Марш анонимов. Крестопереносец

– За пререкания.

– Ай! А это за что???

– За разговорчики в строю и тупые вопросы.

– А-а-ай! – наконец до корзинщика дошло, хозяин не в настроении и от дальнейших дискуссий лучше воздержаться.

Константин пристально посмотрел на слугу и удовлетворенно кивнул.

– Для профилактики и закрепления материала, – ответил он на невысказанный вопрос. – Так, святой отец… Отпустило? Помолимся?

Вдруг Фофан что-то вспомнил, распахнул рот, сунул в него руку и за волосы вытащил откушенную голову зомби. Голова моргала и скалила обломки черных зубов. Моргала она почему-то только левым глазом. Казалось, подмигивает и намекает на нечто неприличное.

– О! – воскликнул враз повеселевший корзинщик. – Башка дропнулась!

Полбу напрягся и в очередной раз свершив великий подвиг по слогам прочитал:

– Го-ло-ва зом-би. К-ве-ст ит-ем. Ск-ры-то-е за-да-ни-е. Ра-нг: ред-ко-е.

Мелкие буковки в описании предмета он читать уже не стал. Выяснил, что хотел, и велел голову выбросить. Но сторону возмущенного Пендаля внезапно принял батюшка. И крестоносец уступил. Голову было решено сохранить. С целью проведения комплекса противосатанинских мероприятий, ага.

Полбу решил посмотреть, что там с его баром опыта. Очень уж крестоносцу нравилось ощущение, возникающее при достижении «апа». Удивительно, но с тех пор, как они спустились с Кротом в его пещеры, бар не вырос ни на йоту. Зато рядом с числом, обозначающим уровень рыцаря в Жизни, появилась новая.

– Святой отец. У меня новости. Уж и не знаю, хорошие ли…

– М-м? – батюшка приподнял бровь изображая заинтересованность. Не до того ему было. Он подолом рясы любовно полировал лезвие-выкидуху. Попутно шепча молитву над распятьем.

– Да вот… Мои один, один и пять, цифры что уровень показывали…

– У тебя же сто одиннадцатый вроде был? Три единички?

– Да? Сам не знаю, когда сподобил Господь… Но точно, до того, как мы сюда попали. Я точно помню Крота… Токика этого, когда связали, проверил. Было именно так. Один, один и пять.

– Хм… Ну ладно. В чем вопрос?

– Так вот… Рядом с этим уровнем теперь зеленое дерево нарисовано. Дальше – еще цифры. Один, один и семь. И след, будто от копыта в жидкой грязи. Это что у меня? Два уровня теперь?

– Первый раз о таком слышу, – пожал плечами батюшка.

– Я тоже, – поддакнул Пендаль, хотя его и не спрашивали.

– Ми-ми.

– Да чего тут фтранного? Дерево – фимвол вафего мира – Жифни. А флед от копыта – фимвол Грязи. Вот и вфе.

45. Повышенные обязательства

– Велик Господь… – пробормотал рыцарь. – Столько разных миров сотворить…

– Тот мир никакой не гофподь фотворил. Люди.

– Этот тоже люди. Ну, так мне говорили. Но ведь людей – Господь. А стало быть – в конечном итоге, все равно – Он.

– Ну… Я не филофоф. Мофет быть.

Батюшка присмотрелся к себе внимательнее, прислушался и широко улыбнулся.

– Слава Богу!!! Дождался! Получилось! Благодарю тебя, Господи, сподобил!!!

– Что?

– У мня тоже уровень открылся! Совсем как у… Ну… Наверное, не у тебя. Как у преподобного. Или у посадника… Наконец-то!!! Причем сам! Без одобрения Сенода и Ритуала Клуба!

– Это хорошо? – спросил барон. Он уже знал, что у батюшки, как и всех черных, интерфейса нет. Ну, или почти нет. И развитие священника происходит совсем по другим принципам, нежели у Полбу. Вернее, совсем как у него до попадания в этот странный мир. Или похоже, но не так. А как – неясно. Константин еще и со своим не полностью разобрался. Откровенно говоря, только-только начал понимать, что там к чему.

– Это замечательно! Да я теперь… Да я… Во славу Господа! Я… Ух!

– Батюшка, гордыня – грех, – рыцарь сурово сжал губы. – И какой он у тебя? Уровень-то? Тот, что с копытом, да?

– Поучи меня еще, немчура немытая… Двести второй! Интересно, как он в нашем мире считаться будет?

– Никак не будет, – пожал плечами Крот. – Он в том мире имеет фначение. И вфе. Больфе нигде.

– А уровень из Жизни?

– От мытья доспехи ржавеют, – насупился барон. Намеки на необходимость гигиенических процедур со стороны русского священника становились все чаще и толще. Но рыцарь пока держался.

– Дык ты их перед баней снимай, сын мой недоразвитый. Ладно, не обижайся. Просто советую, ты перед тем, как непосредственно княжну спасать начнешь – ополоснись. А то мало ли… Спасешь – а она брык… И окочурится. Небось отвыкла уже от столь мощного духа дворянской… хм… харизмы.

– Вон, Пендаль тоже не моется. Дурное это дело и бесполезное.

– Пендаль твой почти всегда в стельку, ему все равно. Да и потеет он не так, как ты в этих железках. Взопреешь же. Или заведется там под броней кто-нибудь. Как грызнёт в решающий момент, дрогнет рука, и падешь смертью храбрых идиотов. И не во славу Господа, а просто так, курам на смех.

Рыцарь обиженно засопел и сделал вид будто проверяет застежки с затяжками. И ему вообще неинтересно, что там несет еретический священник.

Почтительно приумолкший Крот посмотрел на рыцаря, понял, что прения окончены, и пояснил.

– Батюфка, мир Жифнь – офновной. Мерило. Эталон. Именно в нем бурлят фоки даюфие жизнь и филы офтальным. Во вфем множефтве миров живуфим по законам цифр – он главенфтвует. И вфе навыки и умения мофно перенефти из Жифни в любой из них. А наоборот – нельфя.

– А ты откуда знаешь? – поднял голову прислушивающийся рыцарь. Он, хоть и делал вид, будто полностью сосредоточен на полюбившейся в последнее время броне, но на ус мотал.

– Так я же тоже игрок. Был. И мефду прочим, хорофый. Мне многое открыто. Вы вот о давеча о Боромире рафказывали… Он вфе это тоже фнает. И не рафказал вам, наверное, лишь потому, фто никак не мог подумать, фто вы в другие миры попадете. Мало кому такое по плефю.

– А тебе это почему по плечу?

– Ну… Как фказать… Фпофобов ефть много. Но я могу только туннелями. Туннели эти не я фтроил. Они древние – жуть. Я их профто нафел. Когда копал. Копать-то я умею.

– А я думал ты порталы открываешь… – батюшка все еще сидел с блаженным лицом и перебирая четки возносил хвалу Господу. – Есть, знаю, такие волшебники, хоть и не христовы люди, но не совсем богопротивны. Порталисты называются. Как в стене проход увидел – сразу тебя в них зачислил.