Статуэтка. Чётки бессмертия

– Понял, – коротко выдыхает сын, обнимая на прощание отца. Как всегда перед ответственной командировкой или походом.

На следующее утро по закрытому каналу приходит сообщение от отца: «Иду в пещеру за сокровищами. Сутки». Позже приходят шифрованные сообщения от бойцов спецподразделения о боестолкновении, о раненых и эвакуации. Тревожное ожидание. Сутки, ещё одни, и ещё отца ждёт аварийная группа эвакуации. Но отец не появляется. Никто из тех, кто ушел в тайгу за сокровищами, не возвращается. Почти никто. Находят Профессора. Одного. В коме. В лесу. С окровавленным удостоверением в кармане.

Расспросить Профессора о том, что произошло, сын Ворона не успевает. Профессор выходит из комы, с помощью сообщников скрывается из больницы. И все – «как в воду канут». Ни слуху ни духу, как говорится.

В зарубежных фильмах доблестные сотрудники спецслужб одним щелчком мыши получают фотографии с камер наружного наблюдения, быстро ловят преступников. В провинциальном городе, в местной поликлинике не то, что камер наблюдения нет, но и четко отлаженной пропускной системы. Единственное, что удалось сделать, – составить фоторобот одного из похитителей, журналиста-фрилансера. Второй похититель есть, но не конкретный. Охранники помнят: размеры женских прелестей, цвет кожи, жёсткие удары по болевым точкам. Лицо, скрытое медицинской маской. Никаких примет или подсказок.

Стандартные оперативно-розыскные мероприятия дают много и ничего: фотографии, видео- и аудиозаписи, образец голоса, ДНК, распечатка телефонных звонков, круг друзей и знакомых Профессора и Журналиста, но не приближают к разгадке.

«Что произошло? Как погиб отец? Нашел ли заветные свитки?» – вопросы крутятся постоянно в голове у сына Ворона, но ответов нет.

Специальная комиссия, прибывшая во Владивосток из Москвы, проведя стандартные процедуры, заходит в тупик. Опрос свидетелей и участников событий приводит к неожиданным выводам, с неудобными формулировками.

«Полковник органов безопасности в сопровождении гражданских лиц проникает внутрь горы», – утверждает личный охранник отца, последним видевшим его живым. Не может точно указать место, где вход в пещеру. Точнее указывает, но сдвинуть камни с места не удаётся. Значит, врёт. Значит, придумал, что-то скрывает. Вывод – должен быть наказан. А как ещё комиссии объяснить исчезновение секретоносителя? Если введён особый режим на госгранице, чтобы «ни одна мышь не проскочила». А если полковник ФСБ решил на сторону врага перейти и за границу сбежать с секретами Родины? Шум стоит негромкий, но волны спецмероприятий расходятся по стране в самых неожиданных направлениях.

Спецмероприятия ничего не дают. Отец исчез. «Пропал без вести». Никто не хочет верить в рассказы о сокровищах. Почти никто. В одном из кабинетов в Москве седовласый мужчина, представившись, говорит тихо сыну Ворона: «Продолжай дело отца. Теперь есть личная заинтересованность в результате. У тебя будут необходимые полномочия. Об истинных результатах докладывай лично».

Вернувшись из Москвы, сын занимает кабинет отца. Но личная заинтересованность не даёт работать профессионально. Всё взвесив и оценив, решает пригласить для работы профессионала. Отбор кандидатов кропотливый и взвешенный. Референт тщательно сортирует базу кандидатов с аналитическим складом ума. Тестирование и анализ результатов кандидатов выявляют пять ключевых кандидатур. Кандидат под номером три, по кличке «Ловец жемчуга», соответствует всем критериям. Плюс одно дополнительное качество: фанатизм в работе. Все задания выполняются. Ни одно не брошено на полпути. Именно на нём останавливает выбор сын Ворона.

Аналитик должен найти иголку в стоге сена. Найти Профессора и его сообщников.

Ловец жемчуга

Джига

Аналитик в первый рабочий день на новом месте критически обходит предоставленный ему «офис».

Двухкомнатная квартира улучшенной планировки. Кухня, санузел, ванная. Обыкновенная квартира в многоэтажке, переоборудованная под рабочий офис. Третий этаж в девятиэтажном доме. Для исключения бытового воровства стальная входная дверь установлена на особых зажимах. В комнатах с окнами – датчики движения. Жалюзи регулируют потоки света, открывают вид на один из многочисленных владивостокских двориков.

Аналитик бродит по новому «офису», мысленно прорисовывая расположение рабочих мест и мебели. В зале решительно отодвигает столы и стулья, освобождает подходы к одной из стен. С помощью треноги забирается наверх, крепит ватманы к стене.

Крепит на стену в разных местах фотографии лиц, которых нужно найти.

Профессор.

Журналист.

Сообщница.

По мере чтения материалов, предоставленных для анализа и поиска, на ватман прикрепляет фотографии друзей и окружения. Стрелочками обозначает связи и встречи.

Материалы систематизирует в папки, аккуратно подшивает, ставит в шкафу, в соседней комнате. Зал становится офисом. Маленькая комната превращается в специальный архив. Шкафы, стоявшие вдоль стен, аккуратно подписываются. На каждом указывается код поисковой системы и классификаторы информации.

Архив пополняется каждый день новыми материалами.

Прослушивание расшифровок записей наружного наблюдения и телефонных переговоров добавляет новые персонажи, связи и вопросы.

Фотографии, описания, время и места встреч накапливаются, грозя превратиться в неконтролируемый поток информации.

Исправить ситуацию может компьютерная техника и программное обеспечение. Но без толкового программиста и четко сформулированных критериев поиска электронные схемы ничем помочь не могут.

Аналитик обращается к Заказчику с просьбой подобрать толкового компьютерного спеца.

– Есть один эксперт, – задумчиво говорит капитан. – Правда, немного странный…

– И в чем это выражается?

– Нелюдим. Малообщителен. С компьютерами разговаривает и спорит. С людьми в разговоре двух слов связать не может.

– Главное, чтобы с компьютером «на ты».

– Ну и из разряда экспериментаторов…

– В каком смысле?

– Пишет особые программки, ходит по краю закона. Хакерствует. Не ради злого умысла, а чтобы потешить самолюбие.

– Устройте нам встречу.

«Ботан», – проносится в голове Аналитика первая, пришедшая на ум характеристика компьютерного спеца. – Типичный тихоня и затравленный сверстниками юноша, с дефектами речи. Единственный способ для него самореализоваться и не сойти с ума – погрузиться в мир, где мало людей. В мир компьютеров и микросхем.

– Нам нужно их найти, – показывает на стену, где висят фотографии объектов разработки. – Поможешь?

– Что совершили?

– Попытка госпереворота, подготовка террористических актов, – без запинки отвечает Ловец, молчит, добавляет: – Это официальная версия поиска.

– А неофициальная?

– Скажу, когда подпишешь соглашение о неразглашении.

– Какая техника будет? – живо интересуется программист. – Надеюсь, не эти «дрова»?

– Будет необходимое, но без фанатизма. Составь список, что нужно, и места, где можно оперативно купить.

– Что, даже 3D-сканер и 3D-принтер?

– Если обоснуешь, зачем, – будет. Главная задача – обработка большого массива данных. Правильная обработка.

– Нужен будет широкополосный доступ в Интернет, – с надеждой говорит юноша.

– Список напиши, обсудим комплектацию и требования. Но сначала расписка о неразглашении. Кстати, у тебя какое хакерское прозвище?

– Джига (Jiga).

– Странное имя…

– Зато красиво звучит, – впервые улыбается гость. – Почти как джигит.