Белый Z на лобовой броне

Вместо того чтобы митинговать или, как вариант, работать грузчиком, Донатас собрал шмотки и рванул за границу. Не в Европу, где, как он прекрасно понимал, все давным-давно поделено, а за океан. Благо английским худо-бедно владел, да и советское образование в те годы ценилось везде. Хоть и кривили губы, но признавали капиталисты, что техническое образование в СССР было лучшим в мире. Так что, помыкавшись с полгода, Донатас нашел работу по специальности и преуспел.

Объездил половину мира, заработал хорошие деньги, а потом вернулся домой. Все же Родина – она и есть Родина, и улица, по которой бегал в детстве, тянет куда сильней, чем любые краски мира. Особенно когда у тебя пускай и специфическое, но советское воспитание.

Впрочем, и дома он показал приобретенную в Америке деловую хватку и сейчас владел неплохим и довольно прибыльным, по меркам Литвы, бизнесом. К слову, не раз бывал в России, и буквально прошлым летом они с Виталием славно отдохнули и порыбачили на Урале. Прошли, так сказать, по тропам бурной молодости.

– А что это у тебя за номер?

– Не мой, даже не записывай. Ты мне скажи лучше: Юргис твой все так же служит?

– Ну да. Сейчас в командировке где-то. Правда, где именно не говорят.

– Поздравляю тебя, Шарик, ты балбес.

– Чего?

– А того, что твоего ненаглядного мальчика запихнули на Украину, инструктором.

С той стороны трубки тихо икнули – видимо, старому приятелю резко поплохело.

Виталий зло поморщился и припечатал:

– Не знаю, что с ним, честно. Но глядя, что здесь творится, рекомендую срочно озаботиться новым наследником.

На сей раз в Литве что-то упало. Оставалось надеяться, что это не жена Донатаса, очень милая, а в молодости еще и красивая женщина. А потом в трубке раздался хрип:

– Виталий, если это…

– Это не дурацкий розыгрыш и не ужастик, если что. Просто у меня в руках документы твоего пацана и пара человек, его видевших. Живым, но без сознания, если тебе это важно. Больше информации не имею.

– Откуда у них документы?

– Это ж хохлы в наихудшем варианте значения, – пожал плечами, будто собеседник мог его видеть, Третьяков. – Он был у них инструктором. Когда их накрыло, под шумок ему карманы обшарили, загребли все, что было.

– Ты… там?

– Ну а где ж еще?

– Виталь, прошу! Вытащи его!

– Как? У меня свой маршрут, своя задача…

– Вытащи его. Богом клянусь, все отдам!

– Успокойся. – Третьякову стало редкостно неловко. – Донатас, я попытаюсь. Изо всех сил, обещаю. Но – один раз. Если не получится, не взыщи, я не самоубийца. И да, не говори больше о деньгах. Если сделаю – летом проставишься. Какие сорта водки я люблю, ты знаешь…

Откровенно говоря, Донатасу он малость соврал. Конечно, у него своя задача, но маршрут-то выбирает самостоятельно. Главное – не сдохнуть раньше времени, остальное – ерунда. А если получится – что же, родная контора не будет против взять в разработку офицера вражеской армии. Пускай официальной войны нет, да и литовец по определению так, мелочь, однако же зернышко к зернышку – для курочки обед. В общем, пригодится.

Тела он спихнул в кювет, машины и вещи даже трогать не стал: наверняка местные заметят бесхозные, но полезные в хозяйстве предметы и быстро приделают им ноги. Уж в чем в чем, а в домовитости украинцев сельского разлива он никогда не сомневался, равно как и в их небрезгливости.

Навигатор шел в комплекте с автомобилем. Точнее, не шел, но продавец был столь любезен, что предлагал дополнительные опции. Правда, очень расстроился, когда узнал, что заплатят ему за них разве что лишней пулей в башку, но требовать обратно не стал. Вот и пригодилось.

Если верить пленному, который оказался настолько любезен, что даже пальцем в карту ткнул, показывая, ехать было всего ничего. Да и случилось все недавно. Если конкретно, то вчера вечером. Группа украинских солдат проводила тренировку перед отправкой навстречу русским войскам, с неумолимостью асфальтового катка давящим очаги сопротивления. Руководили несколько инструкторов, предоставленных НАТО, которое, как обычно, лезло куда не просят. Ну, их сюда не звали, вот пускай теперь и не жалуются.