Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Николь. Душа для Демона

Год написания книги
2018
Теги
<< 1 ... 11 12 13 14 15 16 >>
На страницу:
15 из 16
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Наверно надо быть непуганой дурой, как я, чтобы полезть в кусты на поиски странного звука. Только потом, когда события улеглись в сложное запутанное полотно и встали перед глазами, я могла лишь удивленно покачивать головой: а если бы опасность какая была?

Но, видимо, так надо было. Чтобы я промахнулась мимо песчаной полосы пляжа и оказалась возле густых кустов, чтобы задумалась и перестала распугивать округу шумными шагами, чтобы не успела обдумать все и полезла навстречу судьбе.

Судьба встретила меня двумя тусклыми рыжими глазами, тоскливой мордочкой и распластанными лапами. Розовая полоска языка, сухой нос в корках, свалявшаяся шерсть, проплешины… Мозг отмечал все признаки беды, а руки самостоятельно тянулись к котенку, чтобы обхватить дрожащее тельце, удивиться тонкой кожице, сквозь которую ощущались хрупкие ребра, и прижать к моей груди.

Весь мир свернулся в две сверкающие точки в маленьких глазах напротив. Котенок. Размером с крупного щенка. С безвольными лапами и хрупким телом, внутри которого тяжело и быстро бухало сердечко. Меня охватило странное оцепенение. Прижимала к себе затихшего беднягу и словно надеялась скрыть внутри грудной клетки от страшного мира. Пришла в себя, когда малыш, лизнув один раз мои ладони, принялся несколько истерично долизывать остальное. Масло с солью, и, наверно, сок рыбы. Стараясь не растрясти малыша, доползла до берега и зачерпнула воды из лунки между камней. Ощущение беды никак не хотело отпускать. В глазах щипало от совершенно непонятного чувства. Я растерянно гладила малыша по впалым бокам, кутала в одежде, шептала нежные слова.

То, что ему не просто плохо, а катастрофически плохо, поняла лишь потом, когда сидела, зареванная, на камнях, а малыш забылся тяжелым сном, словно сдался. Откуда знания, почему я так ощущаю – не могла дать себе отчета. Инстинкты, наверное. Материнские или животные. И я запела. Тихо так. Сама уже не помню что, но так поют все матери мира детям, болеющим у них на руках. И в нашем мире была только я и неизвестный малыш, доверчиво уткнувшийся носом в мою ладонь. А я словами и простыми мотивами разгоняла уставшее сердце, уговаривала не сдаваться. Ведь я пришла, и все должно быть хорошо.

Нас нашел Рималь, спустившийся за водой, а уже через несколько минут обступили со всех сторон, загораживая солнце, и все остальные. Воздух гудел от тяжелых слов, от гневных и испуганных выкриков. Кто-то дернул меня за плечо, и я завизжала в ответ, оставляя после звенящую тишину. Кажется, даже река на время примолкла.

Я едва понимала, о чем они говорят и что хотят сказать мне. В ушах стучало и нестерпимо хотелось пить, но до ужаса боялась шевелиться. Словно одно движение – и меня вздернут с земли, отнимут маленькую жизнь, за которую я теперь в ответе.

– Николь, – Тахир опустился передо мной на корточки, – он не выживет. Слышишь меня?

Я едва узнавала его. Наверное, потому что смотрела сквозь слезы. Ни тени гадливой улыбки, ни злости, ни презрения.

– Эй, он не жилец. Там в кустах его братья уже мух кормят. Отпусти его. Ты слышишь меня? Их мать выгнали из стаи из-за больных детенышей. А может, хотели убить, да она не дала, видимо, и ушла с ними сама. Понимаешь? Она ушла из стаи ради детенышей, а как поняла, что их не спасти – ушла и от них. Это ее мы встретили пару дней назад. Николь, даже мать от них отказалась, сдалась. Потому что тут ничего не поделаешь. Отпусти его.

Он все говорил, говорил. Как с больной. А я и была больная. Я словно стала болеть вместо малыша. Лоб пекло, живот крутило. Но я старательно прятала на груди малыша и мотала головой. Не могу, понимаете вы все, не могу отпустить. Он же врос в меня. Да, я сама не понимаю, как. Я же дышу за него, как же смогу его отпустить.

Потом со мной говорил Эйдан.

– Николь. Это ирлис. Он вырастет в огромную зверюгу с ядовитыми клыками. Такие почти не приручаются. Даже сильные охотники не связываются с ними…

Я послушно кивала и продолжала дышать вместо малыша. Вдох-выдох под мерное журчание слов.

А потом пришел Джантар.

Я не видела его, ощущала, как он мрачно стоит надо мной и готовится. Мы оба знали, что произойдет дальше – разрушение иллюзий. Я ведь ни на секунду не забывала, кто мой хозяин. Наслаждалась жизнью, но непрерывно ощущала тонкую нить, идущую от моего горла к его рукам. И он пришел дернуть поводок, ибо я перестала делать то, что ему нравится.

– Николь, пора выдвигаться. Ты не можешь его взять с собой. Даже если он каким-то чудом выживет – он опасен. Ирлисы не подчиняются людям и, вырастая, загрызают насмерть…

Тяжелая минута молчания. Я уже слышу свист заносимого хлыста и вжимаю голову в плечи. Ну, давай…

– Николь, отпусти детеныша и иди за мной. Приказ. Выдвигаемся дальше.

Вот он – удар и раздирающая боль. Не в теле, в душе. Мои руки разжимаются, и малыш съезжает по коленкам прямо на землю. Слабый, он не сразу понимает, что происходит. Лапой цепляет штанину, пытаясь подняться. Едва слышно мяучет и требует вернуть себя в тепло и покой. А я встаю. И, не имея права даже оглянуться, иду вслед за Демоном. Тело идет, а сердце остается там, на берегу дикой речки. Руки зябнут, и меня трясет. Во рту мерзкий привкус предательства. На теле кандалы, заставляющие меня двигаться и рассыпаться одновременно.

Видимо меня очень долго пытались уговорить. Костер потушен, вещи собраны, ослики нетерпеливо переминаются в ожидании дороги. Пристраиваюсь около хвоста третьего серого носильщика. Безропотные скотины в сборе. Эйдан протягивает мне завернутый в листья кусок рыбы, но из меня вынули все кости, и я лишь равнодушно смотрю мимо еды вниз на землю. Какая, к дьяволу, рыба, если в моих ушах до сих пор стучит рваным ритмом сердечко малыша.

Вяло отмечаю, что веду себя истерично и некрасиво. Они правы, ирлис не домашняя зверюшка, да и они здесь не на прогулке. Нужно спешить вперед, а не хороводы водить вокруг безнадежно больного малыша. Все верно, все логично и так неправильно. Я что-то ценное оставила внутри того детеныша, и если уйду – больше никогда не стану собой. Вот только мне не разрешали говорить. Да и если бы разрешили – я бы не смогла объяснить.

Лишь вздрагивала, ощущая, как малыш меня зовет. Не маму – именно меня. Хотелось зажать уши, да понимала, что это не поможет.

Последние минуты привычных сборов, и наш караван тронулся. Все шли, как обычно. Изредка поглядывали на меня. А я переставляла ноги, понимая, что еще немного – и тело разорвет между двумя струнами: одна идет к ладони Джантара, другая – к сердцу детеныша. И не станет Николь.

– Ты гляди-ка, ползет! – вдруг воскликнул Тахир, по обыкновению забравшийся на пригорок вдоль дороги, – во дает, зверюга!

Караван от его слов сбился с шага, еще немного прошел и остановился. Все развернулись, разглядывая нечто позади меня. Я же даже на это не имела права. Стояла вместе с осликами и смотрела куда-то неопределенно в землю. Как же я ненавидела в этот момент эту чудовищную связь, делающую из меня игрушку, марионетку.

Тахир сбежал с холма и присел на корточки передо мной, ловя мой взгляд. Присвистнул и обернулся к Джантару:

– Уже идет привязка, на ее глаза глянь.

Тот в несколько мощных шагов подошел ко мне. Обхватил мое лицо ладонями, жестко, причиняя боль.

– Смотри на меня, Николь, – его слова лупили по мне, словно пощечина, оставляя мерзкий привкус металла во рту и звон в ушах. Темные глаза заслонили весь мир, утягивая в омут едва сдерживаемого гнева:

– Дьявол, – выругался Джантар мне в лицо и оттолкнул. Я пошатнулась и обессилено опустилась на дорогу. Боялась оглядываться, но знала – малыш и правда полз ко мне. Я ощущала всю его боль, пыталась взять ее на себя, но не справлялась. Вдруг Джантар вытащил кинжал и двинулся по дороге обратно, исчезая с моего поля зрения. Но я и так знала, что будет дальше – он решил убить детеныша. Воин, привыкший решать проблемы мечом. Я безропотно сидела в пыли и ждала. Ждала, когда же он вонзит клинок в мое сердце.

– Джан, это сломает ее, – вдруг раздался мрачный оклик Тахира, – они слишком сильно сейчас слиты, она не умеет еще разделяться.

В ответ раздался рык, полный гневного бессилия. У меня заложило уши: от страха, от ненависти к тому, кто позволяет мне жить лишь в строго отведенном сценарии, от ожидания смерти, которая произойдет внутри меня, как только клинок пронзит тело малыша. Тахир прав. Я слабо понимаю, что происходит, и как такое возможно, но сердце ирлиса стучит вместе с моим – часто и одновременно тяжело.

Ту-тум, ту-тум.

– Николь! – от рыка Джантара птицы вспорхнули с ветвей испуганной стаей.

Я обернулась, едва различая его сквозь слезы. Он ни слова больше мне не сказал, его ноздри раздувались от бешенства, как никогда остро я ощущала, что он готов мне шею свернуть. Но вдруг давящая сила, заставившая меня бросить ирлиса, исчезла. И я не стала ждать, когда он передумает, едва слышно пискнула:

– Спасибо. – И бросилась обратно по дороге к едва видному распластанному комку шерсти.

Малыш последние силы отдал в попытке меня догнать. Я отвернулась от него, бросила, а он все равно полз за мной. Не чуя под собой земли, не обращая внимания на натруженные ноги, летела к моему маленькому комку счастья, а когда подняла безвольного малыша – разрыдалась от облегчения. Ирлис тихонько лизнул меня шершавым языком и затих. Даже глаза не открыл. Чудо ты мое.

Обратно возвращалась под тяжелыми взглядами. Им не понять. Я больше не одинока.

Следующий переход практически не отложился в памяти. Я смотрела по сторонам лишь с одной целью – следить за дорогой, чтобы не упасть. Все мое внимание было на малыше, тяжело дышавшем в моих руках.

Стена между мной и остальными, подтаявшая вчера от лепешек, выросла в удвоенном размере. Просто я перестала быть неопасной. Пока была игрушкой, удобной и забавной, не переступающей очерченные линии допустимого поведения, со мной обращались почти как с равной. А сейчас иллюзия исчезла, маски вежливости спали, обнажив недоверие, презрение, насмешку. Друзья Джантара отражали его эмоции, подчеркивая мой статус – я собственность, я игрушка. И раз хозяин в гневе, то и они вторят его едва сдерживаемому бешенству. Ведь милая игрушка немыслимо как вдруг отыскала прореху в клетке и смогла найти способ не подчиниться. Сделать все по-своему.

Никто со мной не разговаривал. Вал обиды и подозрительности настолько накрыл меня, что даже стало казаться, будто изменился темп движения. Удобный ритм, к которому я уже привыкла за несколько дней, вдруг ускорился, выбивая из меня остатки дыхания. Той самой шалью с рынка я примотала к себе котенка, боясь его уронить, а потом долго еще пыталась догнать ушедший далеко вперед караван. Никто помог. Не подождал. Лишь Тахир, бежавший по гребню холма, оглядывался на меня и сверлил тяжелым взглядом.

Я нервно хохотнула, припоминая слова Талисы о моем виде побитого котенка. Что бы она сказала о нас теперь? А, малыш?

Нужно дать ему имя. Но пусть сначала поправится. Нечего старухе смерти выдавать карты в руки.

А вот мне нужна дополнительная информация. И срочно. Кто бы мне объяснил, почему я подошла за ней к Тахиру? К самому злому и циничному из всех, кто с первой секунды показывал мне свое отношение и не менял его. Я для него шлюха с лицом Акины. Может, потому что он единственный был честен со мной? Сразу показал мне место в этом мире, а не смущал терпкой смесью заботы и отчуждения, не забывая натягивать поводок, как делал Джантар?

А может, потому что видела в нем охотника, знающего про диких зверей больше остальных.

Или все дело в том, что Тахир – единственный, кто смотрел на меня, не игнорировал?

Не знаю.

В жизни бы не подошла к нему с просьбой, если бы не острая необходимость спасти детеныша. Ведь я совершенно не знала, чем могу помочь. Ласка и нежность – это лишь верхушка айсберга. Одними поглаживаниями тут не справишься.

Подошла на привале, вздрагивая от тяжелой атмосферы.
<< 1 ... 11 12 13 14 15 16 >>
На страницу:
15 из 16

Другие электронные книги автора Мира Шторм