Руки, полные пепла

Бальдр не стал тенью своего Подземного мира, он просто перестал быть. И то же самое ждало бы Амона – или Сета. И если в первый раз они пришли вовремя, и Гадес даже не успел подумать, что могло произойти, не верни он Амона, то во второй раз уже не успели. И всю ночь, пока Сет метался в поту и бреду, а грань между жизнью и смертью стала для него тоньше шифоновых покрывал Нефтиды, у Гадеса было время осознать, что если сейчас Сет умрет, то просто исчезнет.

Пустыня останется неизменной. Только пыли в ней станет чуть больше.

– Да, – сказал Гадес. – Я беспокоился.

– Конечно, он твой друг…

– Когда-то давно, в пустыне, когда свидетелям были только звезды, мы мешали воду и кровь друг друга. Он больше чем друг.

– Поэтому ему единственному ты позволяешь называть себя Аидом?

– Ты тоже можешь.

– Я подумаю об этом, – Софи опустила глаза, и ее следующие слова были тихими, едва слышными. – Хотела бы я тоже помнить, что делала.

Она отдернула руку и, резко развернувшись, пошла прочь, едва не мазнув кончиком косы по Гадесу. Он тоже не стал задерживаться в душном пабе.

Сет ждал их. Прислонился к машине и курил, возможно, уже не первую сигарету. Явно хотел что-то сказать, но не успели приблизиться Софи и Гадес, как лицо Сета едва заметно изменилось. Он скривился, будто от сдерживаемой боли, рука метнулась к шраму на боку.

– Сет?

Но он только покачал головой, показывая, что Гадес волнуется не о том, и выдохнул:

– Они используют Оружие Трех Богов. Прямо сейчас. Я ощущаю его.

Софи в растерянности смотрела на Гадеса, а он и сам не знал, что делать. Выкинув недокуренную сигарету, Сет выпрямился, и вокруг него, повинуясь, возникли псы, соткались из воздуха и теней. Вскинув руку вперед, Сет направил их, и собаки метнулись вперед, исчезая, растворяясь.

Гадес не сомневался, что псы отправились к Нефтиде. Хотя сейчас она с Амоном, а нападать на Амона при свете дня – тут даже трое вряд ли смогут с ним справиться.

Около ног появился Цербер, заворчал, и Гадес присел на корточки, чтобы прошептать:

– Мы справимся сами, а ты иди в Подземный мир. Будь его стражем.

Цербер исчез, а Сет согнулся от боли, привалившись к машине:

– Да какого хрена они творят?

Софи усадила его в машину, и в этот момент зазвонил телефон. Всё еще морщась, Сет передал его Гадесу:

– Поговори с ней сам.

– Привет, Неф, – сказал Гадес, нажав прием.

– Гадес? – голос Нефтиды звучал обеспокоенно. – Что происходит? Тут появились псы… где Сет?

– Ощущает, как используют Оружие Трех Богов.

– Ох, бездна… он в порядке?

– Да, мы едем назад. Вы дома?

– С Амоном. И его булочками, – Нефтида нервно усмехнулась. – Он решил, что к вашему возвращению необходимо сделать булочки с корицей и использует какую-то солнечную магию.

– Отлично, оставайтесь дома. Как только что-то узнаем, перезвоним.

Гадес уселся на водительское сидение и посмотрел на Сета. Тот вроде бы оставался спокоен, но хмурился.

– Аид, это было слишком много… не один удар. Что они делали?

Гадес не знал. Но хотел как можно быстрее вернуться и почти повернул ключ зажигания, когда и сам ощутил что-то. Не Подземный мир, его бы он ни с чем не перепутал. Но что-то другое, темное и страшное. Сет рядом снова согнулся от боли, а Софи на заднем сидении ойкнула:

– Ах! Как будто кольнуло.

– Кто-то из нашего пантеона, – понял Гадес. – Он мертв.

Выдохнув, Сет откинулся на сидении, на его виске виднелись капельки пота.

– Всё. Закончили.

Гадес не стал спрашивать, почему Сет так уверен – он мог доверять шраму, оставленному всё тем же Оружием Трех богов. И хотя Гадес сам не знал, что конкретно он почувствовал, руки дрожали. Он обернулся на Софи:

– Всё нормально?

Та кивнула. Растерянная, что-то почувствовавшая, но не напуганная. Сет достал из бардачка какую-то склянку и тут же ее выпил. Гадес, не особо о чем-то задумываясь, наблюдал за мерцающей жидкостью – и увидел, как дверь паба распахнулась. Нуаду стоял несколько мгновений, а потом, пошатываясь, двинулся к ним.

– Что случилось? – Гадес вылез из машины.

– Он мертв, – лицо Науду было белее мела. – Диан Кехт мертв.

Телефон завибрировал сообщением, Гадес торопливо открыл его. Поднял голову:

– Это Зевс. Он говорит, что почувствовал смерть Асклепия.

Сет выругался. Он явно понял что-то быстрее, чем остальные, а после наконец-то осознал и Гадес.

Возможно, Сета или кого-то из них вовсе не хотели убивать. Только ранить – чтобы в Лондоне собрались боги медицины. Гадес даже не мог толком припомнить, сколько их было. Семь? Восемь? Десяток? Они явились утром, долго совещались, придумали противоядие.

Но смысл был в том, что они собрались в одном месте. Поехали по отелям или пить.

Боги медицины – легкая жертва, которую согнали на убой.

И Оружие Трех Богов их убило.

11.

Персефона знает Аида разным. И бескомпромиссным владыкой мертвецов, и вратами, пропускающими сквозь самого себя души, и заботливым мужем, и чутким любовником, и другом.

Она знает его разным.