Рыжая ведьма и Мальчик-шаман

– Ну и как далеко ты путешествуешь в мире Сна, внученька? – без обиняков строго спросила Читцин

– Я?.. В каком мире? – машинально брякнула Темакуити.

– Сна. – Больше всего бабушка была похожа сейчас на пуму с длинными седыми косами: еще не очень старую, но повидавшую в жизни многое. От ее испытующего взгляда ничто не могло укрыться.

– Чуть-чуть. – уверила ее внучка и виновато опустила свои зеленые глаза с густыми ресницами. – Я только у нас дома смотрю всякие интересные штуки. Ну, иногда вылезу в окно полетать по нашей улице. А иногда совсем чуточку по соседней. – О туманном береге желтого моря, о черной пещере со стенами из мягкого живого мха и о других местах Темакуити рассказать пока не решилась. – А что, нельзя?

– Знаешь, я удивляюсь, как одну маленькую рыжую плутовку до сих пор никто не схватил за хвост. Тебе просто везло все это время, но везение… рано или поздно оно изменяет даже таким счастливицам, как ты, и тогда…

– Что?

– Лучше тебе не знать, – отрезала бабушка. – Послушай, Куити, когда я была такой же крохой как ты, мир Сна был почти безопасным местом. Там можно было летать, где захочешь и совать свой маленький веснушчатый нос… ну, почти куда угодно. А потом… потом туда пришел Мальчик-шаман и привел своих тысячеликих духов ихийотлей.

– Почему мальчик – шаман? Разве так бывает?

– Да, потому что все именно так и было. Многие дети открывают для себя мир Сна. Но этот как будто родился с дырой в середине груди – там, где у человека вторая душа. Ему всегда и всего было мало, особенно в мире Сна. Он забрался в такие дальние дали, о которых другие боятся даже подумать. Там жили тысячеликие духи.

– И у них, правда, тысяча лиц?

У них вообще нет лиц. Зато много масок. Это очень голодные существа.

– Злые?

– Голодные. Они просто хотят утолить свой голод. А если кому-то это причиняет зло, что делать – раз они такими созданы?

– А что они едят? – тихонько выговорила Темакуити.

– Все, что сияет внутренним светом, все, что может осознавать и чувствовать. Только в их краях это редкость, так что, встретив Мальчика-шамана, они очень обрадовались, поняли, что люди вкуснее всего. И пообещали мальчику исполнить любое его желание если он только приведет их к людям.

– И он согласился?

– Да, – вздохнула бабушка. – И получил могущество, которого еще не было ни у одного шамана. Древние шаманы тоже были сильны и тоже дружили с созданиями вроде тысячеликих. Потому они и строили храмы-пирамиды, чтобы на их ступенях приносить людей в жертву своим «друзьям». Но до тысячеликих тем древним духам было далеко. Как и древним шаманам до Мальчика.

– А он и теперь мальчик?

– Да, он решил остаться мальчиком навсегда.

– А тысячеликие? – Голос Темакуити дрогнул. – Они с тех пор что, едят людей?

Бабушкины губы сложились в задорную, хитрую улыбку. Черты старой пумы разгладились, стали мягкими и совсем не грозными:

– Они бы хотели. Только в этом мире, как и в любом другом не всегда получаешь то, что хочешь. Им кое-кто мешает.

– И кто это? – выдохнула девочка.

– А что, если я? – заговорщицки подмигнула ей бабушка Читцин.

– Ты?..

– Между прочим, ты тоже можешь присоединиться. И вообще, хватит тебе шастать по миру Сна просто так, – пора и делом заняться.

Глава вторая. Пластинка

И Темакуити стала наблюдать. Это было не так интересно, как скитаться по разным местам мира Сна, зато очень ответственно. Бабушка сказала, что Мальчик-Шаман с тысячеликими все время пытается проскользнуть в мир Дня. Когда он придет опять – не знал никто. Чтобы не пропустить его появление и нужен был наблюдатель. Теперь Темакуити два-три раза в день засыпала, – разумеется, не во время уроков: испытывать терпение Иголки больше совсем не хотелось. Заходила во сне в бабушкину спальню и смотрела на лампочку, свисавшую с потолка на витом шнуре: нет ли чего необычного.

– А что может быть необычного в лампочке? – приставала к бабушке Темакуити.

– Вот когда это произойдет, тогда сразу и увидишь, – заявляла та, давая понять, что разговор окончен. Сколько ни допытывалась девочка, не узнала она и как остановить Мальчика-шамана.

– Есть одно простое, но верное средство, – как-то раз обмолвилась Читцин и больше к этой теме не возвращалась. Темакуити пробовала дуться на нее. Даже плакать и капризничать, но бабушка оказалась хитрее:

– Будешь меня изводить – останешься без подарка, – просто, но действенно пресекла она все внучкины попытки хоть что-то узнать. Седьмой день Цветка в конце месяца Метелок был днем рождения Темакуити. Остаться без подарка было бы обидно, так что пришлось смириться.

Незадолго до дня рождения внучки Читцин получила деньги от жильцов, снимавших у нее дом в переулке Острых стрел. Они заплатили за два месяца вперед.

– Поедем к Коконейотлю, – предложила бабушка. – Выберешь себе сама, что захочешь.

Темакуити запрыгала от радости и закричала:

– Ура! Ура, бабуля!

Столичный «Мир детства» Коконейотля был самым большим и роскошным в империи магазином игрушек. Туда приезжали за игрушками из самых отдаленных уголков империи. Даже странно, что, живя в Шочитлане, всего в часе езды от столицы, они с бабушкой до сих пор ни разу не были у Коконейотля.

Солнечным ранним утром в воскресенье они вышли из дома. Свернули с улицы Гранильщиков Обсидиана на улицу Ткачей и, пройдя ее почти до конца, добрались до остановки. Потом долго ехали в дребезжащем красном трамвае до автобусной станции. Выстояли очередь за билетами, а после целый час тряслись в душном раскаленном автобусе, наблюдая, как за окном проносятся однообразные столбы электропередач вперемежку с кустами чапараля.

Темакуити нетерпеливо ерзала на сиденье и почти каждую минуту интересовалась:

– Ба, а мы скоро приедем? Скоро?

– Скоро не волнуйся, – уверяла ее Читцин.

Но вот, поперек дороги медленно выросла каменистая гряда. Автобус скользнул в узкий коридор меж двух гигантских валунов, а когда выбрался из него, Темакуити восхищенно пролепетала:

– Ничего себе!

Впереди на фоне далеких зеленоватых гор в овальной котловине лежало озеро – синее и огромное как море. Его сверкающие на солнце воды бороздили лодки и катера. То здесь, то там виднелись паруса яхт. А из воды выпрыгивали летучие рыбы, которые особенно поразили девочку. В самом центре озера на острове раскинулся большой город. Пестрый, сказочный, похожий на тысячи кусочков разноцветной мозаики. С пяти сторон к нему бежали прямо по воде дороги-дамбы. Прилипнув к оконному стеклу, Темакуити глазела на все это с открытым от удивления ртом. Когда автобус покатил вдоль озера, девочка всерьез перепугалась. Из ее окна была видна только сизо-голубая вода:

– Ба, мы не утонем?! – пискнула она.

– Ну это вряд ли, – усмехнулась Читцин, кивнув на противоположное окно. Там по широкому шоссе летели навстречу другие автобусы и машины.

Они пересекли озеро, миновали водяные грядки-чинампы, игрушечные беленые домики пригородов, а дальше дорога перешла в широкую и длинную улицу Старых храмов. По ее обеим сторонам теснились шести- семиэтажные дома в стиле позднеацтланского модерна. Красные, желтые, розовые и голубые фасады были украшены причудливой лепниной. Тут – оконные наличники обрамляли черепа и гирлянды причудливых цветов. Там был карниз с переплетенными змеями. Здесь – полуколонны с капителями в виде листьев агавы. Рядом два скелета – Подземный Владыка и его жена поддерживали балкон.

Сотни машин, тарахтя и гудя, неслись по мостовой. Регулировщики в синих фуражках с золотыми орлами выбивались из сил, пытаясь обуздать этот поток. Их лица казались золотыми от пота. Девочка еще никогда не видела столько людей, столько цветных реклам. Читать бабушка научила ее давно, еще до школы, так что она почти без труда разбирала надписи:

«Шоколад „Дочь Мотекусомы“: поставщик императорского двора рекомендует!»

«Если сигары, то только „Ийетль“!»