Бездна Мурены

На соседней кровати лежит, уставившись в потолок, парень с золотистыми волосами. Лежит и похихикивает, не обращая ни на кого внимания. Быть может, именно ему посчастливилось восстановить память целиком, и он сейчас радостно вспоминает наши успешные операции.

А на кровати в самом углу отсека из-под одеяла затравленно выглядывает бедолага, которому анабиоз был явно противопоказан. Либо случилась какая-то неприятность во время задания. На его неестественно крупную голову, пристыкованную к туловищу посредством очень короткой шеи, натянута лыжная шапочка. Он трясёт в руках портативный радиоприёмник, то и дело поднося его к уху и напряжённо прислушиваясь. В попытках восстановить резервный канал связи совсем отчаялся – подносит приёмник к губам и с силой дует в него, словно стараясь выдуть злосчастную соринку, перемкнувшую контакты.

Капрал хмыкнул, хлопнул себя по коленям и встал.

– Не будем тянуть резину. Кто-нибудь помнит во всех деталях цель нашей миссии? Где мы находимся? Кто мы такие? – Он оглядел людей на кроватях.

– Вопросов слишком много! – в отчаянии воскликнул парень в очках после некоторой паузы. – И они чересчур глобальные!

– Хорошо, тогда по порядку, – Зенит поморщился, смекнув, что лёгкого пути не предвидится. – Цель нашей миссии?

– Айн-цвай-драй – таблетки принимай! – отозвался золотоволосый весельчак. – Они для здоровья полезны. И для бодрости духа.

– Нести людям добро. В этом наша цель. Правда, Виталик? – Суровый хозяин крокодильчика наклонился к своей обувной коробке и нежно потрепал её за картонное ушко.

В моменты, когда он обращался к питомцу, его твёрдый голос вдруг срывался на совершенно непотребное сюсюканье.

– Лично моя цель – выбраться из этой чёртовой психушки, – заявил мрачный блондин.

– У нашей миссии есть цель – это главное, – подытожил очкарик.

– У кого ещё есть версии? – Капрал внимательно оглядывал тех, кто промолчал.

– Вон того длинного не спрашивай. – Обладатель золотистой шевелюры показал пальцем на двухметрового. – Бакровский у нас – дерево.

Хохот весельчака подхватили все, за исключением Зенита и мрачного блондина.

– Не дерево, а разумное растение, – возразил Бакровский. – Но говорить с вами всё равно не стану.

– Потому что ты тупой, – зло проговорил блондин и повернулся в сторону бедолаги в шапочке. – А у тебя, придурок, есть идеи?

У торчащей из-под одеяла головы выпучились глаза, словно от натуги, лицо побагровело, и в тишине раздался тихий дребезжащий голос:

– Мы должны бороться за свободу! И выгнать сверчков! – беднягу в шапочке было едва слышно, а вдобавок он ещё и словно проглатывал окончания слов.

Несколько человек засмеялось без особого энтузиазма.

– Второй вопрос…

– Стой! – прервал капрала очкарик. – А на первый вопрос – какой правильный ответ?

Все выжидающе уставились на Зенита. Даже «разумное растение» приподняло голову с подушки, поморщившись из-за хронической боли в спине.

– Я тоже не знаю, – угрюмо ответил капрал.

– Так нельзя! – очкарик едва не взвизгнул от наплыва эмоций. – На вопрос должен быть ответ! И так в мире уже избыточное количество неотвеченных вопросов накопилось! Если их критическая масса будет превышена – нам грозит…

Парень в очках неожиданно умолк, пугливо озираясь.

– Нам грозит кишечный паразит! – договорил за соседа по палате юморист с золотистыми волосами и захохотал. Но в этот раз больше не засмеялся никто.

Запись № 7. Мне вдруг стало жалко этих парней. Их тренировали годами, отбирали из тысяч самых достойных. На десятках планет в запредельных условиях мы выживали с ними в противостоянии неизвестному и пугающему. И вот теперь из-за сбоя искусственного интеллекта этот костяк звёздной разведки превращён в детишек из младшего отряда пионерлагеря, которые впервые остались без родительской опеки.

– Вовка, ты чего, плачешь, что ли?

Капрал очнулся от горьких мыслей и увидел прямо перед собой неестественно увеличенные линзами удивлённые глаза. Он утёр кулаком покатившуюся по щеке слезу, притянул к себе хозяина очков и крепко обнял.

– Сынок, я тебе обещаю: мы выгрызем ответы из этого бездонного космоса, чего бы нам это ни стоило!

– Ну хорошо, давай второй вопрос. – Очкарик тактично отстранился и растерянно захлопал глазами. – Если и он будет без ответа – я тоже очень сильно расстроюсь.

– Что ж. Где мы находимся? – безжалостно рубанул Зенит.

– В стенах чёртовой психушки.

Капрал повернулся в сторону ответившего на вопрос блондина, пристально поглядел на него и скользнул взглядом по остальным членам экипажа. Практически все одобрительно кивали в пользу высказанной версии. Зенит встретился с увеличенными оптикой глазами, излучавшими надежду.

– Угадали? – надеждой был пронизан и возглас носителя очков.

– Увы, ребята, нет.

– А где ж тогда? – Суровый хозяин крокодильчика отвлёкся от своего питомца. – На курорте?

Заложив руки за спину, капрал принялся ходить взад-вперёд между рядов кроватей, перешагивая через гигантские ноги Бакровского:

– Находимся мы на борту звездолёта. Каждую минуту мы пожираем миллионы километров на нашем обратном пути к Земле…

– Вот бы мне этой дури, которую тебе в надзорке вкололи! – не сдержался весельчак.

– Нам надо развернуться! – вторил ему бедолага в вязаной шапочке. – Я не хочу в землю!

– Заткнись! – гневно прикрикнул на него блондин.

В ответ тот натянул шапочку на самые глаза и отвернулся к стене. Капрал заметил на шапке вышивку «Atomic».

– Зашибись спрятался! – прокомментировал хозяин картонного крокодила.

Блондин встал на колени на своей кровати и перегнулся через спинку в сторону «спрятавшегося».

– А где же наш Димка Дипер? – В голосе его звучала злая издёвка. – Куда подевался Дипер Димка? Не вижу его!

Оставшийся незакрытый шапочкой рот Димки заулыбался. Он напоминал наивного двухлетнего ребёнка, спрятавшегося за собственные ладошки и довольного от того, что взрослые ему подыгрывают.

Парень в очках принялся семенить по проходу за капралом, едва не запинаясь о торчащие ноги:

– Надо всё точно рассчитать, чтобы перед посадкой замедлить скорость, – он был предельно серьёзен. – Миллион километров в минуту – это непозволительно быстро, Володя!

Блондин резко оттолкнулся от спинки и рухнул на кровать, запрыгав на её панцирной сетке.