Достигая крещендо

– Обедаешь? – принимая вольготную позу, сказал он.

– После такой ночки это ещё завтрак, – неотёсанно усмехнулся Клёнов.

– Выспался?

– Просто восхитительно! Никогда так хорошо не спал!

– Это всё чарующая красота моего голоса, – снял очки епископ с наигранной гордостью.

– Да конечно! – усмехнулся Клёнов. – А игра какая! Где же ты в школе себя просаживал.

– Педагог апатию привил, – серьёзно проговорил Евгений, немного смутив Клёнова и делая официанту какой–то знак.

Артемий недолго помолчал, вновь раздумывая о том, что надо было сказать…

– Послушай, – начал он размеренно. – Спасибо, что вырвал меня из страны.

– Без проблем, это не такая трудная для меня задача, хоть ты и сотрудник спецслужб, – серьёзно отвечал епископ.

– Но, – продолжал Клёнов. – Меня уже вызывают в Москву, потому что возникают новые подробности одного дела…

Официант принёс епископу бутылочку Шабли и сыры. Это вторжение в попытку взвешенного разговора отшибло у Артемия готовность откровенничать.

– Ну? – отряхнул его Евгений, играя с вином в бокале.

– Да ладно… Давай не здесь об этом.

– Как скажешь, – отвечал епископ. – Тогда о встрече выпускников. Я прекрасно помню твоё предложение встретиться всем в 30 лет «в каком–нибудь незабываемом месте», – передразнил интонации Клёнова епископ.

– Ага.

– И наверняка ты предлагаешь мою виллу в качестве локации?

– Ага, – кивнул самодовольно Клёнов.

– В такие моменты, – поднося бокал к губам, говорил Евгений. – Жалеешь, что учился в приличной школе… Учились бы в обыкновенной, тогда половина одноклассников была невыездными по судимостям или кредитам…

– Очень смешно, – оборвал эти рассуждения Клёнов. – Ты согласен провести встречу у себя на даче?

– Друг мой, – протянул епископ это обращение. – Дача – это Кузьминки, а у меня вилла, на которой Мане между прочем жил!

– Так он же у Селини жил? – удивился Артемий.

– Там Клод Моне, а на моей вилле Эдуард Мане. «Музыка в Тюильри», «Олимпия», «Гитарреро»? Нет? Ничему МХК не научило…

– Никогда в этом не сомневался, – пресёк Артемий стёб Евгения. – Так ты согласен или нет?

– Если это не потребует дополнительных затрат, – уклончиво ответил епископ.

– Как будто тебе так трудно! – возмутился Артемий.

– Тёма, тебе в твоём возрасте и должности пора уже знать, что я зарабатываю очень мало, имея личных финансов в разы меньше, чем ты на госслужбе. Всё моё благополучие – это корпоративные традиции.

– Машины, костюмы, украшения… – перечислял ехидно Артемий.

– Пожертвования, – сказал епископ. – Автомобили и дома мне не принадлежат. Это банкира Нарьевича, мы с ним виделись у Селини. Он, кстати, учредитель «AnnaBank», который косвенно контролирует 17% финансового рынка России и входит в топ–десять инвесторов госкорпораций.

– Тю–тю–тю, какие мы важные! И говоришь после этого, что денег нет? – улыбался Артемий.

– Тём, моё богатство не в пластиковых карточках, а в визитных, – произнёс с важностью и глубокомыслием Евгений, давая понять, что разговор в таком ключе необходимо завершить.

Он посмотрел на лазурное море счастливым взглядом расслабленного человека.

– Но я, конечно, согласен, – добавил он. – Даже перелёт бесплатный организуем за счёт моего фонда.

– Хоть о чём–то договорились, – промычал Артемий.

– А вторая вещь?

Артемий типично для себя повздыхал несколько минут, Евгений, молча ожидая, потягивал вино.

– Я пойду, наверное… Вещи собирать… – решился на какой–то шаг Клёнов, уверенно добавив: – Заплати.

И пошёл в отель. Епископ Евгений отодвинул бокал и сложил очки параллельно краю стола. Он посмотрел в море, глубоко вдохнул воздух, перевёл взгляд в небо и, положив кусочек сыра в рот, незаметно для посетителей перекрестился…

***

В номере Артемия уже царил беспорядок. Немногочисленные вещи были разбросаны по всему обозримому пространству, а два маленьких дорожных чемодана всё ещё оставались пустыми. Клёнов копошился в каждом углу, больше заботясь о халатах отеля, чем о своих собственных вещах…

– Жаль, что ко мне не заедешь, – проговорил Евгений.

– Ой, Саш, не до твоих дач и замков с видом на море, – ответил Артемий, продолжая складывать халат, повернувшись спиной к епископу.

В течение шести минут Клёнову не нравились формы, которые халат принимал в его руках. Наконец он получил что–то приемлемое и развернулся. Евгений спокойно складывал его костюм во второй чемодан (первый он уже успел запаковать). Артемий решил не удивляться, поэтому просто сел на стул, готовясь о чём–то сообщить. Епископ был готов его внимательно выслушать.

– Короче, Саш… – начал Клёнов неуверенно. – Мне хоть и нельзя, но, наверное, я должен рассказать тебе…

Евгений спокойно кивнул.

– Это касается Инги, – сказал Артемий твёрдо. Евгений недовольно сморщился.

– Болезненная тема, господин капитан, – проговорил он.

– Да, понимаю… Но ей угрожает большая опасность.

– Связанная с твоей деятельностью? – удивился Евгений, всё ещё не обрадованный этим разговором.

– Да, – уверенно сказал Артемий, закрывая окно на Променад, чтобы стало тихо. – Как знаешь, Лапин исправляет Конституцию для выборов в следующем году… Месяц назад по наводке ГРУ у меня была операция под кураторством начальника Собственной безопасности… Ничего не обычного, просто три фуры ехали из Белорусии. Ну, может быть наркотики, так мы думали. Перехватили в общем, постреляли, водилы ни в какую, в полном **** от происходящего, – епископ недовольно причмокнул от подобных эмоций Клёнова. – Открыли фуры, всё чинно, ящички с яблочками стоят в три ряда, вроде всё нормально? Но в одной фуре 10 тонн газа ядовитого, в другой семь с половиной тысяч единиц огнестрельного оружия разного. В третьей патроны.