Счастливая женщина. Вдохновение любить

– Я и так твоя.

– Нет, не так. Я хочу, чтобы ты была совсем моя.

Таня молчала, не понимая, что она делает не так, чего он хочет?

От обилия ласк и поцелуев, Таня к вечеру чувствовала страшную усталость и всё же на следующий день бежала к нему снова, боясь, что этот день может быть прощальным. Скоро Дима уедет домой неизвестно на сколько. В начале февраля приехала мама Димы, обеспокоенная долгим отсутствием сына и забрала его домой и с ним вместе маленького своего внука.

При расставании Таня не могла сдержать слёз, которые ручьём лились из её глаз, сбегая по щекам. Дима гладил её по голове, целовал, стараясь осушить её мокрые от слёз щёки, обещал часто писать и приезжать к ней каждую неделю. Он уехал, оставив Таню в большой печали.

– Но почему надо испытывать эту муку? Ведь так хорошо всё было. Как же я смогу жить без него? Это же в принципе невозможно, – страдая, думала она и дважды в день бегала проверять почтовый ящик.

В начале письма от Димы приходили часто, с обилием ласковых слов, очень нежные. Писал он обо всём: о своей работе в совхозе, о занятиях спортом, о том, что хочет поступать в юридический институт в Свердловске. Дима увлекался техникой и рассказывал Тане о всевозможных транспортных средствах, мотоциклах и машинах. Он любил кататься на лыжах с гор, приглашал Таню в гости к себе в совхоз. Несколько раз в месяц приезжал к Тане, встречи их были жаркими, но короткими. Со временем письма от Димы стали приходить всё реже, да и сам он не спешил навестить Таню.

Между тем Татьяне пришлось продлить своё лечение на дому. Она посещала физпроцедуры, ходила в больницу на уколы и системы. В институте пришлось оформить академический отпуск до начала следующего года, так как по учёбе она сильно отстала от своей группы.

К ней теперь почти ежедневно приходил Вадим. Он таскался за ней повсюду: в парикмахерскую, в процедурный кабинет. Везде были огромные очереди, но Вадим терпеливо ждал вместе с Таней, когда она сделает всё необходимое.

– Вадим, ну что интересного тебе сидеть здесь со мной? Иди по своим делам. Да и стесняюсь я, – просила Татьяна назойливого кавалера.

– А ты не стесняйся! Что тут такого? Я помогу тебе, – отвечал он, – Я ведь тебе не мешаю.

Таня после укола морщилась от боли и держалась рукой за ягодицу, это смущало её. А Вадим вроде бы совсем не замечал её смущения. Иногда ему удавалось уговорить её пойти вместе в кино, или на танцы, тогда он откровенно радовался, Таня же грустила, постоянно думая о Диме.

Ближе к первому мая, когда было уже довольно тепло, всё зазеленело и появились первые цветочки, от Димы пришло долгожданное письмо. С радостью вскрыла она его, но прочитав несколько строк, чуть не лишилась чувств.

– Танечка! Я не могу тебя больше обманывать, ты этого не заслуживаешь, – писал Дима, – ты спрашиваешь: почему я не приезжаю в город? Я приезжаю и довольно часто, и бываю совсем рядом с тобой, с твоим домом. Здесь, в общежитии троллейбусного управления, оно у тебя прямо за окнами, живёт моя девушка. Она из нашего совхоза. В общем, дело у меня с ней давнее.

Далее всё письмо было в том же духе: «Прости, извини, у меня другая…»

Что тут случилось с Таней! У неё началась настоящая истерика, перепугавшая не только её маму, но и радостного Вадима, принесшего билеты на танцы. Накануне Таня пообещала сходить с ним на тематический вечер для молодежи. Она рыдала в полный голос, не пытаясь сдерживаться, всё время, повторяя:

– Ну почему? Мама, ну за что? Я не хочу жить!

Когда мама начала было:

– К тебе пришли, – указывая на Вадима, Таня ещё больше разрыдалась, закричала:

– Оставьте все меня в покое! Я не хочу никого видеть.

Проплакав весь вечер, и всю ночь Татьяна под утро притихла. У неё началась депрессия, о которой она тогда ничего не знала. Татьяна отказывалась от еды, перестала выходить из дома, встречаться с друзьями. Настроения не было, даже наряды и моделирование её не волновали. Расставание с Димой стало мощнейшим душевным стрессом, и быстро пережить его не получалось.

– И что же я, дура такая, влюбилась так быстро? И почему мне так не везёт? Наверное, я просто несчастливая? – обречённо думала она, – Или совсем без мозгов, если, как в розовом тумане, живу…

Глава 5

Тем временем пришла очередь и Вадиму отправляться на службу в армию. На проводы к нему Татьяна не пошла. Несколько раз за вечер к ней прибегали девушки, даже приходила его старшая из сестёр Олеся.

– Ну, пойдём! – звали её, – Он не отстаёт. Очень просит, чтобы мы тебя уговорили прийти.

Однако Таня категорически отказалась, найдя какие-то причины. В действительности ей совсем не хотелось, ни веселья, ни даже простого общения, настроение было абсолютно бесцветным.

Лето прокатилось по улицам города горячей волной, поражающей, как всегда, буйством красок и запахов. Август Таня встретила, всё ещё с тоской в душе. Школьная компания друзей распалась, с Валей Волковой Таня виделась очень редко и без особого желания. Теперь она хотела, всё своё внимание переключить на учебу в институте. Таня гнала прочь из своих мыслей воспоминания о Диме, однако совсем забыть его не могла.

– Скорее бы начались занятия, тогда уже точно я буду думать о нём гораздо меньше, – надеялась она.

С наступлением сентября Таня вновь начала обучение на первом курсе, правда группа уже была другая, новый коллектив, новые сокурсники. В её группе было двадцать пять студентов, в основном девушки, и бо?льшая их часть приехала из сел и деревень Башкирии и всего-навсего шесть парней, из которых только двое были городские. Один из ребят, Илья Машков, был очень умным, окончил школу с золотой медалью и при поступлении с первого же семестра получал повышенную стипендию, а через полгода стал Ленинским стипендиатом. Сто рублей! Это была средняя зарплата рабочего, на каком-нибудь промышленном предприятии. Учился он, играючи, поражая одногруппников и преподавателей своим нестандартным мышлением и быстрыми, оригинальными и исключительно точными ответами. Одним словом – самый обыкновенный гений. Все преподы были в полном восторге от Ильи, они относились к нему почти как к равному себе, несмотря на то что он всего лишь был пока первокурсником. Илья же крутился возле Татьяны, на лекциях сидел только с ней и всюду её сопровождал. Он о чём-то советовался с ней, при этом в житейских вопросах он был совершенный ребёнок, до сих пор находившийся под крылом своей мамочки-наседки, как только что вылупившийся птенец.

Тане тоже перепадало и тепла, и света от лучезарной славы Ильи, ей даже иногда везло с оценками, на которые она не смела, даже рассчитывать. Видимо некоторые преподаватели считали её способности чуть выше действительных только на том основании, что такой умный мальчик оказывает ей столько внимания. По крайней мере, Таня думала именно так.

Группа, в которой она училась, нравилась Татьяне всё больше и больше. Подобрались отличные ребята, как-то сразу сплотились. Первое испытание на дружбу было совершенно типичным для студентов – помощь колхозу в уборке картофеля. Группа Тани сразу выбилась в лучшие из всего факультета, все старались хорошо работать, охотно помогали друг другу. Да и в художественной самодеятельности выступили лучше других. Конечно же, и Таня приняла во всём этом самое активное участие. Илья, как хвостик, везде ходил за Таней. Наверное, со стороны это выглядело смешно, очень высокий, тощий Илья и маленькая Таня.

Другой городской паренёк Вовка Санькин тоже «положил глаз» на Татьяну, но быстро понял, что ему тут «не обломится», и вскоре стал ей просто другом, но не бескорыстно.

Вовка изготавливал для Татьяны всевозможные поделки из металла. Плоскогубцы, крючки и вешалки для одежды необходимо было сдать по трудовой подготовке всем, в обязательном порядке. Считалось, что сельский учитель должен уметь всё и научить этому школьников. Институт был нацелен на подготовку кадров для сельских школ, прежде всего, а в селе надо уметь делать всё. В жизни может пригодиться! Вот Вовка и старался, делал всё в двойном экземпляре для себя и для Тани. Татьяна же, по договоренности с ним, писала за Вовку сочинения и делала ему переводы по английскому языку.

– Вот, повезло! Ребята в нашей группе такие хорошие! Весёлые и добрые, активные и ответственные, с такими легко и учиться, и проводить свободное время, – радовалась Таня.

Когда собирались на праздники все вместе, Таня веселилась от души. Девочки дружно готовили закуски. Продукты покупали в складчину, на двадцать человек хватало четырёх бутылок вина. А как веселились! Кто-нибудь играл на гармошке, а другие отплясывали латышскую польку парами. Они пели студенческие и другие песни, играли в нехитрые застольные игры, смеялись от души, вспоминая различные забавные случаи из своей жизни. Чаще всего собирались дома у Тани, так уж получалось. Илью на такие мероприятия категорически не пускали, его мама и бабушка: ну как же, ведь там распивалось вино, и вообще, мало ли что?

Таня дружила с девочками, латышками по национальности, жившими в старом общежитии пединститута, они были самыми «заводными» в группе. Одна из них, Валя, просто великолепно играла на гармошке. Это они обучили всех ребят латышской польке и другим веселым танцам. Все девочки: Лида, Валя, Люба до поступления в институт проживали в одном районе, но в разных деревнях. В их комнате в общежитии вскоре стали собираться почти все Танины одногруппники. Здесь обсуждали не только вопросы учёбы, но и предстоящие студенческие мероприятия и, конечно, организации совместных походов. А походов в разные уголки Башкирии было не мало.

Иногда Таня вспоминала о своей школьной компании, не имея даже малейшего представления, где могут сейчас быть её друзья?

– Как у них обстоят дела? Почему наша компания распалась? Кто был главным её организатором? – эти вопросы не раз возникали у неё, но ответа на них не было.

Мысли о Диме всё же часто посещали её голову. Боль притупилась, думала о нём Таня уже без прежней страсти. Ей казалось, что уже вот-вот, и она сможет его забыть навсегда. И тут, совершенно неожиданно, от Димы пришло письмо уже из Свердловска. Тане его вручила мама, когда та пришла домой после занятий в институте. Первым её желанием было разорвать письмо в клочки и вместе с ним свою, не ушедшую ещё совсем, боль и несчастную любовь. Но мама, видя намерения дочери, убедила её:

– Надо сначала прочитать, порвать ещё успеешь.

В письме Дима просил у Тани прощения за всё. Он писал, что постоянно думает о ней, что такой хорошей девушки, как она, ему больше не встретить, ну и всё в таком духе. Только после второго письма из Свердловска, в котором Дима умолял её ответить ему, Таня смягчилась. Он называл себя «пустоголовым дураком», не сумевшим разглядеть свою любовь. Писал о своём горьком раскаянии и большой тоске по их встречам. О мечтах увидеть её и обнять.

Опять завязалась переписка. Письма от Димы теперь регулярно приходили через два – три дня. Он писал о своей студенческой жизни. Всё-таки он поступил в юридический институт, как и планировал ранее. Дима писал о спорте, иногда в письмах затевал даже какой-нибудь спор на социальные темы, хотел знать её мнение по этому вопросу, писал, как сильно скучает по ней и ждёт встречи.

Сдав сессию досрочно, Дима неожиданно приехал к Тане, когда она ещё сдавала экзамены за первый семестр и была занята. Остановился он, как и раньше, у своей сестры. Они снова стали встречаться, только в душе у Тани, словно что-то надломилось, она уже не была очарована им как раньше. Появилось какое-то недоверие к Диме, хотя ничего провокационного за ним она не замечала. Через несколько дней Дима уехал на короткую побывку домой, а спустя двое суток вернулся на учёбу в Свердловск. Опять полетели от него письма полные нежности и любви. Однако теперь уже Таня не спешила с ответом на них, что- то, как- будто сдерживало её. Дима приезжал ещё, так же досрочно сдав экзамены, и опять они встречались. Только уже не было той сладкой радости от этих встреч у Тани, как раньше. Близости между ними так и не случилось, не смотря на настойчивость Димы. Всё время что-нибудь, или кто-нибудь был помехой, это совершенно не огорчало Таню, скорее наоборот. Дима писал письма с завидным постоянством, чувствуя, что в Татьяне, что-то изменилось, спрашивал встревожено:

– Ты там замуж, случайно, не собралась? Только дождись меня, я скоро приеду!

Вместе со временем чувства Тани к красавцу Диме таяли, зато пачка писем от него с обратно пропорциональной скоростью увеличивалась.

На лето Таня сначала уехала со стройотрядом в один из отдалённых районов родной Башкирии, помогать возводить коровник в селе, «забыв» предупредить об этом Диму. А затем поехала к подружкам в их латышский совхоз в гости. Побывала в гостях у каждой, хорошо отдохнула, набралась новых впечатлений, и довольная таким отдыхом вернулась домой. Две недели каникул Таня жила дома, помогая родителям в садовых работах. За её отсутствие от Димы пришло несколько писем, Таня ответила ему уже сухо, без пылкости. А о том, что собирается в студенческий спортивный лагерь даже не упомянула. Почти весь август Таня находилась в спортивном лагере, располагавшемся в лесу на берегу горной реки. Жили в летних домиках, сами варили себе еду, пели песни у костра, выступали с концертами в близлежащих колхозах, катались на лодках, рыбачили, купались и загорали. Таня приехала домой только накануне первого сентября, отдохнувшая и весёлая. Дома её ожидали письма от Коли и Димы, прочитав которые она никакого волнения не ощутила. Переписка с Димой ещё продолжалась несколько месяцев, однако Татьяна заметила, что она уже не ждёт от него весточки с прежним напряжением.

– Пора заканчивать эту историю, думала она, общение с ним уже не приносит никакой радости. Почему? Да просто я ему совершенно не верю. Даже от Коли письма читать приятнее, по крайней мере, там всё правда. Так что, пора заканчивать…

Все эти воспоминания сумбурно и быстро промелькнули в Таниной голове, вызвав больше некоторую грустинку, пока она переодевалась, принимала душ и помогала маме на кухне.

– Значит, Вадька из армии вернулся? Так, так… – рассеянно думала Татьяна

Её опять на секунду унесло в водоворот воспоминаний.