Рука в перчатке

– Бен Брюер мертв. Он мертв, и фирма спасена. Теперь ничто уже его не воскресит. И Роули расчищен путь.

– Роули?

– После смерти отца Роули сразу должен был стать главой фирмы. Это все знают. Он был единственно возможным вариантом.

– Мой отец… – начала было Дафна.

– Джонни? – Гертруда вытаращила глаза. – Ну нет! Джонни никакой не бизнесмен. Он может заботиться об общественном благе, и довольно ловко это делает. Но совершенно не имеет понятия о работе предприятия. И, разумеется, не сможет разобраться. В качестве лидера ему нужен настоящий деловой человек. Но такого нет, и это даже хорошо, что отец не возложил на его плечи никакой реальной ответственности. Ты же знаешь, Дафна, он весь этот год держал сторону Бена. С помощью голосов акционеров и Джонни Бену всегда удавалось переспорить нас с Амелией. Но теперь, теперь… – грудь Гертруды вздымалась все выше, – теперь все изменится. Роули возглавит фирму, получит президентский пост и соответствующее жалование. Ты унаследуешь акции Бена Брюера, о которых я узнала, разумеется, случайно. Акции Джонни…

– Я? – Дафна вскочила на ноги. – Я – акции Бена? Нет, нет и нет!

Гертруда холодно взглянула на нее.

– Ты действительно ничего про них не знала?

– Нет-нет, я понятия не имела. Тетя Гертруда, я не могу их принять. Я ничего не возьму. И никто меня не заставит.

– Ну-ну, Дафна, Дафна. Нет никакого смысла так нервничать. Просто он уже оформил завещание в пользу своей супруги. Я сама не знала, что такой акт принято считать вполне нормальным.

– Но я-то ничего не знала об этом – и не хочу знать. И я не стала его женой. Тетя Гертруда, вы уверены в том, что сказали?

– Разумеется, уверена. Я никогда не ошибаюсь. Сядь, Дафна, прошу тебя, а то сюда примчится вся полиция, будь она неладна.

Да, опять эта полиция…

Дафна села на место. Того, что сделал Бен, просто не могло быть. Он никогда даже не заикался о таком своем намерении. Никто ей об этом не рассказывал. Нет, этого определенно не могло быть.

– Не веди себя, как ребенок, Дафна. Завещание он оформил примерно неделю назад. Все совершено в полном порядке. Естественно, ты его наследница. Подумай только, что станут говорить люди, если ты от всего откажешься. Ведь вместе с Роули у вас будет большинство голосов. Разумеется, Роули как президент однажды унаследует и мою долю тоже. Вместе вы …Ну, в общем, дорога открыта. Вы можете пожениться.

Она замолчала и покосилась на Дафну. Та молча и пристально смотрела мимо. Потом простонала и прижала ладони к вискам.

– Тетя Гертруда, я… я не верю, что правильно тебя поняла. Кто должен выйти за Роули?

– Кто? – в голосе Гертруды зазвучал металл. – Возьми себя в руки, Дафна. Ты, разумеется.

Гертруда явно вышла из себя. Волнение, испытания, смерть Бена. Она больше не понимала, что говорила. Она…

– Не делай такое лицо, Дафна. У нас нет времени для долгих разговоров, но я хочу, чтобы ты поняла, как обстоят дела.

Дафна беспомощно затрясла головой.

– Но, тетя Гертруда…

– Тихо. Послушай, Дафна. Я вижу, ты не понимаешь. Роули всегда мечтал жениться на тебе.

"Это тоже неправда", – подумала Дафна.

– Всегда, – повторила Гертруда. – Но поскольку ты была обручена, он, естественно, не мог ничего сказать. А теперь… вы будете идеальной парой. Естественно, придется немного подождать, однако…

Дафна поспешно встала.

– Послушай, тетя Гертруда, если ты полагаешь, что я выйду замуж за Роули, то сильно ошибаешься.

– Дафна!

– Я не выйду за Роули. Никогда, Это невозможно. Кроме того, Роули сам этого не захочет.

Гертруда медленно и важно поднялась со стула.

– Это не так трудно устроить, – сказала она. – Ваш с Роули брак обеспечит будущее фирмы.

Дафна подумала: "Ты просто рассчитываешь обеспечить себе ведущее положение".

Гертруда любила власть, и половина ненависти к Бену была вызвана тем, что тот не выносил ее вмешательства.

Дафна стояла так близко к Гертруде, что чувствовала ее прерывистое дыхание и видела, как внезапно расширялись и снова суживались ее зрачки.

– Но за Роули я не выйду, – спокойно повторила Дафна.

– Ты так думаешь? – спросила Гертруда и рассмеялась.

Это было странно: у Гертруды совершенно не было чувства юмора, и смеялась она только тогда, когда смеялись другие. Тем не менее, сейчас она смеялась. Смеялась и говорила:

– Я все же верю, Дафна, что ты станешь ему очень хорошей женой. А в том, что вы поженитесь, я абсолютно уверена. Поскольку, милая моя, я ведь кое-что знаю…

Она замолчала, приблизилась к Дафне вплотную и, торжествуя, прошептала ей на ухо:

– Кое-что, о чем полиции лучше не знать.

И она шумно задышала.

– Я знаю, что вы с Деннисом прошлым вечером решили прогуляться. Что ты хотела бросить Бена. И что об этом стало ему известно, и он решил вам помешать. Ну так кто же из вас убил его, Дафна?.. Ты или Деннис?

– Я… я… мы не…

Гертруда злорадно расхохоталась.

– Мне все равно, кто это сделал. Главное – что его не стало. И будет гораздо лучшее, если полиция не узнает то, что знаю я. Вот потому-то я и верю, что ты выйдешь замуж за Роули, любовь моя.

9

Дафна возмутилась:

– Я не убивала Бена! Полиция…

– Полиция, – усмехнулась Гертруда, – уже не верит в то, что здесь вообще был вор. Сама я ни на миг не заблуждалась на сей счет. Ни на миг, потому что вспомнила, как слышала в комнате Бена чьи-то шаги, причем гораздо позже, чем его не стало. Полагаю, это сделал Деннис. Или ты, но, скорее всего, все же Деннис.

– Все это неправда, – услышала Дафна собственный голос, лихорадочно при этом размышляя, не пришел ли Бен в домик садовника, чтобы помешать ее побегу?