Счастливая женщина. Вдохновение любить

– Вот это фигура! – подумала Таня, – Красив, несомненно. И делает всё красиво и как-то достойно, что ли. Нет, «это» упускать нельзя, «это» будет моё.

Плещась в воде, Вадим не выпускал Таню из рук. Вдоволь накупавшись, когда уже звёзды и луна появились на ночном небе, друзья стали расходиться по домам. С этого дня Вадим и Таня не расставались с раннего утра до захода солнца. Он ходил с ней на консультации, терпеливо ждал её в коридоре института или сидел возле неё, наблюдая, как она готовится к экзамену, сидел тихо, боясь хоть чем-то помешать ей, лишь бы не прогнала.

Тётки и дядьки Вадима приглашали его и его родителей в гости, так они праздновали окончание его службы в армии. Родни у него было много. Вадим же везде водил с собой Таню и без неё идти куда-либо, отказывался несмотря на то, что его мать по этому поводу открыто, выражала своё недовольство. Вадим шептал Тане:

– Я всем сказал, что ты моя девушка.

Потом он стал предлагать ей:

– Я скажу, что ты моя жена.

Таня рассмеялась:

– С чего это? Ну, уж нет!

Вадим огорчился:

– Почему?

– Ну как это, почему? Вот ты ведь будешь когда-нибудь жениться? И меня, наверное, на свадьбу к себе позовёшь. И в роли кого я буду там сидеть? Первой жены, что ли? – смеялась она.

Вадим уступал:

– Ну ладно. А моей девушкой ты согласна быть?

– Ну, это ещё, куда ни шло, – соглашалась Татьяна.

Буквально на пятый день Вадим завёл речь о женитьбе.

– Давай завтра, подадим заявление в ЗАГС, – каждый день повторял он.

Таня вначале не воспринимала его слова всерьёз, она была совершенно не готова к этому, и на лето у неё были абсолютно другие планы. Во-первых, она этим летом хотела поработать в пионерском лагере вожатой, и договорённость была с деканатом уже за несколько месяцев вперёд. Ей, так же, хотелось поехать в свой студенческий спортивный лагерь, где так хорошо ей отдыхалось в прошлом году. Одним словом, вступление в брак этим летом она совершенно исключала, не до него. Вадим сопротивлялся, как мог.

– Нет, ты никуда не поедешь, мы поженимся, – твердил он.

Таня не спорила с ним, но и не соглашалась.

Экзамены были сданы, стипендия обеспечена (целых сорок восемь рублей!)

– Ура! – думала Татьяна, – у родителей на шее сидеть не буду. Сейчас ещё в пионерском лагере подработаю. Пора паковать вещички.

И она объявила Вадиму, что уезжает в пионерский лагерь на месяц. Вадим расстроился.

– Это дело давно решённое, – сказала Таня, – я обещала, и в списках уже есть. Как теперь отказаться? Городских совсем мало. Деревенские не поедут, у них дома работы столько, что им самим помогать надо. Всего-то месяц. Переживём, я думаю.

– А свадьба? Мы поженимся или?

– Не знаю. Подождать надо, – спокойно отвечала она.

Чего надо подождать, ей и самой было не ясно. Только что-то удерживало её от этого шага, эти недружелюбные взгляды Веры Петровны и постоянные ехидные замечания старшей из сестёр Вадима тревожили её. Но ясный, влюблённый взгляд Вадима, когда он бежал ей навстречу, сразу же брал её за щёки, как ребёнка, и целовал, снова переносили её в другой мир. Ей казалось: он так её любит! Он сможет надёжно укрыть её от этих неприятностей и защитить от всех бед, что бы ни случилось. Он ей безусловно нравился, но быть с ним рядом постоянно желания пока не было. Она, казалось, и не скучает по нему так сильно, но и отрицать того, что её тянет к нему, тоже было нельзя.

Отряд ей попался шебутной. Дети пятых – шестых классов, горластые непоседы. С ними было весело. Каждый день в лагере что-то происходило. Вообще, план работы на эту смену был большой и Татьяна, воспитатель с нуля, была поглощена заботами о детях. После отбоя, для работников лагеря проводились совещания, собрания и другие мероприятия. Однажды во время такого совещания по лагерю пронёсся полный ужаса вопль.

– Мои! – догадалась Таня и помчалась в отряд, находившийся совсем рядом.

– Что случилось? – крикнула она, влетев в корпус и включив свет в отделении мальчишек.

К её удивлению, здесь были и девочки. Они занимались (чем бы вы думали?) спиритизмом, ставшим с недавнего времени популярным. Они, видите ли, дух какой-то вызывали.

– Кто это придумал? – возмущённо спросила Таня.

– Это Клюквин, – понурив головы, ответила девочка.

Мальчишки стойко молчали, презрительно кося глазами в сторону девочек.

– Клюквин, ты? – вопросительно уставилась на него воспитательница, – А орал кто?

Толик молчал, а девчонки уже смелее, почти хором ответили:

– Тоже Клюквин.

Таня удивлённо подняла брови.

– Зачем?

– Она, – Толик поднял глаза к потолку, и смотрел на люстру, – она затряслась!

Таня прыснула в кулак, и тут засмеялись все. Сначала несмело, потом всё громче, а затем уже заходился от смеха весь отряд. Еле успокоила.

Да, хлопотно ей было. Её подопечных распирало от фантазий. То на речку ночью сбегут, то зубной пастой друг друга сонных вымажут, то нарядятся в простыни и «летают» по территории лагеря, подобно привидениям. Однажды так напугали уборщицу Агафью, что сразу же обогатили свой словарный запас множеством «исконно русских» слов. В общем, Татьяна не скучала. А дети между тем участвовали в конкурсах самодеятельности, рисунков и поделок, в спортивных мероприятиях и состязаниях.

Смена закончилась, и ребята сидели у прощального костра, пели песни и плакали, прощаясь.

Таня с сожаленьем простилась с лагерем и детьми, вернулась домой. Ровно через неделю ей предстоял отдых в спортлагере. Эту неделю они с Вадимом почти не расставались. Весь день всюду вместе, до глубокой ночи с гитарами в кругу молодёжи.

– Как на работу пойдёшь? Спать всего три часа осталось, – спрашивала Таня.

– Как-нибудь, – отвечал он, крепче прижимая её к себе и нежно целуя.

– А я завтра в спортлагерь еду.

– Может, останешься, Тань? Ну, что тебе там?

– Нет. Поеду. Я уже давно с подругами договорилась. Да, ненадолго же, всего на 20 дней.

Вадим вздыхал и расстраивался.

И Таня уехала в свой студенческий спортивный лагерь. Там смена прошла аналогично прошлогодней. Студенты проводили различные конкурсы и состязания, так же как в прошлом году выступали с концертами в ближайших деревнях. Было весело. Вечерами костры, шутки и песни под гитару.