Один

Мы упустили момент, когда еще можно было сбежать из машины. То ли мы надеялись, что в последний момент автомобиль оживет, как это всегда бывает в кино. То ли просто растерялись – уже не помню.

Зомби окружили машину, их становилось больше и больше. Они давно расправились бы с нами, если бы не тонированные стекла «Мегана» – зомби просто не видели, что происходит в салоне.

Димка больше не пытался завести двигатель. Он сполз по сиденью едва ли не на пол и целился «Осой» то в одну жуткую харю, прижимающуюся к стеклу, то в другую. Я боялся, что его нервы не выдержат и он спустит курок до того, как зомби начнут бить окна, чтобы выковырнуть нас, словно улиток из раковины. Ни на какое оружие я не надеялся – имейся даже у нас автомат, мы вряд ли бы что смогли сделать против нескольких десятков невероятно живучих тварей. Я видел лишь одну возможность спастись: сидеть тихо, ничем себя не выдавать, чтобы зомби, забыв о нашем существовании, разбрелись по округе и позволили нам покинуть автомобиль. Остальные, кажется, считали так же. Даже девчонки, съежившиеся от страха на заднем диване, не издали ни единого писка, хотя машина порой сильно покачивалась от шлепков и толчков.

Мы таились, наверное, целый час и уже начинали верить, что зомби в конце концов уйдут от автомобиля, когда один из них – я хорошо помню его рябое, будто бы гниющее рыло – поднял с земли обломок кирпича и ударил им в водительское окно.

Он не разбил его с первого удара. И вторая попытка получилась не лучше. А вот третий удар выбил в окне круглую дыру. Рябой урод, бросив кирпич, сунул в нее пальцы и принялся рвать крошащееся стекло и тонировочную пленку.

Димка поднял «Осу» двумя руками и дважды выстрелил в гниющую рожу, лишив ее, как минимум, одного глаза.

Трущиеся у машины зомби моментально взъярились. «Меган» ходуном заходил от обрушившихся на него ударов. Лопнуло, будто взорвалось, заднее стекло, забрызгало девчонок осколками. Улетело под машину оторванное зеркало. Хрустнула фара.

И я увидел, как, расталкивая плотную толпу, к капоту выходит бородатый амбал в куртке-«косухе», кожаных штанах и ботинках-«берцах». В правой руке он держал мотоциклетный шлем, в котором – я не сразу это рассмотрел – застряла человеческая голова. Этим жутким шлемом бородач с размаху ударил в лобовое стекло.

Оно покрылось сетью мелких трещин и промялось.

Димка куда-то зачем-то выстрелил из своей бестолковой «Осы», а я крепко сжал обрезиненную рукоять топорика и приготовился рубить все, что сунется в салон автомобиля.

Если бы у меня был тогда автомат… Знаете, что бы я сделал? Я бы пихнул ствол себе в рот и большим пальцем нажал бы спусковой крючок.

Но прежде, вполне возможно, расстрелял бы всех, кто был со мной в машине, – думаю, они сами бы меня об этом попросили.

Автомобили, автомобили…

Должно быть, вам интересно, как мы спаслись. А мы спаслись, это понятно – иначе я не рассказывал бы эту историю…

Помните «Логан»? Тот, что въехал в двери недавно открытого магазина «Еда»? Он заглох, расколотив стекла и погнув алюминиевые рамы, но он не застрял. У него отвалился бампер, помялся капот, повредилась подвеска и потек радиатор. Но он был еще на ходу. И его можно было завести – ключ зажигания остался в замке.

Так вот: когда бородатый амбал вынес нам лобовое стекло, этот самый «Логан» врезался в толпу зомби. В тесном дворе водителю удалось разогнать машину до восьмидесяти километров в час – и этого оказалось достаточно, чтобы зомби разлетелись, как кегли. Не все, конечно. «Логан» атаковал край толпы, выбив лишь нескольких чудищ. Проскочив дальше, он притормозил и быстро развернулся. Стрекоча работающим на повышенных оборотах мотором, опять набрал скорость и вновь помятым своим носом стесал край толпы – два чудища улетели метров на десять вперед, двое перекатились через машину, один угодил под колеса.

В шестой заход «Логан» пронесся в считаных сантиметрах от нашего «Мегана», буквально оторвав от него амбала в «косухе» – волосатая рука повисла на двери; мне бросилась в глаза четкая, будто принтером напечатанная татуировка на оголившемся предплечье: «Я умер? Возьмите мои органы».

«Логан» притормозил метрах в пятидесяти от нас, развернулся, встал. Из машины, распахнув дверь, высунулся мужчина и заорал:

– Сюда, гниды! Сюда!

Я моментально узнал кричащего и почему-то решил, что он зовет нас, – в принципе, у него были причины так нас называть. И только увидев, как уцелевшие зомби поворачиваются в его сторону, сообразил, что к ним-то он и обращается.

– Минтай! – вылезший из-под руля Димка не поверил своим глазам. – Чертов Юрьич! Откуда?! Как?!

Да, столь кстати подоспевшим «Логаном» управлял наш занудный начальник – Михаил Юрьевич Канарин, офицер запаса, майор. Рядом с ним сидела его девушка Катя – совсем недавно и так давно бывшая моей девушкой.

– Шевелитесь, шевелитесь, уроды! – Минтай продолжал выманивать зомби на себя, не забывая поглядывать по сторонам. Мы уже разгадали его нехитрый план и готовились покинуть машину, понимая, что сделать это нужно будет за считаные мгновения.

Мы немного ошиблись – план Минтая оказался чуточку хитрей, чем нам думалось.

Сорвавшийся с места «Логан» последовательно сбил трех ковыляющих к нему зомби и плотно притерся к боку нашего «Мегана». Нам не пришлось открывать двери, чтобы перебраться из одного автомобиля в другой. Из салона в салон мы переползли через оказавшиеся рядом окна. Опомнившиеся зомби так и рвались к нам, грызли железо, пытались втиснуться в узкую щель между бортами автомобилей – но тщетно, дотянуться до нас они не могли. Димка даже успел забросать в «Логан» кое-что из своего имущества, собранного в бельевой корзине. Сам он покинул салон, лишь когда подоспевшие чудища со всех сторон полезли в разбитые окна, ворочая корявыми руками, щелкая сопливыми челюстями. Димка нырнул в окошко головой вперед, мы ухватили его за руки, за шиворот, за волосы и быстро затащили к себе – какой-то шустрый щуплый зомби все же успел цапнуть подошву Димкиного ботинка, оставив на каблуке глубокую отметину.

Минтай тут же дал газу, и «Логан», громыхая побитой подвеской, заскакал, запрыгал по неровностям дороги.

– Не туда! – завопили мы с Димкой одновременно, угадав намерения Минтая и вовремя вспомнив, что проспект плотно забит автомобилями. – К гаражам давай! В объезд! На заднюю дорогу!

Взвизгнули тормоза – нас бросило вперед. «Логан» встал в сорока метрах от осажденного чудовищами «Мегана»: я видел, как проникшие в салон зомби терзают обивку сидений, хранящую, должно быть, наши тепло и запах; видел, как ворочается на земле, пробуя подняться, однорукий бородатый амбал в кожаных штанах и ботинках-«берцах»; видел, как обгоревшая старуха с вплавившимися в лицо очками тащит из грязи истерзанное тело самогонщика Сереги, отмахиваясь от других обращенных, рвущих у нее добычу. Я видел, как из окон дома напротив вываливаются зомби, как встают они и бредут в нашу сторону…

Минтай повернулся к нам. Каждому в глаза посмотрел. Сказал веско, чеканно:

– Я вас спас. Я за рулем. Я все решаю. Я главный теперь.

Справа поднялся с земли зомби, шлепнул грязной ладонью по тонированному стеклу, захрипел, ноздри широко раздувая, острый серый язык из пасти вывалив.

– О’кей, начальник, – прошептал Димка, косясь на вставшее у окна страшилище. – Будь по-твоему. Только скорее увези нас отсюда.

Минтай внимательно на него посмотрел, словно пытался понять, не издевается ли сейчас Димка. Кивнул, довольно ухмыльнулся и сказал:

– Показывай дорогу.

– А куда мы едем? – все так же шепотом поинтересовался Димка.

– Ко мне домой, – ответил Минтай.

* * *

Мы никогда не были у начальника дома. Знали только, что живет он в местечке Ухарово, где покосившиеся избы соседствовали с новостроенными дворцами, особняками и коттеджами. Дом у Минтая был простой – мы видели его на фотографиях: небольшой двухэтажный каркасник с претензией на английский стиль. Минтай хвалился, что взял его за бесценок, потому что там будто бы кто-то нехорошо умер: то ли застрелился, то ли повесился. Минтая недобрая слава дома не пугала, он говорил, что весь мир – это одно большое кладбище, что здесь каждый клочок земли полит человеческой кровью и что в наших краях, куда ни ступи, окажешься на месте, где кто-нибудь когда-нибудь нехорошо помирал.

Теперь, после всего пережитого, я часто вспоминаю эти его слова.

* * *

«Логан» сдох сразу, как только мы свернули за угол дома – дернулся несколько раз, заглох и уже не заводился. Диагноз был ясен: остатки охлаждающей жидкости вытекли, двигатель перегрелся, поршневая развалилась. Примерно сотню метров машина прошла накатом – Минтай только подруливал, не трогая педаль тормоза. Остановился «Логан» в неглубокой грязи среди бетонных гаражей, но сумел выбраться из нее на стартере, и даже прополз еще метров тридцать, прежде чем умер окончательно, напустив в салон вонючего дыма.

Мы бросили автомобиль, испытывая странные чувства, – побитый, помятый «Логан» представлялся живым существом, выручившим нас из беды и надорвавшимся при этом. Мы уходили, оглядываясь на него. Спешили, не зная, удалось ли нам оторваться от зомби или же они продолжают преследование. Здесь, в гаражном массиве, похожем на лабиринт, спрятаться было негде: кругом только бетонные стены и ряды закрытых, запертых на висячие замки ворот.

Но впереди на небольшой площадке рядом с эстакадой и в пятнадцати метрах от вагончика шиномонтажа стояла моя «десятка». Я всегда парковал ее здесь, когда приезжал к Димке в гости.

– Девчонки, сядете назад. – Я издалека выключил сигнализацию, разблокировал двери. – Демон, ты тоже.

– Почему? – возмутился Димка.

– Ты худее.

В салоне «десятки» было не так просторно, как в «Логане», хотя машины, вроде бы, не слишком отличались габаритами. Тем не менее, разместились мы без особых проблем. За руль, естественно, сел я, предварительно свалив принесенное барахло в багажник. И Димка тут же съехидничал, похлопав Минтая за плечу:

– А власть-то сменилась!

Я завел машину, повернулся:

– Как вы?