Т-34. Время выбрало нас

– Бронекатер проекта одиннадцать двадцать четыре. Я такой только на картинке видел. А откуда – вот его спроси.

Хромов обернулся, с интересом посмотрел на переминающегося с ноги на ногу мужика. Среднего роста, плечистого, заросшего бородой до самых глаз. Возраст не понять, хотя в черных волосах и бороде немало серебристых нитей. Внимание к своей персоне ему не нравится, но и страха во взгляде нет. Хромов кивнул ему, протянул руку:

– Сергей.

– Петр.

– Расскажете, как это чудо техники попало сюда?

– Расскажу, отчего ж не рассказать.

Рассказ, правда, не отличался особыми изысками. То ли рассказчик был так себе, то ли событие и впрямь выглядело простым и заурядным. Хотя теоретически в этих местах любой чих должен становиться темой для обсуждения на ближайшие пару месяцев, но всякое бывает.

Итак, в самом начале войны, когда немцы перли, как бомжи за бесплатной водкой, этот катер вышел сюда, имея на борту трех человек экипажа. Куда делись остальные, командир не распространялся. Лишь рассказал, что вниз по течению не пробиться – фрицы крепко оседлали мосты, возле одного из которых подловили моряков, и второй катер, шедший головным, зенитки расстреляли прежде, чем тот успел хоть что-то сделать. Учитывая скорость бронекатера более чем в двадцать узлов, то есть порядка сорока километров в час, плотность огня внушала уважение.

Этот же катер шел, заметно отстав, потому успел развернуться и вовремя свалить. Добрался сюда, где его тупо загнали в небольшую протоку. Затем вышли на Петра Крычуга, здешнего бригадира грузчиков. Попросили помочь замаскировать, и тот честно пошел навстречу чаяньям военных. Катер затащили в заброшенный склад, благо это было несложно. Построили-то его при царе еще, и купчина, занимавшийся этим, подошел к делу с умом. Плавный съезд к реке, вымощенный камнем, и рельсовый путь с несколькими тележками. Увы, после революции ситуация поменялась, городок оказался на периферии новой жизни, склады были практически не востребованы и быстро обветшали. А когда перед самой войной начали возрождать речной порт, решили, что дешевле построить новые склады. Этот же так и стоял – и вот, пригодился.

На все тех же тележках катер затащили внутрь. Он, конечно, весил немало, ну да рельсы проложены были качественно, тележки тоже оказались крепкими, да и было их с десяток – купец планировал строить несколько складов по одному типу, закупил оборудование с запасом. Ручная лебедка тоже выдержала издевательство, поэтому катер смогли затащить, прикрыли ворота, навесив самый ржавый замок, который смогли найти, и, в принципе, все. Справились за ночь, поэтому даже вездесущие мальчишки ничего не узнали. А немцы руинами не заинтересовались. Моряки же рванули через лес к своим, удалось им добраться или нет, бригадир понятия не имел. Вот и все, если кратко.

Выслушав рассказ, Хромов несколько минут ходил вокруг катера. Красив, настоящий речной танк. Помимо двух орудийных башен есть еще пулемет ДТ. И места под крепление пары таких же, но, увы, как пояснил бригадир, их моряки забрали с собой. Еще нашлись сразу две зенитные спарки – ДШК, пятилинейные, сиречь двенадцать и семь десятых миллиметра. Патроны, опять же, были, снаряды тоже – хорошо смазанные, аккуратно сложенные, даже сейчас от них веяло опасностью.

Два бронзовых винта успело тронуть зеленью окислов. Серая краска бортов кое-где сбита пулями, но ни одного пробития Сергей не нашел. Залез внутрь – двигатели внешне как новые, ухоженные. В цистерне бензина примерно на треть. Все здорово, но что дальше-то?

Откровенно говоря, на взгляд Хромова, этот катер был чемоданом без ручки. Тащить – непонятно как, а бросать жалко. Очень похоже, Селиверстов думал так же, а потому спросил:

– Что будем делать, старшой?

– Что делать, что делать… Спать будем, вот что.

– В смысле?

– Сегодня отдыхаем, все равно немцев пока не ожидается. Только посты выставить не забудь. А вечером, на свежую голову, решим. Ты как нашел-то его?

– А просто шел и увидел, что рельсы не такие ржавые, как если б десять лет стояли без дела – значит, сюда затаскивали что-то. Или вытаскивали. Ну, я и посмотрел на всякий случай.

– Логично. Молодец, я бы сам, может, и внимания не обратил. Все, пошли отсюда. Полгода катер простоял и еще несколько часов потерпит. А время нам никто не вернет.

Катером занялись ночью. По сути, на взгляд Хромова, имелось всего два варианта – забрать его отсюда или уничтожить. Но с вечера, проведя ревизию двигателей, он понял – уничтожать корабль просто так рука не поднимется. Таскать его за собой – тоже не вариант. Кораблик, в отличие от танков, намертво привязан к водным артериям, куда попало на нем не пойдешь. Это его слабость. Значит, что? Уничтожить, но так, чтобы этим он принес хоть какую-то пользу. То есть провести хорошую диверсию, такую, чтобы фрицы взвыли и вздрогнули. Перспективные цели же сейчас найти – раз плюнуть. К тому же в городе нашелся бензин. Не то чтобы чрезмерно много, но цистерна теперь была почти полная, а значит, при некоторой удаче можно уплыть далеко.

Всплыли некстати воспоминания о летнем рейде на бронепоезде. Особенно о том, как этот рейд закончился. Риск жесткий. Но, с другой стороны, идет война. И каждый фриц (а также румын, венгр или еще какой-нибудь урод вроде итальянца), погибший здесь, не попадет на фронт там, на востоке. А потому рискнуть стоило. Во всяком случае, когда Хромов эту идею озвучил, общественное мнение протестов не выразило.

И закипела работа. Как оказалось, спустить катер на воду было задачей достаточно простой. Крычуг без особого энтузиазма, но и без протестов объяснил, что и как, даже показал… Рельсы шли до самой воды, даже уходили в нее немного. Хромов заподозрил даже, что ангар изначально строился с возможностью затаскивать в него небольшие суда. Но это было сейчас не стоящей внимания мелочью. Главное, что после заливки в колеса транспортных тележек обильной порции смазки, они поехали без особых проблем. Умели при царе делать, чего уж там. Провозились часа два, не больше, и вот катер, удивительно мягко скользнув на воду, закачался в нескольких метрах от берега. А вот дальше было сложнее.

Хотя инженеры, проектировавшие катер, и постарались использовать в его конструкции стандартные, освоенные заводами агрегаты вполне сухопутного происхождения, но специфика применения брала свое. Да, все вроде бы по отдельности знакомо, а вот вместе… Проще всего оказалось разобраться с вооружением – башни перекочевали с танка практически без изменений. Немного другое орудие, но принцип тот же. Недавно такую же от грязи отчищали. А вот силовая установка оказалась похитрее.

Всю ночь, весь следующий день и половину второй ночи, загнав катер в удобную и даже сейчас, зимой, практически непросматриваемую с воздуха протоку, его новоявленный экипаж разбирался, что к чему в его конструкции. Дело оказалось достаточно сложным – и это притом, что больше половины разведчиков имели определенный (а Хромов так и вовсе серьезный) опыт возни с двигателями танков и автомобилей. Два бензиновых двигателя, хоть и имели, по словам Селиверстова, авиационных предков, заметно отличались от используемых на БТ. Радовало лишь одно: в отличие от техники будущего, густо замешанной на электронике, работа этих была понятна визуально. Ну и очень повезло, что нашлась в машинном отделении замасленная донельзя инструкция – видимо, механик то ли позабыл, то ли не счел нужным уничтожить свою настольную книгу.

Читая ее, Хромов лишний раз смог убедиться в том, что нынешнее время прагматичнее того, в котором он родился. Вместо многословия – короткие, четкие указания, что и как делать. Вставьте шплинт А в гнездо Б… Учитывая недостаточный уровень образования предвоенного поколения – самое то. Рассчитано на дурака, и это пришлось весьма кстати. Поэтому – справились. Конечно, длительной эксплуатации у таких любителей, как они, катер не выдержит, но на один бросок его должно было хватить. Авантюра, конечно, только в этих условиях вся жизнь – сплошная авантюра. И потому, отдохнув немного и отправив двух связных к Мартынову, чтобы предупредили командира (ох и будет ругаться полковник – стены от стыда покраснеют), а заодно перегнали лошадей, вечером новоявленные моряки снялись с якоря и неспешно двинулись вниз по течению.

Позади остался город с начисто выбитым гарнизоном и немецкий лейтенант. Откровенно говоря, Хромову советовали его прирезать. Возможно, это было бы правильным решением, вот только… зачем? Что может о них этот немец знать? Вышли из лесу партизаны, всех перебили, а потом куда-то смылись. Так это любой горожанин им поведает. С другой стороны, он, Хромов, фрицу слово давал, что если тот будет сотрудничать, останется жив. А нарушать слово, пускай и данное врагу, не комильфо. Так что ограничился Сергей тем, что взял с немца расписку о сотрудничестве с советской разведкой да приказал запереть его в подвале, чтоб и впрямь лишнего не увидел. Фикция, конечно, однако же и впрямь хоть какое-то успокоение совести.

Всю ночь они шли самым малым ходом, чтобы не налететь в темноте на какое-нибудь бревно или не вылететь на берег. Конечно, малая осадка и плоское дно заметно снижали риски, но покалечить катер было просто. Учитывая же неопытность рулевых, так и очень просто. Вдобавок на малой скорости рокот двигателей был не столь уж и громким, а значит, был какой-то шанс не привлекать внимания случайных фрицев, буде попадутся они по дороге. И бронекатер уверенно шел вперед то по расширяющемуся, то по сужающемуся руслу реки.

На дневку остановились, найдя подходящее место в небольшой, сплошь заросшей высохшим камышом заводи. Главным минусом была нехватка места – хотя катер и был рассчитан на примерно такую численность экипажа, как была у них, назвать размещение комфортным не рискнул бы даже мазохист. Хорошо, что об этом догадались подумать еще до отплытия, организовав посменный отдых. В результате те, кто отдыхал ночью, встали в караул, а остальные завалились спать. Но зимний день короток, и в сумерках катер вновь двинулся вниз по течению.

Первый крупный мост встретился на третий день пути, ближе к утру. Фрицы здесь были, похоже, совсем непуганые. На обоих берегах располагалось по паре малокалиберных зенитных установок, и, похоже, происходящее на воде их совершенно не волновало. И даже если кто-то из немцев сумел разглядеть на воде низкий темный силуэт, то вряд ли понял, что это русский катер. Тем более флаг над ним висел самый что ни на есть немецкий – для маскировки подняли на флагштоке ту тряпку, что недавно сорвали с комендатуры в захваченном городе.

В паре километров ниже по течению, найдя подходящее место, заглушили двигатель и быстро (опыт не пропьешь) замаскировали катер. После чего, наскоро перекусив, комсостав приступил к обсуждению дальнейших действий. Остальные, впрочем, тоже не остались в стороне – рисковать шкурой придется вместе, а потому и право голоса имеет каждый. Так что все, не занятые в дозоре, собрались на берегу, возле сходней – тут было удобнее, чем на тесной палубе.

По сути, вопрос о том, уничтожать мост или нет, даже не стоял. Когда идет война, любые проблемы с коммуникациями для вражеской армии, далеко оторвавшейся от центров снабжения, чрезвычайно болезненны. И один разрушенный мост при этом стоит десятков километров обычных рельсовых путей. Ибо уложить рельсы – дело нехитрое, а вот капитальные сооружения требуют на строительство или восстановление (а что сложнее, еще неизвестно) месяцы, а порой и годы. В общем, уничтожить надо, но как?

Откровенно говоря, ликвидировать охрану, особенно ночью, не выглядело сложной задачей. Почти два десятка опытных головорезов при большом количестве автоматического оружия кладут обленившихся и разожравшихся зенитчиков походя. Защита от редких партизан с винтовкой на десятерых – одно, против диверсантов с немалым боевым опытом – совсем другое. Так что захватить объект не проблема… А вот что с ним делать дальше?

Предложение взорвать мост Хромов лично встретил аплодисментами и поинтересовался у автора, где тот возьмет для этого тротил. Ныне не прошлое лето, когда по обочинам дорог валялось что угодно – вплоть до исправных танков. А сейчас – все, кирдык. Хозяйственные фрицы уже давно все прибрали, инвентаризировали и к делу пристроили. Где деньги, Зин?

Аллегорию из будущего никто, естественно, не опознал, но смысл поняли и задумались. После чего Селиверстов неуверенно предложил разрушить мост огнем корабельных орудий. На сей раз идею расклевали всей толпой. Как доходчиво объяснил Ильвес (сказывалось артиллерийско-курсантское прошлое), снаряды трехдюймовок смертельно опасны для танка, могут доставить кучу неприятностей пехоте, но железобетонные опоры ими можно разве что поцарапать. Разумеется, приятного все равно мало, но и не смертельно. Можно, конечно, разрушить какую-нибудь ферму, но это тоже лечится и времени займет немало. Немцы успеют поднять тревогу, а их группе вовсе не улыбалось героически погибнуть. Мартынов всегда говорил, что задача диверсантов нанести максимум ущерба и свалить, быстро и желательно в полном составе. Правоту командира оспаривать никому не хотелось. Да и опыт прошлого рейда говорил: встреча с крупными силами немцев смерти подобна.

Мозговой штурм не дал ничего. Даже карта, расстеленная на специально вытащенной крышке от снарядного ящика, положения не изменила. Ровно до тех пор, когда Ильвес, наиболее грамотный в этом отношении, не предложил разжиться взрывчаткой у немцев. И даже показал, где именно.

Вот после этого словоблудие кончилось и началось реальное обдумывание раскладов. Идея бывшего курсанта была сколь проста, столь и неожиданна. И, на первый взгляд, реализуема. Практически рядом, буквально километрах в тридцати, располагался город. Причем, в отличие от предыдущего, вполне себе приличных размеров, с хорошим железнодорожным трафиком. Станция не узловая, конечно, однако все равно немаленькая и, похоже, служащая для отстоя поездов в ночное время. Видимо, двигаться в темное время суток посреди враждебной территории немцы все-таки опасались. Во всяком случае, ночью была тишина, зато почти сразу, как рассвело, по мосту загрохотали составы. А значит, в городе наверняка имеются склады всего, что только можно. И если запчасти и прочие радости жизни интересовали разведчиков мало, то вот найти там взрывчатку шанс был вполне реальный. Конечно, процесс займет немало времени, но и они никуда не торопятся. Хотя бы потому, что никто их пока не ловит. Вряд ли немцы смогут быстро понять, что маршрут отступления проложен по воде. В такой ситуации риск не выглядел запредельным.

Что же, день потратили на отдых, а ночью Хромов и Селиверстов, оставив едва стоящего на ногах от усталости Ильвеса на хозяйстве, с четыремя бойцами выдвинулись к железной дороге. А потом Сергею довелось в очередной раз убедиться, что последние полгода изменили его куда сильнее, чем предыдущие десять. Во всяком случае, скажи ему, что он будет способен без особых проблем преодолеть ночью три десятка километров по пересеченной местности – он бы не поверил. Для современного, избалованного комфортом человека иногда подняться на пятый этаж без лифта – уже подвиг, а тут зимний лес, едва подсвеченный луной, и «железка» в качестве ориентира. Причем желательно к ней не приближаться и из леса не выходить – будет ли снегопад, неизвестно, а следы бдительный обходчик обнаружит запросто.

И все же, к окончанию марш-броска все его участники вымотались страшно. А впереди был еще дневной отдых в лесу и снегу, который напоминал пески элитных курортов разве что цветом. Но зато и искать место для наблюдения за железнодорожной станцией пришлось недолго.

Сменяя друг друга в перерывах между сном, они ухитрились-таки немного отдохнуть и сделать некоторые выводы. Не слишком утешительные. Во-первых, поезда немцы гнали в бешеном темпе – очень похоже, дела на фронте шли не то чтобы здорово, и логистические цепочки дрожали от перегрузки в тщетных попытках исправить положение. Во-вторых, склады тут были, но, как и весь вокзал, охранялись они серьезно. И не исключено, подумал Хромов, что из-за их недавних геройствований. Наверняка фрицы уже разобрались, как плохо кончил их гарнизон, и не сильно жаждут повторения. С одной стороны, можно гордиться таким отвлечением сил от куда более насущных задач, с другой же – конкретно сейчас это здорово мешало.

Солдат было не то чтобы много, но сновали они туда-сюда активно, не засиживаясь. И даже перетаскивая что-то, с карабинами не расставались. Две батареи зениток тоже производили впечатление – по четыре «ахт-ахт», сиречь восемьдесят восемь миллиметров. Хромова они, правда, не слишком впечатлили. Да, характеристики этих орудий по праву стали легендарными, но группе диверсантов, чье главное оружие – скрытность, они не слишком опасны. Пусть они хоть сто раз универсальны и способны работать по любым целям, но ты попробуй, наведись по тому, чего не видишь. Боевое охранение – это уже серьезнее, но сами по себе зенитки неинтересны, приближаться к ним никто не собирается.

А вот довесок к тяжелым орудиям, по три двадцатимиллиметровых зенитных автомата, смотрелся куда хуже. Скорострелки, разумеется, не обладают столь впечатляющей мощью единичного снаряда, зато способны буквально засыпать окрестности градом стали и взрывчатки. В такой ситуации станция и город и впрямь могли считаться надежно прикрытыми. Весело…

– А ну, руки вверх!

Голос прозвучал столь неожиданно, что Сергей едва не подпрыгнул из положения «лежа». Ч-черт! Увлекся, потерял контроль над ситуацией. Дебил! Медленно повернулся и обнаружил перед собой парнишку лет шестнадцати, худого, в потрепанном пальто, такой же потрепанной шапке-ушанке и здоровенных, подходящих разве что слону, валенках. Но, главное, он был вооружен, и Хромова, успевшего побывать в самых разных ситуациях, увиденное не радовало. Равно как и суженные зрачки парня.

К слову, оружие в его руках производило впечатление. Правда, нельзя сказать, что хорошее. Вроде бы винтовка, но громоздкая, непривычного вида и совершенно неприличного калибра. Такой Хромов еще не видел. Создавалось впечатление, что ее сделали в сельской кузнице, а приклад вытесали топором, но при этом выглядело оружие невероятно ухоженным.

– Убери карамультук, – ровным, почти ласковым голосом сказал Хромов, старательно не делая резких движений. А то еще испугается, пальцем дернет… Судя по бледному лицу парня, он был к такому действию весьма близок. Трусит страшно и все равно рискнул наехать на лучше вооруженного и экипированного противника. В иной ситуации за это можно было бы и похвалить. Но только если не видишь перед собой здоровенный, как медвежья задница, ствол. – Руки!

Хромов скрипнул зубами. Ставшая за это время уже практически родной СВТ лежит рядом, а толку? На успеешь даже руку протянуть, как этот малолетний гадис выстрелит. А и успеешь – что с того? Развернуть длинную и тяжелую автоматическую винтовку не так-то просто. А вот пистолет…

Маузер остался на базе, все же громоздкий и тяжелый пистолет для дальнего рейда отнюдь не лучший выбор. А вот аккуратный вальтер был на боку, в кобуре. Второй – за пазухой, незаметно хрен вытащишь, но как раз из кобуры попробовать можно. Лежал Сергей на правом боку, и, соответственно, правая рука скрыта от противника. Надо только осторожно скинуть рукавицы и, благо снег рыхлый, извлечь оружие. А там посмотрим, у кого яйца круче.

Все это промелькнуло в мозгу стремительно, как молния. И Хромов уже начал реализовывать свой план, однако в следующий миг ситуация изменилась кардинально. И не в пользу гостя.

– Слушай, орел, – Селиверстов выбрался из-под качественно заметенной снегом коряги. Парнишка нервно дернулся – сразу видно, не заметил он второго разведчика. Ну, его проблемы. – Ты вот о чем подумай. Здесь до немцев метров двести. Пальнешь – услышат и сбегутся. Подумал? Значит, опусти свой дробовик и бегом отсюда. Не мешай серьезным людям работать.

– Молчать…