ЗАБЫТЫЕ. И другие истории

С такого страха я терял управление, и машину начало легко нести зигзагом, прибавляя плавно скорость без моего же участия! Я продолжал держать веру в равновесие машины, поэтому сквозь паническую слепоту и растерянность я старался вернуть баланс.

Руль не понимал касаний. Им двигали другие мотивы, и он сам руководил движением. Неужели меня ждёт гибель от неизвестной мне встречи с мраком из сна? Может я не выспался или окончательно пал восприятием к жизни?

Я остановил машину, ибо руль и педали подарили всё-таки мне возможность управлять ею вновь. Руки цепко держали руль, глаза таращились в треснутое от призрака лобовое стекло. По вискам шел пот, не прекращая наводить влагу, стекавшей до шеи.

Больше машина не завелась, и, как бы я ни был готов ехать дальше, несколько попыток завести ничего не стоили. Где я вообще очутился? Задаваясь этими вопросами, в салоне стало темнеть, что вызвало небольшой страх перед наступающим мраком. Я надеялся, что на улице еще светло, ибо часы телефона указывали лишь 18.00, и это слишко рано для смеркания.

Меня окружал большой перекресток: дорога вела прямо, видимо, в жилой район; справа тянулась другая – более длинная, обвитая растянутой полянкой, смежной с полем; напротив стояла щитовая, давно не работавшая; слева – спуск в село, соседствующий с лугом. В углу перекрестка, слабо заметно я увидел знак населенного пункта – «М. Селение». Буквы понемногу потерты, но читаемы.

В целях собственной диагностики машины, прежде, чем открыть капот, я заметил на нем вмятину, даже чем-то схожую с укрупненными царапинами. Не сложно убедиться и ужаснуться тому, что всему виной был призрак. Как бы мне не хотелось в это верить… Я исключал факт, что мне померещилось, по крайней мере я старался!

Размеры царапин совпадали с увечьями на лобовом стекле, еще и внутри капота добавилась причина поломки – надкусанные и прорезанные провода, нуждающиеся в умелых руках мастера. В растерянности я отошёл от машины, не веря собственным глазам.

Я четко осознавал, что не сплю. Мне видима вся местность, но как, как этот проклятый фантом удосужился явиться откуда ни возьмись и повредить мой транспорт? Куда я вообще попал?

За все это время не проехало ни одной машины! Играла тишина, таящая в себе что-то подозрительное. Я не мог починить в этой неудобной обстановке свой транспорт, потому что и инструментов нет – ящик с ними забыл дома, в кладовке! Какой чёрт заставил меня вытащить его с багажника когда-то?

Вызвать эвакуатор было невозможно – телефон не ловил сигнал сети. Дикое волнение начало взаимодействовать со мной! Пройти дальше знака с наименованием я не мог – что-то невидимое, напоминание скрытой стены, не пускало меня туда! Также справа – к щитовой, и в обратную сторону… Оставалась дорога в село.

В виду суеты, перешедшей в панику, я хотел было сесть обратно в машину, но услышал зов, эхом пробуждавшийся внутри моего разума. Сознание сходило с равновесия. Мне не чуждо было понимать: сам не свой, и мной невидимо кто-то манипулирует, как над кукольной марионеткой. Что-то неведомое, и голос уже ведет меня по вытоптанной тропинке вниз по широкой дороге, что единственный проход в глубь деревни.

Песчаная дорога несколько десятков метров сопровождала до поворота – узенькой дорожки, ведущей в глубь леса. Незримый проводник словно держал меня и за плечи, собственно чувствуя их сжатость и плотность, и за голову, которую я не мог повернуть, смотря прямо, совершенно не зная, куда я направляюсь.

Миновав поле, я очутился в небольшом леске. В нем находились заброшенные, тусклые избы, лишенные памяти и радости. Впереди заострил внимание старый, проржавевший комбайн, и до чего древняя конструкция со своими большущими лезвиями-мясорубками!

Странно то, что не слышно и никого не видно; те же собаки не издавали лай, коровы не мычали в знак жизни деревенской. Никаких разговоров и бурных обсуждений. Помнится, далеко в детстве, я только и наблюдал все эти сцены иногородней жизни. Но пока я постепенно уходил от этого места, ни движения, ни души не объявилось… Здесь никого нет, и помощи, вероятно, не найти. Вымершее какое-то место.

Покинув это пристанище, я обнаружил еще небольшую площадь хором, менее оживленных. Выглядели они так, будто случился пожар, и огненная мощь лишила их красоты вместе с уютом! Люди бежали в панике, толкая друг друга, не жалея сил, только бы выбраться из пламени – так разыгрывалась моя фантазия! Кто-то погиб, а кто-то получил серьезные увечья. Крики погибели оживили деревню. Скорбь умерших вонзалась в мой слух, а шелест листьев от наростающего ветра гремел, будто маленькие цепочки.

Гипноз воспроизводил мне эту ужасную картину, но вскоре пропал. Я смог двигать головой и, осмотревшись, обнаружил, что все же один дом выделялся из этой сгоревшей толпы зданий.

Кто знал, что это лживая обёртка?

Дом №454, приятной наружности, вселял для меня луч надежды. Его не коснулись те тревожные бедствия, и тот защищен щитом от опасностей. Выглядел дом снаружи хорошо; дефектов не находилось, если только не заняться доскональным осмотром. Маленький огород посажен во дворе, был сарай для скота. Дуб-великан красовался рядом с домом. Милая дворняжка тявкнула на меня, неуверенно высовывая свою миниатюрную мордочку, и я был уверен, что кто-то выйдет мне навстречу. Да так никто не и показался.

Не дождавшись хозяина, я зашел. Темновато, и ни души; повсюду пыль, и паутина кругом. Жутковато и одиноко. В детской спальне, что левее от входа, валялись игрушки со стульями. Немного шагов от неё – тихая гостиная, когда-то главная и ведущая комната для друзей и родственников. Потрепанный диван пускал в воздух немного пыли, словно ветер тихо крался по гостиной, вызывая движение в ней даже мельчайших частиц. Телевизор показывал серые полосы, тихо шепча свои помехи.

Напротив гостиной еще одна комната – раскиданы книги, засаленная одежда и куча поломанных карандашей. Где же все? Меня решили одурить или снова наступит нежеланный сеанс гипноза? Если бы эти нормальные мысли доходили до меня, но в сознании случился скачок, тормозивший меня и погружавший в бездну неуверенности.

На кухне разбилась тарелка. Кто же ты? Некто метался там, и слышалось, как убирались осколки. Руки спешили навести порядок, ноги волочились по кухне, будто это искало веник.

Никого не оказалось. Стулья раскиданы по кухне, стол грязный и в небольшом мху. Полно грязной и вонючей посуды в раковине, треснутые стекла на окне и шкафчиках для посуды. Этот беспорядок начинал меня вводить в трезвое состояние, и тут же пришло понимание настоящей мрачности внутри дома.

Войдя за порог этого дома, я не почувствовал, как переменился, как утратил силы, и как апатия закупорила меня. Обследуя все уголки, часть чего-то темного, держа меня в ступоре, сопровождала в исследовании дома. До тех пор, пока я не оказался на этой кухне и не освободился на некоторое время, ощущая до этого вторую фазу гипноза.

Я вдруг отвлекся, увидев красивый закат, вспомнив о том, как просиживал брюки в офисе, не замечая окружающего мира. Я пустовал в одиночестве и терялся среди рабочих обязанностей. Тем временем, видеть, как сейчас розовеет небо – значит пребывать зрителем на успокаивающем сеансе. Солнце выбило из головы плохое, и до чего оно мелодично садилось! В себе же я ощущал легкое движение мыслей, что все не так уж и плохо. В миг забылись мрачные стены.

Свет не так обнадёживает, как может показаться.

Вскоре жажда начала резать мне горло, но не всему суждено случится гладко… Я оказался неправ в своих убеждениях при наблюдении заката!

Приоткрыв дверцу с настенного шкафчика, оттуда вылетел и каркнул черный, пернатый ворон. Он с такой свирепой отдачей покинул шкаф, что я упал на пол! Птица приземлилась на подоконник, уставившись на меня своими неодобрительными глазами. Взгляд внимательного ворона, изучавшего будущую падаль, от которого я, потерянный и мучимый от сухости во рту, стал терять сознание. Я еще в жизни не видел такого взгляда от птицы. Птицы, смотрящей уже на меня через окно…

День второй

Всегда ли человек может проснуться в теплой кровати после напряжённого, прошедшего дня? В какой реальности он обитает: мира горьких фантазий во снах или перегруза сознания, дающего сбой в настоящем?

Почему мои руки мокрые, думал я, когда проснулся на холодном полу, и влага такая густая, как подсолнечное масло. Избили ли меня? Я изнемогал от боли, и все кружилось вокруг. Я испытывал нагрузку, сравнимую с режимом тренировок спортсмена, и ощутил это болевое послевкусие.

В глазах плыло: ничего не видно; щипало так, как от средства для устранения конъюктивита либо же от долгого ношения линз! Немного погодя, я заметил, что их нет – испарились в пух и прах. Что-то сняло их во сне – моих верных помощников при видении. Хорошо, что зрение не было таким плохим, чтобы идти при необходимости. Хуже то, что было увидено мной после нормализации видимости…

Оказалось, что я, привстав, находился в луже бледно-красной массы. Тут и стало понятно, почему руки липкие! Тошнило при увиденном так, что казалось, будто из живота что-то пытается выбраться; голова страдала в приступе боли, словно зажата тисками.

Приглядевшись еще внимательнее, я увидел движущийся ковер… Стоило напрячь лучше зрение, как я понял, что подо мной ползает на месте кучка хлюпистых червей! Я тут же отпрыгнул назад, отряхнувшись от этих скользких скребней, прыгая и дергаясь на месте, в состоянии паранойи и тупости думая, что они мешкают по мне! Лишь несколько повторных отмашистых движений и ощупываний себя дало уверенность в отстутствии червяков.

Одной скользкой лужи было мало, более того, текшая с люстры кровь нагнетала мое местонахождение в этой мрачной гостиной! Я чувствовал в себе надвигающуюся тревогу, туманнящую мой интеллект! Куда не оглянись – грязь, пыль, обстановка мертвого характера – странного вида потолок в трещинах, то ли в плывущих венозных артериях… Стены ободраны.

Посреди комнаты я заметил небольшой шкаф с выдвижными полками. Насколько идеально расставлены на нем вещи, и это, видимо, единственный предмет декора до блеска чистый! Справа – большое треснутое окно, переплетенное паучьими нитями, а карниз со шторами лежал на полу. На стене крепилась фотография со сломанной рамкой. Чей-то портрет – потертый и некорректно изображавший лицо человека. Куда меня занесло, и в этом ли доме я нахожусь? Выход все же был: левее от шкафа был дверной проход – порог, но со своей жуткой изюминкой.

Я услышал оттуда медленный-медленный скрип, пробирающий до мурашек, и передумал двигаться. Он становился все громче и громче, он издевался надо мной… На пару со скрипом там же воспроизвелся непонятный говор – больше бессмысленный набор слов нездорового человека! Невидимый для меня человек бормотал за порогом долгие для меня минуты и затих. Мне стало страшно, ведь я не понял, кто стоит передо мной – живое или неживое существо?

Вдобавок, сверху кто-то начал быстро шагать. Это напоминало топот копыт. Что наверху: животное или то, что слагают байки про парнокопытных демонов? Неизвестное оставляло еще более худшие представления о приятности жизни. Страшно вообразить себе, кто обитает наверху!

Я понимал, что оказался совсем в ином мире, где навряд ли смогу найти людей. Ясно одно, что слушать пугающий топот сверху долго я не мог. Как не хотел бы, да боялся я сделать решительные шаги к побегу. Но что поделать? В тесной обстановке долго не протянешь и следовало пересилить свои опасения.

Судя по тишине у порога, он исчез…

Пересилив себя, но с остатком пугливости и сбитого дыхания за счет быстрого сердечного ритма, я понял, что гостиная мне не надежная крепость, и выбрался наружу, зажмурив глаза и сьежившись, переходя порог.

Всё изменилось: деревья подобны человеческим скелетам, без кожи и плоти. Нет листьев на них, тех украшений, что озаряют природу. Та же участь и у дуба; тусклое небо, не внушающее радости, мертвая и пустая собачья будка. Трава выглядела сгоревшей, а дома с начала моего шествия оставили тот же неживой вид, да более жуткий и заброшенный.

Тишина. Вороны позже осмелились ее нарушить, и такое чувство, будто я проспал до осени! Тут же понимал, что не имею представления, как вернуться к машине, видя такой немыслимый и жуткий коллаж! Совершенно понятно, что я наяву; я здесь, но веет мраком и ни в коем случае я не могу здесь оставаться!

Идти все равно куда-либо придется, размышлял я, и на обратной дороге наткнулся на комбайн. За то время, пока я был в неведении, он видоизменился: жертва коррозии была наполовину закопана неизвестно кем-то или чем-то, кабина водителя заросла мхом, но меня зацепил не его измененный вид, а что-то выпуклое внутри лезвий. Господи, осознавая, что это труп, каким-то образом оказавшийся там, я потерял понимание к собственному телу!

Покалеченный бедняга, жутко пахнущий в компании мух, сжимал в судорогах что-то в руке. Сердце мое забилось в скоростном потоке, когда рука зашевелилась быстрее и в конечном счёте расслабила свои мышцы. Выпал сверток бумаги. Понятное дело, я не хотел касаться этой горе-вещицы, но природа чертовой местности сама все решила за меня! Клочок развернулся, и я прочитал крупную и непонятную по смыслу мне запись: «Нам здесь не место». Что он хотел мне сказать этим?

Вопросы исчезли прочь, как после прочтения, страдающий и отчаянный вопль неподвижного трупа чуть было не лишил меня слуха! В голове засвистело, и как давил свист на затылок – она сильна проявляла себя, что опустила меня на колени. Сжимала и виски, страдающие от боли.

Звук не умолкал несколько секунд; руки в порыве стресса затекали и уставали держать мои несчастные уши! Наконец-то это закончилось, и я в спешке, семеня по грязи, выбрался из этой жуткой колеи! Знаю я, что не смогу добраться до машины – толку нет в этом, и она сломана. Кошмарная обитель не дала найти хотя бы какие-то полезные инструменты!

Все только начинается и только несчастное. Приметы и здесь дают о себе знать, насколько я понял позже. Они преследуют нас, как бы мы этого не хотели. Когда я вернулся на песчаную дорогу, ведущую к подъему на перекресток, пробегающая черная кошка наткнулась на моем пути… При вроде как человеческой жизни в такие небылицы бы я не верил, а сейчас готов был поверить в любой недобрый знак! Кошка линяла на ходу шерстью – да шерсть больше сходила на пепел, порхающий, как пылинка, в воздухе этого тернистого места. Она перебежала дорогу, оставив следы от падающих волосинок, и уходила в луг, к длинной полянке, подаль от меня…

Эхо требовало следовать за ней, оставив мне чувство страха и слабости, а ноги спешили исполнить указ идти…

Среди луга я увидел кол, вбитый в землю, при этом сомнения нарастали барабанной дробью, что это был указатель. Кошка копошилась по растительности, и мне виделось, как высокие стволы растений дергались с каждым отдаленным ее шагом. Но крадясь мимо лже-указателя кошка прекратила движение…

Ближе, я в мгновенье ужаснулся и не мог оторвать взгляда. Поверх кола – голова свиньи; по ней ползали мелкие, противные опарыши, болтающиеся по всему основанию свиной морды. Глас тьмы принуждал меня смотреть на этот тотем дольше, чем я этого хотел. Ни взгляда в сторону – темные силы не позволяли игнорировать этот страшный экспонат. В ответ моего наблюдения темноглазая макушка хрюкнула и подмигнула мне!