Надежда

Надежда
Михаил Викторович Позняк

Это десятая книга серии «Волк и Призрак». Разорвана связь между мирами, и отправившиеся в короткую командировку в «Другую Москву» Волков и Путников так и остаются там без возможности вернуться обратно. Они открывают детективное агентство, занимающееся особыми случаями, но в остальном живут обычной жизнью, не привлекая ненужного внимания. И однажды к ним обращается их старый друг Пимен, которому желает оставить наследство незнакомый до того дня родственник. Дальше все покатится кувырком, а детективы столкнутся с такими силами и явлениями, о которых даже не подозревали. Но всегда остается надежда на лучшее… Для обложки использованы фотоматериалы автора.

Михаил Позняк

Надежда

Вместо вступления. Где-то очень далеко от места действия.

Сильный теплый ветер дул над Москвой-рекой, разгоняя белые облака в утреннем небе и заставляя трепетать на высоких флагштоках флаги самых сильных государств мира. В самой середине развевался красно-синий стяг Евразийской Конфедерации – первой среди равных, встречающей сегодня высоких гостей общемирового саммита в Москве. Дом Конгрессов, расположенный в излучине реки, особо украшать не стали, не считая обязательного баннера с приветствием высоких гостей, поскольку Служба безопасности Внутреннего круга совершенно не желала добавлять себе лишнюю работу по проверке еще и этого. Проблема была гораздо серьезнее, в связи с чем было решено во Внутреннем круге использовать приезжую команду из союзной Белоруссии, а не москвичей, несмотря на возникшее непонимание со стороны местных и неизбежные трения.

Впрочем, начальник белорусской спецгруппы Внутреннего круга Петрусь Зарецкий с оперативным позывным «Бусел» выглядел как всегда спокойным и даже безмятежным. То, как он был на самом деле напряжен, можно было почувствовать только находясь совсем рядом, и стоявший возле него Джузеппе Богомазов ощущал эту буквально рвущуюся из здоровенного мужика энергию в полной мере. Сам Джузеппе к группе не принадлежал, считался откомандированным специалистом, единственным, кто хоть как-то представлял то, что должно было произойти буквально через десять минут. Уверенности, в отличие от Бусела, у него не было никакой – все знания он получил от проникшего в здание во время их разведрейда Странника, а если учесть, что физически Джузеппе в тот момент лежал в психиатрической клинике, опутанный проводами не пойми какого аппарата, а действовал за него бестолковый малый по имени Толик.. В общем, выглядело все это сущим бредом. Однако, встретившие Джузеппе в доме на берегу Женевского озера люди выслушали его сбивчивый рассказ о покушении в момент воссоединения Мира с его Тенью очень внимательно, заставили несколько раз повторить ряд моментов, а потом и написать самый натуральный отчет. После этого, буквально на следующий день его представили Зарецкому и объявили, что теперь он будет консультировать спецгруппу охраны, причем прямо на месте событий. Бусел принял информацию, не дрогнув ни единой мышцей на лице, выдал Джузеппе спецкостюм агента с встроенной системой защиты и связи, но позывной ему назначил «Фантазер», что уже говорило о многом. Джузеппе обижаться не стал.

А пока Бусел разглядывал окрестности то так, то в электронный бинокль, Джузеппе переминался с ноги на ногу возле него и размышлял о том, что они могли еще упустить. Все шло вроде бы по плану, прилетела и улетела летающая платформа, доставившая президента Конфедерации. Подъехал эскорт Великого Кормчего стран Юго-Восточной Азии, возглавляемый роскошным мобилем, в котором так и чувствовался стиль Поднебесной Империи. Джузеппе припомнил, что завод, делавший машины для администрации Кормчего, назывался «Тысяча лет счастья», что бы это ни значило. Там любили торжественные и пышные девизы.

Прибытие канцлера Германских земель было оставлено гораздо скромнее, черный Хорьх с ним самим, да пара длиннобазных Вандереров с охраной впереди и сзади. Приехали, высадили, уехали, вот и всё.

Приезд Островитян тоже особо не удивил, разве что необычный тяжеловесный дизайн их техники, давно ставший притчей во языцех, но у всех свои комплексы, кто мы такие, чтобы их осуждать? Охрана было напряглась, но президент, высокий тощий человек, лишь махнул рукой снимавших действо группе репортеров и быстро исчез в дверях Дома Конгрессов.

Подъезжали еще какие-то делегации, но Джузеппе за ними уже особо не следил, а потом поток и вовсе иссяк. Наступила тишина, прерываемая лишь короткими репликами Зарецкого, опрашивавшего по очереди своих агентов. На этот момент было уже выявлено, что прямо перед саммитом внезапно сменилась фирма, обслуживающая вентиляцию и кондиционирование здания, чему причиной послужил звонок руководству одного из вице-премьеров правительства. Конечно, это могло быть простым проталкиванием на денежные места своей клиентуры, но уж больно нехорошо оно совпадало с тем, что успел подслушать Странник. В общем, технический этаж держали под незаметным, но очень плотным контролем. Что же касается того, как будут обеспечивать безопасность первых лиц государств, никто с Джузеппе делиться не собирался.

– Сейчас начнется! – повернулся к нему Бусел.

У Джузеппе мелькнула уже привычная мысль, что этому лосяре слово Бусел, обозначающее мирного белорусского аиста, подходит разве что по контрасту, но тут началось, и на полном серьезе.

Земля ушла из-под ног, мир вспыхнул белым огнем, превратился в свой негатив и обратно, буквально выворачиваясь наизнанку. Джузеппе замахал руками, пытаясь за что-нибудь ухватиться, но лишь с размаху врезался во вставшую дыбом плитку тротуара. Где-то вокруг взвыли, отдаваясь эхом между стен аварийные системы, перехватывающие управление у теряющих сознание людей. А потом всё окутала темнота.

Джузеппе очнулся оттого, что кто-то безжалостно тряс его, периодически отпуская увесистые пощечины. Он открыл глаза, потряс головой, прогоняя мелькающие вокруг искры и полосы и с изумлением воззрился на представшую ему картину. Всё вокруг, включая державшего его за плечи Зарецкого было до такой степени контрастно и ярко, как бывает только в детстве, когда видишь мир ещё не потускневшими от усталости глазами. Джузеппе ахнул от удивления, но тут же спохватился и спросил, показывая на Дом Конгрессов:

– Как там, все в порядке?

– Да, никаких нештатных действий не обнаружено, – улыбнулся Бусел, – А охраняемые лица были заранее эвакуированы в защищенное помещение. Все обошлось, Фантазер!

– От чего защищенное? – напрягся Джузеппе.

– От любых волновых воздействий. Там на стенах специальное покрытие, глушит все на наноуровне, включая радиацию.

– А воздухообмен там тоже автономный? Или через общую вентиляцию?

– Через общую, но ее в нужный момент перекрыли на рециркуляцию. А что?

– Любая труба может быть волноводом… – севшим голосом сказал Джузеппе.

– Ах ты черт! – Зарецкий лихорадочно защелкал пальцами, переключая каналы рации.

Но было поздно. В цоколе открылась дверь подвала, и из нее гуськом потянулись хорошо узнаваемые люди.

– Ой, солнышко! – с глуповатой улыбкой произнес шедший первым Великий Кормчий, – Цветочки!

Канцлер обогнал его, нарвал цветов из высокого вазона и принялся плести венок. Остальные уставились на него, только что не пуская слюни из раскрытых ртов.

Джузеппе смотрел на них, буквально парализованный ужасом. Затем вдруг моргнул, присмотрелся и подошел поближе.

– А где же… это? – растерянно произнес он, не обнаруживая всем известную бородавку за ухом Кормчего, – И почему он говорит по-нашему?

– Двойники… – вздохнул за его спиной Бусел, – Похоже, что ребятам хана. Они только с виду похожи, а мозги-то разные…

– А настоящие? С ними что?

– Их сюда даже не привозили. В другом месте собрались. Зря я в тебе сомневался, Джузеппе, дружище. Пойдем отсюда, нам с тобой тут больше делать нечего…

Джузеппе тоже вздохнул и поплелся за ним следом. В голове все еще шумело, но какая-то мысль уже навязчиво рвалась из глубин сознания. Мир стал цельным, и теперь друзья, его друзья из другого мира, которых он привычно называл Древними смогут прийти к нему по ненадежной червоточине между параллельными пространствами. Наконец-то они узнают его лично, а не в виде голоса, звучащего в голове недотепы Толика…

Или…

«Странник! Странник сказал, что в ночь, когда миры разделились, у него чуть сердце не остановилось. И путь к нам тогда закрылся. А сейчас? Что произошло сейчас?»

Он чуть слышно застонал и провел рукой по лбу, уже предчувствуя, что ничего хорошего.

Глава 1. Пимен и его семья

«Светит незнакомая звезда, снова мы оторваны от дома…»

Сергей Волков сидел за конторкой и меланхолично перелистывал давно завершенное «Дело о Вестнике Смерти». За красивым названием, как это часто бывает, скрывалось некрасивая и вполне банальная история о том, как одни родственники пытались сжить со света других, пытаясь довести до сумасшествия различными мистическими знаками, неизменно предвещавшими беду. К вящему разочарованию Сергея, да и его друга и компаньона Тимофея Путникова, ничего сверхъестественного там не обнаружилось, одна сплошная техника, да избыточная внушаемость некоторых фигурантов дела. Тем не менее, он имел привычку периодически перелистывать старые дела на предмет пропущенных во время следствия деталей, могущих изменить выводы коренным образом. А чем еще себя отвлечь, когда накатит ностальгия? Не водку же пить запоями, в самом деле? Тем более, что на него она действовала не самым обычным образом. Могло закончиться для окружающих совсем нехорошо.

«Надежда, мой компас земной…»

Причины для ностальгии были, да еще какие. Капитан особого отдела КГБ СССР Сергей Волков находился сейчас в небольшой тесной комнатке детективного агентства «Надежда» рядом с набережной реки Яузы в городе Москве. Вот только Москва эта была отнюдь не столицей СССР, где он родился тридцать с лишним лет тому назад. Вернее, столицей-то она была, но только совсем другой России, чем-то похожей и непохожей одновременно. Обнаружил эту «Другую Москву» Тимофей Путников, совершенно случайно. Тогда он был еще обычным молодым парнем с неудавшейся личной жизнью, уныло просиживающим брюки в радиотехническом НИИ. Кто бы мог подумать, что однажды, нарезая бессмысленные петли по закоулкам Таганки, он невзначай вдруг обнаружит вокруг себя сильно изменившийся пейзаж. Тогда он очень испугался и не думал ни о чем другом, кроме как найти дорогу назад. Но, довольно быстро любопытство взяло верх, он вернулся, освоился, и стал путешествовать в другой мир, как на прогулку. Ему уже и петли крутить не приходилось, проходы он стал чувствовать сам по себе, включая короткие локальные, позволяющие сократить путь между районами города. И он совсем не ожидал, что за ним скоро начнется самая настоящая охота, а спасение он обретет в особом отделе КГБ, состоящем из таких же уникумов, как он сам. Там окончательно прилипнет к нему прозвище Странник, а другом ему станет Сергей Волков, бывший студент МВТУ, по глупости согласившийся провести над собой обряд из старинной книги и получивший внутри себя шустрое, зубастое и не слишком умное «альтер эго», которое он старался держать под контролем и ни под каким предлогом не выпускать наружу.

«Другая Москва» оказалась для особого отдела сюрпризом, с которым никто не знал, что делать. Добро бы оказалась какая-нибудь сверхразвитая или даже враждебная цивилизация – так ведь нет. История пошла здесь немного другим путем, так что Первая мировая война закончилась не так трагично, хотя старые империи перестали существовать и в этой реальности. Революция в России была только одна, февральская, но с большим элементом социализма. В итоге прямой конфронтации с капиталистическими странами не возникло и Вторую мировую войну подавили в зародыше. Как следствие, прогресс не получил мощного пинка и шел ни шатко, ни валко, с опозданием лет на двадцать. С атомом только начали экспериментировать, а полеты в космос обсуждались по большей части в клубах любителей фантастики. Государственный строй тоже был какой-то странный. Все крупные промышленные предприятия находились под контролем государства, оставляя частному капиталу лишь меньшую долю. Средние по масштабу компании были уже почти целиком частные, а внизу, на уровне артелей, была самая настоящая анархия НЭПа. Особенно это зацвело-заиграло после смерти Железного Канцлера, местного Сталина. Ну и что, скажите, с такой Россией делать? Тем более, что техническими средствами постоянный переход сделать так и не получилось, а таскать туда-сюда людей на себе Тимофею Путникову было не под силу. В общем, всемогущий КГБ СССР взял паузу, поместив в «Другой Москве» маленькую резидентуру. Так, по привычке держать все под контролем. Уже обжившийся тут и женившийся на местной девушке Виталий Климов основал фирму «С.С.С.Р.», торговавшую «Командирскими» часами и развившуюся со временем в торговый дом. А Сергей с Тимофеем периодически прибывали сюда в командировки, доставляя очередную партию часов или ценные указания сверху. Тимофею нравилась здешняя спокойная Москва, и он даже поговаривал, что когда-нибудь тут и останется.

Лучше бы он этого не говорил. Однажды утром он проснулся весь разбитый как с похмелья, держась за голову собрал вещи и вместе с Сергеем пошел к деревянному домику в Тетеринском переулке, где находился переход в их родную советскую Москву. Там-то он и застыл, недоуменно оглядывая пыльные стены – никакого перехода не было. Он походил туда-сюда, зачем-то обошел дом кругом, затем неуверенно сообщил Сергею о случившемся. Тот уже понял, что произошло нечто непредвиденное, поскольку сам этих переходов не видел и ходить через них не умел, но обостренным волчьим чутьем их определял довольно точно. В тот день они объездили все известные им точки, но так и не нашли в них ничего. Переходов больше не существовало.

Потом еще целый месяц они регулярно приезжали в опустевший домик, пока не смирились с неизбежным. В конце концов, они находились в нормальном человеческом мире со знакомыми правилами, так что надо было просто жить дальше, а там что-нибудь и получится. Немного поразмыслив, они решили заняться привычным делом и зарегистрировали детективное агентство «Надежда» (Беремся за самые безнадежные дела!). Все дело было в том, что у этого мира присутствовала одна особенность – люди с необычными способностями встречались здесь достаточно часто и не считались чем-то сверхъестественным. Те, кто зарабатывал этим деньги, должны были всего лишь получить лицензию в особом отделе полиции, именуемом в народе «Инквизицией». Инквизиторы же строго следили за тем, чтобы не было злоупотреблений в этой области, поэтому многие старались не афишировать свои возможности, а на виду оставались безобидные фокусники-иллюзионисты, предсказатели будущего или специалисты по поиску утерянных ключей или очков. Это нежелание связываться с официальными властями и давало простор для частников, типа наших детективов. В местном клубке человеческих взаимоотношений хватало и завистников, и ненавистников, и просто сект самых разных направленностей. Их самих, к примеру, считали староверами из Сибири, ибо у кого еще могут быть такие давно вышедшие из употребления имена? В общем, работы хватало, всё уладилось, но периодически на Сергея накатывало. И тогда он перечитывал в одиночестве старые дела, напевая так подходящую к месту песню:

«Снова между нами города, жизнь нас разлучает, как и прежде.

В небе незнакомая звезда светит словно памятник надежде…»

– Хорошая песня. Это ты ее написал?

– Музыка Александры Пахмутовой, слова Николая Добронравова… – машинально ответил Сергей, поднимая голову, – Пима? А ты здесь откуда?

– Я уже минут десять на тебя смотрю! – засмеялся развалившийся в кресле Пимен, – Да и песню дослушать хотел. Меня Маша впустила, сказала только не отвлекать тебя, а то ругаться начнешь.

– Вот, мартышка! – покачал головой Сергей, кинув взгляд на дверь в приемную, – Маша, неси нам кофе! Ну, здорово, Пим! Как дела в печальном сером городе?

Друзья встали и обнялись.