Чёрная пропасть

– Вы правы, но проблема ведь в другом. Тюрьма рассчитана на 800 человек, а в ней содержится в полтора раза больше. Мы не может расширить территорию внешнего двора, выводить заключенных в два этапа, как вы советуете, тоже проблематично в плане безопасности. Было бы здорово, распихать лишних заключённых по другим тюрьмам.

– Сейчас это невозможно. Есть план строительства новой тюрьмы, но, когда он будет реализован неизвестно. Ладно, я попытаюсь смягчить формулировку, ведь это не совсем ваша вина.

Разговор плавно перешел на другие проблемы.

– Есть ещё замечание по поводу медблока. Многие лекарства там уже просрочены и их надо утилизировать.

– Вот-вот! – воскликнул Том. – Финансирование не увеличивается и на медпрепараты денег не хватает. Подчеркните особо это в своём отчёте. И о питании заключённых тоже напишите.

– Так еда у вас неплохая и соответствует нормам по калорийности и количеству, – заметил Виктор.

– Восемь лет нам приходится экономить на всём, восемь лет одно и то же финансирование, ни центом больше. Цены на всё растут, а денег больше не дают, – сокрушённо покачал головой начальник тюрьмы. – Вы видели нашу библиотеку?

– Библиотека шикарная, самая лучшая из всех.

– Так вот на библиотеку мы совсем не тратим деньги. Их просто неоткуда взять. Весь фонд нашей библиотеки пополняется за счёт пожертвований частных лиц и организаций.

– Здорово. Было бы полезно, если бы и другие тюрьмы переняли этот опыт. Я обязательно упомяну вашу библиотеку в отчёте и способ увеличения книжного фонда.

– Вы – мудрый человек, Виктор, и от вас многое зависит. Но скажите, вам действительно нравится ваша работа. Вы – добрый человек и не хотите никому причинять боль, но в тюрьме не может быть всё идеально. Если происходят нарушения, нужно их фиксировать. Мне, да и всем моим коллегам, не за что на вас обижаться, вы всегда пишете объективно и по сути. Но, к сожалению, ничего не меняется к лучшему.

– В тюрьмах, как и в стране, невозможно изменить всё сразу. Вы, возможно, не замечаете перемен, но они происходят.

– А зачем тогда что-то менять в таких учреждениях? Допустим, мы начнем кормить заключённых, как в ресторане, сделаем камеры похожими на гостиничные номера. Оснастим каждую камеру телевизором, компьютером и душевой кабинкой. И, что преступность исчезнет? Скорее наоборот, некоторые люди начнут совершать преступления, чтобы оказаться в тюрьме и избежать долгов, работы, бытового бремени. В тюрьме должно быть так, чтобы никто не хотел туда попасть.

– Да, вы философ, Том. Никто не предлагает превращать тюрьмы в роскошные отели, но базовые права заключённых должны быть соблюдены.

– Они соблюдаются. Их кормят, выводят на прогулки, предоставляют медицинское обслуживание. Что ещё требуется? Просроченные лекарства, крысы в пищеблоке, недостаточная территория для прогулок – это всё мелочи. Вы по долгу службы обращаете на это внимание. Для заключённых это всё второстепенно. Первые дни в тюрьме человек сосредоточен на том, как пережить ситуацию, и его не волнует, что происходит вокруг.

Виктор бросил взгляд на часы, разговор с начальником тюрьмы затянулся. Он уже выполнил свои планы на сегодня.

– Том, давайте сделаем так, я напишу максимально лояльный отчёт, а вы поможете мне поговорить с одним из осужденных к смертной казни.

– Дались они вам, – пробурчал Том. – Ладно, договорились.

2

Виктор вышел из здания тюрьмы с противоречивыми чувствами. Впервые за долгое время ему предстоит совершить небольшое служебное нарушение. Ему был необходим Том, без него процесс написания книги может затянуться. Поскольку он зависел от начальника тюрьмы, ему придётся в своём отчёте слегка исказить факты и что-то даже скрыть. А насколько хорошо он знает этого человека? Не возникнет ли ситуация, когда начальник тюрьмы составит служебную записку и упомянет о личной беседе с инспектором? В таком случае могут возникнуть серьезные проблемы. В лучшем случае – выговор, а в худшем, если всё примет серьезный оборот, ему придётся подыскивать новое место работы. И тогда не только не осуществится его мечта о книге, но он также потеряет общественное положение и столкнётся с серьёзными финансовыми проблемами. Однако Виктор был уверен, что Том не из тех, кто способен на предательство. В человеческой психологии он разбирался неплохо. Том молчаливо шёл рядом, провожая инспектора к заранее вызванному такси. Виктор то и дело поглядывал на начальника тюрьмы, пытаясь угадать, способен ли тот на подлые поступки.

– Почему вы на меня так смотрите? Что-то забыли сообщить? – неожиданно спросил Том своим низким голосом и натянуто улыбнулся, в очередной раз показав свои золотые зубы. – Кстати, ваше такси уже здесь.

– Нет, я ничего не забыл, – ответил Виктор, помахав рукой на прощание. – Всего доброго.

– Чёрт, как я мог довериться этому человеку, – тут же подумал он. – Разоткровенничался.

– Счастливого пути, – произнёс Том, не дожидаясь, пока инспектор сядет в машину и неспешно направился к входу. Виктор с тревогой смотрел ему в спину.

– Надеюсь, мы скоро увидимся снова, – крикнул он ему вслед.

На протяжении своей карьеры Виктор безусловно завёл множество влиятельных и полезных знакомых, которые были даже в самом правительстве, благодаря этим связям он быстро получил нужное ему разрешение. При этом ему неоднократно приходилось объяснять, с какой целью ему нужна встреча с одним из осуждённых на смертную казнь, что создавало довольно щекотливую и пикантную ситуацию. Спустя два месяца Виктор решил не дожидаться следующей инспекции тюрьмы «Сайд» и, взяв отпуск, отправился на встречу с Томом. Однако, на этот раз встреча отличалась от предыдущих. Во-первых, инспектор простоял возле ворот тюрьмы почти два часа, прежде чем охранник провёл его в комнату для свиданий. Раньше таких долгих ожиданий не было: начальник тюрьмы всегда приходил сразу, а процесс оформления пропуска занимал считанные минуты. И уже затем Виктор направлялся в кабинет Тома, где его ждал скромный обед с бутылочкой вина. В комнате для свиданий Виктор провёл ещё полчаса, испытывая недоумение и нарастающее беспокойство. Том неожиданно появился за пластиковой перегородкой, помахал рукой и приложил к уху телефонную трубку. Начальник тюрьмы был одет в спортивный костюм, который забавно смотрелся на его фигуре. Виктор никогда не видел его в таком одеянии, что лишь усилило его раздражение. Гнев инспектора разделяла только хрупкая тонкая перегородка.

– Что всё это значит? – с яростью в голосе прокричал инспектор в трубку. – Вы, что забыли, кто я?

Виктор с такой ненавистью тряс трубкой, что казалось, ещё чуть-чуть и он разорвёт её на части.

– Успокойтесь, Виктор, – на начальника тюрьмы грозный вид Виктора абсолютно не подействовал. – Вы не приехали сюда с проверкой, а прибыли с частным визитом, и в этом случае у нас действуют совсем иные правила.

– Я пробыл на улице два часа под жарким солнцем, – инспектор никак не мог подавить свой гнев.

– Вам повезло, ворота тюрьмы для частных визитов и передач открываются дважды в день. Вы ведь видели, сколько людей на улице, и никто не возмущался.

– Это совершенно недопустимо, в следующий раз я обязательно упомяну этот инцидент в своём отчёте.

– Как вам угодно, но сейчас не стоит повышать голос, лучше передайте мне все бумаги и ждите.

– Снова ждать!

– Прежде чем пустить вас внутрь, мне нужно ознакомиться с вашими документами и провести их проверку.

– Какой же он формалист и зануда, – подумал Виктор. –Я похоже, совсем не знаю этого человека.

Инспектор передал пакет документов, в том числе свой паспорт и служебное удостоверение. Наклонившись немного вперёд, он процедил сквозь зубы:

– Это не смешно, Том. Как будто вы в первый раз меня видите, и я впервые оказался в вашей тюрьме. Кстати, неужели вам не звонили из Министерства?

– Да, звонили. Я действую в соответствии с установленными правилами и инструкциями, которые, между прочим, были одобрены именно этим Министерством.

Спокойствие Тома вызывало у Виктора ещё большее раздражение, он не привык к тому, что к нему относятся как к обычному человеку. Из его головы никак не выходило палящее солнце на улице перед входом в тюрьму, где почти нет тени, а единственная скамейка была занята. Начальник тюрьмы знал, что Виктор ожидает снаружи, но сознательно не спешил выходить к нему ни сразу, ни через короткое время. Чем мог быть так занят Том, чтобы держать его на улице? Однако ничего страшного, через четыре месяца Виктор снова посетит это место с инспекцией и тогда Том будет ползать перед ним на коленях. Кстати, о лавочках и тени надо будет упомянуть в отчёте, не стоит так усложнять жизнь родным заключённых. Виктор почувствовал облегчение, когда, спустя некоторое время ему наконец выписали пропуск и провели в кабинет начальника тюрьмы.

– Рад вас видеть, – произнёс Том с улыбкой, как будто ничего не произошло. – Прошу прощения за столь долгое ожидание, но следование процедурным нормам обязательно. У нас режимный объект, и отклоняться от установленных правил не разрешается, это может иметь серьёзные последствия.

Виктор заметил, что кабинет и его владелец выглядят совершенно по-другому, чем во время его предыдущих проверок. Дело было не только в изменении одежды директора тюрьмы, но и в том, что кабинет наконец-то убрали от пыли и беспорядка. Инспектор ощущал холодность, враждебность и безразличие, исходившие от этих стен. Как меняются предметы и люди в зависимости от условий! Это определенно следовало бы записать в его книге.

– Вы не перестарались? – проговорил Виктор сквозь зубы, стараясь подбирать слова, чтобы не обидеть Тома. – Не забывайте, через несколько месяцев я приеду сюда с очередной инспекцией.

– Вот тогда я буду разговаривать с вами как с инспектором, – спокойно отреагировал начальник тюрьмы. – А на данный момент вы здесь как частное лицо. Не сердитесь, я готов вам помочь. Только объясните, как вам удалось так быстро получить необходимые документы. Честно говоря, я не ожидал, что вы сможете это сделать.

– У меня много полезных знакомств, – уклончиво ответил Виктор, затем взглянув Тому в глаза, добавил. – Могу ли я вам доверять?

– Конечно, – откровенно улыбнулся начальник тюрьмы.

– Признаюсь, мне не хотелось бы это озвучивать, но рано или поздно вы всё равно узнаете. Мой бывший одногруппник – замминистра внутренних дел.

– Теперь всё становится ясным. Когда мне позвонили из Министерства, я сразу понял, что вы – особенный человек, и вам следует помочь.

– Ну конечно, сразу же бросился на помощь, – мысленно съязвил инспектор.

Сейчас Виктор узнал в Томе того самого человека, чьё исправительное заведение он регулярно проверял каждые полгода. Этот человек был готов помочь, льстил, но решительно отстаивал свои интересы, часто опираясь на букву закона. Том принадлежал к той группе старых работников, для которых высокие принципы были важнее всего.