Орден

– Ты бы видел, как на меня смотрели выжившие, потерявшие в аварии своих близких! Думаешь, спасителем считали? Убийцей они меня считали. И изменилось это только после того, как я понял, что духи полностью меня не оставили, не бросили. А поначалу мне пришлось в одиночку построить себе вот эту вот хижину на отшибе, потому что никто меня соседом видеть не хотел. Хотели скорее повесить, только духу не хватило, наверно, и так мало нас осталось. Я сделал все, все что мог, пусть и не мог многого. Но я дрался за эту посадку до последнего. Как умел. Ну, точнее, как НЕ умел. Но до последнего, Имрын. Ничего, что я по имени?

– Ничего, камрад, нормально.

– Камрад?

– Ты не враг мне, теперь это точно. И духи вернутся к тебе. Ты – шаман. Я – тоже шаман, значит, мы коллеги и камрады. Разве не так?

– Хорошо, если так.

– Так. И что было потом?

– Духи помогали мне. Практически во всем. И вышло так, что любить-то меня люди не начали, а вот бояться – очень даже. С годами память об аварии, о погибших постепенно истиралась из памяти, а повседневная жизнь и я, могущий на нее повлиять – вот они. А я… “Своим” я никогда не признаюсь, наверно, а тебе, Имрын, скажу: я страшно, смертно обиделся на них всех. Они выжили фактически благодаря мне. И не поблагодарили, наоборот, обвинили в убийстве своих близких. Обвинили не тех, кто составлял инструкции по подготовке экипажей и готовил эти экипажи – что их обвинять, они бесконечно далеко! Меня. Просто потому, что я здесь и живой, а их родные – мертвы. И я решил – хорошо же, пусть вы меня ненавидите, но тапки мне лизать будете. И духи помогли мне и в этом. Ведь они знают, они понимают. Все духи погибших на нашем корабле – они на моей стороне. Ну, были, по крайней мере.

– Да, они подтверждают, что ты сделал все, что мог, и в тебе нет зла. Одного не понимаю: почему ты не стал учить мальчишек шаманству?

– Вот еще! Они – из “этих”. Из ненавидящих. Я – злобный демон, угробивший их бабушек и дедушек. Брать таких в ученики? Да ну нафиг.

– Расслабься уже, камрад. И возьми мальчишек в ученики. А за закидонами их присмотрит Рамота, она уже согласилась.

– Рамота?

– Она будет руководить заселением соседнего континента – на ваш мы не полезем, на вашем нам надо только место под твоей хижиной, – усмехнулся Имрын.

– Стоп, а подробнее?

– Подробнее: именно на месте твоей хижины нам надо построить факторию, ну или шахту, как пойдет. Вот вперлось нам и не выпирается. Можно тебя переселить? “Поле выбора” – любое место на планете, жилище с теплым смывным сортиром за наш счет, все дела. Это если о географии. А если о Рамоте – то это самый замечательный дракон, которого я когда-либо видел. Ну, точнее, “драконица”, наверно, ведь она женщина.

– Дракон?!

– Скоро познакомитесь, однако. Представитель разумной – и очень, надо сказать, вменяемой – негуманоидной расы. Со многими из них у нас большая дружба, это союзники.

– Драконы – союзники людей?

– Если и не всех людей, то наши – точно. Дружелюбные ребята, с ними приятно иметь дело.

– Офигеть. Драконы.

– Да не офигевай ты, Фритьоф. Ну, похожа “внешняя” раса на драконов из людских сказок – и что теперь? Может, и сказки возникли не на пустом месте, ведь дракон – сам себе гипергенератор, способен к прыжку без техники. Сейчас – на небольшое расстояние, но кто знает, как оно было раньше? Мало ли, кто-то тоже “с курса сбился” и угодил на Старую Землю?

– Ага, а люди в лучших своих традициях его убили.

– Да, это так, скорее всего. И еще и историй насочиняли, какой дракон плохой. Тырит, понимаешь, девственниц. Хотя на самом деле зачем они ему – вообще нифига не понятно.

– Биологическая несовместимость?

– Полная! Ты представь, обмен кислородный, но на основе меди!

– Медь вместо углерода? Да быть не может.

– Что значит “не может”? Есть, живет и размножается, дружит с нами, пьет алкоголь и ругается неприличными словами. Вот запросто. Один из старших сыновей Рамоты, Кант, тоже втыкает насчет духов – ну их, драконьих. Много раз трепались, причем иногда в баре – выпьем по стаканчику, а когда и не по одному, и давай предкам кости мыть. Обычно-то драконов не все “слышат” – разговор у них телепатический – но если духи помогают, нормально все.

– Телепатический разговор?

– Ну да. Они звуковой речью не оснащены, в слышимом диапазоне могут разве что “пи” сказать.

– Вообще офигеть. И полностью разумные?

– Ну не менее, чем мы с тобой. Если не более.

– Вот ты ж. Хочу увидеть хоть раз в жизни.

– Ну, Рамоту-то точно увидишь. И детишки ее могут подтянуться – хотя какие они детишки, взрослые уже все, не только Кант. Ты мне другое скажи, ты на переезд согласишься? А то у тебя под задницей эти, полезные ископаемые нарисовались. Которые надо типа добывать. Промышленным способом.

– А, то есть тут руда какая-то или вроде того?

– Именно. Минералы. Ценные. Надо карьер устраивать, ну или шахту – в зависимости от глубины залегания. Но как устроишь, если твоя хижина аккурат над этим местом и есть?

– Да мне-то и не уперлось, на самом деле. А минералов отсыплете?

– Запросто. Поскольку рудник будет основываться по месту твоей задницы, имеешь право на “задничную долю” – процент там от добычи или два. Обещания построить тебе новый дом это не отменяет.

– А если три?

– А можно было и сто, если бы ты озаботился геологоразведкой под собственной филейной частью. И сам начал выработку. А ты чем занимался?

– Аххаха, ты прав, – засмеялся Фритьоф, – Да я и не геолог. Ладно, я же не из жадности, у меня вообще другой интерес.

– И какой?

– Ты сказал, что вы будете селиться на другом континенте.

– Ну да.

– А мне предлагаешь переезд, причем в комфортабельный дом.

– Предлагаю, да. Ты имеешь ввиду, что хочешь – туда, на другой континент?

– Хочу. Ну их всех нафиг, любезных-нелюбезных соседей. Пусть живут как умеют. А я – там, с вашими поселенцами. Не как шаман, а просто как “еще один из”.

– Ну, шаманом перестать быть нельзя.

– Нельзя, но я же не об этом.

– Понимаю. Договорились, однако! Как начнем селить людей – и тебя туда перевезем.

– Отлично! И когда это будет? Месяц, два?

– Фритьоф, ты и отстал от жизни, и кое-чего не знаешь. “Это” начнется через двадцать часов.