Проект «Калевала»

– Я умираю! Дослушай меня! А потом сделай, что я попрошу! – Он крепкой хваткой вцепился своему товарищу в плащ и хриплым шёпотом начал повествование. Уильям не мог уловить суть, видимо, раненый уже забывался.

Он рассказывал о своём вассале, которому приснилась некая лесная фея, призвавшая этого вассала к себе. Тот отыскал её по зову и обнаружил в её колдовском лесу заговорённый меч. Взял его без спросу, и фея обрушила на него свой гнев, наказав, чтобы господин вассала, то есть де Моррей, лично ей этот меч вернул. Далее всё пошло совсем запутанно… В рассказе появлялись единороги, карлики и прочие невиданные существа. А закончил Эндрю рассказ тем, что англичане вторглись в Шотландию именно после того, как этот слуга вернулся от феи с украденным мечом. Вассал скрывался в лесах, пока за несколько лет не превратился из юноши в дряхлого старика. А фея всё время являлась к нему в видениях. Тогда, не в силах выносить мучения, он вернулся к де Моррею, рассказал ему о случившемся и вручил меч. Рыцарь не поверил слуге, однако оставил меч себе. Он чувствовал в нём силу, которая и сподвигла его на начало восстания.

Сегодня же, по словам де Моррея, меч его предал и обрёк на смерть. И всё это произошло якобы потому, что он оставил меч себе, а не вернул фее. Сейчас же, умирающий рыцарь просил Уоллеса довершить то, что суждено было выполнить ему.

– Обещай, Уильям! – сказал де Моррей и вложил в его руки ножны с мечом. Это действие отняло у него последние силы. Окончательно исчерпав свой жизненный ресурс, он потерял сознание. Уоллес не успел ничего ответить, решив, что это к лучшему. В бреду горячки товарищ требовал с него невероятных невыполнимых клятв, а Уильям как человек чести не мог их дать.

Правда, едва Уоллес коснулся рукояти, по телу его пробежала дрожь. «Действительно, в мече таится какая-то неведомая сила. Или мне это просто показалось?» – подумал он, – «Но слова, которые только что говорил Эндрю, однозначно были наполнены безумием!» Он, наконец, оторвал взгляд от странного оружия и посмотрел на его бывшего обладателя. Тот застыл в неестественной позе. Сэр Эндрю де Моррей был мёртв…

Уоллес положил белого рыцаря на спину и закрыл ему глаза. Он простоял над ним на коленях несколько минут и вдруг обратил внимание на небо. Невероятно, но дождь кончился, а серую груду туч уже разрезал ярко-оранжевый луч заката. «Вот оно, чудо!» Уоллес, словно повинуясь небесному знамению, выхватил меч из ножен и тут же оказался охвачен необъяснимой пламенной страстью, словно твердившей ему о грядущих великих деяниях. «Это потрясающий меч!» – подумал Уильям, – «Эндрю просто бредил перед смертью… Но зато его клинок безупречен, ибо он может воодушевить любого воина! И я, сэр, да, именно сэр Уильям Уоллес должен вести свой народ к окончательной победе. Ведь это прекрасно: поднять над головой клинок павшего друга, чтобы продолжить его дело…»

Кто-то из шотландцев увидел фигуру Уоллеса, стоящую на берегу реки в лучах заката и поднимающую над головой меч.

– Слава Уильяму Уоллесу, хранителю Шотландии! – закричал он.

– Слава хранителю Шотландии! Слава хранителю Шотландии!!! – громовым голосом стремительно подхватили сотни и тысячи голосов.

Глава 3. Последний из рода Дану

Одинокий воин в отполированной кирасе, из-под которой выпирала массивная кольчуга, вошёл под своды гигантской пещеры. Тяжёлые шаги повторялись отзвуками эха. Напряжение возрастало, воин волновался, но любопытство пока пересиливало.

«Неужели ловушка? Неужели я так легко купился на это? Галахард и Уриенс тысячу раз были правы, запрещая мне покидать замок одному… Но есть что-то сильнее разума… Сердце! И оно ведёт меня вперёд… Только бы не ошибиться!»

Рука поправила прядь тёмно-каштановых волос, схваченных золотистым обручем, признаком высшей власти. Воин был королём! Совсем юным по годам, но взрослым по поступкам.

Самый главный и самый безумный поступок он, пожалуй, совершал сейчас.

Лицо короля светилось молодостью, но выглядело уже совсем не по-мальчишески. На щеках и скулах начала пробиваться грубая щетина. Из-под густых тёмных бровей смотрели зрачки серых проникновенных глаз. Острый нос и неподвижное горизонтальное положение узких губ добавляли королю строгости и мужественности, делали ещё взрослее.

На доспехах был выгравирован золотой лев, родовой герб. Его контуры отбрасывали яркие искры, обозначая прекрасную мишень. «Додумался! Зачем послушал его? Напялил парадную кирасу!»

Воин-король всё сильнее и сильнее стал сжимать рукоять меча. Неизвестность довлела над ним…

«Что же там, впереди?»

Юноша прошёл уже три сотни ярдов, но пещера не становилась уже. Он обернулся и увидел, как в арку входа обозначают лучи полуденного солнца. С каждым шагом вперёд должно было становиться всё темнее и темнее. Однако дневной свет, вопреки всем законам природы, будто бы продолжал движение вместе с гостем загадочной обители.

Всю свою недолгую жизнь король выслушивал за спиной тихие сплетни о своём таинственном появлении на свет и необъяснимых вещах, творившихся в его ранние годы. Увы, этих ранних лет он не помнил, а уже в сознательном возрасте ничего необычного вокруг себя не замечал.

Сказки, которые могли и вдохновить, и погубить мечтательного мальчика, юного короля скорее раздражали, заставляя всё больше времени уделять любимому занятию – упражнениям с мечом. В итоге за все отрочество и юность волшебных событий с ним так и не приключилось. «Видимо, это – удел королей!» – рассуждал он совсем не по-детски, – «Мальчик-король отличается от всех остальных мальчишек тем, что, играясь с оружием, он представляет себе не битву с драконами, а схватку с вражеским войском. И из этой схватки необходимо выходить победителем; иного выхода нет, если за спиной лежит всё твоё королевство».

Жизнь его была тяжела… Король-изгнанник, король-сирота… Только названный дядя Уриенс неистово и рьяно защищал его от тех, кто пытался лишить мальчика королевского титула. «Это – сын Утера Пендрагона! Моего господина! Великого правителя земель запада! Есть ли те, кто хочет оспорить его права на престол?» – Уриенс потряхивал своим увесистым мечом. «Почему он тогда здесь, Уриенс, а не в своём Даведе?» – бывало, кто-то вступал в спор. «Придёт время, и Давед, и южные, и северные земли соберутся под его кулаком!» – Уриенс был непоколебим.

– Ты так часто упоминаешь имя моего отца… Расскажи о нём! Как он погиб? Кто моя мать? – после этих расспросов юного короля каменный Уриенс давал слабину и молча, потупив взор, уходил от ответов.

А за спиной король опять слышал: «Это мальчик – сын злой колдуньи! Он погубит всех нас!» «Нет! Ты что! Он избранник богов! Он приведёт наше королевство к славе!» «Дураки! Нет никаких богов! А всё наше королевство – замок да пара убогих деревень! Долой мальчишку, посадите нами править толковую голову!» «Да говорю же, он – избранный!» «Меченный злом он!» «Да что теперь, его в зад целовать, раз избранный да меченный?!»

Как сильно эти слова кололи сердце юного правителя! Но не сломили его! Только сделали крепче.

И сейчас, ещё не достигнув двадцатилетнего возраста, он успел окружить себя ореолом славы. Британские земли в то время были суровы и неприветливы. Лишь южные территории, занятые Римской империей, имели связь с прочими европейскими народами и вели вялую торговлю. Большая же часть острова жила по своим законам. Небольшие деревни воевали между собой за право продолжения жизни. Охота и рыбная ловля не могли досыта прокормить людей, а земледелие и скотоводство пока что не использовались повсеместно. Зато римляне научили бриттов ковать мечи и доспехи, строить замки. Жители острова быстро переняли эти науки. Теперь вокруг каждого замка рождалось новое королевство, которому присягали люди ближайших деревень. Однако, справедливости в каменных городах было мало. Правители утверждали свою власть не законом, а силой…

А молодой король решил изменить всё. «Что ж, считаете меня особенным, значит, я буду таким! Избранником богов или меченным злом, решайте сами! Но в моём королевстве будет то, чего не найдёшь в других – мир и справедливость!»

И его замок для всех окрестных земель стал оплотом правды. Иных защитников у бриттов не было… Король ввёл жёсткие законы, обязался охранять мирный быт простонародья, а также, несмотря на возраст, отстоял своё право на трон.

Люди за его спиной продолжали шептаться о том, что ему помогает колдовство. Но колдовство здесь было ни при чём… Воля и холодный разум вели короля вперёд.

Был один необычный случай… Вернее, король не сомневался, что это был лишь сон. Но сон этот вошёл в его память, словно явь.

Королю было четырнадцать лет. Он охотился вместе с Галахардом и свитой приближённых. Они ночевали в лесу. Юноша проснулся, когда было темно. Удивительно, но бдительный Галахард мирно посапывал! Костёр догорал, отбрасывая слабый свет на сонный лагерь. Тут что-то зашевелилось в кустах! Что-то светлое… белое… сияющее… И король увидел сначала голову, а потом и всё тело величественного единорога… Но вдруг налетел ветер, костёр заполыхал ярче – единорога и след простыл. Тут же проснулся Галахард. «Что случилось?!» – изумлённо выпалил он. «Всё в порядке», – успокоил король, – «Просто ветер…» Наутро он спросил Галахарда, мог ли тот ночью задремать. «Как можно! Всю ночь я охраняю тебя, мой король, не смыкая глаз!» Получалось, это был лишь сон… Но единорог был таким реальным… Даже не из сказок и легенд друидов, а живым, настоящим!

Друиды!

Король очень любил этот странный лесной народец. По возможности следил за ними, их обрядами, обычаями… Друиды-то и стали причиной появления короля под сводами пещеры исполинских размеров.

Друиды не строили домов, таких, какие строили бритты, а жили в лесу. В замке, в бриттских деревнях они появлялись редко. Все в рваных грязных одеждах, точно из древесной коры, вечно пахнущие болотом и хвоей. Король знал, что крестьяне иногда ходили к друидам за зельями, травами, врачевались у них. Поговаривали также, что друиды владеют колдовством… Потому большинство бриттов всё-таки сторонились их… Не боялись только почитатели старых богов.

Король часто задумывался о богах и их земных проповедниках… Кто-то верил в богов старых, потому что они свои. Кто-то – в богов римских, ведь если боги римские, значит, они сильнее. А тем временем, уже целые толпы жителей замка вились вокруг чёрного человека, говорившего о боге на кресте. Мол, этот бог – единственно верный, а кто не уверует в него, тому суждено полыхать в пекле… «Тоже сильный довод в пользу истинности веры!» Королю друидское верование было милее, но не потому что оно было своим, нет. Наблюдая за друидскими обрядами, он находил обряды эти какими-то простыми, естественными… Словно в них лесные люди ещё больше единились с природой.

Сам же король ни во что не верил, кроме надёжного меча и думающей головы. Его детство, прошедшее без родителей, любви и заботы, подарило ему лишь множество интриг и заговоров за спиной. Не до богов было!

Да, друиды сторонились больших поселений, но рядом с королевским замком их как раз можно было встретить. Три священные поляны расположились меньше чем в миле от каменных стен… Рассветная, закатная и полуденная. Там и свершались их чудны?е обряды. Неуклюжие пляски, песнопения, то до ужаса противные, то невероятно сладкоголосые, взывания к богам – всё это забавляло государя.

Его приближённые друидов либо побаивались, как прочие бритты, либо надсмехались над ними. Симпатий короля никто не разделял… А того так и тянуло к ним. И вот однажды он пришёл в их деревню! Лесовики жили на деревьях, в деревьях, под кореньями деревьев… Ни одного нормального дома! Старейшины приняли короля. Они сообщили, что давно заметили его интерес к их народу… Король пообещал, что друидские святыни, поляны, священные деревья он возьмёт под свою защиту, и никто более не посмеет их осквернить. Друиды приняли королевскую помощь, теперь он стал их другом и желанным гостем.

И вот, в один из дней король наблюдал за пляской, через которую воздавалась хвала одному из богов.

В этот раз друиды чествовали Бэла, бога солнца, на своей главной полуденной поляне. Король засмотрелся на зрелище. И ему почему-то почудилось, что отшельники в этот раз будто бы вкладывают все свои силы в воззвания к небожителю, точно молятся ему в последний раз.

Внезапно рука, появившаяся из пустоты, потянула правителя за рукав:

– Идём со мной! С тобой хотят говорить… – Король дёрнулся, развернулся и выхватил меч, бывший всегда при нём. В полушаге стоял мужчина ростом около четырёх футов

. Но именно мужчина, не карлик! Плечистый, коренастый, с приличным животом, огромной, коричневой, древесного цвета бородой. Он был одет в серо-зелёный балахон с капюшоном, укрывавший почти всё тело и голову, кроме лица.

– Ещё никому не удавалось подкрасться ко мне незамеченным! Кто ты? И чего ты хочешь?

– Меня зовут Прадери. Я – друид. Я хочу отвести тебя к своему владыке. Он просил меня об этом… – должного уважения к королю у странного человека явно не было, но в тот момент правителя это беспокоило меньше всего. «Что за Прадери? Откуда ты взялся?!»

– Друид? Ты не похож на них! – король указал на поляну, – И какой ещё владыка? Владыка в этом королевстве только один – я!

– Не похож… Но нельзя судить о дереве по его коре! Ведь ты видел только младших друидов. Да, они живут на деревьях и взывают к богам на молельных полянах. Но нас, друидов, много… И мы разные! – Прадери выдержал паузу, разграничив ответы на два различных вопроса. А говорил он спокойно, уверенно и как-то угрюмо, – Ты – король! И с этим никто не спорит. Но есть владыки, перед которыми преклоняются все короли…

– Кто же?

– Идём. Скоро всё станет понятно. Если будет угодно, можешь надеть лучшее убранство. Ибо подобного дня в жизни твоей больше не будет.

– Тогда не день ли это моей смерти? – испытующе спросил король.