям. Репортерам же этот страх неведом. Вскоре Джоди обнаружила, что гендерные проблемы не просто тема серии статей, а отправная точка для большого журналистского расследования. Во многих организациях женщины по-прежнему оставались аутсайдерами. Записать то, что они говорят, то есть задокументировать их опыт, означало понять, как именно на данный момент функционирует власть.

И Джоди решила в ответном письме сделать акцент именно на этой своей работе:

«Вот мой послужной список: «Амазон», «Старбакс» и Гарвардская школа бизнеса изменили свою политику после выхода моих материалов, посвященных гендерным проблемам. После выхода моих статей о классовых различиях в отношении кормления грудью (женщины с хорошим заработком, служащие в крупных компаниях, имеют право кормить ребенка на работе, тем же, кто занят черной работой и низкооплачиваемым трудом, это запрещено) с помощью читателей были сконструированы мобильные кабинки для кормления, сегодня доступные более чем в двухстах организациях по всей стране.

Тем не менее, если вы по-прежнему не захотите разговаривать, я пойму. Желаю успеха вашей книге.

Спасибо,

    Джоди».

Макгоуэн ответила через несколько часов: она готова поговорить по телефону в любой день до вторника.

Джоди настраивала себя на непростой разговор. Макгоуэн казалась одетой в броню, из тех, что рубят с плеча, да еще и эти ее твиты, полные сарказма… Но голос в телефонной трубке явно принадлежал человеку, глубоко вовлеченному, чувствительному, ищущему способ точно и верно рассказать свою болезненную историю. Ее твиты об изнасиловании были совсем краткими и с минимальным количеством деталей. По правилам, если не поставлены иные условия, интервью положено записывать на диктофон, ведь потом на его основе выходит печатный материал. Но любая женщина, подвергшаяся домогательствам Вайнштейна, скорее всего, вообще не стала бы говорить на эту тему даже без протокола. Поэтому Джоди согласилась не записывать разговор – по крайней мере до будущих договоренностей.

И Роуз начала свой рассказ.

Юная восходящая звезда приглашена на кинофестиваль «Сандэнс»[5 - Национальный американский фестиваль независимого кино.]. Безумный калейдоскоп впечатлений: премьеры, вечеринки, следующие за ней по пятам камеры телевизионщиков. Макгоуэн к тому времени успела сняться всего в четырех или пяти картинах, включая ужастик для тинейджеров «Крик», но, поскольку на фестивале показали несколько фильмов с ее участием, ее считали главной инженю мероприятия: «Я была принцессой «Сандэнса». В центре внимания тогда были независимые фильмы, фестиваль считался топ-событием, и балом здесь правил Харви Вайнштейн. Именно здесь продюсер-дистрибутор приобрел малобюджетные ленты «Клерки» и «Бешеные псы», которые позже превратил в культовые фильмы. Макгоуэн, по ее словам, забыла, какой именно был год: многие актрисы ведут отсчет времени не по датам, а по фильмам, в которых снимались или которые выходили в прокат. Роуз вспомнила показ, на котором сидела рядом с Вайнштейном. «Фильм назывался «Идти до конца», – и она горько рассмеялась.