Пятый номер

– Светка, скажи мне, а мы можем с тобой аннулировать этот приказ?

– Как аннулировать? Постой, я ничегошеньки не понимаю.

– Мы можем его порвать, скажем? А Генку вернуть в нашу часть?

– Стас, ты что пьяный? Ты же сам настаивал на его увольнении, а теперь хочешь вернуть его?

– Да, Светочка, я пьяный, и хочу Генку вернуть обратно! – ответил Севостьянов и перевел свой взгляд на Астахова.

Перед ним сидел огнеборец с обветренным лицом и трехдневной щетиной, и по его щеке, как несколько минут назад, по оконному стеклу, катилась прозрачная капля… Но, на этот раз, плакало не небо, и это был отнюдь не дождь. Гена плакал оттого, что ему снова поверили. Как тяжело бывает оступившемуся человеку доказать окружающим, что он стал совершенно другим. В некоторых случаях, на это могут уйти годы. А его готовы принять обратно в боевое братство огнеборцев.

– Стас, что ты молчишь? Алло, – кричала в трубку Светлана

– Свет, верни обратно Генку! И забудь, что я тебе до этого наболтал. А я сделаю для тебя все, что ты захочешь, – ответил ей Севостьянов, глядя в глаза Астахову.

– Ну прям, все? – игриво поинтересовалось девушка.

– Абсолютно, – нежно ответил ей Стас.

– Только, где я возьму твоего Генку? Я никак не могу до него дозвониться, он не берет трубку. Я звоню ему на протяжении нескольких дней, и тишина…

– Он сейчас к тебе приедет.

– А ты?

– Что я? Если нужно, то я приеду вместе с ним!

– Нет не нужно. Езжай-ка ты лучше Стасик домой и просто отдохни, а то на тебя столько за последнее время обрушилось, «что ни в сказке сказать, ни пером описать».

– Ты, наверное, права, мне действительно нужно отдохнуть… Я за последнее время очень устал, но эта не физическая, а больше какая-то моральная, внутренняя, если хочешь, душевная, усталость. Спасибо тебе за Гену! Увидимся!

– Ты, Севостьянов, непредсказуемый человек! Тебе говорил кто-нибудь об этом?

– Конечно!

– Ну ладно, отдыхай, а я пойду возвращать обратно Астахова.

Севостьянов положил перед собой мобильный телефон, который у него появился всего пару дней назад, налил себе и Астахову коньяк и произнес:

– За возвращение!

Астахов закусил лимоном, посыпанным сверху сахарным песком, запил кофе, и поинтересовался у товарища:

– А, что, Стас, удобная вещица?

– Ты про телефон?

– Ага!

– Ты знаешь, очень удобная! Вынул из кармана и позвонил куда требуется, хоть в Америку! Да, что я тебе рассказываю, ты только что сам все прекрасно видел, я буквально за пять минут, решил твой вопрос, не выходя при этом из-за стола, да и всегда на связи! Только номер не семизначный, а одиннадцати. Давай на посошок, и езжай.

– Давай, Стас, наливай.

Разлив до конца, Севостьянов вспомнил о том, что кто-то не так давно говорил об учебе Астахова, только вот не мог вспомнить, кто:

– Гена, а ты действительно, заканчиваешь учебное заведение?

– Да, заканчиваю!

– Так получается, что ты должен скоро офицера получить?

– Надеюсь.

– Я прошу тебя, лейтенант Астахов, давай помянем Юру.

– Я еще не лейтенант, а Юру, конечно, давай помянем! Сколько же наших ребят полегло… Мы гибнем, Стас, в мирное время, без объявления войны, из-за чей-то неосторожности, пьянки, вредительства… Покойся с миром, Юра! И прости нас, если сможешь.

Севостьянов вышел из кафе, когда Астахов уже исчез из вида. Как только он открыл дверь, его ослепило ярко-золотистое солнце. Вся улица была залита цветом охры. «Как красиво! После грозы всегда очень красиво», – подумал Севостьянов и заметил в нескольких метрах от себя, согнувшуюся вдову Юры, она направлялась в его сторону. Как только они поравнялись, женщина пальцами правой руки, приподняла солнечные очки, которые скрывали ее глаза, и, посмотрев в сторону начальника караула, выдавила из себя:

– Пьешь скотина, чтоб эта водка встала у тебя поперек глотки.

– Постойте, вы можете просто выслушать меня? Я оставил его возле цистерны… Я никогда не стал бы в первый день бросать в огонь неопытного бойца. Поймите, я не такой кретин, как вы думаете. И в пожарке я не первый год служу. Я, как начальник караула, несу ответственность за всех своих подчиненных.

– В твоей жизни еще будет пожар, – вдова опустила на глаза свои темные очки.

Глава пятая

В кабинет Светланы вошел начальник отдела кадров. Подполковник Мякишев всегда был хмурым, за все годы работы в отделе кадров он ни разу не улыбнулся. Мякишев прошел в кабинет и, стирая со лба испарину, пробормотал:

– Как же сегодня душно, вы не находите?

– Да, есть немного!

– Да какое там немного… Парит, ох парит… И гроза ничуть не помогла.

– Это точно.

– Ладно, я к вам не на погоду жаловаться пришел. Вы в курсе, что восемьдесят второй боец погиб?

– Да, у них потеря. Прапорщик погиб на прошлом дежурстве.

– Что-то неладное, один увольняется, другой погиб, заколдованный участок какой-то… А у нас с тобой и замены толком нет.

– Товарищ полковник, Астахов передумал уходить!

– Ну это хорошо! А то мне Егоров только что звонил, не знает, чем дыры затыкать. Начкара нет, отстранен в связи с проверкой, бойца не хватает, как быть? А я ему, где их должен взять?

– Владимир Сергеевич, у меня появилась одна мысль насчет начкара! Астахов со дня на день получает диплом, мы можем ему присвоить офицерское звание?