Горькое Жито Донбасса

– Нашли кому подбросить! В дом зачем тащишь?

Но тут интересно ему стало, кто же там в тряпках? Может, хлопчик!

– Давай посмотрим, кто это. Разверни!

Оказалось, что и это девочка.

– Ой, господи! Убирай ее куда хочешь, хватит и своих девок. Неси ее околоточному участковому, пусть он разбирается с этим добром.

Унесла Катерина дитя от мужниных глаз да в сараюшке и спрятала. Ходит туда коз доить, заодно и подкидышку доглядает. Удивительно, девочка эта понимающей оказалась, настроение кормилицы чувствует, молча лежит, лишний раз не пикнет. Как стало во дворе холодать, приемная мама ее в хату взяла. Авось, заработавшийся муж не заметит и не поймет. Где семь девочек, там и восьмая незамеченной в хате проживет.

В самом деле, муж действительно ничего не заметил, так оно и обошлось.

Прошло лет семь-восемь, Игнат стареть начал, спокойнее стал, подобрел с годами, на подросших дочек с радостью посматривает. Бывало, затеет в хате возню с девочками – они на него насядут, шутя с ног валят на топчан, а он, обороняясь от них, кричит играючи:

– Караул! Женский отряд напал на меня! Спасите-помогите!

А девочки веселятся, шумят еще громче.

Однажды во время такой возни Игнат скомандовал:

– Женский отряд, по росту в одну шеренгу становись!

Выстроились в ряд все девочки. Отец стал их считать: одна, вторая, третья… что за дела? Восемь душ насчиталось. Обалдел:

– Эй, жена, Катерина! А почему девок у нас восемь? Меня ведь Семикозом зовут, не Восьмикозом.

– Так а сколько, восемь же и должно быть!

– Да ладно тебе, хватить меня за лопуха считать. Неужели это та, подкидышка, у нас осталась. Это сколько же лет прошло, а ты мне ничего не сказала!

– Да! Мы уже выросли, мы уже большие. Посмотри на нашу Фросечку, какая хорошенькая, какая ласковая получилась.

И указывает Катерина на девочку, которая так и приросла к Игнату, обнимая его своими ручонками. Игнат посмотрел на ребенка – настоящего ангелочка, подобрел, заулыбался и на девочку, и на жену:

– Ах вы мои хорошие, ах вы мои интересные.

Так и загладилось давнее ослушание Катеринино. Ни к какому околоточному она тогда и не подумала обращаться, сердцем своим добрым прикипела к подкидышке. Не сразу, а после многих раздумий дала она найденной дочери имя Ефросинья, по-простонародному – Фрося. Видела Катерина, что этот ребенок в радость ей оказался и характер свой довольно рано проявил. Девочка спокойная, сдержанная на эмоции, очень настойчивая и трудолюбивая. Всегда чем-то занята: куклам одежду шьет, маме помогает по дому, папа с работы придет – к нему ластится, по-детски за ним ухаживает и все в его делах понимает. На все дела ее хватает, и на друзей тоже.

Правда, подруг у Фроси почти что не было, всегда она держалась компании мальчишек и в детских играх ни в чем им не уступала.

Пока Игнат любовался самой младшей девочкой, старшие сестры ее уже выросли и постепенно одна за другой стали выходить замуж. Одна, потом другая, третья – вскоре одна Фрося дома осталась. Притихли родители и однажды признались один другому, что боятся одинокими остаться, не знают, что делать без Фроси будут, если и она замуж уйдет.

С возрастом Игнат обветшал, стал меньше угольную выработку давать, меньше платить ему стали, нужда в их хату постучалась. Однажды вечером Фрося сообщила приемным родителям о своем решении:

– Пойду завтра на рудник на работу наниматься. Все работают, и я буду.

Родители притихли, но возражать не стали. Пошла Фрося утром на рудничный двор и нанялась присматривать за шахтными лошадьми, занятыми на подвозке крепежных бревен у лесогонов. Так и началась ее трудовая жизнь.

Со временем Ефросинье пришлось много разных рудничных дел освоить. Прежде всего побывала лесогоном, со своими лошадками лес в забой подавала, потом работала грабаркой на погрузке угля, потом глыбы породные выбирала с угля, потом кайлом углубляла проходы в породистых подложках. Со многими тяжелыми трудовыми обязанностями обзнакомилась.

Сотрудники по забою не уставали дивиться на нее и нахваливать:

– Ты смотри, не мужик, а какая сильная и сноровистая, устойчивая. Как ладно у нее труд получается! На ее дела смотришь и самому легче становится.

Взрослеть Фрося стала, а с возрастом и душою своей доброжелательной раскрылась, краше и пригожее стала, статью своей и стройной, и ладной сформировалась. Во всей округе Каменской второй такой не встретишь. Мужчины-сотоварищи уважали ее и хорошего жениха найти при каждом удобном случае желали.

Вроде бы к этому дело и шло. Заприметил Фросю один молодой забойщик, Ефремом звался. Добрый парень, путный и толковый, местный батюшка Эфраимом его кликал. На первый взгляд мог показаться он малость угрюмым и замкнутым, но при близком знакомстве становилось ясно, что это он сдержанный такой и настойчивый, с независимым характером. Быстро осваивает любое дело, мастеровит на все руки, горазд на технические выдумки. По-настоящему присох он к девице.

Но, как часто бывает, Фрося вроде и не замечала такого молодца. Приглянулся ей другой удалец, молодой офицер, красавец из 13-й роты военного полка, расквартировавшегося в ближнем селе по речке Камышевахе. Все бы ничего, но по осени полк должен был сняться и уйти в столицу, в Санкт-Петербург город. Вот этот красавец и сманил Ефросинью в столицу. Ничего не обещал, но она поехала за ним не задумываясь.

Привез офицер Фросю в столицу, представил ее своей родне и объявил:

– Жениться хочу на моей любушке!

Семейство офицерово спокойненько так ему ответило:

– Чего это ты вздумал! У тебя головка как, не бо-бо? Кто она для нас такая? Безродная, недостойная.

И отправили своего отпрыска в полк, который уходил на Кавказ. Сами же стали подыскивать ему невесту из какого-нибудь столичного семейства. Ефросинью, пригожую и статную, передали в театр, сцены драматические представлять.

Талантливый человек талантлив во всем! Очень быстро достигла Ефросинья вершин и в театральном деле, стала она настоящей известной примой. Пошли гулять о ней восторженные впечатления по столичным знатным домам. Дошли они и до царского дома. Дала команду царица, Катерина по имени, доставить Ефросинью к ней во дворец, чтобы посмотреть на это чудо своими глазами.

Когда доставили Фросю во дворец, царица очень довольная осталась. Долго и с гордостью толковала своему окружению и всяким гостям заграничным, как прекрасно ее государство, то есть Россия, сколько достойных и талантливых людей имеется в нем. И определила Ефросинью в свою особую группу фрейлин. Велела быть ей на всех увеселениях, представлениях, маскарадах и прочих забавах дворцовых.

Так вот и началась новая праздная жизнь для Фроси, не то что тяжелая шахтерская жизнь на родном руднике донбасском. Какое-то время эта веселая жизнь была ей в удивление, в охотку, но быстро вся бестолковость надоела ей, и она заскучала. А заскучав, вспомнила Ефрема далекого, того самого, и загрустила.

В это же время Ефрем, находясь на руднике, узнал, что его зазноба в столичном городе оказалась, и дошло до ума его, что если он не отыщет ее прямо сейчас, то никогда больше и не увидит. Собрался Ефрем и тут же подался в Санкт-Петербург. Кое-как устроился и сразу же пошел по городу, поближе к разным присутственным местам, выискивать и выспрашивать про Ефросинью. Первое время сплошная непонятка у Ефрема получалась, никаких новостей, опрашиваемые им простые люди никак не понимали, что парня интересует, что он ищет. Но постепенно удалось ему подступиться к более важным личностям, которые слышали что-то о молодой театральной красавице в царском дворце, и предположили, что это и есть Ефросинья.

Перебрался Ефрем к ограде царского сада и целыми днями, и в погоду, и в непогоду, устроился простаивать у калитки в надежде хотя бы случайно увидеть Фросю. Досветился он там до того, что царские караульные его приметили. Доложили своему начальству, мол, проверить бы надо этого человека, вдруг окажется злодей какой.

Взяли Ефрема, в караулку привели, допрашивают, а он говорит:

– Не злодей я, а серьезное дело у меня, проведите меня к государыне, только ей скажу все.

Офицер караульный доложил государыне Екатерине, что непонятного человека задержали, целыми днями у забора сторожащего. Царица рассердилась и велела знатно выпороть человека задержанного и прогнать прочь. Но в самый последний момент сменила гнев на милость и заинтересовалась, может, что неординарное пришлый человек знает:

– Постой-ка, постой. Давай этого человека сюда. Это же интересно, что он ищет у нашего царского дома.

Привели Ефрема, смутился он перед государыней, но очень толково всю свою историю изложил и признался, что пуще жизни любит свою Фросю.

Царица тут же сообразила забавную игру с молодыми людьми. Условие Ефрему объявила, что если сегодня вечером узнает он свою зазнобу среди сотни молодых женщин и девиц только по одной руке, вместе с сотней других тянущихся к нему из-за театральной занавеси, то отпустит она Ефросинью к Ефрему и наградит их достойно.

Ефрем не дрогнул, не растерялся и в этот же вечер на сцене домашнего театра, на виду большой праздной публики, среди множества разнообразных женских рук, тянущихся к нему, узнал руку Фросину.

Немало удивилась государыня, как это он определил свою девицу по одной только руке.

– Это очень просто, – отвечал Ефрем, – шахтерский труд на всю жизнь руки человека метит, метками не простыми, а угольными, въедающимися в кожу человека синими отметинами.