– Ну давай, – разрешил барон.
Пендаль буквально за три минуты все выяснил о нелегкой судьбе серого. Волк-одиночка, изгнанный из стаи с позором, вот, кто им попался. Волк, очень даже не слабый, и не трусливый. Просто невезучий. Он и Разложеню начал служить в надежде прервать цепь неудач, запущенную именно вот этим зайцем-матершинником.
Но помимо задранного интеллекта, дара голоса и кучи противных всему живому заданий ничего от Повелителя Тлена не получил. То могилу разрыть, то гнилую кость найти, то какую-нибудь дрянь на старом кладбище спрятать. Вот и все. И никакой помощи, никакого уважения. Зато теперь он на равных мог противостоять мега-зайцу. И постоянно искал с ним встречи.
И вот, когда волк уже почти поймал своего старого обидчика, пошедшего в услужение к Разложеню уже очень-очень давно, одним из первых, по жизненному пути волка многотонным катком прокатился колобок.
Подорванная невзгодами и лишениями психика дала трещину.
А недавно, буквально вот с полчаса назад, на него упал медведь. Только вдуматься. Огромный лес. Сплошь из деревьев. Медведи сидят далеко не на каждом, между прочим. И падают совсем не регулярно. Можно сказать, вообще почти никогда. И тут такое везение!
Медведь оказался именно той самой соломинкой, что ломает спину верблюда. Ну, в данном случае – волка. Нет, волк не остался инвалидом первой группы, он кое-как мог ходить, и со временем ноги заживут совсем. Но не разум.
Как на грех, данный, конкретный волк уже не совсем животное. Гораздо ближе к НПС, чем к обычным мобам. И теперь… Теперь он лежал в старой барсучьей норе, одновременно жалел себя, боялся, хотел умереть и рефлексировал.
– Так куда, говоришь, он на медведе уехал? – спросил Пендаль.
– Туда, – кивнул волк в сторону широкой просеки. – Только вы туда не ходите. Этот колобок… Он страшен. Он… бррр… Я такое чувствую только когда с Хозяином встречаюсь.
– С Разложенем что ль?
Волк аж передернулся.
– Нельзя говорить это имя! Не нужно. Но… Знаете. Уволюсь я от него. Если выживу. Снова в санитары леса пойду.
…
Медведь как транспортное средство был не очень. Мягкий, это да. Но медленный, да и трясет на нем.
Колобок, напевая, ехал и мечтал о скорой встрече с рыцарем. Столько всего нужно рассказать, стольким похвастаться, о стольком пожаловаться! И пусть барон его пока не понимает, но колобок решил в ускоренном темпе овладевать человечьей речью. А что? Лихоман же смог.
Нет худа без добра.
Шум, треск и гром, производимые мишкой, распугали большинство лесных обитателей. И двигались они без непредусмотренных задержек, хотя и неспешно.
Только колобок так подумал, медведь остановился и зарычал.
Колобок сначала не понял, а что, собственно, произошло? Чего стоим, кого ждем? И тут, будто из-под земли, выросли облезлые лисьи фигуры. Четвертый присмотрелся и в испуге мимикнул. Фигуры не просто облезлые… Они полуистлевшие. И откуда взялись? Не было же никого!
Раз, два, три… Принялся считать колобок. Но сбился на третьем десятке, лисы не стояли на месте, а постоянно перемещались, беря медведя в кольцо. Тот лишь рычал и крутился на месте, пытаясь держать сразу всех в зоне видимости.
Колобок присмотрелся… Тридцатый уровень! А его медведь – тридцать пятый. Но их много. Ну ничего. «Сейчас я им песенку спою», – усмехнулся колобок про себя.
– Ами-ми-ми-ми-и-и-и-инь!
Зомби-лисы даже не почесались, а четвертый получил уведомление о невозможности контроля и использовании магии страха и разума по отношению к мертвым. Нет у них страха. Отбоялись уже. Резист стопроцентный. Диарею на них напустить он даже пробовать не стал.
Вместо этого пришпорил медведя и громко, панически замимикал. Но медведь не побежал. Да и не ушел бы он от лис, они много шустрее, пусть и дохлые. Гипноз слетел, и Михайло Потапыч осознал себя.
– Эта… что эта… где эта… ой, ё-ё-ё!
И медведь громко пукнул.
– Ты куда нас привел, круглый? Ты зачем? Ты эта… вроде, голова. А пустая.
– Ми-ми!!! Ми-ми-ми!
– Ага, отпустил бы… Ты эта… Понимаешь? Они щас кинутся. И нам это… все.
– Ми-ми!
– Ну само собой, драться. Это да… Но это… Много их… Это ж он… Этот, хозяин мой бывший их оживил. Ну не совсем оживил… Это… Поднял. Сначала, это… убил, потом поднял.
– Ми?
– Да, он. Гад он и сволочь. Все, это… Под себя гребет. Вот. Ушел я от него. Давно уже. А если бы не ушел… То это… Таким бы тоже стал, – медведь кивнул на уже почти вплотную подошедших зомби-лис.
– Ми-ми!!!
– Да не обижаюсь, чего там… Жаль только дочь с внуками уже неделю не видел… Попрощаться бы.
Тут лисы скопом бросились на медведя. Молча. Не рыча, не тявкая. Волна полуистлевшей вонючей плоти погребла под собой яростно отбивающегося медведя. И истошно вопящего колобка.
– МИ-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!
33. Печалька
Стая умчалась за сквернословящим зайцем в неизвестном направлении, и люди продолжили свой путь по недружелюбному лесу в одиночестве. Видно, косому надоело пытаться привлечь к себе внимание альфы волчьей стаи, и он решил опробовать иную тактику. Либо учуял присутствие говорящего волка и решил сделать ноги. А то, мало ли…
Вдруг, впереди и чуть слева, раздался непередаваемо истеричный вопль:
– МИ-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!
– Наконец-то! – выдохнул Пендаль. – Ваша милость, это он!
– Скорее! – рыцарь выхватил меч. – Он в опасности! Наш долг – помочь раскаявшемуся грешнику!
И все четверо побежали на звук.
Вернее, трое побежали, а один что было сил поковылял.
Лисы рвали на куски уже не сопротивляющееся, а только слабо подрагивающее тело медведя. Обернулись и, как по команде, уставились пустыми глазницами на вылетевшего из-за кустов человека. Вот, выскочил еще один. И еще. Зомби-лисы оскалились. Из их полусгнивших пастей капала густая медвежья кровь вперемешку с гноем разложения.
Мерзостный, сладковатый запах тлена ударил в нос рыцаря. Противоестественные твари оставили почти мертвого медведя в покое и неспешно пошли на людей. Константин почувствовал – в груди разгорается тот самый огонь, та самая ярость, которую он испытывал в бою с умертвиями. Не должны подобные исчадия ходить по земле! Зло будет повержено!
– ДЕ-Е-ЕС ВА-А-А-АЛЬТ!!!
И рыцарь бросился вперед, к лисам.