Так случилось

«Целые океаны в моих руках… – задумалась она. – Всё в моих руках, а за засухой приходят дожди и смывают пыль дорог…»

После того как Милена вдоволь налюбовалась солнечными бликами на воде, она встряхнула руками, закрыла окно и достала из сумочки пачку с сигаретами.

«Нет, никакого кофе и сигарет. Только полезный чай и иногда пирожные, теперь всё будет иначе», – подумала Лена, выбрасывая пачку сигарет в урну, а затем обратилась к кошке:

– Ну что, не будем больше дышать этим вонючим дымом? И к чёрту правила, напишу ему сама, – она взяла телефон и принялась печатать сообщение: «Спасибо за чай и прогулку, с тобой очень интересно и приятно общаться».

«Мне тоже было очень приятно и хорошо с тобой. Может быть, повторим нашу встречу?» – прочитала в ответном сообщении девушка и хитро улыбнулась Эстрэлле.

Осколки счастья

Самолёт приземлился по расписанию, Милена получила багаж и с клеткой, где сидела Эстрэлла, направлялась к выходу. Дмитрий стоял у доски информации в зеленоватом плаще и нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Среди толпы пассажиров он заметил знакомую хрупкую фигуру в салатовой шапке и голубой курточке.

– Хорошо добрались? – Дима взял ручку чемодана на колёсиках и клетку с Эстрэллой, а Лена повисла на его шее, осыпая любимого поцелуями.

– Ужасно, целых восемь часов летели, – она расстегнула куртку, – ну и жара у вас тут в Москве. У нас там уже минус сорок. Улетала из Сибири, а прилетела в тропики.

– Привыкай, поедем домой. Я снял нам квартиру. Мне ещё свои вещи нужно забрать от Ксении.

– Ну и как она? – не сдержалась Лена, хотя обещала себе не спрашивать про соперницу.

– А что Ксения? Опять в шутку назвала меня чудовищем, сказала, чтобы забрал остатки своих вещей в эти дни. Я буду им помогать, конечно, тем более расстались мы мирно.

– Я бы никогда не отпустила так легко такого мужчину, как ты.

Они вышли под искрящиеся снежинки, которые медленно кружились и падали, покрывая белым покрывалом дорогу и припаркованные машины. Ветер уносил сумасшедший гул аэропорта, а лучи низкого зимнего солнца прорывались сквозь белые облака.

Прошло около десяти дней, прежде чем Милена и Эстрэлла привыкли к часовым поясам и своему новому месту обитания. Они жили в уютной квартире-студии в тихом спокойном районе, откуда Дмитрию было удобно добираться и до офиса, и до дома Ксении.

– Вообще-то это я должна готовить тебе завтрак, – Лена проснулась от заполнившего всю комнату аромата кофе.

– Сегодня воскресенье, я хотел хотя бы немного поухаживать за любимой, а потом мне нужно ехать…

– К ней? – Лена слегка прищурила заспанные глаза и заметила, что Дмитрий уже надел джинсы и любимый бежевый свитер.

– Да, Ксения пока не справляется с малышом… Я обещал купить ей кое-что для ребёнка. Ты ведь не против?

– Нет, конечно, если ты обещал… Если нужно… – Милена передёрнула плечами и поднялась с широкой двуспальной кровати. – Мы с Эстрэллой в таком случае приберёмся и полюбуемся камином. Как же здорово, что и тут у нас есть камин!

– Я ведь знаю, что кто-то любит наблюдать за индейцами среди пламени, – улыбнулся Дима и протянул чашку кофе. – Без сахара, без молока, как ты любишь.

Эстрэлла всё ещё спала, свернувшись клубочком на кресле-качалке, стоявшем недалеко от резного журнального столика посреди комнаты. Комната медленно наполнялась солнечным светом, который отражался от стен, отделанных искусственным белым кирпичом. Милена наступила босой ногой на мягкий кремовый ковёр и, накинув лёгкий плед, с чашкой кофе направилась к балкону.

– Пойдём, встретим рассвет вместе, – она оглянулась, и солнечные блики заиграли на её русых волосах.

– Правильно, что плед накинула. Балкон хоть и застеклён, но зима на дворе.

Они сели на деревянную софу, поставив чашки на плетёный стол, на котором лежали их сигареты и стояла тяжёлая прозрачная стеклянная пепельница.

Солнце почти появилось из-за крыш городских высоток, его лучи медленно пробивались между серыми кирпичными стенами и отражались на окнах просторной лоджии.

– Я вчера говорила с мамой по телефону, она всё же решилась переехать в домик, который остался пустовать после смерти тёти.

– Как здорово! Это ведь совсем близко от Москвы.

– Не так уж и близко, но определённо ближе, чем та деревенька недалеко от ***. В тот сибирский край я бы не налеталась. А теперь можно будет на машине добраться за четыре часа.

– Ей нужна помощь с переездом?

– Нет, она отказалась. Братишка посадит её на самолёт на следующей неделе, а там родственники встретят. Фазенду её уже продали. Осталось дело за малым. Знаешь, немного грустно, что я больше никогда не вернусь в дом, где выросла.

– Важно не место, а люди. Тем более ты говорила, что в этом регионе ей будет лучше.

– Это да. Она, как и я, не любит холод.

– Вот и здорово, – он поправил плед на её плечах, – будете рядышком и в тепле.

– Ой, посмотри на небо! Ты видел?

– Что там? – Дима перевёл взгляд на вид за окном.

– Какие волшебные облака! Напоминают те, которые мы видели тогда, когда познакомились. Но там они были похожи на стаю волков, а тут… Как Мадонна с младенцем… А сзади – вождь-солнце, – Лена на секунду зажмурилась, потому что лучи ослепили её, вонзившись в карие глаза, словно острые стрелы индейцев.

На переднем плане сероватое облако напоминало женскую фигуру, склонившуюся над ребёнком, прильнувшим к её груди. Края облака рисовали контуры развевавшегося платка-покрывала, спадавшего с головы по хрупким плечам. Облако меньше и светлее образовывало в потоках воздуха очертания пухлого малыша с полупрозрачными кудрявыми волосами. Солнце поднималось за спиной кормящей матери, его лучи были похожи на венец из перьев, которые обрамляли верх солнечного диска.

Внезапно издалека послышалось завывание ветра, мощный поток начал медленно прогонять облака, позволяя солнцу явиться в полной красе своего огненного одеяния.

– Дима, смотри… – Лена указала на отделившееся маленькое облако. Оно начало расползаться на множество мелких частей, пока совсем не растворилось в воздухе. Ветер ударил и перевернул Мадонну, а солнце острыми копьями лучей искромсало покрывало с её головы.

– Мать потеряла дитя, дав дорогу вождю… – Дима не заметил, как уронил пепел с сигареты на пол.

– Это так ужасно! Вождь спалил младенца, а ветер развеял его прах… Порой небо рисует такие ужасные картины.

– Не принимай близко к сердцу, моя маленькая радость. Всё, я побежал, – Дмитрий затушил сигарету и чмокнул Лену в щёку.

В комнате он едва не запнулся о проснувшуюся Эстрэллу, затем сунул в карман телефон, взял ключи и окликнул Лену, чтобы та закрыла дверь.

Повернув задвижку замка, Милена огляделась. У неё был непочатый край работы – нужно было разобрать свой огромный чемодан и те вещи, который её любимый успел перевезти от супруги. К полудню платья и женские сокровища были размещены в большом комоде у кровати, а одежда Дмитрия – в большом светлом платяном шкафу у электрического камина.

– Ой, Эстрэлла, Дима наш портмоне забыл… – Милена неловко махнула тряпкой для пыли, из-за чего кошелёк упал на светлый паркет, и из кармашка выпало несколько пластиковых карт.

Девушка ловко собрала всё в охапку, открыла портмоне и замерла на месте от увиденного – внутри кошелька красовалась милая семейная фотография. Дмитрий нежно обнимал улыбчивую брюнетку с зелёными глазами, на руках которой сидел голубоглазый светловолосый малыш, которому по виду было около восьми месяцев. Ребёнок удивлённо смотрел в камеру, и в его взгляде Лена заметила что-то родное и знакомое – это было то искреннее любопытство, с которым на неё смотрел Дима во время их первой встречи около входа в её любимое кафе в далёком сибирском городке.

В дверь постучали. Не выпуская находки из рук, Лена отворила замок. Дмитрий вернулся и стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу:

– Представляешь, уже стоя на кассе, обнаружил, что на камине портмоне оставил…

Милена, не проронив ни слова, протянула ему кошелёк и дежурно поцеловала в щёку. Закрыв дверь, она медленно села на пол. Кровь в висках пульсировала, а Эстрэлла подбежала и начала тереться о босые ноги с красным лаком на ногтях. Сглотнув комок, который, словно шарик из свинца, застрял в горле, Лена направилась к мини-бару в кухонной зоне. Виски, согревая горло, хмельным сонным теплом наполнило сначала грудь, а затем и всё тело.