Патрология. Период Древней Церкви. С хрестоматией

«Все, что когда-либо сказано и открыто хорошего философами и законодателями, все это ими сделано соответственно мере нахождения ими и созерцания Слова» (св. Иустин Мученик. Вторая апология. Гл. 10. Хрестоматия, с. 370);

«Всякий из них говорил прекрасно потому именно, что познавал отчасти сродное с посеянным Словом Божьим» (св. Иустин Мученик. Вторая апология. Гл. 13. Хрестоматия, с. 371);

«У всех, кажется, есть семена истины» (св. Иустин Мученик. Первая апология. Гл. 44. Хрестоматия, с. 351);

«Философов <…> лучшая слава в том, что они, хотя различными именами, указывали единого Бога, так что иной подумает, что или нынешние христиане философы, или философы были уже тогда христианами» (Марк Минуций Феликс. Октавий. Гл. 20. Хрестоматия, с. 402).

Подход богословской акривии противоположен: он обращает внимание на то, что и все хорошее и истинное, что есть у внешних, неминуемо осквернено примесью нечистоты. «Ложка дегтя в бочке меда», – таков лозунг этого направления мысли. Среди представителей этого подхода можно назвать свт. Феофила Антиохийского (в более умеренном варианте), Татиана, Ермия.

Приведем примеры выражений в духе богословской акривии:

«[В том,] что сказано вашими философами… истины не находится ни малейшей частицы, ибо и то, что, по-видимому, сказано ими справедливого, смешано с заблуждением. Как смертоносный яд, смешанный с медом или вином, делает все смешение вредным и негодным, так и их красноречие оказывается напрасным трудом или, скорее, – пагубою для тех, которые верят ему» (свт. Феофил Антиохийский. Три послания к Автолику. 2:12. Хрестоматия, с. 378);

«Все это мрак невежества, черный обман, нескончаемое заблуждение, неполное разумение, непроницаемое неверие» (Ермий. Осмеяние языческих философов. Гл. 10);

«Все вы ничто; хотя присвояете себе дар слова, но рассуждаете как слепой с глухим» (Татиан. Речь против эллинов. Гл. 26).

Важно понимать, что оба подхода не противоречат друг другу, но дополняют друг друга, как две грани одного целого. Являясь акцентами, они лишь обращают внимание на ту или другую сторону единой реальности. Апологетам важно было показать, что этот, окружающий их, античный мир идет ко Христу; в рамках этой задачи св. Иустином Мучеником и его школой и применяется икономический подход. Этой же цели, только иным образом, как бы через отрицание, через отвержение старого, служит и богословская акривия. Сама по себе она не могла оказать благотворного действия на язычников, однако в соединении с икономией сыграла свою роль в общем процессе.

Исторически подход богословской икономии окажется важнейшим и определяющим в миссионерском диалоге Церкви с языческим миром; именно на нем будут выстраивать свое учение александрийские учителя III века, исполняя дальнейшую, уже иную, миссионерскую задачу. Оба эти акцента, как каждый в отдельности, так и в органическом сочетании, оказываются актуальны и сегодня в отношении Церкви к внешнему миру и в диалоге с ним.

9.8. Богословие апологетов: общие тенденции

Общая схема богословия – см. приложение 2.

Богословие периода апологетов, как мы видим из представленной графической схемы, привязывает решение тех или иных конкретных вопросов к отношению Церкви с внешним миром; в этом состоит его принципиальное отличие от богословия предшествующего периода. Обе центральные задачи – и привлечение язычников, и отмежевание еретиков – в конечном итоге выявляют один круг вопросов. Внимание апологетов фокусируется на христологии, а точнее, на учении о Логосе – воплотившемся Сыне Божием, изреченном Слове неизреченного Отца.

Семена Логоса, рассеянные по всему миру, становятся опорами для шествия этого мира к Самому Логосу-Христу, точками соприкосновения языческого мира с христианством. Сам Логос выступает критерием всякой истины. Логос обнимает Собою историю, ее начало, середину и конец – эту важную мысль мы находим как в учении апологетов о Предании Церкви (развивающемся в эту эпоху от зачаточного состояния у свв. Иустина Мученика и Феофила Антиохийского до вполне сформировавшегося концепта у св. Иринея Лионского и Тертуллиана), так и в активно развивающейся сотериологии (прежде всего у свв. Мелитона Сардийского и Иринея Лионского). Зачатки антропологии и сотериологии видны также в учении о внутренней цельности христианской жизни – цельности и единстве слова, мысли и дела.

Активно развивается у апологетов и «вводно-догматическая» тематика – тот круг вопросов, который сегодня принято рассматривать во вводных разделах догматических курсов. Вместе с вышеозначенной темою Предания, здесь можно указать следующие темы:

– О богопознании;

– Апофатическое и катафатическое богословие;

– О Предании Церкви (а отчасти и о Писании, если иметь в виду Тертуллиана);

– О свойствах Божиих;

– О сущности и энергиях Божиих (пока без терминологической определенности);

– О единстве Бога.

Сюда же можно отнести зачатки триадологического учения (зарождается в первичных своих формулировках учение о Пресвятой Троице, свт. Феофилом Антиохийским вводится сам термин «Троица»), которое, впрочем, не имеет для II века какого-либо решающего значения, но впервые получит реальный импульс развития лишь в III столетии.

Тема 10

Святой Иустин Мученик

10.1. Сведения о жизни

Святой Иустин Мученик, или Философ, – самый знаменитый из апологетов. Жизнь его замечательна и служит лучшей иллюстрацией к его богословию, чрезвычайно простому в своем существе, но ставшему знаковым и определяющим для развития магистрального течения богословской мысли Церкви в следующем III веке.

Родился святой около 100 года или немногим позднее, эта дата достаточно гипотетична. Местом рождения и, вероятно, юности св. Иустина был древний самарийский город Сихем, населенный в то время язычниками и переименованный ими в Флавианеаполис. Из языческой семьи, вероятно, римлян по национальности, происходил и святой Иустин; он получил соответствующее воспитание и образование, и, соответственно эллинско-римской культуре своего времени, высшей ценностью человеческого бытия почитал философию.

Именование святого Иустина Философом неслучайно. С ранних лет именно к философии проявилось у него сильнейшее влечение; поиск истины и путь к ней стал целью его жизни. Одна за другой все значимые античные философские школы становятся объектом внимания святого: стоицизм, аристотелизм, пифагореизм, платонизм. Никакая из них (даже платонизм, бывший последней вехою на пути Иустина ко Христу и надолго увлекший его) не оказывается способной удовлетворить пытливый ум и душу святого, каждая из античных систем становится лишь ступенькой на пути к истине, но не открывает ее. Наконец, встреча с безвестным старцем, учителем, философом, христианином совершает окончательный переворот в душе святого Иустина – Учение Христово открывается ему как истинная, высшая и совершенная философия, к которой ведут и на которой заканчиваются все пути, познавшие и проповедающие истину лишь отчасти. Этот переворот, совершившийся по молитвам старца и самого святого Иустина, обращенным ко Христу, делает святого Иустина христианином – подлинным философом, а собственный путь ко Христу становится в его глазах прообразом пути всего языческого античного мира – почитающего философию высшей ценностью, но не познавшего ее.

Так говорит о своем духовном перевороте сам св. Иустин Мученик:

«В сердце моем тотчас возгорелся огонь, и меня объяла любовь к пророкам и тем мужам, которые суть други Христовы; и, размышляя с самим собою о словах его [старца], я увидел, что эта философия есть единая, твердая и полезная. Таким-то образом сделался я философом» (Разговор с Трифоном иудеем. Гл. 8).

Предполагают, что обращение св. Иустина в христианство произошло в Ефесе. Он начинает с тех пор вести жизнь странствующего философа, проповедуя христианство, эту высшую философию, язычникам. Прибыв в Рим, святой открывает свою школу, по примеру многих учителей эллинской мудрости; его учениками – прямыми или по духу – становятся многие последующие апологеты.

Одним из первых (после Кодрата и Аристида, апологии которых не сохранились) св. Иустин становится на защиту Церкви перед языческим миром. Первая апология была написана святым Иустином в 139 году (по другой версии, около 150 года), в гонение императора Антонина, именно она стала образцом для многих последующих апологий. Вторая апология будет написана им намного позднее, после путешествия на Восток, в Малую Азию, и последующего возвращения в Рим; ее причиною стало новое гонение – императора Марка Аврелия (на это время, то есть на 160-е годы, приходится расцвет деятельности уже нового поколения апологетов, таких как свтт. Феофил Антиохийский и Мелитон Сардийский). В годы этого гонения, около 165 года, принял мученическую смерть через усекновение мечом и сам святой Иустин.

10.2. Творения

По свидетельству древних историков и писателей, Святым Иустином Мучеником было написано немало произведений, точное число их неизвестно. Сохранилось три, самые значительные из всего наследия святого: «Первая апология», «Вторая апология» и «Разговор с Трифоном Иудеем».

Апологии св. Иустина, особенно Первая, более обширная и концептуальная по своей структуре, станут образцом для апологетической письменности данной эпохи. Многие идеи, выраженные в этих апологиях, будут впоследствии повторены и развиты другими апологетами.

Значимой в творчестве святого Иустина была также полеми ка антииудейской и антигностической направленности. Первой (антииудейской) посвящен «Разговор с Трифоном Иудеем», самое обширное из сохранившихся произведений святого. Второй (антигностической) – не дошедшие до нас произведения «Против всех ересей», «Против Маркиона» и, возможно, некоторые другие. Эти антиеретические произведения святого Иустина станут предтечами и провозвестниками знаменитых «Пяти книг против ересей» свщмч. Иринея Лионского.

10.3. Важные особенности богословия

У святого Иустина мы не найдем ни пространных богословских рассуждений на заданную тему, ни насыщенной богословскими нюансами мысли. Идеи его просты, но при этом играют ключевую роль в решении задач своей эпохи.

Центральной и основополагающей темою богословия святого Иустина выступает учение о Сыне Божием как о Логосе – все проникающем, все привлекающем к Себе. Ряд важных вопросов, поднимаемых святым (например, антропологическая в своей основе тематика слова и дела – цельности бытия человека; о смысле защиты – обосновании миссии Церкви (см. п. 9.3)) оказываются привязаны к этой главной теме. В учении о Логосе святого Иустина проявляются характерные и лучшие черты «западного» (в широком смысле, см. об этом п. 2.3.1) богословия; создаются предпосылки к возникновению сотериологии св. Иринея Лионского (который вберет в себя лучшее из «западной» и «восточной» школ; см. п. 14.3.4) и, еще в большей степени, к богословию (в самом широком смысле) александрийцев Климента и Оригена.

Прочие богословские темы, так или иначе затрагиваемые св. Иустином (относящиеся к катехизической, вводно-догматической или иной области), хотя и представляют значительный интерес, имеют локальное значение.

10.3.1. Учение о Логосе

Каковы оригинальные черты учения святого Иустина о Логосе? Сын Божий, именуемый Логосом, или Словом, есть Истина и содержит в Себе всю полноту Истины. Слово Божие – критерий, мерило правды, – с Ним должно быть сообразовано и Им должно быть выверено всякое земное учение. Именно поэтому учение Христово, которое есть подлинная, высшая и совершенная философия, универсально и непобедимо.

«Он [Сын Божий] был и есть Слово, Которое находится во всем» (Вторая апология. Гл. 10. Хрестоматия, с. 370);

«Истинное Слово, когда Оно пришло, показало, что не все мнения и не все учения хороши, но одни худы, а другие хороши» (Вторая апология. Гл. 9. Хрестоматия, с. 369);

«Наше учение, очевидно, возвышеннее всякого человеческого учения, потому что явившийся ради нас Христос по всему был Слово, т. е. и по телу, и по Слову, и по душе» (Вторая апология. Гл. 10. Хрестоматия, с. 370);

«Сократу никто не поверил так, чтобы решился умереть за это учение; напротив, Христу, Которого отчасти познал и Сократ <…> поверили не только философы и ученые, но и ремесленники, и вовсе необразованные <…> потому что все это производит сила неизреченного Отца, а не средства человеческого разума» (Вторая апология. Гл. 10. Хрестоматия, с. 369).

Христиане, в отличие от язычников, созерцают всецелое Слово, а не какую-либо его «часть», имеют совершенное единение со Христом. Они – подлинные философы, философы в совершенном смысле этого слова – люди, любящие всецелую Истину и обладающие Ею. Ради Церкви, ради христиан, ради христианства Бог сохраняет этот мир.

«[Христиане] стараются жить согласно не с какою-либо частью посеянного в них Слова, но руководствуясь знанием и созерцанием всего Слова, Которое есть Христос» (Вторая апология. Гл. 8. Хрестоматия, с. 369);

«Наше учение <…> выше всякой человеческой философии» (Вторая апология. Гл. 15. Хрестоматия, с. 372);